Диссертация (1098294), страница 37

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 37)

отсрочки акцепта, которым может воспользоваться плательщик,

составляет не более суток (ст. 24). Всякая иная отсрочка акцепта, в т.ч.

посредством помещения в вексель условия о сроках возможного или

необходимого предъявления, считается отказом в акцепте. Следовательно,

предписания о правах трассанта на установление таких сроков коренятся

в его статусе как регрессного должника и предназначены для обеспечения

связанных с этим его интересов. Каким образом? Очевидно, что

обусловливая точный, или максимальный срок возможного предъявления

к акцепту и визированию, трассант исходит из того, что при более

позднем предъявлении акцепт (визирование) может стать невозможным

или затруднительным, например, из-за того, что существующие между

ним и плательщиком отношений покрытия после истечения этого срока

могут уже прекратиться или измениться. Напротив, ограничивая

минимальный (самый ранний из возможных) срок предъявления к акцепту

и визированию, трассант исходит из предположения о бессмысленности

более раннего предъявления, например, из-за того, что ранее этого срока у

него с плательщиком может еще не сложиться тех отношений покрытия, в

расчете на которые он и выставил тратту. Привнося в вексель условие о

сроках предъявления к акцепту (визированию), трассант, следовательно,

косвенным образом апеллирует к своим вневексельным отношениям с

трассатом - отношениям покрытия, под которые он и выдал переводной

вексель, и таким образом предупреждает предъявление к себе регрессных

вексельных требований из фактов отказа в акцепте (визировании).

Подобного интереса не может иметь сускриптер, ибо в простом векселе нет такой фигуры, с которой у него были бы установлены отношения, по­добные отношениям покрытия. Сускриптер - прямой должник. Оговорки, ограничивающие сроки предъявления векселя к визированию, в его устах

234

будут бесцельными, ибо не смогут выполнить своей главной задачи -предохранения от регрессных требований (таковые к нему вовсе не могут быть заявлены). Однако, очевидно, что такой интерес может иметь пер­вый оборотный индоссант простого векселя. Он - первый из регрессных должников, непосредственно связанный с векселедателем, и, значит, пре­красно осведомленный о том, в какое именно время сускриптер будет иметь и основание и возможность без каких-либо затруднений оплатить вексель, а значит - в какое именно время его предъявление к визированию будет оптимальным¹. Видно, что теоретических препятствий для распро­странения норм абз. 1 и 3 ст. 22 Положения на первых оборотных индос­сантов не существует. Огульное отнесение этих норм, вкупе с другими предписаниями об акцепте, к числу вовсе неприменимых к простому век­селю представляет собой упущение законодателя.

Норма абз. 2 ст. 23 - о праве трассанта сократить годичный срок предъявления к акцепту векселей, составленных во столько-то времени от предъявления", или обусловить для такого предъявления срок более про­должительный, - явно ориентирована на охрану интереса трассанта как первого регрессного вексельного должника. Использованием такой воз­можности трассант предопределяет максимальный период обращения векселя, а значит - период существования всех регрессных обязательств. Признать, что в простом векселе это право принадлежит сускриптеру -лицу, не имеющему никакого отношения к регрессным обязательствам, -было бы, как минимум, нелогично и несправедливо. Да и незаконно: кто такой сускриптер, чтобы предопределять условия чужих обязательств? Такие условия должен предопределять сам должник; если же допускается, что регрессных должников может быть несколько, то, очевидно, такое право должно признать за тем из них, кто обязался раньше, за тем, на ко-

¹ О возможности индоссантов влиять на срок предъявления векселя к визированию и, т.о., на
период существования собственных регрессных обязательств, прямо говорит абз. 3 ст. 23 Поло­
жения о векселях.

² Видно, что речь должна идти о предъявлении не к акцепту, а к визированию.

235

тором цепочка регрессных требований завершится. Следовательно, в про­стом векселе воспользоваться правом, предусмотренным абз. 2 ст. 23 По­ложения, может только первый оборотный индоссант.

В абз. 2 ст. 25 содержатся два предложения, каждое из которых состав­ляет отдельную норму.

Первая решает вопрос о том, как должно датировать акцепт (визу) век­селя, который терминирован во столько-то от предъявления, в т.ч., в слу­чае, когда предъявление должно последовать в определенный срок, т.е. когда трассант воспользовался правом, предоставленным ему абз. 1 ст. 22 Положения. Как было показано выше, эта норма сегодня не применяется к простому векселю в силу прямого законодательного указания об этом, хо­тя теоретических препятствий для ее применения к первому оборотному индоссанту нет. Соответственной должна быть и судьба анализируемой нормы абз. 2 ст. 25: сейчас она к простому векселю не применяется, хотя ничего невозможного в таком применении нет.

Вторая норма говорит о необходимости удостоверения протестом факта недатирования акцепта (визы), «... чтобы сохранить ... права против ин­доссантов и против векселедателя». За отсутствием в простом векселе векселедателя - регрессного должника данная норма должна, подобно рассмотренным выше абз. 3 ст. 11 и ст. 17 Положения, подвергнуться ре­дакционному уточнению: вполне достаточно сказать о протесте, учиняе­мом в целях сохранения прав против индоссантов.

Точно такому же редакционному исправлению подлежит норма абз. 3 ст. 31: «Для аваля достаточно одной лишь подписи, поставленной авали­стом на лицевой стороне переводного векселя, если только эта подпись не поставлена плательщиком или векселедателем». За отсутствием в простом векселе обособленной фигуры плательщика достаточно противопоставить подпись авалиста подписи векселедателя.

Норма абз. 4 ст. 31, определяет, что «в авале должно быть указано, за чей счет он дан. При отсутствии такого указания он считается данным за

236

векселедателя». Объяснение этого правила (почему именно за векселеда­теля) лежит, в общем-то, на поверхности: законодатель исходит из пред­положения о том, что если авалист не указал, чью кредитоспособность он гарантирует, то он, очевидно, имел в виду гарантировать кредитоспособ­ность векселя в целом, освободив своим платежом от обязательств макси­мальное количество регрессных должников, «... оказав тем самым пользу наибольшему числу из обязанных по векселю лиц» ¹. В этом предположе­нии особенно укрепляет изучение исторической стороны вопроса о разви­тии института аваля: его целью было устранение сомнений будущего век­селедержателя в состоятельности неизвестных ему регрессных должни­ков².

Столь же понятно, однако, и то, что названная цель не может быть дос­тигнута в акцептованном переводном векселе, где векселедатель не явля­ется прямым должником, а значит - не является лицом, на котором может остановиться вексельный регресс. Платеж со стороны авалиста за трас­санта сохранит вексельные обязательства трассанта, акцептанта и его ава­листов. Чтобы здесь «отсечь» максимум обязанных, логично было бы по­становить, что в акцептованном переводном векселе аваль, не содержа­щий указания, за чей счет он дан, должно считать данным за акцептанта³. Увы, такого правила в действующем Положении о векселях не содержит­ся, что, конечно же, свидетельствует о некоторой его непоследовательно­сти, недоведении до логического конца им же проповедуемых подходов и принципов.

Взглянув же на анализируемую норму с другой стороны, можно усмот­реть ее непоследовательность и в ином плане. Нельзя забывать, что норма абз. 4 ст. 31 Положения («при отсутствии в авале указания, за чей счет он

¹ Федоров А.Ф. Указ. соч. С. 403.

² К слову сказать, англо-американское вексельное право до сих пор не допускает аваля (гаран­
тии) за прямых должников.

³ См. также: Барац СМ. Указ. соч. С. 288; Федоров А.Ф. Указ. соч. С. 403; Цитович П.П. Указ.
соч. С. 256.

237

дан, аваль считается данным за векселедателя), сформулирована примени­тельно к переводному векселю. Применяя ее к векселю простому, в кото­ром векселедатель обязан как акцептант, т.е. является прямым должни­ком, а не регрессным, необходимо сделать иной вывод: в простом векселе аваль, не содержащий указания, за чей счет он дан, должен считаться дан­ным за первого оборотного надписателя (индоссанта). Такое толкование имеет тем больше оснований, что полностью соответствует уже отмечен­ной исторической тенденции развития аваля. Однако, признанию этого вывода актуальным для российского вексельного права мешает лишь по­ложительно выраженное предписание абз. 3 ст. 77 Положения, прямо приурочивающее аваль без указания лица, за которое он сделан, к вексе­ледателю простого векселя.

Норма абз. 1 ст. 34 гласит о праве лица, трассировавшего вексель «по предъявлении», сократить установленный законом годичный срок для предъявления векселя к платежу, или обусловить срок более продолжительный. Вправе ли сделать то же самое векселедатель простого векселя? Применяя рассуждения, аналогичные тем, что описаны при­менительно к абз. 2 ст. 23, получаем отрицательный ответ. Ведь подобным правом не обладает акцептант, зато им обладают индоссанты¹; установленный законом годичный срок для возможного предъявления векселя к оплате, предопределяет возможный период обращения векселя, а значит, его изменение касается, в первую очередь, положения именно регрессных должников. Позволить определять таковое прямому должнику было бы неправильно. Следовательно, слово «векселедатель», употребленное в толкуемой норме и означающее трассанта (регрессного должника), никак не может относиться к векселедателю простого векселя (прямому должнику). Роль последнего выполняет первый индоссант, а, следовательно, векселедатель простого векселя правом на изменение

¹ Правда, только в выгодную для себя сторону - в сторону сокращения срока нахождения век­селя в обороте и, соответственно, срока существования своих регрессных обязательств.

238

законно установленного годичного срока обращения предъявительских векселей не обладает. Его роль в простом векселе будет выполнять пер­вый оборотный индоссант: он вправе как сократить годичный срок обра­щения векселя, так и установить срок более продолжительный. После­дующие индоссанты вправе эти сроки только сокращать.

Наибольшие затруднения вызывает норма абз. 2 ст. 34 - о праве вексе­ледателя «... установить, что переводной вексель сроком по предъявлении не может быть предъявлен к платежу ранее определенного срока». Вправе ли сделать то же самое векселедатель простого векселя? Вроде бы, нет никаких причин рассуждать иначе, чем в предыдущем случае: установле­ние минимального срока для предъявления предъявительского векселя «откладывает» риск предъявления регрессных требований, а значит, осу­ществляется в интересах векселедателя как регрессного должника. Кроме того, тот факт, что подобной прерогативы лишен акцептант, тоже говорит в пользу данного предположения. С другой стороны, минимальный срок для предъявления откладывает лишь возможность предъявления регресс­ных требований¹, в то время, как срок существования самих регрессных обязательств увеличивается. Какой же смысл вкладывать в руки регресс-ных должников средство, с помощью которого они могут только отяго­тить свое положение, но не могут улучшить его? И далее: отобрав у век­селедателя простого векселя средство, предусмотренное абз. 2 ст. 34, мы, фактически, лишим его возможности, предусмотренной абз. 3 ст. 5 Поло­жения - обусловить начисление процентов на вексель с даты иной, чем дата составления. А между тем, именно возможность начисления процен­тов на сумму векселя - главное последствие его неопределенно-срочного характера.

В свете сложившейся в современной России деловой практики, широко использующей абз. 2 ст. 34 векселедателями в простых векселях, и при-

¹ Да и то не всегда: в случаях, предусмотренных ст. 43, возможно обращение с регрессом даже до наступления срока платежа, в т.ч., следовательно, и несмотря на ненаступление минимального срока для предъявления векселя к платежу.

239

знания законности этого обстоятельства арбитражной практикой, следует отдать предпочтение аргументам в пользу второй позиции, т.е. полагать, что абз. 2 ст. 34 Положения о векселях применим не только к трассанту, но и к сускриптеру.

Нормы абз. 2 и 3 ст. 41 - о праве поместить в вексель курсовую оговор­ку или оговорку эффективного платежа - признаются за трассантом как составителем векселя, а вовсе не потому, что он является его первым рег­рессным должником. Указанные оговорки предопределяют, в первую оче­редь, содержание обязательства прямого должника и потому могут быть включены в вексель не только трассантом, но и сускриптером.

Нормы ст. 43 - о праве векселедержателя обратиться с иском против индоссантов, векселедателя и других обязанных лиц, в т.ч. - и до наступ­ления срока платежа, в частности, - при несостоятельности векселедателя по векселю, не подлежащему акцепту. Самая формулировка их не остав­ляет сомнений, что они относятся только и исключительно к векселедате­лю векселя переводного. Кроме того, их применение к простому векселю объективно невозможно, т.к. выделение среди общей массы простых век­селей неких, «не подлежащих акцепту», бессмысленно. Всякий простой вексель с самого момента своего «рожденья» - это вексель, уже акцепто­ванный плательщиком, а потому ни один простой вексель акцепту не под­лежит. Редакционное ее уточнение, вызванное природой простого вексе­ля, требует исключения указания о «векселедателе векселя, не подлежа­щего акцепту» ¹.

Характеристики

Список файлов диссертации