Диссертация (Социокультурная идентичность населения Соловецких островов), страница 14

223].Способность к выделению и различению подобного неделимого целого, в качествекоторого жизненный мир предстает перед обывателем, дает возможность видеть мир не толькокак мир-для-всех, мир объективный, но и как сообразный человеку горизонт: «всякий раз,когда мир осознается как универсальный горизонт, как единый универсум сущих объектов,мы, каждый Я-человек и все мы вместе, как живущие в мире рядом друг с другом, как разпринадлежим миру, который именно в этой “совместной жизни” есть наш мир, в меруосознанности сущий и значимый для нас» [Гуссерль, 1994a, с.

150].«Проблема рефлексии сообщества о самом себе, заключается в сохранении со стороныразличных социальных структур монополии на диапазон допустимых интерпретацийидентичности. Вопрос заключается в том, в каком виде предстает жизненный мир для членаизучаемого сообщества, обладающего определенной идентичностью» [Рахманова, 2014, с.192].По мнению Н.В. Белова, «жизненный мир» в представлении Э. Гуссерля имеетследующие особенности: с одной стороны он принципиально нетематизирован, но, с другойстороны - обладает «телеологической структурой».

Таким образом, жизненный миринкорпорирован в каждый частный, особый мир своим уникальным способом [см.: Белов,1996, с. 15].Сомнение в представлении о самом себе, о своей идентичности возникает лишь вопределенных условиях. Для того, чтобы прокомментировать мысль о том, что рефлексия осамом себе проявляется лишь в определенных условиях, приведем высказывание АльфредаШюца: «нужен особый мотив, чтобы вообще заставить наивного человека поставить вопрос осмысловой структуре его жизненного мира, <…> состояние интереса может потребоватьперехода от наивной установки к рефлексии более высокого порядка» [Шюц 2004 : 197].

Этосвязано не только со степенью личностной и культурной компетентности человека, но и сдругими факторами; в частности, с фактором включения и последующего осознания себявнутри определенной социокультурной среды и в кругу определенных жизненныхвозможностей, потребностей и интересов.Следующее, значимое, с нашей точки зрения, свойство заключается в том, что мы невыбираем жизненный мир и характер его воздействия на нас. Однако он всегда являетсяодновременно и завершенным, готовым (находящемся в рабочем состоянии) и, при этом –незавершенным: он постоянно дополняется нами помимо нашего желания, подобноидентичности, постоянно находящейся в состоянии формирования. В связи с этим явлением Э.Гуссерль не раз использует понятие «потока»: «мир, постоянно сущий для нас в потоке52сменяющих друг друга способов данности, есть универсальное духовное завоевание, что онстал таковым и что в то же время продолжается его становление» [Гуссерль, 1994a, с.

156].Чтоможетостановитьпоток?Остановкаможетбытьрезультатомнекоегосопротивления. Понимать такое сопротивление нужно как ситуацию, когда возникаетнеобходимость активных действий, заключающихся в выборе одной из двух возможностей,одну из двух идентичностей. «Так бывает, когда сознанию нужно перестроить существующуюиндивидуальную систему значений из-за некоторых отклонений феноменальной данности.Происходит нечто не вписывающееся в сложившуюся систему связей – событие. Тогдадействия перестают быть автоматизмами «мерцающего» сознания, и Я начинает активнуюработу по коррекции своей индивидуальной системы связей» [Власова, 2005, с. 141].Индивидуальная система связей человека вложена в идентичность подобно тому, как системасвязей сообщества вложена в жизненный мир сообщества.«Посколькуинстанцияжизненногомирагораздосложнееструктурнашегоповседневного опыта, памяти, суммы впечатлений, полученных в результате восприятия мира,то она проявляется в нас, в том числе, в качестве избирательной способности, фильтрующей иувязывающей между собой опыт, который до того был структурирован совершенно иначе»[Рахманова, 2014, с.

199]. Однако, несмотря на то, что опыт является результатом отбора, опытесть данность, или же - «очевидность, разыгрывающаяся чисто в жизненном мире, и кактаковая—источник очевидности для объективных констатаций в науках, которые, со своейстороны, сами никогда не бывают опытами объективного» [Гуссерль, 1994a, с. 176].Итак, одна из характерных черт жизненного мира - это его способность захватыватьнаше внимание и ход размышлений иным способом, нежели это делает окружающий нас мирповседневности. В связи с рассмотрением феномена направленного внимания мы считаемуместным ввести в ходе рассуждения о жизненном мире понятие интенциональности:«Жизненный мир и есть та сознаваемая реальность, на которую интенционально направленосознание».

[Власова, 2005, с. 138]. Другой же его особенностью является способструктурирования действительности, данной нам в опыте. Если рефлексия направленнопреобразует вещи, то жизненный мир выстраивает в нас новый принцип со-полаганияпреобразованных сознанием вещей.

А. Шюц представляет это следующим образом: «областиразной релевантности и отчетливости переплетены друг с другом, демонстрируя бесчисленныевзаимопроникновения и анклавы, вдаваясь своими оконечностями в соседние области исоздавая тем самым промежуточные зоны скользящих взаимопереходов» [Шюц 2004 : 563].Вопрос еще и в том, является ли основной функцией жизненного мира адаптация. Ивыполняет ли подобную функцию социокультурная идентичность? Упрощает ли жизненныймир вкупе с формированием идентичностью ориентацию в объективном мире, в который мы53постоянно пытаемся прорваться? Оригинальное сопоставление предлагает нам в своей статьеБоуринг: он сравнивает взгляд Хабермаса и Горца на субъекта и жизненный мир.

Хабермасполагает, что «индивидуальная автономия – это моральная и психологическая компетентность,приобретаемая в ходе социализации». Для Горца автономия – суверенное действие, ставящеепределы социализации. Для Хабермаса она достигается интерактивным участием в структурелингвистической интерсубъективности, что развивает индивидуальность. Горц считаетавтономнымииндивидамитех,чьясоциализациябыланеполной,тех,длякогонесоциализированная часть их жизни важнее социализированной и для кого социальные ролии нормы всегдабыли чем-то случайным.То есть можно предположить, что равно какориентация в жизненном мире далеко не всегда связана с качеством прошедшей адаптациичеловека, так и в данном контексте: автономность субъекта не связана с качеством и степеньюзавершенности социализациив коллективе».

[Боуринг, 2007, с. 19]. Более того, Горцутверждает, что «отношения на уровне телесного существования не только являютсяпредварительнымусловиемсоциализацииисоциальнойинтеграции.Онитакжесопротивляются этому обществу» [Боуринг, 2007, с. 23].Если учесть такое важное свойство жизненного мира, как способность к увязыванию,установлению связей, усложнению структур опыта, то едва ли можно сказать что адаптивныйэффект жизненного мира заключается в упрощении нашего ориентирования в окружающейдействительности.

Скорее, через установление новых, неочевидных индивидуализированных,уникальных связей, жизненный мир становится для человека источником осмысленностимироустройства (помимо того смысла, которым наделен сам мир вне нас) [см.: Рахманова,2014, с. 201-202]. «Самые сильные межличностные связи, полагает Горц, формируются спомощью интерсубъективно признаваемых ценностных утверждений теми индивидами, длякоторых условности языка и предписаний разума являются отражением ничем неопосредованного восприятия мира» [Боуринг, 2007, с. 23]Исходя из вышесказанного, стоит указать на существенное отличие жизненного мира исоциокультурной идентичности как явлений социальной реальности от социального капитала,собственных ресурсов индивида, системы значимых ценностей.

Мы можем порвать симеющимся капиталом, кругом общения, источниками информации, даже с собственнымипринципами и ценностями. Но мы не можем порвать связи образованного нами и через насжизненного мира, как не можем порвать со смыслом как таковым, пронизывающем нашеединичное существование и идентичность.Более тонкое различение следует провести между понятием жизненный мир и понятием«жизненное пространство» - с одной стороны, а также с понятием «картина мира» - с другойстороны. Мы лишь потому можем контролировать постоянную реинтерпретацию смыслов в54рамках жизненного пространства, что оно внеположено относительно нас самих.

Жизненныймир, который одновременно является и «нашим» и «не нашим», имеет почву не только внашем сознании, подобно «картине мира». Его особенность в том, что он не полностьюотчужден от нас, подобно совокупности внешних явлений и объектов, составляющихпространство нашей повседневной жизни.Однако осуществить переключение с одного жизненного проекта (в основе котороголежат акты целеполагания) на другой, не так-то просто. Наш жизненный мир охотно реагируетна поступательное движение, на освоение нового опыта творческой, мыслительной и любойдругой деятельности.

Но поскольку это происходит не путем простого суммирования, каждыйэлемент оказывается встроен в очень сложную систему взаимосвязей, которую не так просторазорвать, чтобы вычесть лишь один конкретный элемент. Этот страх потерять другиесущественные части себя самого и приводит к тому, что мы не можем до конца продуманноконструировать собственный жизненный мир.В чем заключается взаимосвязь жизненного мира и процесса самоидентификации?Зачастую мы говорим вслух или про себя: «не будь я …, если не сделаю это!». Для того, чтобыосознать, что Я-сам не потеряю себя, если даже откажусь от чего-то или не осуществлюсобственные или чужие ожидания, я должен попасть или намеренно поставить себя в такуюситуацию, где необходимость одного перестает быть очевидной, а необходимость другоговыходит на передний план [см.: Рахманова, 2014, с. 196].Что значит целостность себя, удерживание себя нераздельным? Является ли путьсамоидентификации, достигающий своей цели, способом целиком решить проблемуцелостности субъекта? Признание социальными науками того, что функциональная,ситуативная идентичность есть лишь индивидуальное следствие мобилизации сообщества,свидетельствует о капитуляции личности перед сложной системой многофакторного влиянияокружающей социальной среды.Можно лишь предположить, что зачастую мы работаем над представлением о том, безчего «мы не можем», или с чем мы не могли бы по собственному произволению «расстаться».Внимательно наблюдая за собой, мы можем понять, заметить, что трансформация жизненногомира и идентичности произошла с нами и в нас, если мы теперь в состоянии отказаться оттого, с чем раньше не имели сил и воли расстаться.