Политическая философия российского консерватизма XIX - первой половины XX века гендерные аспекты (792417), страница 15

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 15)

Итак, И.А. Ильин в своих трудах отодвинул формальные признаки форм правления на второй план, продемонстрировав зависимость форм государства от типа и уровня политической культуры, правосознания народа. Православие и самодержавие взаимно обусловливали друг друга настолько, что любое изменение одного элемента ставит под сомнение жизнеспособность другого. Сравнивая монархию и республику, мыслитель пришёл к выводу, что единовластие в большей степени обеспечивает нравственное правление, чем институты парламентаризма, так как монарх воплощает национальную идею.

П.Б. Струве подчёркивал мирный характер формирования государственной власти на Руси: «Не завоевание, не покорение… своеобразная национальная монополия единой пришлой династии на властвование над разными племенами и землями» ⁵. С его точки зрения, самодержавие означает «и власть просто державную, или суверенную, и при том в смысле внешнего суверенитета, или государственной независимости», и «власть абсолютную, т. е. неограниченную» ⁶. Основная мысль Струве заключалась в утверждении неразрывной связи политического строя и России: «Россия как Великая держава, созданная всем русским народом, отождествлялась с известной политической формой и даже уже, с известным политическим строем, с неограниченной монархией, с тем, что принято называть на Западе французским термином “царизм”» ⁷.

¹ Так же. С. 475.

² Там же.

³ Ильин И.А. Собр. соч. Т. 2, кн. 2. С. 269.

⁴ Там же. С. 109.

⁵ Струве П.Б. Избранные труды. М., 2010. С. 67–68.

⁶ Струве П.Б. Дневник политика (1925–1935). М., 2004. С. 58.

⁷ Струве П.Б. Избранные сочинения. М., 1999. С. 262.

Для политической философии российского консерватизма XIX – первой половины XX в. была характерна идея персонификации государства в лице его главы. Поскольку основными носителями верховной власти в российском государстве на протяжении всей его истории являлись мужчины, то в созданных мыслителями политических портретах монархов нашли своё отражение не только сущностные черты самодержавия, но и маскулинные характеристики. Нравственные качества монархов, императивы их поведения играли важную роль в философских построениях российских консерваторов. М.П. Погодин призывал исследовать подробнее биографии монархов, предложив собственный анализ Петра I «как государя, как русского, как гражданина, как отца, как супруга, как человека» ¹.

Традиция описания носителей верховной власти складывалась в

отечественной общественно-политической мысли ещё с XI в. Митрополит Иларион в «Слове о законе и благодати», оценивая политическую деятельность князей Игоря, Святослава и Владимира, начал разработку образа правителя христианского типа². В трудах XI–XII вв. князь описывался как внешне привлекательный муж («голос твой сладок и образ твой прекрасен»)³, обладавший высокими моральными ценностями, как справедливый верховный глава. В

русских текстах периода завоевания Золотой Орды князь стал носителем «грозы», необходимой для защиты страны, а в дальнейшем и для усмирения внутренних врагов государства. С укреплением российской государственности, с формированием концепции «Москва – третий Рим» помимо того, что, по мнению Б.А. Успенского, происходила рецепция византийского канона, выраженная в сакрализации власти монарха⁴, возникали параллели «царь – страна» и «муж – жена». «В этой паре происходит борьба и поддерживается некий динамический,

¹ Погодин М.П. Избранные труды. М., 2010. С. 239.

² Исаев И.А., Золотухина Н.М. Указ. соч. С. 16–25; Тонких В.А., Ярецкий Ю.Л. История политической и правовой мысли. М., 1999. С. 7.

³ Моление Даниила Заточника, написанное им своему князю Ярославу Владимировичу // Памятники Древней Руси: XII век. М., 1980. С. 393.

⁴ Успенский Б.А. Царь и император. Помазание на царство и семантика монарших титулов. М., 2000. С. 29.

циклический тип равновесия. Перевес рационально-волюнтаристического начала (царь) над его “парой” должен сказаться на взаимоотношениях “мужчина – женщина”, что подтверждается историей» – полагал Я.Н. Щапов¹.

В переписке с Андреем Курбским царь Иван Грозный использовал

«женское» в качестве уничижительного сравнения: уподоблял речь вельможи россказням пьяных баб², брани пьяной рабыни³. Отмечая необходимость концентрации власти в одних руках, царь писал: «Разве ты не видишь, что власть многих подобна женскому неразумию? … Ибо так же как женщина не способна остановиться на одном желании – то одно решит, то другое, так и при правлении многих – один захочет одного, другой другого» ⁴. В учении Грозного Л.А. Тихомиров подчёркивал силовые характеристики власти, обретавшие в гендерной перспективе агрессивно-маскулинный характер, цитируя мнения религиозных авторитетов: «царская власть дана для поощрения добрых и кары злых», «кто противится власти – противится закону Божию. Князь бо не напрасно носит меч: Божий бо слуга есть» ⁵. Анализируя поговорки русского народа, Тихомиров пришёл к выводу, что и русский народ разделял гендерные установки Ивана Грозного: «Горе тому дому, коим владеет жена, горе царству, коим владеют многие» ⁶. Консерватор оправдывал применение насильственных мер управления в политике Ивана Грозного и других российских самодержцев: «Петр был прав и в своих насильственных мерах» ⁷.

Наиболее полные описания российских монархов принадлежали перу С.С. Уварова и Л.А. Тихомирова, создавших портреты Александра I и Александра III. Основополагающими чертами носителей верховной власти являлись традиционно приписываемыми мужчинам качества силы и ума. Победа Александра I над Наполеоном выдвинула на первый план его военные заслуги.

¹ Щапов Я.Н. Государство и церковь Древней Руси X–XIII вв. М., 1989. С. 153.

² Переписка Ивана Грозного с Андреем Курбским. М., 1993. С. 172.

³ Там же. С. 177.

⁴ Там же. С. 134.

⁵ Тихомиров Л.А. Монархическая государственность. С. 258, 268.

⁶ Там же. С. 272.

⁷ Там же. С. 316.

Величие Александра С.С. Уваров оттенял образами других завоевателей, таких как Кир, Александр Македонский, Юлий Цезарь. Однако для Уварова принципиально важным было подчеркнуть миролюбие российского самодержца:

«Наш век прославлен Александром Первым. Нести с собой мир самый что ни на есть нерушимый – вот главная слава, увековечившая его имя» ¹. В целом он негативно оценивал порожденные воинственным духом походы известных полководцев, так как они «не только ни в чем не улучшили судьбу человечества, но ещё больше увеличили его беды» ². Миролюбие Александра I можно расценивать как новый элемент в характеристике императора, так как, по свидетельству Е.А. Вишленковой, в тот исторический период мир ассоциировался

«с такими понятиями, как любовь, семья, братство», очевидными для христианской этики и непривычными для политического языка той эпохи, а

«Александр I в общественном мнении был не миротворцем, а освободителем и победителем» ³. Уваров отмечал, что в войне в основном были заинтересованы частные лица, а не государь, поскольку в случае победы первому лицу страны

«нужно увеличивать расходы на сохранение власти в этих провинциях и он приобретёт врагов» ⁴. В результате завоеваний формировался осуждаемый и неприемлемый Уваровым вид политического устройства – империя. Сущность данного вида государства состояла в установлении мира для отдельных семей, создании государства для себя и своего потомства подобно тому, как частное лицо приобретает имущество для себя и своей семьи. «Общее благо человечества никогда не было их целью», – писал Уваров, осуждая империю за присущие ей корыстные интересы⁵.

Зарекомендовавший себя в элитных кругах России и Европы как настоящий аристократ⁶ Уваров ценил преимущества мирной жизни: «Когда вся страна под

¹ Уваров С.С. Избранные труды. С. 155.

² Там же.

³ Вишленкова Е.А. Указ. соч. С. 21, 23.

⁴ Уваров С.С. Избранные труды. С. 164–165.

⁵ Там же. С. 161.

⁶ Исамбаева Л.М. Общественно-политические взгляды С.С. Уварова в 1810-е годы // Вестник МГУ. Сер. 8. История. 1990. № 6. С. 24–35.

ружьём, нравы неизбежно становятся военными… Жёсткие и грубые формы, стирая мягкие тона цивилизации, приводят к варварскому состоянию, когда есть солдаты, но нет граждан» ¹. Однако не только отсутствие культуры в период войны разочаровывало Уварова. Он связывал внутриполитическую обстановку с методами реализации политической власти: «Такую страну следует дисциплинировать, так же как дисциплинируют армию. Только террор может привести к послушанию… Такая страна не знает над собой другой силы кроме жестокости. Вместо нормального правления непрерывное состояние войны или революции» ².

Политику российского самодержца, прославившего Отечество силой оружия,

его победу над Наполеоном I С.С. Уваров рассматривал как свидетельство справедливости и действенности политического строя России и личную заслугу его главы. В противовес империи Уваров рисовал идеальную модель

«просвещённого государства» Александра I, в котором «не прибегают ни к демону войны, ни к фанатизму мнений» ³. Просвещение, по мыслителю, ограничивает злоупотребления неограниченной властью, так как спокойствие и процветание в государстве обеспечивает «общественное мнение, существующее у всех классов» ⁴.

Управление таким государством Уваров сравнивал с двумя моделями потестарных отношений. Во-первых, просвещённое государство обладает властью, аналогичной власти священника над его паствой, так как «опорой правительству там служат в первую очередь плоды просвещения и добрые нравы» ⁵. Во-вторых, «образцом доброго правительства, умеющего внушать гражданам любовь к мудрым законам, охраняемым с надлежащей силой, может служить дом частного лица, в котором хозяин добр по отношению к верным

¹ Там же. С. 160.

² Там же. С. 158.

³ Там же. С. 157.

⁴ Там же. С. 160.

⁵ Там же. С. 157.

слугам и суров по отношению к преступным, готовым взбунтоваться» ¹. Неформальный, патриархальный характер отношений между властвующими и подчинёнными – общая черта, объединяющая оба примера. Государь опирался на свой моральный авторитет, но в то же время был готов в случае необходимости применить силу. Справедливость, поддержанная силой, – рецепт идеального правления по С.С. Уварову. Сила как основная маскулинная характеристика оставалась в политическом портрете Александра I.

Однако ничем не сдерживаемая сила беспокоила Уварова: «Сколько было случаев, когда государь, злоупотребляя своей независимостью, навлекал на себя самые ужасные бедствия? Если все злоупотребления вредны, то разве не вредно злоупотребление могуществом?» ². Отсюда он выводил следующую важную черту государя – «умеренность в величии». Монарх, по Уварову, должен следовать принципу справедливости, который налагает на власть имущих обязанность не устранять и не ущемлять ничьих прав из-за недоброжелательности или сочувствия к ним³. В понимании Уварова, государь являлся надсословной и надпартийной фигурой – он правил в интересах общего блага. Отсюда вытекала и особая ответственность первого лица государства: в нём одном заключалось величие народа, которого он представлял; он соединял в себе свойства христианина, философа и воина: «Удивительное поведение императора Всероссийского, его характер, твёрдость, политические его правила, рыцарские добродетели – это наше достояние» ⁴.

Таким образом, основной чертой самодержца, с точки зрения С.С. Уварова,

являлось соединение «величайшей мощи с величайшей умеренностью» ⁵, силы с миролюбием. В отличие от либеральных доктрин источником ограничения власти монарха для Уварова были не новые политические институты, а совесть и мораль самого монарха. «Истинная политика не может сделать шага, не присягнув

Характеристики

Список файлов диссертации