Т.А. Иванова. Избранные труды (774560), страница 52
Текст из файла (страница 52)
Казань, 1862. Ч. П1. С. 272-273. 186 ковника конца ХЛ71 в. текст, почти идентичный «Сказанию» М. Грека: «Неясыть есть птица подобна журавлю, а творить себе гнездо на высокихь древЪхзч или камнЪхь»". Точно так же А. Карпов, комментируя тот же текст в Азбуковнике по списку Соловецкой библиотеки, заметил: «По-славянски называется она стергом, или буселем, или же белым журавлем»". Любопытное объединение двух значений слова неясыгль находим в «Литовско-русском словаре» составленном в 1596 г. Лаврентием Зизанием: «Неясыть, по-Грецку, пелекань, птахь есть въ Египтй, подобный бусюлови».
В связи со сказанным вспомним статью Я. К. Грота «О названиях аиста в России», опубликованную более 100 лет тому назад". Прежде всего Грот заметил, что у славян отсутствует общее название этой птицы. В разных районах ее называют по-разному: бусель, бочан, стерх, в церковно-славянском стрькь (стергь). Затем он обратил внимание на то, что в Македонии и Эпире греч. пкЛек«ч могло обозначать аиста, а не пеликана. Сопоставив это со «скандинавским» (по Гроту, нижнегерманским, голландским) названием 4-го порога Днепра — Айфар, Грот пришел к выводу, что слав. неясыть, как и «варяжское» Айфар, имели общее значение: они называли аиста.
В подтверждение своего предположения ученый приводит список кораблей, построенных Петром Великим в Воронеже при помощи голландских мастеров и названных им голландскими именами животных и птиц. В этом списке находится корабль под названием Ойфар, или Айфар (аист), совершенно отвечающим, «с одной стороны, нынешнему голландскому слову, а с другой— скандинавскому названию порога, упоминаемому Константином Багрянородным»'".
В связи со сказанным представляется неубедительной попытка Г. Вздорнова соединить обе гипотезы, которую мы находим в его комментарии к иллюстрации 101-го псалма в Киевской псалтыри, изображающей Давида и аиста на дереве. «Это находит свое обьяснение,— пишет автор, — в греческом тексте Псалтыри, где упоминается аист (в переводе, каковым является Киевская псалтырь, вместо аиста фигурирует неясыть, т. е. сова)»зе.
Если в греческом тексте действительно упоминался аист, то каким образом в славянском переводе он превратился в сову, остается совершенно неясным. '" Сахаров. Сказания. Т. !!. Кн. Лг. С. 173, 128. "Карпов А. Азбуковники или алфавиты иностранных речей (по списквм Соловецкой библиотеки). Казань, 1878. С. 278 .279.
" урош Я. О названиях аиста в России Я лэилологнческие разыскания. СПб., 1876. Т. 2. С. 420-430. " Следует заметить, что вопрос о названиях порогов Днепра у Константина Бвгрянородного породил большую литературу и до сих пор является спорным. См. об этом в уже упомянутых статьях А. И. Толкачева и М. Шапира.
" вздорнов Г. Исследование о Киевской псалтыри. М., 1978. С. 133. 187 П Слово неясыть кроме Псалтыри употребляется еще и в некоторых других книгах Ветхого Завета, а именно в двух книгах Пятикнижия Моисея: кн. Левит Х1, 14 и кн. Второзаконие Х1Ч, 13, а также в кн. Иова ХЧ, 23; ХХЧП1, 7. Во всех этих случаях славянской неясыти соответствует греческое Тнф, Тнпбс 'коршун'. Далее цитируем старопечатную Острожскую библию 1581 г., в основу которой, как известно, положена Библия 1499 г., созданная трудами сподвижников новгородского архиепископа Геннадия, включившая в свою очередь более древний текст, переписанный в 1047 г.
попом Упырем Лихим, снабдившим его известной, но до сих пор неразгаданной припиской. В первых двух книгах неясыя>ь находится в перечне «нечистых» птиц, запрешаемых законом Моисея к употреблению: и да ии л>сто и)(ъ гно>(си со>(тя орла и нога, и морьскаго орла, н нежсыти (Лев, Х1, 14); а сиги же да не жете от ни)(я орла и нога, и орла морьскаго, и ие ьсытн (Вт. Х1Ч, 13).
Заметим, что в указанных перечнях употребляются и оставшийся без перевода грецизм пелекань, а также и слав. сова. В кн. Иова неясы>нь встречается, во-первых, в главе ХЧ, 23: «оучинень бо есть вь брашно неясытомь», во-вторых, в производном от неясыши прилагательном с суффиксом — ]е: «стезя не позная птица, и не прьзрЪ ю око неясыше» (ХХЧП1, 7). Любопытно, что в Елизаветинской библии 1751 г. в данной главе имеется разночтение: тоже притяжательное прилагательное, но образованное от другого славянского слова, называвшего также хишную птицу: «и не узы ю око супово».
Ср. польск. яер, чеш. знр, серб. суп — 'хищная птица: ястреб, коршун, сип'. Вполне возможно, что для справшиков Елизаветинской библии прилагательное неясын!е вследствие возникавшего чередования согласных (т:ш] казалось неясным. Вместе с тем на рубеже ХЧ11-ХЧ1П вв. слово «насыпь все еше могло употребляться в значении 'хищная птица'. Думается, что именно в этом значении употребляется это слово в Книге житий святых, составленной Димитрием Ростовским, где читаем: «Врани же и неясыти и прочии плотоядные птицы параше надь стЪнами града ядяху тьлеса»з'.
Интересное сообщение находится в неоднократно опубликованном «Путевом журнале», который вел, вероятно, чиновник отправленного Петром Великим в разные государства дипломатического посольства. Так, о посешении Ватикана автор журнала пишет: «По обе стороны сад и фонтаны; на правой стороне гора выкладена каменная, на верху ея неясыть-птица сидит, и из зоба (варн изо лба) у нее течет вода великая; под горою пруд, а на воде корабль, и вместо парусов из деревья текут воды»". Это описание позволяет идентифицировать фонтан «неясыть» -''Данн»>рий Ростовской. Книга житий святых...
Киев, !705. Л. 703. '"' «Путевой журнал...» Л Отечественные зависни. !846. Чв 8. С.!45. 188 с фонтаном Большого орла (Гоп!апа бе!1'Ас)ц!1опе), а фонтан «корабль» с фонтаном Галера (Гоп!апа г)е))а ба!ега)зз, которые действительно находятся в саду Ватикана. То обстоятельство, что в книгах Ветхого Завета славянской неясыти соответствуют разные греческие слова, приводит к выводу о том, что, видимо, перевод книг Ветхого Завета совершался в разное время и в разных областях. Перевод Псалтыри, как это отмечено в начале статьи, безусловно, принадлежал Константину-Кириллу.
Что касается перевода остальных книг, то окончательного решения этого вопроса наука до сих пор не имеет. Он мог принадлежать Мефодию и его помощникам, о чем сообщается в ХЧ главе его Жития". Известно также, что в эпоху болгарского царя Симеона перевод Ветхого Завета был осуществлен «Григорием пресвитером мнихомь». Наконец, и в более позднее время, уже на Руси, создатели свода 1499 г.
не только включили в него более ранние переводы, но и сами тоже обращались к греческому оригиналу. В заключение следует еше раз сказать, что употребленное впервые в славянском переводе книг Ветхого Завета слово неясыть в силу этого оставалось книжным на протяжении всей своей истории. Л. Ф. Моисеева, изучавшая в недавнем прошлом русскую орнитологическую лексику, писала о том, что многие слова — названия конкретных предметов (в данном случае птиц. — Т. И.) возникают как слова-характеристики, отражающие в своем лексическом значении тот или иной познанный признак предмета". Для славянского слова неясыть таким признаком оказалась иенасытность, ненасытичость.
В соответствии с признаваемой многими специалистами этимологией оно представляет основосложение с отрицательным префиксом: *не]9-зу!ь, где [-19-] является глагольным корнем, а [-зу!ь] — именным". Следовательно, неясыть буквально — 'не имеющая сытости, ненасытная птица'. Именно такое толкование находим в славянском переводе «Шестоднева» Георгия Писиды 1358 гл «Кто неясытова (тыв иеЛек«выв) уста странными устроил длъгыми мечи и разиание имъ отвръзе всеядливое, да неясытныа («иЦ«то»с) насытить восхищенна рыбамь»".
зз Роп!впе 61 Когпв. Рга)за, ! 965. " Иванова Г. А. Мефодиев перевод Библии (К вопросу о достоверности сообщения ХЧ главы Жития Мефодия) д Переводы Библии и их зввчеиие в развитии духовиой культуры славян. СПб., !994. С. 49-52. " азоасеева Л. Ф, Наимеиоввиия птиц в русском языке Л Вопросы теории и истории словарного состава русского языка. Киев, 1972. С. 7!. "' Фасиер. Зтимологический словарь. М., 197!.
Т. 11!. С. 71. и СлРЯ Х1-ХЧ!1 вв. Вып. ! 1, С. 362. 189 Думается, что именно этот признак неясыти имел в виду С. Бобров в «Херсониде», когда писал: «Иль как неясыть утло-горлый 0 Купается в водах Босфорских»". Эпитет «утлогорлый», вероятно, окказионализм Боброва, является признаком ненасытимости птицы: сколько неясыть ни ест, горло остается утлым (пустым). Недаром и В. И. Даль считал неясыть «сказочной прожорливой, ненасытимой» птицей™. Наличие у различных птиц реальной фауны обших признаков может приводить к тому, что одно и то же слово без изменения своего значения может называть разные породы птиц. Еще Л. А. Булаховский заметил, что «перенесение названия птиц с одних на других не представляет в истории славянских языков редкого явления»'". Древняя неясыть в этом отношении не является исключением.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
