Диссертация (1098185), страница 61
Текст из файла (страница 61)
Нет, не того желтого карликанаверху (погода была плохая). А ту, что на земле (погода была плохая)» 633. Ноэпифания несчастья карлицы как квинтэссенции краха надежд человека передлицом неумолимого бытия дается предельно личностно. Повествовательрассказывает о том, как выглядит желтая карлица, спешащая на свидание ипопавшая под дождь. Но, пожалуй, главное в том, что сама она понимаеттрагическое несчастье своего положения: «Она посмотрела вниз: на своюпомятую юбку, свои забрызганные туфли. Потом она с предельным вызовомпосмотрела вверх сквозь мокрую путаницу своих волос»634. Смотрела ли она насвоего«двойника»–«карлика-Солнце»?Вызов,брошенныймаленькимчеловеком миру, всегда трагикомичен.Каким бы невероятным это ни казалось, в образе желтой карлицы «Эмис»ближе всего подходит к трагической обнаженности сознания собственнойничтожностипередбольшиммиром.Отчуждаяотсебяэтуистину,повествователь все же решается увидеть в карлице себя.
Но не низкий помужским меркам рост – сто шестьдесят восемь сантиметров – а крах надежд (матьТам же. С. 438.Там же. С. 326.634Там же. С. 327.632633269твердила ему, что он «нагонит») и унизительный стыд (брат извиняется за то, чтоне берет его на свидания к «великаншам») становятся первым признанием своейнеуместности в большом мире.
Говоря в самом начале романа о том, что «у всех унас есть имена, о которых мы не знаем и которые нам лучше не знать» 635, Эмиспредпочитает «не знать», что может быть назван кем-то желтым карликом.НаблюденияА. Фоккемынадавтобиографическимначаломвпостмодернистских романах, сделанные им в работе «Автор: дежурный персонажв постмодернизме»636, как никогда уместны в отношении «Информации» Эмиса.Ряд деталей в романе неслучайно оказался в поле внимания критиков, многие изкоторых трактовали текст как «роман-с-ключом». Самые проницательные,однако, делают оговорки.
Так, Р. Менке считает, что «авторство» рождается впроцессе перевода жизненного опыта в наррацию, в акте «коммуникации междуопытом и информацией»637. Дж. Дидрик также упоминает ряд важных для Эмисаавтобиографических тем638.По нашему мнению, в первую очередь Ричарду Таллу, а также другимперсонажам-двойникам в романе перепоручена часть травматического опытаповествователя романа, скрывающегося под маской «Мартина Эмиса», но,несомненно, имеющего прямое отношение к реальному Мартину Эмису. Роман«Информация» автобиографичен, и горькие слова «Прости, Март»639, обращенные«братом» к повествователю, которого не взяли на свидание, скорее всего, словаФилипа Эмиса, старшего брата невысокого Мартина Эмиса, через много летувидевшего себя в нелепом и трагичном образе желтой карлицы.Целый ряд травматичных (и, возможно, стыдных) фактов биографии Эмисамогут быть соотнесены с романными ситуациями.
Вот некоторые из них. Выходромана сопровождал скандал в британской прессе по поводу полумиллионного635Там же. С. 38.Fokkema A. The Author: Postmodernism‘s Stock Character / A. Fokkema; ed. by P. Fraussen, T. Hoenselaars // TheAuthor as Character. Representing Historical Writers in Western Literature. Madison, New York: Fairleigh Dickinson,1999.
P. 39.637Menke R. Mimesis and Informatics in The Information / R. Menke; ed. by G. Keulks // Martin Amis: Postmodernismand Beyond. Basingstoke, UK, New York: Palgrave Macmillan, 2006. Р. 150.638Diedrick J. Understanding Martin Amis. Columbia, South Carolina: University of South Carolina Press, 2004. 346 p.639Эмис М. Информация.
М.: Эксмо; СПб.: Домино, 2008. С. 328.636270аванса. «Информация» не попала в списки бестселлеров как вымышленный роман«Амелиор», но была продана в количестве 116 000 экземпляров в течение шестинедель – случай грандиозного коммерческого успеха. Публикация в марте 1995года журналом «New Yorker» нелицеприятных подробностей частной жизниЭмиса вместе с фрагментом из романа подогревалась также обнародованиемфакта отказа писателя от услуг литературного агента Пэт Кавана, жены егодавнего друга, известного романиста Джулиана Барнса, в котором угадываетсяобраз Гвина Барри. Это предположение подтверждается рядом наблюдений. Так,к примеру, в финале романа Ричард идет на сознательное подражание стилюГвина Барри, чтобы уличить последнего в плагиате. В соответствии с этим и вромане «Эмиса» возникает образ солнца: «Сейчас можно было смотреть на него вупор – это редкая привилегия.
<…> От солнца, на которое можно смотреть, неприкрывая глаз, нет никакого проку: оно никогда не пробудит вас к жизни» 640, чтоотсылаеткромануДж. Барнса«Глядянасолнце».Средипрочихавтобиографических деталей также – смена издательского дома; громкий развод;попавшие в печать сведения о баснословных счетах дантисту (мотив зубной болив романе); самопозиционирование Эмиса как трудного автора, эрудита иэксцентрика, склонного к эпатированию публики. Эти факты позволяют увидеть вроманной ситуации болезненного тщеславия, соперничества и зависти двухпосредственных писателей эпохи паблисити и потребительской культуры эскиз ксатирическому автопортрету.Но следует согласиться с К. Бернард641и Дж.
Дидриком, критиками,отмечающими «тревожащую неопределенность» как ключ к пониманию романа.С нашей точки зрения, при доведенном до гротеска уничижении Ричарда Таллаэтому двойнику суждено пережить и травматический экзистенциальный опытМартина Эмиса. В финале романа Ричард отказывается рассказывать своимблизнецам сказки, но затем, передумав, сочиняет историю, в которой «ониТам же. С. 305.Bernard C.
Under the Dark Sun of Melancholia: Writing and Loss in The Information / C. Bernard; ed. by G. Keulks //Martin Amis: Postmodernism and Beyond. Basingstoke, UK, New York: Palgrave Macmillan, 2006. Р. 33.640641271отважно спасали папу – спасали и выхаживали, вылечивая его раны»642. МартинуЭмису на момент написания романа 46, он в «критическом возрасте», он толькочто потерял отца и оставил двух сыновей – Луиса и Джейкоба, которым 9 и 10 летсоответственно. Одна из последних сцен романа, в которой Ричард чувствует больотчужденности, смотря на близнецов, – из самых пронзительных в романе.Тема боли и насилия мира непосредственно связана в романах Эмиса сутратой невинности, детской темой.
Кстати, во время работы над романом онперечитывал «Потерянный рай» Мильтона643. Одним из важнейших лейтмотивовромана «Информация» становится возвращение к страшным фактам убийствдетей, к угрозе насилия над ними. Во время написания романа в 1994 году былиобнаружены останки Люси Партингтон, двоюродной сестры Эмиса, которая былапохищена и убита в 1973 году. В автобиографической книге «Опыт» Эмиснеоднократно возвращается к убийству Люси и описывает свою тревогу поповоду сыновей. В это же время в британской прессе шумно обсуждались дваубийства детей.Впрочем, и автобиографическое начало подвергается в романе откровеннойиронии: «Не надо обладать выдающимися заслугами на литературном поприще,чтобы заслужить биографию.
Достаточно уметь читать и писать»644.«Информация», увиденная в этом контексте, – комплекс малоинтересных фактовбиографиипосредственности,мнящейсебябольшимгероемэпохи.Примечательно появление еще одного ряда «двойников» Ричарда Талла, автораникем не замеченного романа «Без названия» и рецензента второразрядногоиздательства. Это многочисленные герои рецензируемых им популярныхбиографий:«БиографияУильямаДевенанта,незаконнорожденногосынаШекспира» 645 ; «Известный землепашец. Жизнеописание Томаса Тассера» 646 ;семисотстраничная биография «Л.Г.
Майерс. Позабытое»Эмис М. Информация. М.: Эксмо; СПб.: Домино, 2008. С. 552.Amis M. Experience: A Memoir. London: Jonathan Cape, 2000. Рр. 133-134, 281-82, 335.644Эмис М. Информация. М.: Эксмо; СПб.: Домино, 2008. С. 371.645Там же. С. 110.646Там же. С. 258.647Там же. С.
263.642643647; «Притворная272добродетель. Жизнеописание Эдит Несбит» 648 ; «Антиверотерпимый человек.Еретическая карьера Фрэнсиса Аттенбери» 649 ; «Дом славы. ЖизнеописаниеТомаса Тирвитта»650 и т.д.Роман, безусловно, представляет собой и опыт творческой саморефлексии иавтоцитирования Мартина Эмиса. В этом контексте осмысление своей творческойкарьерыистрахбудущегозакатаписательскоготалантаформируютисповедальную ситуацию, соотносимую с большим временем астрономии:«История человечества или, по крайней мере, история Земли подойдет к концу.Честно говоря, не надеюсь, что вы будете меня тогда читать» 651 .
Но и здесьзаметна самоирония. Аллегорическая космогония «красных гигантов», «черныхдыр», «желтых карликов» напоминает знакомый поклонникам Эмиса контекст«Лондонскихполей»,«МонстровЭйнштейна»,«Стрелывремени»,чтосоотносится с темой краха геоцентрической и гелиоцентрической концепциймира, краха, который ведет к тотальной энтропии.
В данном случае этоинформационная энтропия. Узнаваем и «максималистский фирменный стиль» –избыточность, многословие, акцентирование смысла посредством повторов652.Все отмеченное вводит значимый интертекстуальный лейтмотив романа –ссылки на концепцию Нортропа Фрая, изложенную им в «Анатомии критики»653:«Нам все время кажется, что с временами года происходит что-то неладное.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
