Т.А. Иванова. Избранные труды (774560), страница 79
Текст из файла (страница 79)
Лескова «Заячий ремиз» начинается со знаменательных слов «Краткого предисловия» автора-рассказчика: «По одному грустному случаю я в течение довольно долгого времени посещал больницу для нервных больных, которая на обыкновенном языке называется "сумасшедшим домом", чем она и есть на самом деле». Заканчивается повесть там же трагической смертью героя Оноприя Перегуда. Думается, что Н.
С. Лесков знал топоним «Заячий ремиз» не только как название «охотничьей слободы». По-видимому, он знал и то, что там в 1859 г. был основан «Дом призрения престарелых и увечных»", с течением времени превратившийся в то, что на обыкновенном разговорном языке называется, как заметил Лесков, «сумасшедшим домом». Замечу, что до современности на территории Заячьего ремиза находится Психоневрологический интернат. Таким образом, «Заячий ремиз» вЂ” «сумасшедший дом» не только прибежище «зайцам» (герою повести Оноприю Перегуду), но и образ России — государства, где оказывается возможной «Игра с болваном», «наблюдения, опыты н приключения» которого с присущим ему блеском пересказал нам автор. " Гейрот А. Описание Петергофа.
СП6., 1063. С. 112. «СОРОК ТЫСЯЧ КУРЬЕРОВ»?! ПОЧЕМУ7 Н. С. Лесков в рассказе «Человек на часах» писал: «Тогда еще не было ни городских телеграфов, ни телефонов, а для спешной передачи приказаний начальства скакали по всем направлениям "сорок тысяч курьеров", о которых сохранится долговечное воспоминание и комедии Гоголя»'. Однако незабвенный Иван Александрович Хлестаков, слова которого имел в виду Лесков, назвал иное число: «И в ту же минуту по улицам курьеры, курьеры, курьеры... можете представить себе тридцать пять тысяч одних курьеров» !«Ревизор», д.
111, явл. У1). Оказывается, что «долговечное воспоминание», сохранившееся у нас, подсказывает нам не точное число хлестаковских курьеров, а лишь то, что их было очень много. Но почему в данном случае появляется как достаточно распространенная ошибка именно «сорок тысяч»? Высказывалось предположение, что словосочетание сорок глысяч в значении «бесчисленное множество», «очень большое количество» проникло в язык художественной литературы и публицистики из фольклораз. Однако возможность фольклорного влияния не исключает н иного источника развития данного значения у этого числительного.
Думается, таким источником могла явиться шекспировская гипербола, а именно слова Гамлета у могилы Офелии: «Но я любил ее, как сорок тысяч братьев любить не могут» (В, Шекспир «Гамлет...» в переводе Н. Нолевого, д. Ъ', явл. 1). Заметим, что в других переводах имеются иные варианты текста трагедии. Так, в переводе А. Кронеберга находим: Я любил Офелию — и сорок тысяч братьев Со всею полнотой любви не могут Ее любить так горячо». ' Лесков.
Собр. соч. Т. 8. С. 165. з Никольский А. А. К изучению семантики числительных (сорок тысяч) 7! Уч. зап. Рязанского гос. пед. ин-та. 1975. Т. 114. С. ! 52. з См. напр., у А. Ф. Гильфердинга в сорок тысячей: «У Батыги-то силы сорок тысячей», «Подбирает ведь дружину сорок тысячей». ГнльфердингАБ Ф. Онежские былины.
СПб., 1873. С. 1! 7, 296 и др. ' Библиотека великих писателей. Шекспир! Под ред. С. А. Венгерова. СПб., 1902. Т. П1. С, 137. 292 Ср. также в статье И. С. Тургенева «Гамлет и Дон Кихот», возможно, в его собственном переводе: «Сорок тысяч братьев не могут со мной поспорить!»!. Ю. Д. Левин в монографии «Шекспир и русская литература Х1Х века» с полным основанием утверждает: «<...> ни один из образов, созданных английским драматургом, по своему значению для русской <...> литературы не может идти в сравнение с Гамлетом. В сущности, Шекспир для России послепушкинского времени это прежде всего автор "Гамлета"»в. Поставленный впервые на московской !22 января 1837 г.), а затем на петербургской и провинциальных сценах «Гамлет» Шекспира оказался широко известным культурным слоям русского общества.
Во многом этой известности способствовал и В. Г. Белинский. В «Былом и думах» А. И. Герцен вспоминает: «Статьи Белинского судорожно ожидались молодежью в Москве и Петербурге с 25 числа каждого месяца. <.„> Кто не помнит его статьи... о Мочалове и Гамлете' ?» В статье «Гамлет. Драма Шекспира. Мочалов в роли Гамлета», касаясь игры прославленного актера, Белинский писал: «<...> сцена на могиле Офелии была новым торжеством его (П. С.
Мочалова. — Т. О.) таланта. Мы никогда не забудем этого могучего, торжественного порыва, с которым он воскликнул: Но я любил ес, как сорок тысяч братьев Любить ие могут! Бедный Гамлет, душа прекрасная и великая! Ты весь высказался в этом вдохновенном вопле <...>»". Неудивительно поэтому проникновение этой гиперболы Шекспира прежде всего в язык художественной литературы Иногда это прямая цитация «Гамлета». Так, в «Лесе» А.
Н. Островского актер Несчастливцев говорит: «Эх, сестренка! Посмотри на меня. Я нищий, жалкий бродяга, а на сцене я принц. Живу его жизнью, мучусь его думами„плачу слезами над бедной Офелией и люблю ее, как сорок тысяч братьев любить не могут» !д. 1У, явл. 6). Или у М. Цветаевой в стихотворении «Диалог Гамлета с совестью»; — На дне она, где ил И водоросли... Спать в них Ушла, — ио сна и там нет! — Но я ее любил, Как сорок тысяч братьев Любить не могут! ' Тургенев И. С. Собр.
сочс В 12 т. М., 1953 — 1958. Т. 11. С. 178. в Левым 70. Д. Шекспир и русская литература Х!Х вска. Л., 1988. С. 158. 'Герцен А. И. Собр. сочс В 9 т. М., 1955 — 1958. Т. 5. С. 26. е Белинский. Т. 2. С. 327. 293 В иных случаях сравнительный оборот как сорок тысяч братьев может оказаться соотнесенным с любым другим действием или состоянием. Один из персонажей писателя Скитальца (псевд. С. Г. Петрова), который, по словам героя-рассказчика, любил бросать «в толпу афоризмы Шекспира», восклицает: «Живем, как сорок тысяч братьев>Р. Однако значительно чаще это условное выражение подвергается индивидуально-творческому, семантическому и стилистическому варьированию, что в принципе свойственно языку художественной литературы.
Так, в чеховской «Дачнице» при нем появилось определение: «<...> нелеп, как сорок тысяч нелепых братьев»'о. Происходила также замена первоначального братьев любым существительным, обычно именем лица мужского пола, что, кажется, служит дополнительным доказательством связи этого оборота с шекспировской гиперболой. Вот пример из очерка Д. Н. Мамина-Сибиряка «В горах»: «<...> невинен, как сорок тысяч младенцев <...»>н.
Интересна авторская пунктуация М. Горького в пьесе «На дне», в реплике Актера; «Напьюсь — как... сорок тысяч пьяниц...»'з Кажется, что тире и многоточием автор отметил ассоциативные паузы, отсылающие нас к источнику сравнения. Ведь несколькими репликами ранее Актер вспоминал «Гамлета»: «Хорошая вещь... Я играл в ней могильщика...» Отметим еще и более сложные авторские трансформации. Так, у Чехова в рассказе «То была она!» возникает сверхгиперболизация сравнения в результате соединения сорока тысяч с компаративным усилительным фразеосочетанием пьян, как сапожник, которое определяется как «очень сильно быть пьяным»": «<...> был пьян, как сорок тысяч сапожников».
Наоборот, А. Ахматова в стихотворении «Читая "Гамлета" », название которого недвусмысленно указывает на источник, снижает шекспировскую гиперболу. Она не только заменяет братьев на сестер, не только вводит определение ласковых сестер, но и уменьшает их количество в тысячу раз. Это, видимо, связано с тем, на что в свое время проницательно обратил внимание К. И.
Чуковский: Ахматову «коробит всякая гипербола»": И как будто по ошибке Я сказала; «Ты...» Озарила тень улыбки Милые черты. Скиталец. Этапы. М., 1937. С. 97-98. 'ь Чехов. Собр. соч. Т. 2. С. 351. "Мамин-Сибиряк. Собр. соч. Т. 1. С. 259. ы Горький М. Собр. сочл В 30 т. М., 1949-1955. Т. 6. С. 114. " Фразеологический словарь русского языка. М„1967. С. 408.
ы Чуковский К. И. Ахматова н Маяковский Л Вопросы литературы. 1988. 30 1. С. 204. 294 От подобных оговорок Всякий вспыхнет взор... Я люблю тебя, как сорок Ласковых сестер. Из приведенных примеров отчетливо видно, что шекспировские «сорок тысяч братьев», проникая в язык художественной литературы, легко подвергались разнообразным индивидуально-творческим преобразованиям. Само словосочетание сорок тысяч в значении «очень большое количество», «множество преимущественно кого-либо» становилось устойчивым и переставало ассоциироваться с «Гамлетом». В сущности, этим можно объяснить не только ошибку Н. С. Лескова, но и других авторов, повторивших ее в наше время: «Сорок тысяч департаментов— словно сорок тысяч хлестаковских курьеров»'~; «Поскакали сорок тысяч курьеров и доставили документ по канцеляриям»".
Таким образом, употребление составного числительного сорок епысяч в языке художественной литературы, обязанное влиянию гиперболы Шекспира и ставшее устойчивым, должно получить лексикографическую фиксацию, которой пока нет ни в одном словаре современного русского литературного языка. Но вернемся к Н. В. Гоголю. Естественно, что в качестве символа «чрезмерного преувеличения»" могут сохраняться как литературная цитата «трндцать пять тысяч» хлестаковских курьеров. Ср. у А. П. Чехова в рассказе «Княгиня»: «А высшие чины что делали? <. > Этак раза два в неделю, вечером, скачут тридцать пять тысяч курьеров и обьявляют, что завтра княгиня <...> будет в приюте».
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
