Диссертация (1098494), страница 9
Текст из файла (страница 9)
148 Варбург А. Итальянское искусство и мировая астрология в палаццо Скифанойя в Ферраре [1912] /
Idem. Великое переселение образов. М., 2007. С. 193–194.
149 Панофский Э. Ренессанс и «ренессансы»… С. 306–307.
150 Warburg A. Ninfa fiorentina [1900] / Idem. Werke. Berlin: Suhrkamp, 2010. S. 198–210.
151 Шастель А. Искусство и гуманизм… с. 43 и 73.
круга Медичи. В специальном очерке, посвященном самому Филиппино, Шастель отмечает любовь художника к аллегорическим композициям, редким сюжетам, прихотливым находкам, его интерес к «жреческой ан- тичности, ее обрядам и жертвоприношениям», религиозным особенностям язычества. Своего апогея эти увлечения достигают в настенной декорации капеллы Строцци. Их программу Шастель трактует как прямое столкнове- ние христианской истории и чуда истинной веры с языческой религией и магией, называя их «триумфом “Золотой легенды”» 152. Позднее, в уже ме- нее локальном контексте, в «Италии – большой мастерской» (1965), Фи- липпино характеризуется Шастелем как «археологический художник par excellence, но пылкий, с чувством причудливой декорации, подобным чув-
ству причудливой натуры у Пьеро ди Козимо, из-за чего его фрески в ка- пелле Строцци являются важнейшим свидетельством антиклассического направления конца века» 153.
С другой стороны, представление о Филиппино как о вторичном ма- стере – вполне в духе Б. Беренсона – отчетливо звучит в историях итальян- ского искусства, составленных корифеями итальянской науки, от М. Сальми («…тонкая грация, пусть и далекая от боттичеллевской глуби- ны» 154) до Р. Лонги («… это не что иное, как упрощение чистейшего [ли-
неарного] стиля учителя» 155), которые неизменно фокусируют свое внима-
ние на «Явлении Богоматери св. Бернарду» – шедевре Филиппино 2-й пол. 1480-х гг. Из учебных курсов итальянского искусства этих лет можно за- ключить, что интерес к вопросу о восприятии античности в творчестве младшего Липпи к середине ХХ в. и вовсе утих, уступив место проблемам формы. Дж. К. Арган (1968) выдвигал на передний план эмпиризм и фан- тазию как основополагающие качества дарования мастера: «Филиппино интересует древность, потому что она отлична от современной действи-
152 Шастель А. Там же, с. 394–397.
153 Chastel A. La grande Atelier d’Italie. 1460–1500. Paris, 1965. Р. 305.
154 Salmi M. L'arte Italiana. Vol. II. L'arte Gotica E L'arte Del Primo Rinascimento. Firenze: Sansoni, 1942. Р. 291–293.
155 Longhi R. Breve, ma verdice storia della pittura italiana. Firenze, 1980. P. 101.
тельности, любопытна, почти экзотична» 156. В изданном в начале 1960-х гг. цикле лекций В. Мариани, посвященном флорентийской живописи конца XV в., основное внимание уделяется декоративным качествам и натуралистичности его живописи157.
Скромная участь была уготована Филиппино и в сводных изданиях, посвященных истории и бытованию классической традиции в европейском изобразительном искусстве. Их расцвет пришелся на 1960–70-е гг., после- довав за всплеском иконологии и чередой блестящих работ той же направ- ленности, но по истории философии и литературы158. Однако и «Классиче- ская традиция в западном искусстве» Б. Роуланда159, «Европейское искус- ство и классическое прошлое» К. Вермёля160, «Открытие классической ан- тичности в эпоху Возрождения» Р. Вайса161, «Классическая традиция в ис- кусстве: от падения Римской империи до эпохи Энгра» М. Гринхальга162, и более современные издания: «Мечта о язычестве в Ренессансе» Дж. Годвина163 и «Возрождение олимпийских богов в ренессансном искус-
стве» Л. Фридман164, чье внимание сосредоточено в основном на художе-
ственном наследии XVI в., благополучно обошлись без упоминания о Фи- липпино. Исключение составляет ряд публикаций, сделанных по материа- лам специального семинара в римском университете «Ла Сапиенца», по- священного проблемам классической традиции, которым с 1980-х гг. руко- водит профессор К. Чьери Виа: в одном из первых сборников, посвящен-
156 Арган Дж.К. История итальянского искусства. М., 1990. Т. 1. С. 268–269.
157 Mariani V. Pittori protagonisti della crisi del Quattrocento. Napoli, 196-. С. Глава основана на тексте до- клада, который Мариани делал на конференции, посвященной 500-летию со дня рождения художника.
(Mariani V. L’arte di Filippino Lippi // Saggi su Filippino Lippi. Firenze, 1957. Р. 71–84.)
158 В конце 1940-х гг. почти одновременно появляются «Европейская литература и латинское средневе- ковье» Э.Р. Курциуса (Curtius E.R. Europäische Literatur und lateinisches Mittelalter. Bern, 1948), колос- сальное влияние на которого оказало знакомство с А. Варбургом – ему, в том числе, и посвящена книга, а
также «Классическая традиция…» Г. Хайета (Highet G. The Classical Tradition: Greek and Roman Influ-
ences on Western Literature. Oxford, 1949). В 1955 г. увидела свет первая из работ П.О. Кристеллера об истоках ренессансной философии, посвященная ее античным корням: «Классики и ренессансное мышле- ние» (Kristeller P.O. The Classics and Renaissance Thought. Harvard University Press, London: Cumberlege, 1955).
159 Rowland B. I. The Classical Tradition in Western Art. Cambridge (Mass), 1963.
160 Vermeule С. European Art and the Classical Past. Cambridge (Mass.), 1964. 161 Weiss R. The Renaissance Discovery of Classical Antiquity. Oxford, 1969. 162 Greenhalgh M. The Classical Tradition in Art. New York, 1978.
163 Godwin J. The Pagan dream of the Renaissance. London, 2002.
164 Freedman L. The Revival of Olympian Gods in Renaissance Art. Cambridge, 2003.
ном основным аспектам классической традиции в искусстве Кватроченто, был напечатан очерк Э. Парлато о Филиппино165, обобщивший предше- ствующую библиографию.
Ко второй половине ХХ в. выделилось и специальное, очень плодо- творное направление, работающее на пересечении иконографии и археоло- гии, которое видит своей задачей проследить судьбу определенного антич- ного персонажа, изобразительного мотива или отдельно взятого памятника в произведениях ренессансного искусства. Специальных публикаций на этот счет существует множество – мы не возьмемся перечислить их здесь, хотя на некоторые ниже будем ссылаться; назовем лишь сводные работы Э. Погань-Балаш166 и Ф. Хаскелла и Н. Пенни167 о влиянии античной скульптуры на ренессансное искусство. Идеальный конечный результат исследований такого рода предстает в виде объемного компендиума- каталога античных памятников и фрагментов, доподлинно известных ма-
стерам эпохи Возрождения. Ведущая роль в развитии этого направления принадлежала Ф. П. Бобер и Р. Рубинштейн. Составленный ими индекс168
«Ренессансные художники и античная скульптура: справочник источни- ков» выдержал в 2010 г. дополненное переиздание под редакцией Э. Мак- граф169, что, безусловно, говорит о его непреложной практической значи- мости. Об актуальности данного направления свидетельствует и текущая работа по созданию электронной базы данных “CENSUS”170, возглавляе- мая А. Нессельратом. Однако (и в нашем случае это важно отметить), ра-
165 Parlato E. L’ antico in Filippino Lippi, da Roma a Firenze // Aspetti della tradizione classica nella cultura artistica fra Umanesimo e Rinascimento / A cura di C. Cieri Via. Roma, 1986. P. 111–119.
166 Pogany-Balas E. The influence of Rome’s antique monumental sculptures on the great masters of the Renais- sance. Budapest, 1980.
167 Haskell F., Penny N. Taste and the Antique: The Lure of classical Sculpture. 1500–1900. New Haven, Lon- don, 1981.
168 Bober Ph. P. The Census of Antique Works of Art known to Renaissance Artists // The Renaissance and Mannerism. Studies in Western Art. Vol. II. Princeton, 1963. P. 82–89.
169 Bober Ph. Pray, Rubinstein R. Renaissance Artists and Antique Sculpture: A handbook of sources. Oxford, 1986 and London, 2010. Из ряда блестящих работ, написанных учеными дамами, стоит особо выделить
книгу Ф. Бобер о зарисовках с античности Амико Аспертини (Bober Ph. P. Drawings after the antique by
Amico Aspertini: sketchbooks in the British Museum. London, 1957). В ней публикации кодекса из Британ- ского музея предпослана теоретическая вводная часть, посвященная разнице в восприятии античности разными периодами Возрождения, в частности ее «фантастическому переосмыслению», и крайне полез- ная в методологическом отношении.
170 CENSUS of Antique Works of Art and Architecture known in the Renaissance: http://www.census.de/.
ботая в этом жанре, исследователи отбирают преимущественно тот мате- рил, который относится к периоду, когда античная археология и изучение римских памятников приобрели последовательный и документированный характер, то есть к зрелому Возрождению, захватывая от Кватроченто лишь последние годы.
Систематизация знаний о классической традиции стала довольно за- метной тенденцией в искусствознании середины 1980-х гг. Одновременно с каталогом Ф. Бобер и Р. Рубинштейн в Италии увидело свет другое фун- даментальное издание – трехтомник «Память об античности в итальянском искусстве» под редакцией С. Сеттиса171, в котором были определены ос- новные направления и методики исследований в этой сфере, ее ключевые проблемы и аспекты. Тематическая конференция Комиссии по культуре Возрождения, а также выставка, посвященная восприятию античного наследия в европейском искусстве, прошли в Москве172. Наконец, в 1988 г. в Риме была организована большая выставка «От Пизанелло до рождения Капитолийских музеев» 173, посвященная теме освоения римских древно- стей художниками Возрождения и наиболее знаменитым антикам, извест- ным Ренессансу. Немалое внимание на ней было уделено именно XV в.
Искусство Филиппино, за исключением нескольких кратких упоми- наний, не получило освещения и в этих текстах. Хотя некоторые его про- изведения вошли в каталог Ф. Бобер и Р. Рубинштейн, серьезной ревизии вопрос об использовании им античных скульптурных источников был под- вергнут в единственной работе – фундаментальной диссертации Т. Томаса
«Классические рельефы и статуи в религиозной живописи позднего Ква- троченто» 174. Помимо теоретической части, она содержит специальные очерки о четырех глашатаях антикварного вкуса в итальянской живописи:
171 Memoria dell’antico nell’arte italiana. 3 vols. / А cura di S. Settis. Torino: Einaudi, 1984–1986.