Диссертация (1100563), страница 6
Текст из файла (страница 6)
А. Кузьмина, говоря о цитации в художественной речи и типахинтертекстуальных знаков, следует терминологии М. М. Бахтина, в качестверодового называет термин чужая речь/чужое слово («высказывание другогосубъекта, первоначально совершенно самостоятельное и конструктивнозаконченное и лежащее вне данного контекста»), видовыми вариантамикоторого являются цитата, реминисценция и аллюзия [13: 207-212]. Наиболееярким, «семантически и энергетически емким» интертекстуальным знакомН.
А. Кузьмина считает литературную цитату. Для любой цитаты, явной илискрытой, характерна узнаваемость формы: «цитата сохраняет свое качество дотех пор, пока восстановима ее материальная оболочка», в то время кактождество смысла при этом необязательно. Цитата диалогична. Различие междуцитатой и реминисценцией — в «преимущественно ненамеренном характеререминисценции». Аллюзия, с точки зрения Н. А. Кузьминой — «референциянепосредственно к миру с его реалиями», в то время как цитата —«референция, опосредованная другим текстом». Разграничиваются такжесобственно цитата и поэтическая формула (например, чаша страданий, яд28ревности, огонь любви): последняя, в отличие от цитаты, не связана илиутратила связь с конкретным автором или произведением [69: 96].Д.
А. Протопоповасчитаетреминисценциютакойразновидностью«чужого слова», для которой характерно «полное и точное воспроизведениечасти какого-либо текста (как минимум, словосочетания)»; аллюзия, напротив,— фрагментарное, неточное воспроизведение. От цитирования «эти две фигурыотличает лишь отсутствие ссылочной части» [114: 52].Э. М. Аникина, изучая интертекстуальность в англоязычном дискурсеСМИ, также оперирует понятием М.
М. Бахтина «чужое слово» и отмечает, чтовсе формы интертекстуальности, которые автор употребляет, руководствуясьопределенными художественными целями, должны использоваться такимобразом, чтобы «чужое слово» в тексте становилось «своим словом».Кинтертекстуальным знакам наряду с цитатой, реминисценцией и аллюзиейЭ. М.
Аникина относит влияние, заимствование, следование канонам, а такжеполемическое иронизирование, высмеивание, «эстетическую игру» с цитатами,«культурные отсылки», стилизацию, интерпретирование «чужого слова» вобратном или просто далеком от первоначального смысле. Подробно описаныследующиепонятиятеорииинтертекстуальности:архетекст,интекст,интертекст, логоэпистема, пратекст, прецедентный текст, прототекст, текстдистиллят, текст-микст, текст-предтеча, текстовая реминиценция [5].И.
В. Арнольд отмечает, что маркеры интертекстуальности «могут бытьподготовлены автором в виде прямого указания на источник в сносках или всловах кого-нибудь из персонажей или в эпиграфах, а также могут опираться ина заметную для читателя гетерогенность текста» [6: 387]. В связи с этимлингвистом были выделены следующие типы интертекстуальных включений:цитатное заглавие, эпиграф [6].М. Ю.
Прохороваввелатерминаллюзивнаяфигураречидляобозначения «часто воспроизводимых цитат, для которых с течением временина первый план выходит уже не соотнесение с первоисточником, а их29внутренниесвойства».Эти«цитатыбезкавычек»«превратилисьвсвоеобразные фигуры речи аллюзивного характера и используются авторомзаимствующего текста как особый стилистический прием» [115: 52].Л. В. Селеменева,развиваявсвоемисследованииметодМ.
Ю. Прохоровой, говорит о необходимости тщательного разграничения двухосновных видов ссылок — аллюзивных фигур речи (цитат) и литературныхаллюзий, обосновывая это различиями в их функционировании в текстехудожественного произведения [117].И. С. Христенко предпринимает попытку объяснить неоднозначныйхарактер термина «аллюзия», обратившись к его этимологии: термин«аллюзия» восходит к латинскому «alludere» (от ludere) — «играть, шутить»,также«намекать».Непосредственнымэтимономсловапослужилопозднелатинское «allusio, -onis», что значит «игрушка». Существующие внастоящеевремяопределенияаллюзиивлингвистическихилитературоведческих исследованиях восходят к реальной аллюзии французскихриторик Просвещения: выделялись аллюзии словесные — «создаваемыенамеренным обыгрыванием слова» и аллюзии реальные — «намекают накакой-либо факт об истории или мифологии, общепринятое мнение, крылатоевыражение известного писателя» [128: 52].§5.
Реалии.Реалии, наряду с цитатами и аллюзиями, являются важным компонентомфоновых сведений,«Словаренеобходимых для понимания произведения речи. Влингвистическихтерминов»реалииопределяютсякак«разнообразные факторы, изучаемые внешней лингвистикой, такие какгосударственное устройство данной страны, история и культура данногонарода, языковые контакты носителей данного языка и т. п. с точки зрения ихотражения в данном языке» [173: 381].30Реалии изучаются отечественными и зарубежными учеными с 50-х годовпрошлого столетия.
Принадлежность термина к лингвострановедению, с однойстороны,иктеорииперевода,сдругойстороны,обусловливаетнеоднозначность и противоречия в определениях и классификациях реалий.Помимо многочисленных определений термина реалия, существуют такжемногочисленные варианты терминов, передающих одно и то же содержание(безэквивалентная лексика, экзотическая лексика, варваризм, локализм,этнографизм, алиенизм, фоновое слово, бытовое слово, слово с культурнымкомпонентом и др [23: 35-47; 22]).Слово «реалия» происходит от латинского прилагательного среднего родамножественного числа realia, что значит «вещественный, действительный».Л.
Н. Соболев в статье «О переводе образа образом» определил реалиикак «те слова из национального быта, которых нет на других языках, потомучто нет этих предметов и явлений в других странах» [121: 51].С. Г. Бархударов, говоря о критериях эквивалентности при переводе,приходит к выводу о неизбежности некоторых потерь в плане содержания,обусловленных невозможностью нахождения абсолютного эквивалента дляпонятий, отсутствующих в опыте языкового коллектива.
Такие понятия ученыйназывает реалиями, то есть «предметами и явлениями, специфичными дляданного народа и страны» [12: 14]. Реалии С. Г. Бархударов рассматривает какразновидность безэквивалентной лексики, к которой также относятся именасобственные,географическиенаименования,названияучреждений,организаций, газет и случайные лакуны («те единицы словаря одного из языков,которым по каким-то причинам нет соответствий в лексическом составедругогоязыка»[12:95]).Собственнореалияминазываются«слова,обозначающие разного рода предметы материальной и духовной культуры,свойственные только данному народу» (например, muffin, limericks, toffee), атакже «слова и устойчивые словосочетания, обозначающие характерныетолько для данной страны политические учреждения и общественные31явления» (например, lobbyist, grill-room, drive-in).
Кроме того, не всегда естьвозможность определить, имеем ли мы дело с реалией или с устойчивымсловарнымсоответствием,образовавшимсявследствиеокказиональногопереводческого эквивалента (например, палата общин — House of Commons,спикер — Speaker) [12: 95].Я. И. Рецкер,представляющуюрассматриваяособыереалиисложностидлякаклексическуюрусскоязычногокатегорию,переводчика,определил реалии как слова, «обозначающие понятия и явления, чуждые нашейсоветской (или дореволюционной русской) действительности». В качествепримера реалии приводится слово tutor («руководитель группы студенов ванглийском университете») [116: 59].Болгарскские специалисты в области перевода С.
Влахов и С. Флорин,опираясь на опыт своих предшественников, отмечают, что термином «реалия»обозначается«предмет,вещь,материальносуществующаяилисуществовавшая, нередко связывая по смыслу с понятием «жизнь»; например,«реалии европейской (общественной) жизни»». Также ученые говорят онеобходимости понимания разницы между терминами «реалия-предмет» и«реалия-слово».
Последний из двух терминов предполагает саму лексическуюединицу (знак), который позволяет референту получить языковое обличие[23: 8].С целью максимально конкретизировать это неоднозначное понятие,С. Влахов и С. Флорин предлагают ряд бинарных оппозиций: реалия — термин,реалия — имя собственное, реалия — обращение, реалия — отход отлитературнойнормы,реалия—иноязычноевкрапление,реалия—внеязыковая действительность. Все реалии авторы делят на «свои реалии», тоесть исконные слова данного языка или заимствованные, но давно освоенныелексическиеединицы,и«чужиереалии»,которыепредставляютпотенциальные трудности при понимании и переводе [23: 8-17].32В Главе 5 книги «Непереводимое в переводе» С.
Влахов и С. Флоринпредлагают детальную классификацию реалий. К первой группе («предметноеделение»)относятсягеографические,этнографическиеиобщественно-политические реалии. По принципу «местное деление» различают реалии «вплоскости одного языка» («свои» и «чужие») и «в плоскости пары языков».Последние, в свою очередь, делятся на национальные, региональные,интернациональные, локальные реалии и микрореалии. По критерию времениреалии могут быть современными или историческими [23: 50-79].Перевод реалий, как отмечают авторы, явление очень условное.Классифицируя реалии с точки зрения способов их перевода, Влахов и Флоринне отрицают тот факт, что подобные классификации не решают проблемуневозможности перевода подобных единиц, но, тем не менее, призваныоблегчить этот процесс [23: 79-104].В. Н. Комиссаров говорит о реалиях в контексте культурологическихаспектов переводоведения.
Сложности перевода реалий ученый обосновываетнационально-культурными особенностями построения речи, опираясь нагипотезу Сепира-Уорфа [65].В. С. Виноградоврассматриваетреалиинарядус«различнымиаллюзиями, намеками на другие тексты или ситуации» [22: 13]. Классифицируя«лексику,содержащуюфоновуюинформацию»,Виноградовразличаетследующие разновидности реалий: бытовые, этнографические, мифологическиереалии, реалии мира природы, реалии государственно-административногоустройства и общественной жизни, ономастические и ассоциативные реалии[22: 54-59]. Аллюзии в данной классификации представляют собой видовойтермин внутри родового термина «ассоциативная реалия» [22: 59].ВкандидатскойдиссертацииЮ.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
