использовать иск condictio. Материально-правовой характер кондикции приобрели в постклассический период в систематизации Юстиниана, см.: Zimmermann R. The Law of Obligations. Roman Foundations of the Civilian Tradition. Cape Town, 1992. P. 839.

¹⁸ Барон Ю. Система римского гражданского права. Обязательственное право. Выпуск третий. Книга IV. СПб, 1910 г. C. 713. Дело в том, что кроме 4 указанных кондикций в Пандектах упоминались и многие другие (кондикция

вырученного от продажи чужой вещи, кондикция дара из-за неблагодарности и др.), которые, однако, были

отнесены к пятой группе кондикций. См.: Дернбург Г. Пандекты (обязательственное право). М., 1900 г. C. 370; Zimmermann R. Op. cit. P. 855.

18

В Пандектах содержалось известное высказывание римского юриста Помпония о том, что согласно естественному праву справедливо, чтобы никто не обогащался во вред другому. То есть речь шла об общем запрете неосновательного обогащения. Однако, как отмечается специалистами, данное изречение являлось лишь некоторым теоретическим обобщением частных случаев и не имело характера правовой нормы¹⁹, поэтому в тот период для того, чтобы добиться решения в свою пользу, истцу было необходимо доказать наличие одного из предусмотренных видов кондикций. Тем не менее, данное правило иногда использовалось для подкрепления и объяснения решений по конкретным делам²⁰. Единое основание возникновения кондикционных обязательств было признано гораздо позднее, а именно в XIX в., когда пандектисты во главе с Ф.К. фон Савиньи (Savigny) осуществили переработку правового материала, содержащегося в источниках римского права. Анализируя историю развития римских кондикций, Ф.К. фон Савиньи пришел к выводу, что «их общей чертой… являлось увеличение имущества одного лица путем уменьшения имущества другого, в результате чего возникало состояние неосновательного обогащения, неосновательного, так как правовое основание (кауза) для такого изменения в имуществах не существовало с самого начала или отпало впоследствии» ²¹²². Впоследствии эта формула в несколько измененном виде получила широкое признание в правовой доктрине и законодательстве стран континентальной Европы.

Таким образом, изначально такой элемент основания возникновения кондикционного обязательства, как обогащение («состояние обогащения в результате увеличение имущества одного лица путем уменьшения имущества другого ») был выведен индуктивным путем из ряда классических случаев

¹⁹ См.: Барон Ю. Указ. соч. C. 704; Zimmermann R. Op. cit. P. 852.

²⁰ Hallebeek J. Developments in Medieval Roman Law // Unjust Enrichment. The Comparative Legal History of the Law of Restitution. P. 63; Stieve A. Der Gegenstand des Bereicherungsanspruch nach Burglichen Gesetzbuche. Strassburg: Karl

J. Trubner, 1899. S. 7.

²¹ Zimmermann R. Op. cit. P. 872, Reimer J. Die aufgedrängte Bereicherung. Paradigma der “negatorischen” Abschöpfung in Umkehrung zum Schadensersatzrecht. Duncker & Humblot, 1990. S. 22–23.

²² Не будет лишним отметить, что, создавая генеральный кондикционный иск, фон Савиньи отмежевался от обобщения Помпония, которое было признано не вполне точным. См. об этом: Schäfer F. A.a.O. S. 151.

применения кондикционного иска. После того же, как формула генеральной кондикции в том или ином виде стала достоянием позитивного законодательства, встал вопрос об определении ее точного содержания (в том числе понятия обогащения). Как правило, для его раскрытия использовались классические случаи неосновательного обогащения (платеж недолжного, потребление чужих вещей и т.д.), тогда как попытки сформулировать общее, но применимое на практике определение оказывались неудачными.

Как будет видно из последующего изложения, в ходе развития института кондикционных обязательств в отечественном праве категория обогащения претерпела существенные изменения. В дореволюционном праве обогащением лица признавалось положительное изменение в его совокупном имуществе, наступившее в результате получения определенного блага. В случае получения нематерильных благ (например, пользования имуществом или услуг) такое положительное изменение заключалось в сохранении расходов, которые были бы понесены при отсутствии события обогащения. Все вызванные событием обогащения негативные изменения в имуществе лица (например, расходы на его приобретение), должны были учитываться для определения размера требования потерпевшего. На протяжении века категория обогащения эволюционировала: само неосновательно полученное благо или ценность (их стоимость) и признается обогащением лица. По общему правилу и за исключением нескольких прямо признанных случаев изменениям в совокупном имуществе получателя ценности не придается значения ни для уменьшения его ответственности (обязательства), ни для ее увеличения.

Данная эволюция, однако, не была в достаточной мере осознана российскими специалистами. Одним из последствий данного обстоятельства можно считать то, что часть современного учения об обогащении по сути представляет собой догматический анахронизм, препятствующий дальнейшему развитию института. В связи с этим анализ эволюции категории обогащения в

российском праве предваряет критическое рассмотрение положений современного учения.

§1. Дореволюционный период

Изучение регулирования кондикционных обязательств в дореволюционной России имеет весьма существенное значение для целей настоящей работы. Это обусловлено тем, что многие из рассматриваемых ныне в качестве общепризнанных идей получили свое закрепление в отечественной доктрине именно в тот период, хотя некоторые из них существенно видоизменились впоследствии. Кроме того, дореволюционное регулирование кондикционных обязательств в России характеризовалось тем, что в отсутствие соответствующих норм позитивного права²³ оно опосредовалось исключительно правовой доктриной и судебной практикой. Таким образом, были созданы условия для почти неограниченной какими-либо рамками творческой доктринальной разработки данной проблематики. На практике, однако, это привело к тому, что

отечественные дореволюционные авторы в качестве главного источника своих умозаключений по тематике неосновательного обогащения в общем и понятию обогащения в частности использовали работы своих германских коллег и источники римского права²⁴. Хотя в судебных актах Сената и нижестоящих судов

²³ Законами Российской империи обязательства из неосновательного обогащения не регламентировались, хотя на некоторых территориях, в определенные периоды входивших в состав империи, применялся ряд местных нормативных актов, в той или иной степени регулировавших кондикционные требования. Речь, в частности, идет о Царстве Польском, а также Лифляндской, Курляндской и Эстляндской губерниях. См. об этом: Новак Д.В. Неосновательное обогащение в гражданском праве. С.148.

²⁴ На это обстоятельство обращал внимание и Л.И. Петражицкий (см.: Петражицкий Л.И. Иски о незаконном обогащении в 1 ч. X т. (К характеристике современной юриспруденции) // Вестник Права. 1900. № 1. С. 3, 17). В

подтверждение указанного вывода сошлемся также на следующее. Описание случаев обогащения, данное

Г.Ф. Шершеневичем, практически полностью воспроизводит описание, представленное в работе Г. Дернбурга (ср.: Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права. 9-е изд. М., 1911. С. 589; Дернбург Г. Пандекты: Обязательственное право. Т. 2 / Пер. с нем.; Под ред. П. Соколовского. М., 1911. С. 357). Говоря о том, что неправомерное обогащение одного лица за счет другого заключается в увеличении имущества лица обогатившегося и в то же время в уменьшении имущества другого лица, К.Н. Анненков отмечал: «Что же касается указания отдельных случаев такого неправомерного обогащения, то цивилисты наши в этом отношении дают только слишком общие указания, утверждая… что и у нас оно может проявляться в тех же случаях, как указано и в праве римском [курсив мой. – В.Г.]… » (Анненков К.Н. Система русского гражданского права, том IV, СПб., 1904. С. 548). При этом не стоит забывать о том, что и само так называемое «римское право», изучавшееся отечественными дореволюционными авторами, помимо непосредственно римских источников права, содержало в себе значительный объем переработанного и преобразованного пандектной доктриной материала. Как пишет Е.А. Суханов, российская гражданско-правовая наука использовала римское частное право не в традиционной для ряда западноевропейских правопорядков форме рецепции, а путем произошедшего в XIX в. восприятия пандектного учения, широкого переноса германских цивилистических теорий в учебную и научную литературу

неоднократно рассматривались вытекающие из неосновательного обогащения требования и проводился некоторый анализ условий, необходимых для их удовлетворения, в целом судебная практика данного периода не достигла уровня формирования детально разработанной концепции кондикционных обязательств²⁵. Итогом периода развития учения о кондикционных обязательствах в дореволюционной отечественной доктрине и судебной практике можно считать положения о неосновательном обогащении в проекте Гражданского уложения Российской империи.

Остановимся на том, как понималась категория обогащения в рассматриваемый период²⁶.

Обогащение входило в состав основания возникновения кондикционного обязательства и одновременно образовывало его предмет, т.е. являлось тем, что, неосновательно возникнув, должно было быть возвращено потерпевшему.

Как писал Д.Д. Гримм, автор первого и одного из наиболее основательных в отечественном праве исследований феномена обогащения в кондикционных обязательствах, существует ряд исковых притязаний, которые направлены на возврат наличного обогащения обогатившегося лица. Данные притязания возникают с того момента, когда лицо обогатилось на чужой счет, их объем зависит от размера обогащения, они прекращаются с момента прекращения обогащения: для этой категории притязаний обогащение является одновременно условием и пределом ответственности обогатившегося лица²⁷. Л.И. Петражицкий, критически оценивая современный ему уровень догматики неосновательного обогащения, отмечал, что отечественная судебная практика и доктрина

(см.: Суханов Е.А. О видах сделок в германском и российском гражданском праве // Вестник гражданского права. 2006. Т. 6. № 2).

²⁵ См. обзор судебных решений: Тютрюмов И.М. Законы гражданские с разъяснениями Правительствующего Сената и комментариями русских юристов. Книга вторая. М. 2004. С. 336; Полетаев Н. Иски из незаконного

обогащения // Журнал гражданского и уголовного права. 1892. Кн. 3. С. 47.

²⁶ При анализе категории обогащения в кондикционных обязательствах в дореволюционный период следует учитывать, что обязательства из обогащения рассматривались дореволюционными авторами прежде всего применительно к случаям добросовестности ответчика. Требования о компенсации к лицу, изначально знающему о

неосновательности его обогащения, признавались имеющими деликтный характер. В связи с этим дальнейший

анализ категории обогащения также имеет в виду прежде всего случаи добросовестного обогащения.

²⁷ См.: Гримм Д.Д. Очерки по учению об обогащении. Вып. 1. Дерпт, 1891. С. 3, 29.

определяли «действительное обогащение», «действительную пользу ответчику» в качестве предмета и размера рассматриваемого обязательства²⁸. Финальная редакция проекта Гражданского уложения формулировала общую обязанность возврата неосновательного обогащения следующим образом²⁹: «Никто не имеет права обогащаться на чужой счет без законного основания. Лицо, добросовестно получившее от кого-либо имущество или имущественную выгоду без законного основания, обязано возвратить полученное или стоимость его в размере сохранившегося обогащения или сделанного сбережения ». В проекте также отмечалось: «Тот, кто добросовестно принял чужие услуги или пользовался чужим имуществом по несуществующему или недействительному обязательству, должен вознаградить другую сторону за ее услуги или за пользование ее имуществом в размере полученной имущественной выгоды или сделанного сбережения ».

Д.Д. Гримм и Н. Полетаев указывали, что обогащение в кондикционных обязательствах является экономическим явлением. Обогащение само по себе может не иметь никаких юридических последствий, может быть юридически безразличным. Наличность его определяется экономическими, а не юридическими соображениями. Если речь идет о незаконном обогащении, то вся суть заключается в определении этой незаконности обогащения. В связи с этим, по мнению указанных авторов, обогащение в юридическом смысле может быть названо видом родового экономического понятия обогащения³⁰.

Считалось, что обогащение может возникать в связи с разнообразными обстоятельствами – при получении вещных прав и прав требования, владения, освобождения от какого-либо ограничения права, от обязательства, пользования чужой вещью, услугами³¹; от исполнения недействительного или несуществующего обязательства, пользования чужим имуществом или чужими