Диссертация (Лингвистический анализ русских переводов трактата «Лунь Юй»), страница 7

Васильева (1884), который является одним изосновных анализируемых в нашей работе. Затем - перевод П.С. Попова (1910).К настоящему моменту имеется целый ряд разновременных переводов «Луньюй» на русский язык, полных или частичных, выполненных В.М. Алексеевым,В.А. Кривцовым, Л.И. Головач㰍вой, И.И. Семененко, А.С. Мартыновым,Л.С.Переломовым и А. . Лукьяновым (см., напр.: [Алексеев 1978; Головачева 1992;Переломов 1998] и др.). Особое место в этом ряду занимает работакрупнейшего современного конфуциеведа Л.С.

Переломова (1998 г.; второеиздание – 2000 г.), в которой «впервые в мировой синологии был проведен41критический анализ достоверности трактовок наиболее темных мест основногоконфуцианского канона во всех предшествовавших переводах на русском,китайском, английском, немецком, французском, японском и корейском языках».В 2004 г. под руководством и редакцией Переломова коллективом авторов былосуществлен первый перевод на русский язык всего «Четверокнижия».Парадоксальным в связи с этим оказывается тот факт, что при наличиибольшого количества русских переводов «Лунь юй» и огромной значимостиэтого текста для конфунцианства и его рецепции в России, в русистике пока неткомплексного сопоставительного исследования этих переводов. Существуютработы, в которых переводы отдельных высказываний, входящих в «Лунь юй»,рассматриваются с философской точки зрения, что иногда влечет за собой исопоставительный анализ, и языковую критику переводов.

Но ни то, ни другоене носит в этих исследованиях системный характер и не опирается насопоставление русского и китайского языков и русской и китайской картинмира, что должно было бы стать обязательным для осмысления рецепциилюбой философской системы в другой культуре. В результате создаласьситуация, когда предлагаемые эквиваленты базовых понятий конфуцианскойфилософии разнятся (без всякого объяснения) не только в самих переводах«Лунь юй», но и в исторических и философских трудах русских ученых,занятых изучением конфуцианства.сли в скобках или рядом не данатранскрипция соответствующего китайского слова, порой невозможно понять,какой из конфуцианских концептов имеется в виду. Поскольку существуетразнобойивтранскрипциях,например,42жэнь/жень–гуманность,благорасположенность, человеколюбие, понимание еще более затрудняется.Занимаясь осмыслением понятийной системы Конфуция, философынеизбежно обсуждают его термины, но лингвистический аспект текстов их малоинтересует. Возможно, это объясняетсяследующей спецификой языкафилософии и отношения к нему самих философов: «Язык философии, вотличие от научного или поэтического языков, имеет более узкую сферуприменения.

Этот язык понятен кругу людей, которые занимаются написанием,переводом или чтением особых текстов. Как ни парадоксально, сами философыдовольно редко задумываются над спецификой профессионального языка ирезультатами своей работы, представленными в форме философских текстов.Этот парадокс можно в известной степени объяснить тем, что философы пишут,как правило, для людей "своего круга", которые не замечают "странностей"философскогоязыка.Невысокийинтересфилософовкпроблемам"профессионального" языка оправдывается тем, что они заняты другимпредметом исследования - мышлением. Философский язык рассматривается вданном случае не более как средство коммуникации.

Создается впечатление, чтомыслители вспоминают о языке философии, когда возникает необходимостьпередать результаты своих интеллектуальных прозрений другим людям»[Цветкова 2004: 14].Существенной лакуной в изучении русских переводов Конфуция являетсяотсутствие у интерпретаторов интереса к тем компонентам перевода, которыене относятся к терминологии.

Так, создается впечатление, что и дляпереводчиков, и для комментаторов (философов и историков) не имеет значения,43какое русское слово использовано в переводе первого суждения «Лунь юй»–«радость» или «удовольствие», что противоречит оппозиции этих слов врусской языковой картине мира – см., напр., [Пеньковский 1991: 154]. Неучитываются при интерпретации и грамматические особенности переводов,которые также играют важную роль для расстановки смысловых акцентов, притом различия в имеющихся трансляциях «Лунь юй» на русский языкобнаруживаются на всех языковых уровнях и в каждом суждении.Так, в первом же суждении «Лунь юй», помимо лексических расхождений,которыебудутнамиподробнорассмотренывглаве㄰㄰,выявляютсяграмматические различия, касающиеся как морфологии, так и синтаксиса.1.

Перевод В.П. Васильева:Кун-цысказал:«Нерадостьли,когдаучишьсяипостоянноусовершенствуешься, подобно тому, как не приятно ли, когда встречаешься сдругом, возвратившимся из далеких стран? Не благородный ли муж тот, кто непечалится, что не сделался известным другим своей ученостью?»2. Перевод П.С. Попова:Философ сказал: «Не приятно ли учиться и постоянно упражняться? Неприятно ли встретиться с другом, возвратившимся из далеких стран? Не тот либлагородный ли муж, кто не гневается, что он не известен другим? »3. Перевод В.А. Кривцова:Учитель сказал: «Учиться и время от времени повторять изученное, разве это44не приятно? Встретить друга, прибывшего издалека, разве это не радостно?Человек остается в неизвестности и не испытывает обиды, разве это неблагородный муж?»4.

Перевод И.И. СемененкоУчитель говорил :Не радостно ль учиться и постоянно добиваться совершенства? И неприятно ли, когда друзья проходят издалека? Не тот ли благороден муж, кто недосадует, что неизвестен людям?5. Перевод А. . ЛукьяноваУчитель сказал:Изучать и вовремя применять это на практике, разве это не приятно!Встретить друга, прибывшего из далекойстороны, разве это не радостно!Быть неизвестным людям, но не испытывать обиды, разве это не качествоблагородного мужа!Примером морфологических различий может служить использованиеглаголов сказал или говорил в модусной рамке суждений.

Глагол совершенноговида сказал акцентирует однократность и результативность высказывания, аглагол несовершенного вида говорил – повторяемость. Отсутствие категориивида в китайском языке открывает возможность и для той, и для другойинтерпретации.Также уже на первом суждении «Лунь юй» можно продемонстрироватьважные синтаксические различия, которые возникают в русских переводах.45Во-первых, эти различия касаются способов передачи обобщенно-личности врусском языке. Сравним, например: Не радость ли, когда учишься и постоянноусовершенствуешься? (обобщенно-личное предложение сформой 2-ого лица)и Не приятно ли учиться и постоянно упражняться? (обобщенно-личноепредложение с инфинитивами).Во-вторых, эти различия связаны с тема-рематическим членением ипорядком слов, ср.: Не приятно ли учиться и постоянно упражняться?(сначала названа оценка, затем действие) и Учиться и время от времениповторять изученное, разве это не приятно? (сначала названо действие, потом– его оценка).Весьма показательно проявляется это различие в переводе последнейфразы первого суждения.

Представлены три варианта логических отношениймежду благородством как качеством «мужа» и действием, названным впредложении.Не благородный ли муж тот, кто не печалится, что не сделалсяизвестным другим своей ученостью? =сли мы видим человека, который непечалится, что не сделался известным своей ученостью, мы можем назвать его«благородный муж».

Здесь качество благородства не оторвано от субъекта,«благородный муж» выступает как единая номинация, которая должна бытьдана людям, проявившим себя определенным образом.Не тот ли благороден муж, кто не досадует, что неизвестен людям? =Здесь качество благородства, выраженное предикативной (краткой) формойприлагательного, приписывается мужу, который «не досадует, что неизвестен46людям». Иначе говоря, субъект и качества выступают отдельно, субъектнаделяется качеством при условии особого поведения.Быть неизвестным людям, но не испытывать обиды, разве это некачество благородного мужа! = Здесь отправной точкой является определеннаямодельповедения,котораявыступаеткаккачествоприписываемоеблагородному мужу.В-третьих, синтаксическиеособенностипереводов проявляютсявспособах выражения модальности и ее оттенках.

Ср. в предыдущем абзацевопросительные предложения с частицей не и с частицами разве не. Второепредложениевыражаетвокрашенноемодальнымиформериторическогозначениямивопросанеизбежности,утверждение,долженствования,уверенности. Следует отметить, что в переводе А. . Лукьянова конструкции сразве оформлены с помощью восклицательного знака: Разве это не приятно!Разве это не радостно! Разве это не качество благородного мужа!, - чтоотличает этот перевод от других рассматриваемых, где соответствующиевысказывания с разве или без оформлены с помощью вопросительного знака.Следует подчеркнуть, что отсутствуют переводы данного суждения с помощьюконструкций с « сли», что можно было бы ожидать для русского языка:« сли человек ведет себя так-то и так-то, его можно назвать благородныммужем».Семантические, грамматические и стилистические различия в передаченескольких суждений «Лунь юй» возникают как в результате различногопонимания переводчиками этих суждений, так иногда из-за недостаточного47учета смысловых оттенков, выражаемых русскими словами и конструкциями.Целью нашей работы не является всеобъемлющий анализ всех этих различий ифакторов, их обусловивших.

Мы ограничиваемся самым важным длядиалогического философского текста планом – субъектным – и останавливаемсяна анализе номинаций основных диктумных и модусных субъектов «Лунь юй»и их признаков.1.8. Вопрос о возможности адекватного перевода философского текстаМежъязыковая и межкультурная трансляция философских текстов,особенно если они удалены от нас во времени и представляют не европейскуютрадицию, составляет серьезную проблему. Не менее сложно изучениелингвистического аспекта этой трансляции.