Диссертация (1098132), страница 91
Текст из файла (страница 91)
Можно реконструировать факультативную замену -ye- на -yaв несовершенно усвоенном хеттском языке. Тем самым уточняетсяпредположение, сделанное в предыдущем разделе, согласно которомулувийцы обычно замещали хеттское -e- на -i- в процессе усвоения второгоязыка. Замена -e- на -i- в позиции после -(i)y- могла бы привести к стяжению*-iyi- > -ī- и изменению в слоговой структуре лексемы. Развитие *-ye- > *-yi> i является фонетическим процессом, произошедшим в истории лувийскогоязыка [ср.
Melchert 1994: 262], так что подобное стяжение в несовершенноусвоенном хеттском языке может рассматриваться как гипокоррекция. Этостяжение действительно имело место в нескольких окончаниях им./вин. мн.(примеры см. [Melchert 1995: 271]). С другой стороны, те лувийцы, которыебыли более чувствительны к различиям между двумя языками, но все же неспособны к последовательному усвоению чуждых фонем /e/ и /ē/, выбралиальтернативную модель замены исходного -(i)ye- на -(i)ya- в именныхокончаниях множественного числа. Можно считать данную модель, явнозасвидетельствованную в примерах (171–173), видом гиперкоррекции.В разделе 5.2.5 было показано, что стандартный хеттский языксопротивлялсяфонетическиминновациям,вводимымносителямилувийского языка. Следовательно, нельзя ожидать, чтобы какая-либо извышеописанных моделей замещения проложила себе путь в стандартныйхеттский.
Окончания /-i:s/ и /-ijas/ оставались маргинальными вариантаминовохеттского окончания прямых падежей мн. ч. /-i(j)es/. Эти варианты,вероятно, должны быть более частотными в табличках, принадлежащихносителям лувийского языка421.421В то же время следует избегать искушения механически приписать окончания им.-вин. мн. -iyas и -isносителям лувийского языка. Возможно, в некоторых случаях мы имеем дело с чисто графическимчередованием между знаками <iš> и <eš> или со спорадическими попытками заместить орфографическую438С другой стороны, основообразующий суффикс -(i)ya/e- имел дваалломорфа, -(i)ya- и -(i)ye-, восходящие к индохеттским аблаутнымвариантам *-yo- vs.
*-ye422. Распределение между этими алломорфами былонеустойчивым уже в древнехеттском языке, где встречаются варианты i-yami vs. i-e-mi ‘я cделаю’, pé-eš-ši-ya-mi vs. pé-eš-ši-emi ‘я брошу’, или ta-a-i-ezzi vs. ta-a-ya-az-zi ‘он украдет’ [Kassian 2002: 99, 116, 125]. Ситуация всреднехеттском языке также остается неустойчивой; ср. чередование междуформами i-ya-az-zi и i-e-ez-zi ‘он cделает’ в среднехеттских копиях РитуалаМастигги [Miller 2004: 169].
Однако интересен тот факт, что писец KBo 39.8(этот текст, как показано выше, характеризуется рядом особенностей,вызванных интерференцией) всегда предпочитает форму i-ya-az-zi.Дистрибуция рефлексов алломорфов *-yo- и *-ye- в лувийскомглагольномспряжениитакжебыланеустойчивой.Синхронномысталкиваемся с вариантами –iya- и -i-, однако нельзя сказать, что -iyaвосходит к *-yo-, а -i- к *-ye- в каждом конкретном случае. Согласногипотезе, развитой в работе [Yoshida 2012], аллофон -iya- был первоначальнохарактерен для форм 3 ед. прош., но даже если это исторически было так,впоследствии данный аллофон распространился весьма нетривиальнымобразом.
Ср., напр., парадигму лув. ari(ya)- ‘поднимать(ся)’: 3 ед. наст. aritti,3 ед. прош. ā̌ritta, 3 мн. прош. ā̌rinta, 2 ед. имп. āriya, 3 ед. имп. ariyattu, 3 мн.имп.arindu[Melchert1993:26–27].Вероятно,суффикс-i-началвосприниматься как синкопированный функциональный эквивалент -(i)ya- вменее аккуратном произношении.Можно предположить, что обусловленная контактом замена -(i)ye- > (i)ya- в сочетании с наличием глагольного суффикса -(i)ya- в лувийскомнарушила шаткий баланс между алломорфами на -(i)ya- и -(i)ye- в хеттскойпоследовательность i-e сочетанием i-ya, обусловленным распространением суффикса -iya- в вербальнойсистеме поздненовохеттского языка.422Иначе [Yoshida 2010], где отрицается прямая связь древнехеттского чередования суффиксов -(i)ya- и-(i)ye- с индоевропейским аблаутом.
Основанием для такого отрицания является различное распределениепо древнехеттской парадигме вариантов глагольных суффиксов -(i)ya-/-(i)ye- и -ska-/-ske-. С моей точкизрения, данный аргумент является неубедительным. Перераспределение аблаутных вариантов -(i)ya-/-(i)ye- и-ska-/-ske- могло дать различные результаты в древнехеттском, поскольку в обоих случаях мы имеем дело саналогическими процессами.439глагольной парадигме, что и привело к обобщению первого варианта вновохеттском языке.
Поскольку аналогическое выравнивание в принципе нетребует внешней мотивации, данное предположение не может быть строгодоказано. Однако задача данного анализа иная. Я попытался показать, чтодаже если считать, что данное изменение обусловлено интерференцией, этоне заимствование фонетического закона, а, скорее, развитие по аналогии.Подходящейпараллельюдляданногопроцессаявляетсясмешениеновохеттских итеративных суффиксов -iske- и -eske-, рассмотренное вразделе 5.2.5. Фонологические особенности хеттского языка, усвоенного вкачестве второго, могли быть переняты стандартным хеттским языкомтолько в том случае, если его носители интерпретировали их как внутреннееразвитие.
Это было возможно только тогда, когда лувийское произношениевлияло на чередования, уже существовавшие в хеттском языке досоответствующих эпизодов языкового контакта.5.3.5 Новохеттская редупликация клитикЧеткие границы между устойчивым варьированием и категорическимиинновациями в новохеттском языке не могут быть проведены для каждогоотдельного случая. В данном разделе рассматривается пример контактностимулированного развития, который, с одной стороны, не ограничиваетсяновохеттским языком, усвоенным в качестве второго, а с другой стороны, неможет последовательно рассматриваться как новая грамматическая норма впоздненовохеттском языке.Гетце[Goetze1930:19–20]отметиллюбопытноеразвитиевновохеттской системе местоименных клитик.
Субъектные и объектныеклитики 3 л. =as/=at появляются как с правой, так и с левой стороны отклитики 3 л. =si, маркирующей косвенное дополнение. Согласно [HW2, A:41], клитическая редупликация в данной конструкции не появляется в440документах, предшествующих времени правления Муваталли II, и этозаключение находит поддержку в корпусном анализе. С точки зрения Гетце,клитические комплексы вроде n=at=si(y)=at или n=as=si(y)=as быливведены вместо более ранних n=at=si и n=as=si для устранениядвусмысленностей. Эта старая теория недавно была поставлена подсомнение.
Рикен [Rieken 2006a: 278] выдвинула гипотезу, согласно которойновохеттские конструкции с удвоением клитик возникли как компромиссмежду ранними хеттскими клитическими комплексами, где субъектные иобъектные клитики предшествовали клитикам ед. ч., маркирующим непрямоедополнение, и лувийскими клитическими комплексами, отличающимисяобратным порядком слов423. Данный вывод может быть суммирован вследующей таблице:Таблица 47. Происхождение клитической редупликации, согласно [Rieken 2006a]СтандартныйЛувийскийхеттскийПоздненовохеттский(опционально)n=as=sia=du=asn=as=si=asPTCL=3SG.NOM.C=PTCL=3SG.DAT=3SPTCL=3SG.NOM.C=3SG.DAT=3SG.DATG.NOM.C3SG.NOM.Cn=at=sia=du=atn=at=si=atPTCL=3SG.DIR.N=3PTCL=3SG.DAT=3SPTCL=3SG.DIR.N=3SG.DAT=SG.DATG.DIR.N3SG.DIR.NОбъяснение Рикен является более удовлетворительным, чем гипотезаГетце, хотя эти две интерпретации и не исключают друг друга.
Строгоговоря, ни /nassi/, ни /natsi/ не имеют омонимов в хеттском языке. Хотяклитика =as должна почти полностью исчезнуть в позиции после союзов,423Клитики непрямого объекта мн. ч. предшествуют клитикам прямого объекта в хеттском, как и влувийском [ср. Hoffner 1986: 93–94]. Изменение порядка клитик в родственных языках довольнораспространено: ср. франц. je le lui donne vs. итал.
glielo do ‘я даю это ему’, где относительное расположениеместоименных клитик во французском и итальянском языках соответствует ситуации с хеттским илувийским. Интересно, что относительный порядок клитических местоимений во французском языкеварьируется в зависимости от показателя лица у клитики непрямого объекта (ср. je te le donne ‘я даю этотебе’ vs. je le lui donne ‘я даю это ему’), а в хеттском он зависит от показателя числа.441заканчивающихся на -a (напр., =m(a)=as=si vs. =ma=si), подобноевыпадение создавало немного функциональных проблем, потому чтопоявление =as почти всегда может быть предсказано исходя из структурыпредложения.
Гарретт [Garrett 1990 a, b] хорошо показал, что появлениесубъектнойклитикив хеттском языке представлялособой способмаркирования непереходной клаузы (обычно избыточный). Следовательно,морфонологическаянепрозрачность=as=недолжнабылавызватьзатруднений у носителя хеттского языка. Разрешение двусмысленности,возможно, сыграло роль в выборе между двумя конкурирующимивариантами, но оно едва ли явилось причиной появления клитическойредупликации424.Идея Рикен предполагает, что носители лувийского языка имелименьше трудностей с запоминанием хеттских клитических комплексов, чем сих сегментацией на отдельные морфемы. В частности, они могли нераспознать субъектную местоименную клитику, а также клитику прямогообъекта, поскольку они занимали непривычное место в клитическомкомплексе.
Это могло привести к тому, что носители лувийского языкадобавили «недостающие» клитики в правую часть комплекса с опорой наструктуры своего родного языка. Данной стратегии, без сомнения,содействовала фонетическая тождественность хеттских и лувийских клитик=as и =an425.Редупликация субъектной клитики, а также клитики прямого объектарядом с =si= являлась факультативным морфосинтаксическим методом в424Клитическая редупликация не должна смешиваться с феноменом клитического дублирования, т. е.сосуществования клитики вместе с именной формой, к которой она отсылает (напр., исп. Le tengo mania aese chico ‘Я не выношу этого парня’).
Клитическое дублирование является синтаксическим аналогом (идиахроническим предшественником) морфологического вершинного маркирования в глагольных группах. Вотличие от клитической редупликации, оно является типологически распространенным феноменом. Офункциях клитического дублирования в хеттском языке см. [Sideltsev 2011].425Типологической параллелью к дублированию грамматического показателя в результате несовершенногоовладения вторым языком является ситуация с урартским отрицанием.
Как я постарался показать в работе[Yakubovich 2010c], урартский язык сохранил многочисленные отрицательные суффиксы, восходящие ксостоянию хуррито-урартской языковой общности. Однако в процессе несовершенного усвоения урартскогоносителями армянского языка их функция оказалась продублированной отрицательными частицами. Приэтом немаркированная частица ui оказывается родственной хурритскому пропозициональному отрицаниюoya ‘нет’ [Richter 2012: 481], а запретительная частица mi представляет собой армянское заимствование.442поздненовохеттскомязыке.Большоечисловариаций,касающихсяреализации данной конструкции, может быть найдено как внутри отдельныхновохеттских табличек, так и в параллельных текстах. В качестве примерарассмотрим расположение местоименных клитик в Бронзовой табличке (CTH106.A.1) и параллельных клаузах из «Договора с Улми-Тешубом» (CTH106.B.2).(163) Bo 86/299 ii 98–99, 106.A.1 (LNH), Otten 1988: 20n=at katta tuel=pat NUMUN-anza harzi UL=at=si=kan arha danzi‘Дальше им будет владеть твое потомство.
У него его не отберут’.(164) KBo 4.10 obv. 8, 106.B.2 (LNH), van den Hout 1995: 22n=at katta DUMU-KA DUMU.DUMU-KA harzi UL=at=siy=at=kan arha danzi‘Дальше им будет владеть твой сын и внук. У него его не отберут’.(165) Bo 86/299 iii 32–34, 106.A.1 (LNH), Otten 1988: 22ANŠE.KUR.RA.MEŠ KARAŠ=ya=tta kuin ŠA KUR ÍDHūlaya INA URUHATTIÉ tuppas harzi n=an=si ABU=YA mHattusilis arha pissiat‘Лошади и войска, которые Приказ Страны Реки Хулая в Хаттусе держитза тобой, мой отец Хаттусили это (обязательство) для него отменил’.(166) KBo 4.10+ obv. 42–43, 106.B.2 (LNH), van den Hout 1995: 34–36ANŠE.KUR.RA KARAŠ=wa=ssi kuit INA URUHATTI ŠA KUR ÍDHulaya Étuppas harzi n=at=siy=at dUTU-ŠI arha pessiyat‘Лошади и войска, которые Приказ Страны Реки Хулая в Хаттуседержит за ним, Мое Солнце это (обязательство) для него отменил’.(167) Bo 86/299 iii 59–61, 106.A.1 (LNH), Otten 1988: 24dUTU-ŠI-kan mahhan ŠA LUGAL KUR URU dU-TAŠŠA ŠA DINGIR.MEŠURU dU-TAŠŠA sahhan luzzi katta ūhhun n=at dassu UL=at=si tarahhūwas‘Когда Мое Солнце проинспектировал (повинности) sahhan (и) luzziкнязю Тархунтассы и богам Тархунтассы, они (оказались)тяжелыми, они (оказались) для него невыносимыми’.443(168) KBo 4.10+ obv.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
