Диссертация (1098142), страница 50
Текст из файла (страница 50)
Во второйсцене между одновременно оказывающимися на орхестре Ипполитом иФедрой (601-668) возникает непреодолимая незримая граница. Ипполит невидит Федру, а она, даже если и видит его, тем не менее не воспринимает егообещания хранить тайну ее любви, оставаясь несмотря на его слова (660) присвоем убеждении, что эта тайна будет разглашена.
Наконец, в третьей сценеобманчивость орхестры, света и взгляда в лицо проявляется во всей полноте.На орхестру выходит Тесей, затем двери дома распахиваются и наспециальном приспособлении – эккиклеме – из дверей выкатывают телоФедры.243 Тесей воочию видит свою жену, и придает этому видениюабсолютное когнитивное значение.
Он совершенно верит тому, что видит, втом числе и лживому письму Федры, обвиняющей в домогательствеИпполита, и потому его не могут разубедить слова сына. Лексика, связаннаясо зрением, занимает исключительное место в этой сцене (809, 822, 845, 865,879, 943, 947). Тесей противопоставляет вид своей погибшей жены – верный,по его мнению, знак правды – словам Ипполита, которые в силу того, что онине больше чем слова, не могут заслуживать доверия (960-961).В действительности же в этой сцене зрение производит обратныйэффект.
Будучи наиболее сильным из всех ощущений, оно вызывает самыесильные эмоции. Эти эмоции лишают героя способности рациональнооценивать реальность и приводят к последней из трагических ошибок в пьесе– к проклятию Ипполита, становящемуся причиной его гибели.Таким образом, и дом, и орхестра ведут себя двояко. Дом не толькоскрывает тайну, но и выдает ее, орхестра не только открывает истину, но иобманывает. Если есть в функционировании этих пространств какая-тологика, то заключается она в том, что каждое их участие в судьбе героевявляется губительным. Они совершенно подчинены замыслу Афродиты,243Несмотря на возражения некоторых ученых, аллюзии в паратрагедийных пассажах в «Ахарнянах» и«Женщинах на празднике Фесмофорий» Аристофана не оставляют никаких сомнений в том, что эккиклемасуществовала и использовалась уже в 5 в. См.
Taplin 1977, 442.286решившей погубить Ипполита, а вместе с ним и Федру; все связанные с ниминадежды людей оказываются иллюзорными. Показательно в этом смыслееще одно обращение к топосу «говорящего дома» в третьей сцене основнойчасти драмы. После того как Федра удивлялась тому, как же неверные женымогут не бояться, что дом сам заговорит и выдаст их измены, после того какдом Федры «издал звуки» и обнаружил и ее тайну, и секретные намерениякормилицы, к дому обращается Ипполит, призывая его как единственногосвидетеля его невиновности:ὦ δώµατ᾽, εἴθε φθέγµα γηρύσαισθέ µοικαὶ µαρτυρήσαιτ᾽ εἰ κακὸς πέφυκ᾽ ἀνήρ.Дом! Ах если бы ты издал звукИ засвидетельствовал, правда ли я дурной человек!» (1074-1075).Но в этот момент дом молчит, и Ипполит не может оправдаться.Таким образом, с течением драмы происходит постепенная переоценкаобразов дома и открытого общественного пространства, выражаемогоорхестрой: оказывается, что наряду с теми значениями, которые персонажиприписывают им в начале драмы, они могут получать и противоположныесмыслы.Кроме этого движения, в «Ипполите» происходит еще однапространственная трансформация, более радикальная, поскольку она состоитв полной перестройке вообще всех пространственных отношений.
Этатрансформация происходит в третьем эписодии.Начинается третья сцена с появления Тесея, который возвращаетсядомой после того, как посетил оракул. У нас нет никаких определенныхуказаний на эйсод, через который Тесей выходит на орхестру, однако общаялогика пространственных перемещений персонажей позволяет сделать покрайней мере некоторые предположения.287Как я уже замечал, в прологе и пароде два эйсода должны былииспользоваться для выхода Ипполита из его мира дикой природы и длявыхода хора.
Во втором эписодии через какой-то из этих эйсодов Ипполитпокидает орхестру, рассчитывая дождаться возвращения отца и посмотреть,сможет ли Федра после всего случившегося взглянуть Тесею в лицо (659 сл.).В третьем эписодии через эйсоды проходят трижды: сначала появляетсяТесей, затем, услышав его крики, выходит Ипполит, наконец, в концеэписодия Ипполит отправляется в изгнание (Тесей, также покидающийорхестру в конце эписодия, входит в дом). Определить направлениенекоторых из этих переходов нам позволяет текст и очевидная драматическаялогика.
Например, появление Ипполита в прологе и его уход в третьемэписодии одинаково сопровождаются обращениями к Артемиде. Мы можемпредположить, что в обоих случаях использовался один и тот же эйсод,отмеченный статуей Артемиды. Затем, как я уже говорил ранее, выход хора впароде должен был совершаться через иной эйсод, чтобы разделить дикиймир Ипполита и общественное пространство хора.244 Скорее всего, Тесей вначале третьего эписодия появлялся не из того эйсода, в который уходилИпполит в конце второго и из которого он вновь выходил на орхестру всередине третьего – иначе зрители могли бы представить себе возможной ихвстречу за сценой. Наконец, у нас есть некоторое основание предположить,что Тесей в третьем эписодии выходит на орхестру через тот же эйсод, что иИпполит в прологе.
Такая мизансцена соответствовала бы очевидномупараллелизму двух выходов, подчеркнутому важной деталью: они оба несливенки, служившие знаками радости. Ипполит держал венок в руках,намереваясь посвятить его Артемиде (73), а у Тесея была увенчана голова взнак полученного им счастливого предсказания оракула (806-807).Высказанные соображения позволяют нам построить следующуюкартину проходов через эйсоды:244См.
Hourmouziades 1965, 132, хотя в целом здесь предложена иная реконструкция движений черезэйсоды.288эйсод A – выход Ипполита в прологе, выход Тесея и уход Ипполита втретьем эписодии, появление вестника в четвертом эписодии и Ипполита вэксоде;эйсод B – выход хора в пароде, уход Ипполита в конце второго эписодия иего выход в начале третьего.В этой картине мы видим довольно ясное разграничение значений двухэйсодов, причем, что весьма любопытно, их противопоставление совпадаеттем, которое стало принятым в позднейшую эпоху. Эйсод A ассоциируется сдикой природой или с путем на чужбину, эйсод B – с пространствомполиса.245Сравнивая, однако, два выхода – появление Ипполита в прологе иТесея в начале третьего эписодия, мы видим, что значение эйсода Апоменялось. Он ведет теперь не в мир дикой природы, который при всейсвоей отделенности от обычного общественного пространства относился темне менее к Трезену, а в далекие страны.
В конце сцены через тот же эйсодпокидает орхестру уходящий в изгнание Ипполит, и опять-таки путь этотведет не в его любимые места, а в чужие края.246 Тем самым создается новоепротивопоставление, принципиально отличающееся от пространственныхконтрастов первых двух сцен – противопоставление отчизны и чужбины.245Позднеантичные свидетельства о значении эйсодов (Витрувий 5.6, Поллукс 4.126) так и не получилиоднозначной и окончательной интерпретации. Тем не менее, они с достаточной очевидностью говорят опротивопоставлении выхода в город (или к морю в гавань) и выхода на чужбину (и, возможно, загород).Хотя далеко не всегда значения, установленные Поллуксом, буквально применимы к классическим драмам(см. Rees 1911, 378 f.), два эйсода вполне могли использоваться для создания пространственных контрастови аналогий; см.
Taplin 1977, 450-451. У самого Еврипида в «Вакханках» два эйсода выражают контрастдикой природы и цивилизованного полиса, в «Циклопе» – контраст дикой природы и связанной счеловеческой цивилизацией морской гавани, так что имеют смыслы, схожие с «Ипполитом».246Уайлз (Wiles 1999, 126-128) полагает, что Ипполит выходил на орхестру в прологе через левый эксод, апокидал ее в третьем эписодии через правый эйсод, который позднее связывался с путем к морю. Даже еслипринимать для эпохи Еврипида позднейшие значения двух эйсодов, стоит отметить, что свое значение путик морю правый эйсод получал лишь в том случае, когда речь шла о плавании по морю. Правый эйсод велтогда в порт, являвшийся частью города, сохраняя, таким образом, свое обычное значение выхода в город.Ипполит же, уходя в изгнание, совершает путь хоть и вдоль морского берега, но по суше.289Важность его прекрасно видна в третьем стасиме, в котором плач поизгоняемому Ипполиту начинается и заканчивается словами об уходе «вчужую страну» (1123-1125) «из дома» и «из отеческой земли» (1145-1150).
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
