Диссертация (1101185), страница 16
Текст из файла (страница 16)
Акатова отмечает связь сновидения и вдохновения.В докторской диссертации О.В.Сергеева «Поэтика сновидений в прозерусских символистов. Валерий Брюсов и Федор Сологуб» (М., 2002) активноиспользуется психоаналитический подход. Сон описывается как нечто,принадлежащее персонажу и характеризующее его, и как проявлениевзглядов писателя на явления подсознательной и бессознательной сферы.Сосредоточившись на анализе поэтики сновидений в творчестве ВалерияБрюсова и Федора Сологуба, О.В. Сергеев кратко описывает бытование74сновидений в литературе других эпох.Н.А. Нагорная в монография «Онейросфера в русской прозе XX века:модернизмипостмодернизм»(М.,2006)проводитработупотипологическому сопоставлению онейросферы русской прозы символизма(на материале романов Федора Сологуба «Тяжелые сны» и «Творимаялегенда», рассказов Валерия Брюсова и его романа «Огненный ангел»,романа Андрея Белого «Петербург»), модернистского творчества А.М.Ремизова и постмодернизма (на материале текстов Венедикта Ерофеева,Юрия Мамлеева, Виктора Пелевина и Дмитрия Липскерова).
Н.А. Нагорнаяпрослеживаетсвязьонейросферысоккультизмом,архетипамибессознательного, с мифопоэтикой игры и соотносит сон и текст, сон и миф,сон и игру, но не делает выводов, почему онейросфера соотносится именно сэтими смысловыми блоками.Как можно заметить, исследователи, анализируя онейросферу втворчествеопределенного автора или выделяя её типичные признаки втекстах, относящихся к определенному направлению или временномупериоду, сталкиваются с некоторыми семантическими блоками, которыепостоянно взаимодействуют с онейросферой. Одна и та же семантическаяуниверсалия раз за разом отмечается и используется в анализе конкретногоматериала. Но как связаны эти семантические универсалии с друг другом? Ичто лежит в основе этой системы взаимодействий воспоминания, творчестваи т.д.
с онейросферой?Исследователи неоднократно отмечали, что в художественном текстесновидениеможетвыступатькакальтернативнаяилипараллельнаяреальность, тем самым, например, расширяя рамки повествования108 илиТакова точка зрения Н.А. Нагорной, которая трактует сновидение как «средство,способное вывести персонажей и читателя за рамки однолинейного повествования,создать параллельную реальность в тексте и за его пределами, в воображении читателя»[Нагорная:23].10875характеризуя первую реальность, явь109.
Но сновидение – это не простодругая реальность относительно яви, это – модель для построения всякойдругой реальности в художественном тексте110. Именно этим объясняетсявзаимодействие и взаимовлияния таких тематических блоков, как сновидениеи иной мир, сновидение и игровая модель, сновидение и карнавал,сновидение и мирутопии и антиутопии, сновидение и текст (впостмодернизме), сновидение и состояния «как бы во сне» – вдохновения,любви,процессвспоминания.Проживаниежизникакпереживаниесновидения.
Установление этого факта и является новизной теоретическойчасти данной работы.Естественно, возникает вопрос: «Как, по какой схеме происходитвзаимодействие этих семантических блоков с друг другом?». Использованиеонирического мотива обычно вытекает из 2 сюжетных ситуаций – ситуациинеобходимости получения чего-то из «другой реальности» или ситуациипребывания в «этой другой реальности». Если реальность яви сопоставляетсясо сновидением, например, жизнь оказывается похожей на сон (ибо в нейдействуют неподвластные героям иномирные силы, грядет утопия илиантиутопия, мир кажется театром, герой входит в пограничное, онирическоесостояние и т.д.), искусство очаровывает и погружает в странное состояние,подобное сновидению, или начинается медленное вхождение в смутный инеясный мир воспоминаний, то речь идет о ситуации пребывании в другойреальности.
И первая реальность – явь – начинает действовать поТак описывает роль сновидения в прозе 20-х годов О.Ю.Славина: «Сновидениекак альтернативная реальность всегда существовало в литературе, но эпоха 20-х придаладвоемирию тайный социальный смысл. Он в безусловном предпочтении снареальности<…>» [Славина:26,27].109Описывая в статье «Культура и сон» взаимодействие сновидения и искусства,В.П.
Руднев первый зафиксировал способность онейросферы служить моделью длясоздания другой реальности: «Спящий видит сон и думает, что то, что он видит, сутьявления реальности, хотя на самом деле это не так. Что это, как не модель эстетическогопереживания художественного произведения» [Руднев:121].11076нарушающим жизненные нормы, абсурдным законам сновидения. Если жегерой уже пребывает в онейросфере, которая вдруг оказывается, например,«темсветом»,карнавалом,утопией,театром,текстом,состояниемвдохновения, то речь идет о получении из другой реальности некоегосакрального знания. Конечно, мотивы пребывания и получения связаны сдруг другом. Потому что онейросфера всегда, по словам О.Ю.Славиной,«посвящение сновидца в некоторые проблемы» [Славина:102], получениечего-то.
Сновидение часто организуется как странствие. Странствие женейтрализует оппозицию пребывания и получения, так как пребывание – этоего процессуальный аспект, а получение – результативный. Сновидениемистерия, в котором действует иномирный мистагог, – это определенныйпуть (нисхождение и восхождение). Более поздние онирические концепции,считающие сон пространством для проявления бессознательного, такжесвязаны с представлением о сне как странствии. Изменяется лишь вектордвижения. Сон-предсказание, в котором сновидец движется в собственноебудущее и иногда формирует его, «сменяется представлением о сне как путивнутрь самого себя» [Лотман:125]. «Окно в таинственное будущее»,посещение «того света», где возможно общение с богами и умершими, – этовнешнее по отношению к сновидцу пространство.
Тут же место пространстваизменяется. «Из внешнего оно становится внутренним» [Лотман:125].Странствием как внутренней сущностью сновидения определяется частовстречающийся в сновидческих текстах мотив лабиринта.Итак, мы пришли к выводу, что сновидение – модель для изображениядругих реальностей, которые соответственно находятся с ним в состояниивзаимовлияния и взаимодействия. И выявили структуру онирическоймотифемы.
Онирическая мотифема обязательно будет включать в себяследующие элементы: «Сновидец» (актант 1) и предикат. Содержаниепредиката – пребывание в другой реальности (в разобранных вариантахпотусторонний мир, игровая модель, карнавал, мир утопии/антиутопии, мир77словесности в постмодернизме). Также обязательными актантами, которыемогут как прямо, так и косвенно присутствовать, являются «Наблюдатель»(он же «Сновидец», актант 1), «Режиссер» (актант 2). Последнимобязательным актантом является актант «Информации». Есть добавочныеактанты, такие, как актант «Информатора».
В зависимости от усиленияодного из элементов формируются разные типы сновидений. Актант«Режиссера»можетформироватькошмары,актант«ИнформатораПроводника-мистагога» сон-мистерию.Говоря о онирической мотифеме, важно отметить, что онирическое неравно сновидческому. Мотив сна обычно анализируется вместе с мотивамивидения, бреда, галлюцинации и с другими мотивами, описывающимипограничные состояния сознания.
Так, например, Е.В.Сафронов, анализируяиномирное сновидение как жанр фольклора в кандидатской диссертации«Рассказы об иномирных сновидениях в контексте русской несказочнойпрозы»(Ульяновск,2008),рассматриваетеговконтекстедругихвизионерских жанров обмираний и видений. О.ИАкатова определяет объектисследования своей кандидатской диссертации «Поэтика сновидений втворчествеМ.А.Булгакова»как«поэтикасновидений,особенностисновидений и близких им проявлений подсознательного <…>» [Акатова:21].О.В.Сергеев, описывая поэтику сновидений в прозе Валерия Брюсова иФедора Сологуба, также не разделяет разные виды пограничных состояний.А.Н.Нагорная рассматривает сновидения в ряду других онирическихсостояний: видений, галлюцинаций, иллюзий, бреда, гипноза. Собственно вонирическиймотививходятнесколькихмотивов,относящихсякпроникновению в другие реальности (это мотивы сна, видения, бреда,галлюцинации,вдохновения,опьянения,иллюзии,медиумическогосостояния и т.д.).
Эти мотивы имеют общий хронотоп, и иногда между нимитрудно провести границу. Но и «сами тексты зачастую строятся авторами попринципу намеренной недифференцированности сновидений и других78пограничных состояний сознания <…>» [Нагорная:5]. Роман ВалерияБрюсова «Огненный ангел» особенно сложен в этом отношении. Намереннонеопределенный статус пограничных состояний создает основные конфликтыромана. В тексте сталкиваются несколько онирических традиций исоответственнонесколькотрадицийистолкования,которыезаранееформируют разные типы трактовок содержания и настолько усложняютпонимание текста, что до настоящего времени нет ни общепризнанногоопределения жанровой разновидности этого романа, ни сколько-нибудьединого представления о происходящем на уровне сюжета.79III.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
