Диссертация (972184), страница 25
Текст из файла (страница 25)
Вот что пишет об этих трагическихсобытиях израильский литературовед Зоя Копельман: «Погромы 1881-1883 года вюжных городах России в российских официальных и культурных, т.е.писательско-публицистических, кругах, были восприняты – за редчайшимисключением – как выход праведного гнева порабощенных евреями россиян.Царь Александр III после последней вспышки в мае 1883 года собственноручноначертал резолюцию: «Это крайне огорчительно, но я не вижу этому конца,поскольку русские слишком сильно ненавидят этих жидов, и до тех пор, пока тене перестанут эксплуатировать христиан, эта ненависть не утихнет»».Крометого, незадолго до этих событий были изданы «Временные уложения о евреях»,которые сузили черту оседлости, ограничили число мест в русских учебныхзаведениях дляучащихсяиудейскоговероисповедания(вгимназияхипрогимназиях до 10%, в институтах и университетах до 3-5%, в зависимости отрегиона). Согласно знаменитой формуле, возникшей в окружении Александра III,114еврейский вопрос в конце концов разрешится сам собой: «Треть евреевэмигрирует, треть обратится в христианство, а треть погибнет 315».Эти события до глубины души потрясли еврейских просветителей,маскилов.
Они, увидев, насколько глубоко укоренен антисемитизм во всех слояхрусского общества, разочаровались в своих идеях о гармоничной интеграции внём евреев. Многие евреи, спасаясь от погромов, действительно покидаютцарскую Россию. Значительная их часть обосновалась в США, некоторыеотправляются в Канаду, Аргентину, страны Западной Европы, незначительноеколичество устремляется в Южную Африку, Австралию и Палестину.Массовые миграции совершенно изменили карту еврейской диаспоры,создав новые географические и культурные центры. Если традиционно еврей немыслил себя вне общины, где народный календарь, Галаха и обычаи,передававшиеся от отца к сыну, раз и навсегда задавали направление егожизненного пути, то новый «герой времени», одиночка, покинувший общину,вынужден был самостоятельно ориентироваться, выбирая свой путь. Он, подобнорусскому дворянину первой половины ХIХ (начало кризиса дворянскогосословия), оторвался от истоков и оказался на перепутье, между двух миров.
Этуособенность еврейского «лишнего человека» отмечает профессор Шимон Галкинв своей классификации образа «талуша», выделяя два определяющих фактораотщепенства:социально-сословнуюоторванность(вкачествепримераиспользуется рассказ И. Д. Берковича «Оторванный») и «душевный разлом»(Галкин разбирает рассказы М.
Й. Бердичевского). Похожим образом рассуждаетизраильский литературовед Дан Мирон в своей книге «Современные одиночки».Он также говорит о ломке еврейского социального уклада как об основнойпричине «душевного разлома», которым страдали представители «переходногопоколения». Кроме того, им выделяется второе поколение «талушей», «поколениеначала века» (XX): «Пока то («переходное») поколение было парализованомощным действием «двух магнитов», поколение начала века страдало (или315Копельман З. Последний аккорд скорбной песни веков.О возможном прочтении рассказаХаима Нахмана Бялика «За оградой»[Электронный ресурс].
URL: http://wwwr.openu.ac.il/kurs/sifrut/lection3.html (дата обращения: 06.05.2015).115наслаждалось) от ощущения свободы, не ограниченной никакой силойпритяжения. Они могут скитаться в физическом и духовном мире, сколько имвздумается, потому что сколько бы ни скитались – ни в одном из этих мировничего не изменится… Отсюда – «оторванность». И Бог, и Сатана равно далеки отних, а потому они сами далеки от себя, от своих эмоций, каждый из них подобен«чужаку, внутри которого лёд и червоточина», – он чужд людям. А Господь далёкот него…»316.Необходимо отметить, что представители этого нового поколения так же,как и их предшественники, живут в эпоху потрясений, главным из которыхстановится поражение Первой русской революции. «Все [евреи] уповали насоциальные революционные преобразования, которые должны были всё изменитьи устроить по-новому, а о национальной еврейской культуре и об иврите иивритской литературе думали меньше всего, – пишет Зоя Копельман, – Болеетого: евреи все свои надежды возлагали на революцию, и коль скоро революцияне смогла победить, и результатом ее поражения были жесточайшие погромы истрашная политическая реакция – все впали в полное отчаяние317».Для «талуша» этой эпохи характерно, как отмечает Шимон Галкин,наиболеерадикальноепроявление«оторванности».Этолюди,которыеокончательно порывают с окружающей средой.
Они живут чрезвычайноинтенсивной внутренней жизнью, полностью оторвавшись от жизни внешней.Они настолько лишние в этом мире, что им остаётся лишь единственный выход:смерть. Такой герой встречается в рассказах Гнесина («Стороною»), Шофмана,Бреннера («Наедине с собой»), Дворы Барон («Постоялец», «Экзамены»,«Шоколад», «Конец Сендера Зива»). Во многом эти образы связаны с русскими«лишними людьми», умирающими от невостребованности (Печорин, Рудин).Однаизважнейшихособенностей«прозыоталуше»–еёавтобиографичность, и этот оторванный от корней герой является зачастую ничем316Хольцман А, Герцег Х. Классификация образов «талуша» по Дану Мирону//«Ивритскаяновелла начала двадцатого века».Тель-Авив: Открытый Университет, 2003г.
Части 1-2.С. 145.317Копельман З. О бессвязности прозы Йосефа Хаима Бреннера [Электронное издание]. URL:http://www-r.openu.ac.il/kurs/sifrut/lection-brenner.html (дата обращения:06.05.2015).116иным как проекцией отчуждения писателя. В 1908-ом году Йосефом ХаимомБреннером была написана статья «Из размышлений писателя», в которой даётсяобзор, широко представляющий «портрет и суть нашего знакомца, человеканового поколения»318. Основным критерием классификации Бреннера быластепень близости автора и его героя.
Им было выделено три группы писателей:авторы, которые стирают грань между собой и героем, между литературой ижизнью (Файерберг и Бердичевский), представляя на суд читателя трогательнуюисторию «наделённого чувствительным сердцем юноши из народа Израилева,которому не дают покоя идеи о законах мироздания и мировая скорбь 319». Такимиавторами Бреннер восторгается и, скажем, о рассказе Бердичевского «Два стана»пишет: «Душа моя! Душа моя!..
Поэзию, подобной которой мне знать недоводилось, слышу я здесь…Поэзию, проистекающую из самой глубины души.Не хватает слов это выразить!» 320 .Ко второй группе Бреннер относит таких писателей, как И. Д. Беркович(«Оторванный»), С. Бен-Цион («По ту сторону жизни»), И. Бершадский («Безцели»), Г.Д. Номберг «Флигельман» и Д.Майданик («Файерман»).
Их творчествоне удостаивается восхищённых похвал автора классификации. Более того, еговозмущает то, что эти писатели дистанцируются от своего героя-отщепенца идаже позволяют себе насмешливое, ироничное отношение. Наконец, к третьейгруппе Бреннер причисляет своих друзей У.Н.Гнесина и Г. Шофмана и, очевидно,самого себя, о чём, впрочем, в статье умалчивается. Писатели третей группыосуществляют некий синтез первых двух направлений: они сопереживают своимгероям, но при этом не забывают и о соблюдении художественной дистанции, чтопроявляется в «чудесной, особой форме изложения, которая ещё ждёт своегоценителя»321.318Хольцман А., Герцег Х.Классификация образов «талуша» по Йосефу ХаимуБреннеру//«Ивритская новелла начала двадцатого века». Тель-Авив: Открытый Университет ,2003 г. Части 1-2.
С. 136.319Там же.320Там же.321Там же, с 138.117Классификация«талуша»,предложеннаяБреннером,неоднократноподвергалась критике и представлялась многим исследователям (например, ДануМирону) недостаточно объективной, но при этом нельзя отрицать того, что вбольшинстве случаев «лишний человек» – это не что иное, как проекцияотчуждения самого писателя. Многие авторы (не только ивритские), создававшиеобраз героя-отщепенца, в определённый момент своей жизни испытывали, какправило, «душевный разлом», остро ощущали свою отчуждённость, чтовпоследствии накладывало некоторый отпечаток и на их «лишнего» героя.Литература о «талуше» предельно исповедальна, и эту её особенностьможно увидеть, например, в рассказах Михи Йосефа Бердичевского.Миха Йосеф Бердичевский, ставший создателем литературы, которую одиниз его последователей Йосеф Хаим Бреннер назвал «литературой впечатленийодного героя», описывает в своих произведениях еврейского юношу, живущего с«разломом в душе», осуждённого на вечные метания между традицией предков иевропейской культурой.
А ведь и сам Бердичевский был когда-то одним из техюношей, о которых Шимон Галкин писал: «В современном нашем интеллигентеты найдешь удрученность и горечь, которых не знали прежние поколения. Мыобрели новую духовность, в которой к духу еврейского беспочвенного ибездеятельногоешиботникаприлепилсядухевропейскогобесплодногомечтателя, и в этом единении духов возник наш нынешний интеллигент. Нет унего под ногами твердой основы, он витает над жизнью, грезит. Коснётся егодуновение времени, он встрепенется на миг и вновь погружается в безвольную,сладкую грезу. Созидательная идея "национального возрождения" воплотилась вновом типе еврея – тоскливом, унылом, бессильном, предающемся мечтам,которые не имеют никакого отношения к действительности»322.Потомок древней династии хасидских раввинов, получивший прекрасноетрадиционное образование, он увлекается идеями «Хаскалы», что вызывает гневего зажиточного тестя.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
