Диссертация (Социокультурная идентичность населения Соловецких островов), страница 11

… Межсубъектные связи рассматриваются как созданные, тоесть как искусственные. … Индивидуализм с его требованиями свобод личности образуетсердцевину“общественного”образачеловека.Конкуренцияпоправиламестьупорядочивающая идея “общественных” связей» [Беккер, 1996, с. 310].Избежать крайности, заключающейся в полной анонимности интерсубъективныхсвязей, позволяет только введение третьей инстанции помимо индивида и общества, а именно– сообщества.

Это та инстанция, которая делает возможным прояснение процессовформирования идентичности, основанной на принадлежности к сообществам и группам –реальным или существующим лишь в представлениях людей. Сообщество, как срединнаяинстанция на пути от индивида к обществу, представляет собой «узелок в уходящей загоризонт сети интеракций; оно генерирует специфические формы идентичности, собственнуюнормативность, свою картину мира (“мифологию” в смысле позднего Витгенштейна), приэтом еще и связывая их в уникальное триединство. Но “сообщество” — не эрзац “общества”,не новая личина квази-субъекта или “социального организма”: его границы, как правило, легкопроницаемы, сообщества налагаются друг на друга, пересекаются, часто являютсяэфемерными. Тогда все прочные прежде реальности — личностная идентичность,интерсубъективная нормативность, “объективный мир” — становятся зыбкими и текучими»[Фурс, 2001].41Принадлежность к гражданскому обществу определенного государства, к нации, кчеловечеству – все эти виды идентичности остаются совершенно абстрактными посодержанию,покаидентичностиболеемелкогосоциальногомасштабанебудутартикулированы и прояснены.В связи с этим Вернер Беккет замечает, что «противоположность “сообщественного” и“общественного” элементов есть постоянный источник интерсубъективных напряжений,которые также перманентно находят реализацию в политической области» [Беккер, 1996, с.311].

Эти интерсубъективные напряжения проявляются и в социальной области и находят своевоплощение в формировании иерархии ценностей и идентичностей, которые притязают ираспространяют свое влияние на различные аспекты личности человека.Итак, любой вид общности – будь то группа, коллектив, сообщество - претендуют намонополию в деле выстраивания доминантных компонентов идентичности человека. С однойстороны, появление все новых и новых видов общностей обогащает идентификационныйвыбор индивида, предлагая новые категории принадлежности для соотнесения себя с ними.

Сдругой стороны подобное богатство внутреннего содержания идентичности зачастуюприводит к раздробленности самосознания индивида. Кроме того, многокомпонентнаяидентичность постепенно концентрируется на обретении новых свойств и качеств, которыепоявляются вместе с вступлением в новые сообщества и группы.Однако «ядро» идентичности в ходе этого процесса постепенно ослабляется, делаяиндивида более податливым и разрушая его целостность за счет периферийных влияний.

ЖакДеррида указывает на эту опасность чрезмерно сильной идентификации, приводящей кслиянию индивида и группы: «слово “сообщество” мне никогда не нравилось из-за связанныхс ним коннотаций: соучастие и даже идентификационное слияние — я в них вижу столько жеугроз, сколько и обещаний» [Деррида, 1998, с. 87].Как мы видим, категории сообщества и социальной группы играют связующую рольмежду индивидом обществом.

И здесь индивид балансирует между двумя крайностями: впервом случае существует опасность монополизации идентификационного выбора человека состороны одной сильной инстанции; во втором случае есть угроза сильной фрагментацииидентичности. «Как нам кажется, не стоит утверждать, что эти миллионы индивидов –больные люди, чье “я” – “в осколках”, или, что речь идет только о тотальных оппортунистах(даже если некоторых из них и можно отнести к данной категории). По нашему мнению, речьидет, скорее, об “ограниченном оппортунизме”: в этом случае настоящее “я” появляется лишьв тех ситуациях, в которых индивид чувствует себя реально включенным» [Камиллери, 1993,с. 110].42Таким образом, погоня за идентичностью – ясной, богатой, четко структурированной ипонятной не только самому ее обладателю, но и окружающим, - представляет собойбалансированиемеждураспылениемнаразнообразныекатегориииличностныехарактеристики с одной стороны, и чрезмерным акцентированием внимания на одномсвойстве или на своей принадлежности к одной-единственной общности – с другой стороны.Шанталь Муфф говорит о том, что ее особенно интересует «новый способ артикуляции связимежду универсальным и особенным … вопрос в том, как возможно помыслить формуобщности, которая не стирала бы различия» [Palinurus, 2007].Соотношение сходства и различия, тождественности и уникальности становятся болееявными, если при анализе идентичности принимать во внимание не только взаимосвязьличности и сообщества, личности и группы, но и учитывать социальный контекст, и, какотметил Кармель Камиллери, выделять те ситуации и контексты, в которых степеньвключенности в социокультурную среду оказывается наиболее высокой.Включенность, это именно то, что позволяет сходным образом интерпретировать речь исоциальныепрактикичленамисообщества,обладающимисходнымиэлементамиидентичности.

Таким образом, идентичность, понимаемая как групповая принадлежность - это«общность понимания, доступа к миру и способа действия, которые способствуютконструированию общественных отношений и обеспечивают общую риторическую основудаже в соревнованиях и ссорах» [Calhoun, 2003, p. 560]. Как формируется эта общностьпонимания? Очевидно, что она основывается не только на языковых практиках, но и на особомспособеорганизациинеобходимымокружающейрассмотретьсоциокультурнойразличныесреды.пространственныеПотомукатегории,намвидитсяоказывающиенепосредственное влияние на феномен идентичности.1.3. Идентичность и пространственные категории:регион, социальное пространство, жизненный мир.«Каждое имя предполагает какую-то номенклатуру,что в свою очередь предполагает обозначение социальнойпозиции. Обладание идентичностью предполагаетпривязанность к определённому месту в мире»[Berger, Luckmann, 1991, p.

152].Связь идентичности и места проявляется в двух направлениях: с одной стороны, всоотнесении конкретного индивида и места, территории, точки пространства, с которой он43идентифицирует себя. При этом, он может и не находится в ней, а, возможно, и никогда небыл в этом месте. С другой же стороны, существует опосредованная связь индивида с местомчерез сообщество, к которому он принадлежит.

Жан-Люк Нанси отмечает, что проблемасообщества, будучи поднята и артикулирована в правильном ракурсе, может «повлиять нанеобходимое упорядочивание пространства» [Нанси, 2011, с. 34].Однако стоит сделать уточнение: о каком месте, о каком пространстве идет речь вданном случае? Это точка, регион на географической карте, или же это пространство,созданное в процессе определения границ сообщества, с которым впоследствии членысообщества соотносят себя?Первый взгляд на проблему подводит нас к применению понятия «региональная (илитерриториальная) идентичность». Как правило, при изучении региональной идентичностиобъектом исследования является население конкретного региона. Изначально этот объектимеет скорее демографический, нежели социологический характер.

Сам же регион, каксправедливо отметил Пьер Бурдье, был исключительно географическим понятием, и лишьзатем перекочевал в другие области знания: «регион является ставкой в борьбе междуучеными, прежде всего географами, которые, будучи особенно связаны с пространством,естественно претендуют на монополию легитимных определений. Но, кроме географов, в этойборьбе принимают участие историки, этнологи и, в силу того, что существует политика“регионализации” и “региональные” движения – экономисты и социологи» [Бурдье, 2002, с.46]. Таким образом, мы видим, что предметом изучения в данном случае становится связьчеловека и места / территории.Региональная идентичность является совершенно особым компонентом не простосоциальной, а именно социокультурной идентичности.