Диссертация (972184), страница 21
Текст из файла (страница 21)
Когда А. П. Чехов писал в своём рассказе «Степь» орусской литературы стихами поэта-еврея: «Отечество зовёт - внемлите!/Се глас его гремит!спешите!/ Не сил число Отчизне щит;/ Кровь Бога- доблесть ей бронею./ Пуская гроза висит наднею;/ Но грудь Сульётска отразит!/Отечество зовёт,- внемлите!/Се глас его гремит!-спешите!»Цит.по кн.: Бочкарёв В.А. Русская историческая драматургия начала XIXв (1800-1815)// Учён.Зап. Самарск. пед. ин-та.
Вып. 35. Самара, 1959. гл.12: Историческая драма Л.Н.Неваховича«Сульёты, или Спартанцы осьмнадцатого столетия».- С.292-306. Главные роли в пьесеисполняли самые прославленные актёры того времени: А.Д. Каратыгина, Е.С.Семёнова, М.И.Валбрехова и др. На сцене трагедия продержалась 20 лет.264Еврейская Энциклопедия в 16 томах, СПб., т.13, С.641.94«тоне рассказчиков из еврейского быта», он, вполне возможно, мог иметь в видуО. А. Рабиновича (1817-1869 гг.), считающегося подлинным основоположникомрусско-еврейской литературы, нашедшим, в отличие от своих предшественников,читателей как среди евреев, так и в русском обществе.
«Безусловно, русский дляОсипа Рабиновича не был родным языком, – пишет о нём литературовед В.Чернин. – Он родился в традиционной еврейской семье, в местечке КобелякиПолтавской губернии, и его родным языком был идиш. Разговорным языкомокружающего нееврейского населения в его родном местечке – языком, которыйОсип Рабинович не мог не усвоить в той или иной степени, начиная с самогодетства, – был украинский. Русский же был языком, выученным прежде всего покнигам...»265.Тем не менее, «Рабинович стал отцом русско-еврейской литературы еще ипотому, что русский язык был его языком, принадлежал ему вполне, даже еслипервые свои слова он пролепетал и не по-русски.
Проблема состояла в том, чтоэтого нельзя сказать о еврейских персонажах Рабиновича. Многие из них русскимязыком не владели вообще»266.Стремясь сохранить национальный колорит, писатель создаёт язык,который впоследствии, во многом благодаря одному из его «литературныхпотомков», И. Э. Бабелю, станет известен как одесский. Рассуждая опроисхождении и природе одесского языка, лингвист Е. М. Степанов267рассматривает его как разновидность исторически сложившегося городскогокойне, предлагая периодизацию развития одесского языка, в рамках которойучёным выделены следующие этапы:1. 1790 – 1820 гг.
– период становления на основе взаимодействия русскогои греческого языков (и диалектов).265Чернин В. Многого рэб Хаим-Шулим и не разобрал…[Электронный ресурс]// Лехаим.Декабрь 2006 (кислев 5767)-12(176). URL:: http://www.lechaim.ru/ARHIV/176/chernin.htm (датаобращения:16.08.2014г.).266Там же.267Степанов Е.М. Росiйське мовлення Одеси: Монография// Е.М. Степанов под ред. Ю.Ю.Карпенка.- Одесса: ОНУ iм. I.I.Мечникова, 2004.-496 с.952. 1820 – 1900 гг. – период активного развития.
На данном этапенаблюдается постепенное ослабление греческого, который, по мере ростаеврейского населения, вытесняется идишем.3. 1900-1930 гг. – период включения одесского языка в общелитературныйконтекст, его выход за пределы Одессы 268 и увековечивание в произведениях В.Е.Жаботинского, И. Э. Бабеля, И. Ильфа и Е. Петрова.4.
Период от 1940-х гг. – постепенного угасания одесского койне.Творчество О. А. Рабиновича относится ко второму периоду, герои егопроизведений достаточно уверенно различают звуки и не коверкают русских слов,однако их речь является калькой с идиша (к этому приёму, как говорилось выше,прибегал и А.П.Чехов). При создании речевой характеристики персонажей О. А.Рабинович опирался на высшие уровни языка: лексику и синтаксис. Ниже мыприведём несколько примеров из его повести «История о том, как реб ХаимШулим Фейгис путешествовал из Кишинева в Одессу, и что с ним случилось»:«Реб Хаим-Шулим … побожился, что если извозчик не доставит его насубботу в Одессу, то он ему не заплатит остальной половины извозных денег.– Э, шутите, – отвечал хладнокровный возница, – мы тоже батюшкинмальчик.»269268 В этот период сам термин – «одесский язык» – вводится в литературный обиход писателемВ.М.Дорошевичем (см.
очерк «Одесский язык», 1895г.). Интересно отметить, что многиерусские писатели негативно отзывались об этом лингвистическом явлении, полемическиосвещая данный вопрос в своём творчестве. Так, герой рассказа А.И.Куприна «Белая акация»жалуется своему товарищу на жену-одесситку, которая говорит «тудою», «сюдою» и «кудою».«Она говорит: "он умер на чахотку", "она выше от меня ростом", "с тебя люди смеются","зачини фортку" (запри калитку), "я за тобой соскучилась"» (Куприн А.И.
Собрание сочиненийв 9 томах. Том 5. М.: Худ. литература, 1972. С.478.). Писательница Н.А. Лохвицкая (Тэффи) всвоей заметке «О русском языке», отмечая необходимость связи одесского языка с его «роднойпочвой», пишет следующее: «Русский язык, на котором говорят в Одессе, считается верхомлингвистического безобразия. Конечно, если писать на этом языке "Критику чистого разума"или "Историю романтизма Западной Европы", если бы этим языком заговорила фрейлинабольшого двора на приеме у императрицы, вышло бы, действительно, неладно. Но там, вОдессе, на родной почве, на улицах, где суетятся юркие дельцы, будущие банкиры, имедленно гуляют бывшие банкиры, бывшие юркие дельцы, где все время что-то считают и вчем-то друг друга убеждают, - там этот язык выразителен и чудесен» (цит.
по О русском языке.Возрождение. 1926. 19 декабря. No 565. С. 2-3. ).269Там же.96В данном отрывке используется идишская идиома «дем татнс а кинд» (досл.«батюшкино дитя»), которая имеет значение, близкое к русскому «не лыкомшит», но в первозданном своём виде русскому языку чуждая. Целый ряд репликгероев повести едва ли покажется современному читателю отступлением отнормативного русского синтаксиса, ведь большинство из них прочно вошло вречевой обиход 270 носителей русского языка (во многом – через посредствотворчества И.Э.Бабеля), однако все они являются кальками с идиша:«Чтоб вы были мне здоровы!» (идиш: Золт ир мир гезунт зайн!)«Что такое случилось?» (идиш: Вос азойнс из гешен?)«Чтоб мне Бог так дал здоровья и счастья» (идиш.: Зол мир Гот азой гебнгезунт ун нахес271).Традиции О.
А. Рабиновича продолжили отец еврейской этнографии,прозаик, поэт и драматург С. А. Ан-ский (Шлойме-Занвл Раппопорт), ипредставители Южнорусской школы 272: Д. Я. Айзман273, С. С. Юшкевич, И. Э.Бабель (в произведениях которого они получили наиболее совершенноехудожественное воплощение). По замечанию А. О. Лежнёва, «Бабель проявилнесомненно больше вкуса и меры, чем Юшкевич, у которого жаргон обладалэтнографической и анекдотической, но не художественной ценностью… Бабель –первый писатель, вышедший за пределы еврейского анекдота 274»). Герои ихпроизведений уже не столь обильно используют еврейские идиомы, однакодумают они по-прежнему на идише, синхронно переводя свои реплики ссохранением строя и особенностей родного языка:« – Неужели вы считаете, что помимо Священного Писания и Талмуда –всё ложь?270«А я знаю?», «Две большие разницы», «Щоб вы так жили», «Я имею вам сказать», «Или естьу вас хороших бомб» («бомбы» могут заменяться любым другим словом) и др.271Там же.272Термин был введён в обиход писателем В.П.Катаевым.273Интересно отметить, что в издании «Новое время» печатались восторженные отзывы о прозеД.Я.Айзмана, его называли «еврейским Чеховым» и «блестящим знатоком еврейского быта».274Лежнёв А.О.
О литературе. М.:Сов.писатель, 1987, С. 254.97– Я считаю?.. Я ничего не «считаю»! – встрепенулся мой гость. – Я нечитал русских книг, как же могу я говорить о них? Но я вас вот о чем спрошу:если вы имеете жажду и перед вами источник живой и чистой воды, – пойдете выискать лужу? Вся мудрость, которая была, есть и будет – находится в Талмуде.Это ясно как день... Ну! вы говорите: «философские книги». Сто раз –философские. Если в них есть какая-нибудь глубокая мысль, она, конечно, взятаиз Талмуда...– Вот видите, в политике – это уже совсем другое дело, – продолжал ончерез минуту. – Политика стоит особняком.
Там особая мудрость, особый «ход».Вот, например, Бисмарк. Он меня удивляет! Он меня поражает! Это – голова! Это– стра-ашная голова 275!.. Правда, Бикснфелд тоже голова, гениальная голова. Новедь Бикснфелд на то и еврей, и талмудическая голова. Но Бисмарк?..»276.« – Сося, – тихо и как бы вопросительно проговорил он, оборачиваясь кжене, высохшей, сутуловатой женщине, только что слезшей с печки и безмолвноусевшейся на перевернутой кадке.
– Ну!... Так что же это ты себе думаешь? –вызывающе крикнула Сося. – Попадешь ты когда-нибудь на работу?»277«Не руби ты мне мозг! «купит»!.. А если на работу не попадешь?.. Целыйдень не есть на холоде... Свалишься, что тогда будет!» 278.«Тебе уже хорошо, дорогая моя, жертва моя, а с нами что еще будет?» 279 .«Я таки та женщина, которая любит много говорить».
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
