Диссертация (1100258), страница 26

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 26)

Новыемысли, чувства, воспоминания и т.д. попадают в поле сознания (Джендлин, 2000;Empathy reconsidered, 1997).Несмотря на значительное новаторство Х. Кохута в видении им процессатерапии, и в частности в появлении новых фокусов внимания и работы аналитика,нельзя сказать, что развитие переживания клиента рассматривается им как предметособой работы терапевта. Кохута заботят все же паттерны переживаний, которыедолжны быть осознаны и интегрированы.

Поэтому видение Кохута неизбежностановится типологизирующим, хотя и в гораздо меньшей степени, чем вклассическом анализе. В целом он рассматривает, что происходит с переживанием,если оно не поддерживалось и не отзеркаливалось в детстве в достаточной степени.Отмечается неустойчивость эмоциональных состояний, «хрупкость» переживанийпри нарциссических нарушениях (fragile processes) – невозможность удерживатьсвое переживание в фокусе внимания, неумение модерировать его интенсивность ипротивостоять эмоциональному заражению.

Но он не рассматривает эмпатиютерапевта как процесс, восстанавливающий работу переживания здесь-и-сейчас.Эмпатия аналитика постепенно, шаг за шагом восстанавливает самость.Если КЦП рассматривает именно процесс переживания клиента как главногоагента исцеления, именно на него уповает, по Ф.Е. Василюку (Василюк, 2003), точто является упованием для психологии самости Х. Кохута? С точки зренияФ.Е. Василюка, все многообразие психоаналитических подходов объединяетупование на осознание. По сравнению с классическим анализом, в послевоенныйПодробнее об этих подходах, в том числе отечественном – понимающей психотерапии Ф.Е.Василюка, – см. в главе 4.28– 119 –периодэтоупованиепреобразилосьзасчетутвержденияотношений,коммуникации как неотъемлемой характеристики ситуации анализа и развитиячеловека, но в целом остается фундаментальным и продолжает оказывать влияниена представления постклассических аналитиков, и Х.

Кохута в том числе. М. Кансчитает,чтоКохутокончательнозаменилинсайтнаотношения,нонепоследовательность Кохута при оценке роли эмпатии показывает, что это не доконца так.В целом, если рассматривать роль эмпатии в решении конкретных задачпсихотерапии, то можно сказать, что для Кохута эмпатия видится как средствостимулирования переноса пациента. Но является ли это манипулятивнымдействием? Такая оценка роли эмпатии у Кохута возможна, например, по аналогиисоценкойролиэмпатиивпсихоанализевиднымпредставителемклиентоцентрированного подхода А. Бохартом: «Психоанализ берет клиента впутешествие с тем, чтобы обнаружить некоторые “захороненные секреты”,которые нужно извлечь из земли в целях “роста” клиента. Часть терапевтическойвыгоды при этом – узнать что-либо.

В отличие от этого клиентоцентрированнаятерапия также берет с собой клиента в путешествие, однако без специальной целичто-нибудь обнаружить» (Бохарт, 1993, с. 59). На наш взгляд, это некотораяидеализация видения процесса психотерапии даже в КЦП. Да, там не ставится цельчто-то обнаружить, но цели как таковые ставятся. К. Роджерсу, возможно,удавалось максимально органично следовать такой идеальной модели, но, какпоказывает опыт упомянутых экспириентальных подходов, эмпатия в них такжерешаетопределенныеспециальныезадачиинестановитсяотэтогоманипулированием сознанием клиента.3.3.3.

Эмпатия как предмет потребности и условие личностного развитияК. Роджерс не упоминает о существовании особой «потребности в эмпатии»,в отличие от Х. Кохута. Однако это скорее терминологическое, непринципиальноеотличие. Он отмечает, что КЦП не ставит целью обосновать мотивационныеисточники развития. «Поскольку теоретические концепции в данном случаевытекают из переживания как процесса, это скорее теория поля, чем генетическаятеория, каковой является психоанализ.

Значимые факторы – непосредственные– 120 –отношения, как в электрическом поле. Личностноцентрированная теория – этопрежде всего теория условий, благодаря которым происходят изменения»(Роджерс, Мидор, 2002).Базовой мотивационной тенденцией человека является тенденция ксамоактуализации («это единственный мотив, постулированный в даннойтеоретической системе» – Там же). Она является «организмической», то естьаутентичной и целостной, воспринимаемой и проявляемой на всех уровняхсуществования человека – телесном, психологическом, духовном.

Но у человекатакже есть потребность в позитивном отношении – «универсальная и устойчиваяпотребность человеческого существа» (Там же): на основе ее удовлетворения илифрустрации формируется самоуважение. Именно ради позитивного отношения состороны окружающих человек способен подавлять свои организмическиепроцессы. Таков патогенный механизм влияния условного принятия. Эмпатияявляется условием, при котором человек получает позитивное отношение исамоуважение без подавления тенденции к самоактуализации. Это способреализации безусловного принятия, безусловно позитивного отношения.Для Кохута, так же как и для Роджерса, является важным обосноватьпринципиальные отличия своего подхода от классической теории влечений. Несамо либидинозное влечение становится движущей силой развития ребенка, апереживание влечения, которое зависит от отношений ребенка со взрослыми,самости с ее объектами.

Рассматривая специфику своего подхода к лечениюпищевых расстройств, Кохут пишет: «Потребность в пище не является первичнойпсихологической конфигурацией… В терминах поведения мы могли бы сказать,что ребенок нуждается в эмпатически модулируемом предложении пищи, а не впище» (Кохут, 2003, с. 86). Поэтому основной принцип лечения, по Кохуту, будетне в стремлении к осознанию влечения и за счет этого усилению контроля над ним(посредством подавления, сублимации и т.д.), а в стремлении к осознанию«депрессивно-дезинтегрированной реакции на неэмпатический объект самости»(Там же, с.

86–87).Х. Кохут говорит об обязательности эмпатической модуляции действийродителей по отношению к ребенку. Это, по сути, очень близко к безусловномупринятию Роджерса. Самость как переживание себя (так же как и Я-концепция– 121 –Роджерса) формируется за счет интернализации родительских откликов напроявление базовых потребностей ребенка – в признании, восхищении иидеализации(амбициииидеалы).Эмпатическомуоткликуродителейдействительно придается статус не просто условия благополучного развитиясамости ребенка, но и средства удовлетворения базовой потребности.Кохут также уделяет много внимания проблеме меры эмпатичностиродителей, тоже, в своем роде, проблеме необходимости-достаточности эмпатии.Да, она однозначно необходима для нормального развития.

Патологическиеситуации, в которых, на первый взгляд, было много эмпатии со стороны родителей,оказываются при более глубоком анализе ситуациями патологии эмпатии –«псевдоэмпатии», отношения, удовлетворяющего собственные амбиции родителейи игнорирующего изменяющиеся потребности растущего и стремящегося кбольшей самостоятельности ребенка. Кохут признается, что не встречал в своейпрактике однозначных случаев, когда у пациентов эмпатии в детстве былослишком много (Кохут, 2002, с.

84). Особое значение он придает проблеме такназываемой преобразующей интернализации. Ни один родитель, как и ни одинаналитик, не может быть абсолютно эмпатичным все время. Периодическислучающиеся провалы, с его точки зрения, полезны и в детстве, и во время анализа,поскольку при наличии в целом оптимального уровня эмпатии родителя илианалитика за их счет ребенок и пациент учатся справляться с фрустрациями.К. Роджерс, сравнивая свой подход и кохутов, оценивает их пониманиепроцесса развития в психотерапии как сходное.

Он также, по его словам,рассматривает этот процесс как своего рода переструктурирование Я.Выводы к главе 3Мы назвали постановку эмпатии в центр психотерапевтических системХ. Кохута и К. Роджерса «эмпатическим переворотом». С нашей точки зрения, этодействительно революционное изменение в отношении к эмпатии. В теории ипрактике этих психологов происходит интеграция основных смыслов и значенийпонятия,развиваемых предщественниками. ЕслиХ. Кохуткак практик-психоаналитик и как ученый воспитывался в традициях европейской философии ипсихологии, то К. Роджерс получил их в «свернутом» виде.

Но влияние– 122 –гуманистических традиций европейской науки на него через О. Ранка,Э. Титченера, Г. Олпорта (корифеев американской психологии), на наш взгляд,нельзя недооценивать.Эмпатия в подходах обоих авторов утверждается в тройном статусе – впервую очередь, как метод психотерапии, как условие или предмет потребностиразвития и как метод психологии при видении психотерапии как эмпирическойпсихологии.Эмпатия способствует как развитию переживания клиента здесь и теперь,так и его самоэмпатии и в целом развитию Я, самости в перспективе.И Кохут, и Роджерс понимают эмпатию как процесс, ориентированный напонимание и реагирование на внутренний мир другого человека с точки зрения егособственной системы координат, базирующийся на со-переживании, предельнойцелью которого является развитие личности другого человека.

На уровнепрофессиональных установок и навыков работы психотерапевта эмпатия выступаеткак особое отношение к клиенту и способ реализации этого отношения.У К. Роджерса происходит наиболее полная, на наш взгляд, интеграцияэмпатии как феномена понимания и феномена отношений.

Ее роль утверждается навсех уровнях – личностном, коммуникативном и экспириентальном (уровнеактуального переживания). Глубокий анализ всех аспектов эмпатии у Х. Кохутаеще ждет своих исследователей, в целом, его роль в психологии эмпатиипредставляетсянамнедооцененной.Особоговнимания,нанашвзгляд,заслуживают представления Кохута о развитии эмпатии – как онтогенетическом,так и профессиональном. К. Роджерс не уделял этой тематике особого внимания.– 123 –ГЛАВА 4. СОВРЕМЕННЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ ИЗУЧЕНИЯ ЭМПАТИИ:ОСНОВНЫЕ ТЕНДЕНЦИИВ предыдущих главах мы рассмотрели зарождение и становление понятия«эмпатия» в психологии.

Характеристики

Список файлов диссертации