Диссертация (1101749), страница 14
Текст из файла (страница 14)
На это крестоносцыответили вторым штурмом в апреле 1204 г. – город был захвачен с лестницвенецианских кораблей.В романе «Баудолино» Четвертый крестовый поход описан в обратномхронологическом порядке. Апрельское Взятие Константинополя, трехдневноеразграбление города при зареве пожара – историческая реальность, на фонекоторой происходит встреча Баудолино с Никитой Хониатом и, соответственно,завязка романа. Свидетельства византийского летописца наполняют первыестраницы романа: он с ужасом наблюдает сцену в соборе св. Софии, когда, чтобывывезти оттуда ценную церковную утварь, крестоносцы «ввели мулов иоседланный вьючный скот, но так как некоторые животные скользили и не моглистоять на ногах на до блеска отполированных камнях, латиняне закалывали ихмечами, так что пол был осквернен не только пометом, но и кровью зверей»129;127 Изображения, связанные с Константинополем, см.
в Приложении 1.128Цит. по: Заборов М.А. История крестовых походов в документах и материалах. М.: Высшая школа, 1977. С.245.129Там же. С. 268.Ср. тот же эпизод в «Баудолино»:«Lo stupendo pulpito era stato legato con corde per disvellerloe farlo trascinare via da una schiera di muli. Unamasnada avvinazzata pungolava imprecando gli animali, ma gli zoccoli scivolavano sull’impiantito levigato, gli armatiincitavano prima di punta e poi di taglio le sciagurate bestie che erompevano per lo spavento in raffiche di feci, alcune 58 захватчики избивали горожан на улицах, грабили дома и дворцы, высмеивалирелигиозные обряды (сцена с проституткой, пародирующей таинство Евхаристиив Софийском соборе130), по-варварски относились к священным предметам,памятникам искусства, нанося им огромный вред и порчу – значение придавалосьтолько металлу, который переплавлялся в слитки.
«Только Дандоло оценилчетырех бронзовых с позолотой коней на ипподроме, которые и донынеукрашаютпортик св. Марка в Венеции»131. В романе благодаря фантазииБаудолино эта ситуация получает некоторую разрядку напряженности, облекаясьв форму идиллической метафоры: «Un sacco, - spiegava Baudolino come chi conoscebene un mestiere, - è come una vendemmia, bisogna dividersi anche i compiti, ci sonoquelli che pigiano l’uva, quelli che trasportano il mosto nei tini, quelli che fanno damangiare per chi pigia, chi va a prendere il vino buono dell’anno prima…» [P. 31]132.Экокрестовогорисуетпохода,довольнообнажаяреалистичнуюкартинусобытийграбителько-захватническуюЧетвертогосущностьэтогомероприятия.
Романист понемногу черпает у всех трех средневековых историков,обращаясь к Жоффруа там, где речь идет об официальных документах (условиядоговора), там же, где факты хроник носят оценочный характер, ему ближе не cadevano a terra e si spezzavano una gamba, così che tutta l’area intorno al pulpito era un brago di sangue e dimerdaglia»[P. 21-22]. («Великолепный сияющий иконостас был обмотан веревками: его выкорчевывали, кверевкам вязали мулов.
Одурелая хмельная ватага погоняла, нахлестывая, скотов, но мулы оскальзывались намозаиках пола, а грабители колотили и лупили мечами, а порой и кололи злополучных животных, которые отиспуга то и дело прыскали повсюду жидким калом, многие из них валились и переламывали ноги, так что всепредалтарное пространство было в слякоти из крови и навоза» [C. 22-23] ).130Ср. цитату из хроники Никиты Хониата:«Intanto una donnaccia, gonfia di peccati, ministra delle Erinni, schiava dei demoni, fucina di turpi menzogne e di nefandiincantamenti, si faceva beffe di Cristo: seduta sul seggio patriarcale, cantava con voce roca e di tanto in tanto si lanciavavolteggiando in una danza vorticosa».
/ Cordero di Pamparato F. Le crociate: storia di sangue e di potere. Ass. AccademiaVis Vitalis: Torino, 2010. P. 70. («тем временем блудница, одержимая дьяволом, жрица Эриний, вместилище порокаи гнуснейшей лжи, насмехалась над Христом: сидя на троне патриарха, она распевала песни своим хриплымголосом и то и дело вскакивала, пускаясь в головокружительную пляску» – О.М.)и отрывок из романа:«…sull’altar maggiore ormai spogliato, una prostituta discinta, alterata da qualche liquore, danzava a piedi nudi sullamensa eucaristica, facendo parodia di sacri riti… si era messa a ballare davanti all’altare l’antica e peccaminosa danzadel cordace, e infine si era buttata, ruttando stanca, sul seggio del patriarca» [P.
22]. («В глубине, на амвоне, нынеоткрытом всем на свете взорам, похабничала какая-то блудница, по-видимому охмеленная дурманом, плясалабосиком на причастном престоле, изображая церковную службу… постепенно оголившись, [она] пошлакругами у алтаря в движениях древнего умоисступленного танца кордака, вслед за тем рухнула, устало рыгнув,на патриарший трон» [C. 23].)131Успенский Ф.
История крестовых походов. Спб.: Брокгауз-Ефрон, 1901. C. 133.132«Брать город,— пояснял Баудолино опытным тоном, — что собирать виноград. Обязанности разделяются.Кто мнет гроздья, кто таскает муст по чанам, кто готовит еду для мяльщиков, а кто идет за праздниковымпрошлогодним вином» [C. 32]. 59 маршал Шампани, апологет официальной власти, идеализирующий сам поход иего организаторов (особенно Бонифация Монферратского), а представительпотерпевшей стороны Никита Хониат или выразитель интересов мелкогорыцарства пикардиец Робер де Клари, менее осведомленный, чем Жоффруа, ноболее внимательный к деталям. Взять, к примеру, ситуацию раздела награбленнойдобычи: «Poi si sarebbe proceduto calcolando il valore di ogni pezzo in marchid’argento, e i cavalieri avrebbero avuto quattro parti, i sergenti a cavallo due e i sergentia piedi una.
Immaginarsi la reazione della soldataglia, a cui non lasciavano arraffarenulla» [P. 212]133. Здесь явно в большей степени слышится голос Робера, в хроникекоторого ощутимо противоречие между феодальной верхушкой и рядовымрыцарством. Позиция Эко по отношению к описываемому историческомуматериалу в данном случае полностью совпадает с точкой зрения современнойисториографии; элемент вымысла, поэтическое переосмысление образов сведенык минимуму.В общем и целом можно сказать, что византийская линия в «Баудолино» нетак подробно разработана, как линия Фридриха Барбароссы: события, заисключением драматичной сцены захвата Константинополя, представленысхематично; отсутствуют портреты исторических деятелей – только дож Дандолоудостоен пары слов (его физическая слепота противопоставлена внутреннейдальновидности).
Отчасти это имеет свое основание: главный герой романа –уроженецЗападнойимперии,иположениеделвКонстантинополевоспринимается им извне, а не переживается изнутри, подобно судьбе роднойАлессандрии. Важным является сопоставление двух империй, которое проводитсяв диалоге Баудолино и Никиты. Их обитатели отличаются не только кулинарнымипредпочтениями (пьемонтская колбаса из ослиного мяса вызывает у Никиты неменьшее отвращение, чем греческое вино с ароматом смолы – у крестоносцев),но и поведением, ментальностью.
Для одних важнее теологические споры, для133 «Затем надлежало установить цену каждой вещи и выразить в серебряных марках. Рыцарям будет выдано почетыре части, конным сержантам по две, пешим сержантам по одной. Представим себе, как это восприняласолдатня, которой по программе не причиталось ничего» [C. 220]. 60 других – вопросы права: «Niceta aveva appreso da tempo che i latini, ancorchébarbari, erano complicatissimi, nulli in fatto di sottigliezze e di distinguo se era in giocouna questione teologica, ma capaci di spaccare un capello in quattro su una questione didiritto» [P.
38]134. В плане жестокости правители двух империй могли бысоревноваться, но византийцы все же оказываются изощреннее латинян, о чемсвидетельствуютпостоянныедворцовыеперевороты,сопровождающиесяослеплением и увечьями предшественников; эпизод жестокой казни императораАндроника заставляет Баудолино содрогнуться: «…anche Federico, sarà stato taloracollerico, ma quando i suoi cugini gli davano noia non li evirava, gli dava un ducato inpiù» [P.
271]135. Византийцы решают спорные вопросы при помощи хитрости изаговора, латиняне – в открытом противостоянии на поле боя. Баудолинопоражает привычка к роскоши византийских придворных, контрастирующая соспартанским образом жизни германских князей: «…questa città è andata a farsibenedire, la gente viene sgozzata per le strade, ancora due giorni fa costui rischiava diperdere tutta la famiglia, e ora vuole qualcuno che gli pulisca il viso.
Si vede che lagente di palazzo, in questa città corrotta, è abituata in tal modo – Federico uno così loavrebbe già fatto volare dalla finestra» [P. 56]136. Перед читателем процесскоммуникации двух культур эпохи Средневековья, которые, оценивая друг другасо стороны, раскрываются перед читателем в самых любопытных аспектах. Помере развития сюжета тема межкультурной коммуникации принимает в«Баудолино» еще более интересный оборот, когда в ситуацию взаимноговосприятия попадают культура реальная и фантастическая цивилизация (царствоПресвитера)137.134 «Никите давно было ясно одно: что латиняне, хоть они и варвары, все закручивают хитрее некуда. Ничего несмысля в тонкостях и дистинкциях богословия, они доходят до невоспроизводимой казуистики, когда делокасается гражданских законоуложений»[C.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
