Диссертация (958832), страница 17
Текст из файла (страница 17)
Например, чудовищные змеи (worms) игвиберы (gwibers) в британском фольклоре имеют пристрастие к молоку и дажемогут присасываться к коровьему вымени, убивая таким образом пасущийся скот[230, с. 14]. Аналогичные предпочтения и поведение характерно, согласнопредставлениям британцев, и для обыкновенных змей, которые, испив пролитоена землю молоко, также могут превратиться в гвиберов (змееподобных существ спарой крыльев) [230, с. 57].
Подобные мотивы (пристрастие змей к молоку, ихнегативное влияние на скот, возможность превращения в крылатое чудовище приопределённых условиях или по достижении определённого возраста) встречаютсяи в фольклоре славянских народов [29, с. 298, 315].76Дэниел Коэн предполагает, что истоки огненного дыхания, присущего взападной культуре, как правило, относительно позднему и сложному образудракона, следует искать в ядовитом дыхании, характерном для болеепримитивных змеев, а оно, в свою очередь, скорее всего берёт начало отядовитости существующих в реальности змей [164, с.
53]. В пользу этогопредположения говорит и тот факт, что ядовитый укус также является узнаваемойчертой мифологических и фольклорных змеев. Согласно гипотезе Коэна, древнийчеловек, находясь под впечатлением от того, какими смертоносными могут бытьтакие небольшие существа как некоторые змеи, предположил, что даже само ихдыхание может убить жертву [164, с. 53-54]. Швейцарский натуралист XVI векаКонрад Геснер (Conrad Gesner) утверждал, что в древности драконами (dragons)люди часто называли именно крупных змей, подобных питонам [164, с.
51]. Еслипринять это утверждение за истину, то можно предположить, что упоминанияядовитого дыхания змееподобных чудовищ в средневековых бестиариях(например, в труде Эдварда Топселла (Edward Topsell), описавшего вподробностях процесс охоты дракона на птиц, которые под действием ядовитыхвеществ, выдыхаемых хищником в воздух, сами падают ему в пасть [164, с. 54])являются на самом деле искажением записей о наблюдениях за змеями.Существуютпредположения,согласнокоторымосновойобразавотдельных случаях могли стать и другие рептилии. По мнению Карла Шукера,встречи человека с крокодилами или крупными ящерицами – например, изсемейства варановых [230, с.
10] – также, вероятно, становились причинойпоявления в сознании людей образа крупного и опасного драконоподобногосущества.ЛайаллУотсонвысказываетпредположение,мифологических драконов являются именно комодскиечтопрообразомвараны (Varanuskomodoensis), длина тела которых может достигать 3 метров [239, с.
75-85].Учёный обращает внимание на тот факт, что эти огромные ящерицы могутпредставлять опасность и для человека, правда, гораздо меньшую, чем, например,крокодилы. Тем не менее, случаи нападения варанов на человека науке известны77[147, с. 96; 239, с. 75], и, в числе прочего, они также теоретически могут служитьпричиной появления историй о смертельно опасных, враждебных человекудраконах.Однако подобное выделение одного вида животных в качестве главногопервоисточника такого сложного и широко распространённого образа кажетсянам нецелесообразным, а территориальная ограниченность ареала комодскихваранов, обитающих сегодня лишь на нескольких островах Индонезии, а вдалёком прошлом, вероятно, населявших Австралию [197], также говорит впользу несостоятельности подобных предположений.И всё же необходимо отметить, что в отдельных случаях основой дляпоявления локальной легенды о драконоподобном монстре или же инцидентом,подкрепляющим народную веру в их существование, могла стать именно встречаместных жителей с крупными и опасными видами рептилий.
Так, существуетпредположение, что нильский крокодил (Crocodylus nilodicus) в редких случаяхпересекал Средиземное море, появляясь, таким образом, на юге Европы.Примером, подтверждающим реалистичность этой гипотезы, является легенда одраконе из чешского города Брно (Brno).
Согласно её сюжету, это существотерроризировало местное население, убивая скот и даже маленьких детей.Горожане завернули в шкуру только что убитого телёнка негашёную известь искормили её чудовищу, что заставило его мучиться от жажды и отправиться кводоёму. Бурная реакция поглощённой им воды с известью и погубилабрненского дракона, чучело которого и сегодня можно увидеть висящим подпотолком арки Старой Ратуши. Любой желающий может убедиться, что чудовищеоказалось крупным – около 4,5 м в длину – крокодилом [230, с. 84-85].Истории о драконах, имеющие, вероятно, аналогичное происхождение,существуют и в других странах: в третьей главе настоящей работы мы упомянембританскую легенду, в которой чудовище также могло, с большой долейвероятности, оказаться представителем отряда крокодилов (см.
с. 194-195).Некоторые учёные, например, Вильгельм Бёльше (Wilhelm Bölsche),обращают внимание на ещё один возможный источник появления в мировой78культуреобразовдраконоподобныхсуществ,считаятаковымостанкидоисторических животных, поражающие воображение своими размерами ивнешним видом52. Согласимся с В. Я. Проппом, подчёркивающим неразумностьпопыток отнесения случаев столкновения людей с подобными останками кодномуизглавныхфакторов,оказавшихвлияниенаформированиерассматриваемого образа [91, с.
222], однако отметим при этом, что подобныеинциденты, так же, как и в описанной истории с крокодилом, послужили основойдля появления или подтверждения событий некоторых местных легенд.Так, череп дракона, известного как Синий Бен (Blue Ben) и обитавшегонеподалёку от деревни Кайлв (Kilve) в английском графстве Сомерсет (Somerset),сейчас хранится в музее города Тонтон (the Taunton Museum). Установлено, чтона самом деле он принадлежит ихтиозавру [230, с.
96]. Жаклин Симпсон приводитещё один подобный пример: в австрийском городе Клагенфурт (Klagenfurt amWörthersee) есть статуя, изображающая великана, который убивает дракона.Внешний вид головы змееподобного чудовища скопирован с черепа шерстистогоносорога, который был найден в окрестностях города в 1355 г.; сам черепхранится в здании городского муниципалитета [231, с.
20].В первом параграфе мы говорили о том, что змей в определённый моментсвоего развития приобрёл черты изначально противопоставляемой ему птицы (см.с. 42-43). Одним из главных атрибутов последней, ставшим характерным длязмея, является наличие крыльев. Однако на последних этапах своего развития, вчастности, во времена Средневековья и эпохи Возрождения, дракон стал чащеизображаться с кожистыми, а не перистыми крыльями, напоминающими скореекрылья летучей мыши. Именно такое визуальное воплощение стало наиболеечасто используемым и каноничным и в современной массовой культуре.
ДэниелКоэн в книге “A Modern Look at Monsters” («Современный взгляд на чудовищ»)[164] выдвигает два возможных источника подобного нового элемента внешностичудовища.52Цит. по исследованию В. Я. Проппа [91, с. 222].79Согласно первой его гипотезе, носителем кожистых крыльев, с которымистали изображать и описывать дракона, является именно летучая мышь. Пытаясьнайти общие черты в символике этих существ, которые позволили бычеловеческому сознанию отождествить их друг с другом, Коэн подчёркивает, чтои дракон, и летучая мышь могли ассоциироваться у средневекового европейца снечистой силой, с воплощением чего-то злого и сверхъестественного [164, с. 5758].Другим возможным источником происхождения кожистых крыльев удраконов являются небольшие ящерицы из семейства агамовых, относящиеся кроду летучих драконов (Draco) [164, с.
58-60]. По бокам их туловищарасположены кожаные складки, позволяющие животным планировать назначительные расстояния во время прыжка.На первый взгляд может показаться, что у этого предположения есть та жеслабая сторона, что и у теории Уотсона, касающейся варанов: ареалобыкновенного летучего дракона (Draco volans), например, ограничен островамиМалазийского архипелага. Однако Дэниел Коэн предполагает, что уже во временаэпохи Возрождения преувеличенные рассказы об этом экзотическом животноммогли достигнуть Европы и породить легенды о «летающих драконах».
Крометого, путешественники могли привозить засушенные экземпляры этих ящериц вевропейские страны и распространять их под видом образцов «детёнышейдраконов» (“baby dragons”) [164, с. 58]. Примерно в ту же эпоху широкоераспространение получили таксидермические подделки, созданные искуснымимистификаторами из засушенных частей тела и костей различных животных ипризванные изобразить чучела или скелеты «драконов» (как правило, тоже подвидом «детёнышей», так как возможности авторов этих чучел были ограниченыфизическими размерами доступных им останков реальных существ) [164, с.
59].Ряд таких подделок подробно описывает Карл Шукер в книге “Dragons in Zoology,Cryptozoology, and Culture” [230, с. 96-100].Приведённые нами примеры доказывают продуктивность образов других,отличных от змей, животных, и в первую очередь рептилий, а также останков80доисторических существ, в качестве косвенных факторов, способных повлиять начерты образа змееподобного существа в рамках отдельной культуры, статьоснованием местной легенды о чудовище в той области, где произошла встреча сживотным, или же послужить для локального населения материальнымподтверждением реальности уже существующих в народном сознании образов.Однако теории, создатели которых приписывают этим животным более значимуюи основополагающую роль в формировании образа, представляются намнесостоятельными – главным образом, в силу ограниченности ареала обитаниярассматриваемых видов, а также отсутствия убедительных доказательств их связис истоками образа мифического змея.Спектр животных, черты которых могли отразиться в некоторых вариацияхобраза дракона, гораздо более широк и не ограничивается одними лишь птицамии рептилиями.
Говоря об образе в целом, те или иные исследователи перечисляютразличные группы живых существ, напрямую зависящие от их точки зрения нагеографические и исторические корни образа. Например, Графтон Эллиот Смитутверждает, что к змеиной или крокодильей основе тела и чертам хищной птицы(орла, сокола или ястреба), от которой дракон мог унаследовать крылья, ноги и,возможно, голову, добавились также части тела льва (передние ноги и внекоторых случаях голова) [175, с. 81]. В. В. Иванов в своём определении понятия«дракон», к которому мы обращались в первом параграфе, упоминает также рыбу,пантеру, козла, собаку и волка, указывая на то, что этот перечень может бытьпродолжен [71, т. I, с. 394].Отметим,что«второстепенные»животные,перечисленныеврассмотренных нами определениях, являются в большинстве случаев хищниками,которые могли представлять определённую угрозу для человека.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
