Диссертация (958832), страница 31
Текст из файла (страница 31)
13 змей каждый день поедает жителей деревни, и герой,получив от них денежное вознаграждение за услугу, отправляется караулить врага у моста; чудовище в этомварианте предстаёт в обычном для «Боя на мосту» виде конного всадника.137метает вверх боевую палицу (Зел. 17). Видя, что пришла его погибель, змейпросит пощады («Не бей меня, давай побратаемся?» (Карн. 89)); предлагаетгерою свою казну (Аф. 134), однако тот не щадит обидчика сестры и братьев.Несмотря на богатырские качества героя сюжетов второй группы, в бою онполагается не только на физическую силу. В «Трёх царствах» он нередкопобеждает змея хитростью, по совету царевны или матери переставив кади илипузырьки с сильной и слабой водой (Аз-II. 22, Аф.
129). В Аф. 140 богатырьубивает змея, когда тот засыпает, выпив сонного зелья, а в Кор. 21 – когда врагтеряет свою силу и оказывается беззащитен. В некоторых вариантах упоминаетсясовет, согласно которому, нанося смертельный удар змею, нужно бить толькоодин раз (Аф. 129, Карн. 14); знание об этом правиле проявляет и герой «Боя намосту»: А это чудовишче ешче безголово скаце, подзадариват лишь яго: «Ешчераз!» А Сукин сын Парамоха сказал: «Наши руские богатыри на раз бьют» (Ник.12).В «Бою на мосту» змееборец знает, что последнее сражение дастся емунелегко, и надеется на помощь братьев, но те нередко забывают про него илизасыпают101 (Зел. 37, Ник. 12, Ник.
13), однако в ряде случаев всё же приходят наподмогу (Аф. 137, Карн. 43, Карн. 163, Кор. 13); также герою может помочь егобогатырский конь (Аз-I. 8, Аф. 137, Ник. 14, Онч. 27). Чтобы позвать на помощь,герой бросает в избушку или шатёр, где спят братья, сапог, обломок палицы илидругой предмет. Интересен вариант Аф. 135, в котором и змей, и Иван Попяловпросят пролетающего мимо ворона позвать подмогу; Иван обещает ему мясоубитого змея в качестве благодарности, и птица помогает герою.Змееборец в этом сюжете прибегает также и к хитрости. Он бросает змею вглаза горсть земли (Аф. 137); говорит, что что-то звонит, заставляя чудовищеприслушаться и отвлечься (Ник. 15); отвлекает внимание врага, бросив в избу, гдеспят братья, сапог (Зел.
13, Зел. 37); заставляет змея обернуться, сказав, что тотОтношение ко сну здесь противоположно необходимости богатырского сна в сюжетах первой группы: караулязмея у моста, герой никогда не спит. Иногда это объясняется тем, что ему просто не удаётся заснуть: А ИванЦаревич спит, как порог шумит. А Ивану-Быковичу не спится, не лежится, в головах подушечка вертится (Карн.163), а в некоторых случаях рассказчик недвусмысленно упоминает об опасности сна (Аф. 131).101138привёл с собой змеиную братию (Аф. 134). В сюжетах первой группыиспользование героем подобных приёмов нам встретилось лишь однажды: в Онч.4.
Тело врага протагонист, как правило, бросает в воду, а головы складывает подмост, чтобы потом продемонстрировать их безответственным братьям ипристыдить их.Так как мотив спасения девушки от змея в «Бою на калиновом мосту»отсутствует, этот сюжет не предполагает свадьбы героя. Однако он претерпеваеттрансформацию в соответствии с законами сказочного жанра, и во многих еговариантах реализуется дальнейшее развитие повествования, нередко путёмсочетания с другими типами сюжетов, которые могут заканчиваться женитьбой[44, с.
127]. Иногда они вступают в контаминацию с сюжетами, относящимися кпервой группе змееборческих сказок (повествующих об «истинно сказочном»герое); результатом такого слияния становятся некоторые любопытные сказочныетексты. Так, в Черн. 45 («Победитель змея» + «Два брата») присутствует нетолько характерное для «Боя на мосту» чудесное рождение героя, но и эпизод сбросанием сапога в избушку, а в варианте Черн. 82 мы можем говорить не озаимствовании отдельных мотивов, а о полномасштабном смешении сюжетов«Победитель змея» и «Бой на мосту». В этом тексте чудесно рождённые богатыриспасают трёх царевен, причём в описании третьего сражения присутствуетхарактерный для «Боя» мотив отсутствия своевременной помощи братьев ибросания предмета (шапки) в избушку.
Традиционное завершение «Победителязмея» свадьбой здесь не реализуется, зато наличествует типичный для «Боя намосту» эпизод преследования героев змеихой.В большинстве вариантов «Боя калиновом на мосту» у побеждённых змеевесть родственницы – три сестры или жены, а также «главная» змеиха – мать (Аф.136, Карн.
163, Онч. 27, Черн. 82), сестра (Зел. 13) или тёща (Аф. 137) змеев.Иногда место «главной» занимает жена третьего змея (Аф. 134, Черн. 2). Жёныили сёстры в большинстве текстов имеют человеческий облик, однако естьпримеры – Ник. 14, Черн. 2 – где они являются змеями. Образ «главной» змеихи139близок к ведьме (Аф.
137), колдунье, Бабе-яге102 (Аф. 136). Сказочник называет еёЯгой Ягишной (Зел. 13), Старухой Егабихой (Онч. 27). Все змеихи проявляютспособность к оборотничеству, превращаясь в привлекательные предметы на путигероев, но протагонист, как правило, спасает своих братьев от этих ловушек.Гораздо опаснее оказывается «главная» змеиха, которая, бросившись в погоню,превращается в огромную свинью (Аф. 136), бурю (Зел. 13) или гору (Черн. 82),способную поглотить героев, но чаще всего принимает свой истинный обликогромной змеи (Аф.
134, Ник. 14, Ник. 15, Черн. 2), разинувшей пасть от землидо неба (Аф. 135, Аф. 138), проявляя, таким образом, черты космическогочудовища [108, с. 617], которые можно сопоставить с образом, подобнымупомянутой нами в первой главе Тиамат – древнего змея, олицетворяющего хаоси женское начало (см. с. 46-49). Особняком стоит вариант Кор. 13, в которомместо змеихи занимает мужской образ – отец третьего змея, хозяин собственногоцарства и муж Марфы-царевны. Космические черты он, впрочем, сохраняет вполной мере: преследуя героя, змей оплетает своим телом целое царство ираскрывает пасть, чтобы пожрать тех, кто попытается вырваться из окружения.Как правило, сам победитель змеев тоже проявляет себя как оборотень:чтобы подслушать планы змеиной семьи, герой превращается в мушку (Аф.
136,Онч. 27, Черн. 2, Черн. 82), муравья (Карн. 163), воробышка (Аф. 137), кота103(Аф. 135, Аф. 138) и других животных. Во многих других сказочных сюжетахгероя могут обучить подобным хитростям волшебные помощники, однако здесьописание обретения им сверхъестественного таланта отсутствует, и змееборецпроявляет изначальные, врождённые чудесные способности, подчёркивая такимобразом своё зооморфное происхождение.Погоня, как правило, заканчивается тем, что герой прячется от змеихи вкузнице и с помощью кузнецов убивает или укрощает её: сам змееборец либокузнецы хватают чудовище за язык раскалёнными клещами и бьют молотами(Аф.
134, Черн. 82 и др.). В нескольких текстах побеждённая змеиха превращается102Вообще, Яга в славянском фольклоре является носителем змеиных атрибутов и функций; например, она, как измей, может мучить по ночам девушек и сосать их груди [10, т. III, с. 589].103См. сноску на с. 130.140в кобылу (Зел. 13, Карн. 163, Ник. 14, Онч. 27) и даже может начать служитьгерою.В варианте Аф.
135 этих кузнецов зовут Кузьма и Демьян. Данные именапринадлежат христианским святым, которые, согласно их церковным житиям,занимались врачеванием и не имели отношения к кузнечному делу [108, с. 566567], однако в восточнославянской народной традиции они закрепились какпокровители именно этого ремесла [117, с. 234]. Это превращение, вероятно,произошло на основе аналогии «Кузьма» – «кузнец» [108, с.
567; 117, с. 234]. Вславянском фольклоре эта профессия, как отмечает Е. С. Новик, наиболее тесносвязана с концептом чудесного104 [126, с. 144], и в волшебной сказке, как мы ужеупоминали выше, нередко именно кузнец выковывает оружие, пригодное дляборьбы со змеем.В украинском фольклоре существуют предания о божественном кузнецезмееборце, сковавшем первый плуг, победившем страшного черноморского105змея и пропахавшем на нём валы вдоль Днепра [108, с. 558; 117, с. 222].
Элементыэтого сюжета отражены в сказке о Никите Кожемяке (СУС 3002; Аф. 148).Единственный рассмотренный нами вариант этого сюжета – Аф. 148 –отличается от остального сказочного материала рядом особенностей, таких какточное упоминание места действия (Киев), порождающее ассоциации сбылинными сюжетами106; наличие у змея изначального противника, который снеохотой соглашается стать спасителем царевны, а при подготовке к сражениюобматывается вымазанной в смоле пенькой107; оригинально описанная мотивациядействий самого змея (он ест девушек, но царскую дочь оставляет себе в жёны,так как не может устоять перед её красотой; боится героя, запирается от него всвоей берлоге и выходит на бой, только когда тот начинает ломать двери).104Возможно, в основе этой связи лежит преобразовательный характер деятельности кузнеца: обработку железа исоздание из него предметов можно соотнести с актом творения мира, преобразованием хаоса в космос [61, с.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
