История русского литературного языка (Виноградов В. В.) (774552), страница 41
Текст из файла (страница 41)
С. Лихачев относит почему-то к «деловойпнсьменности», и в грамотах вкладных, купчих, дарственных, духовных и т, п. степень «литературности» и «нелитературности» языка бывает очень различна, иногда качественно не соотносительна. Среди вопросов, связанных с изучением истории древнерусской письменно-деловой речи, особенно важны три: 1) вопрос о способах литературной обработки письменно-деловой речи и превращения ее в особую функционально-стилевую разновидность русского литературного языка (приблизительно с ХЧ вЂ” ХЧ1 вв.); 2) сюда же примыкающий вопрос о приемах и сферах употребления деловой речи в языке древнерусской литературы и 3) вопрос о диалектных различиях письменно-деловой речи в ее разных социальных стилях и профессиональных вариациях с Х1 по конец ХЧИ в.
А. И. Соболевский, а вслед за ним и В. М. Истрян '«т и Б. М. Ляпунов придавали очень мало значения диалектным расхождениям восточнославянской письменно-деловой речи в древнейшую эпоху. Изучая диалектные черты русских памятников вообще, в том числе и памятников делового письма, они сразу же проецировали или переносили их в плоскость народно-областных говоров древнерусской разговорной речи, в плоскость исторической диалектологии. Специфика речи именно деловых памятников, грамот, актов и т. п.
нх почти не интересовала (ср., впрочем, у А. А. Шахматова в исследованиях о новгородских и двинских грамотах анализ «формуляра», схемы построения грамот). '4«Там же, стр. 322, 323. 144 В, М. И«грин. Очерк истории древнерусской литературы, стр. 82. изучение ОБРАЭОВАния и РАзВития ДРевнеРусского яэыкА 119 Замечания о диалектных расхождениях в древнерусской лексике, собранные в книге Ф. П. Филина «Очерк истории русского языка до Х1ЧСТО- летия», являются довольно случайными и не всегда убедительными и точными. Впрочем нельзя не согласиться с тем общим положением, «что, несомненно, в древних восточнославянских, диалектах выделялись слои местных терминов, которые отличали один диалект от другого или группы диалектов от других групп, причем по своему аначению лексические диалектиамы были весьма разнообразны: они обозначали и местные и общие предметы и явления, а также и отвлеченные понятия» "«. Диалектные слова и выражения вовлекались и в литературный язык Киевской Руси.
На это указывал А. А. Шахматов («Введение в курс истории русского языка>, стр. 80 — 8$), по сильное всего они окрашивали письменно-деловую речь. Лексические различия между древнерусскими диалектами очень мало исследованьь Как известно, в период увлечения так называемым новым учением о языке у некоторых историков древнерусского языка наблюдалась тенденция преувеличивать племенную диалектную раздробленность языка восточных славян.
И. Панькевич в своейреценэиинаисследование Ф. П. Филина «Лексика русского литературного языка древяекеевской эпохи (по материалам летописей)» справедливо упрекал автора в том, что тот неправильно ограничивает территорию употребления многих диалектных слов и тем самым приводит к ложному выводу о «больших расхождениях племенных или территориальных диалектов древнерусского языка Б эпоху родового строя и в эпоху Киевской Руси».
«Ряд слов, ограниченных Филиным на диалект Новгорода (унлюнуть, дэтинець), Пскова (зобница, прясло), на северо-западные диалекты (истъбъяа, гошити), западно-русские (рябиная ночь, церь), присущи также украинским говорам в нынешнее время, а о некоторых были приведены сведения из более древней эпохи.
К неверным заключениям привело Филина недостаточное применение историко-сравнительного метода, недостаточное использование сравнительного материала не только восточнославянских языков, но также и языков славянских ближайших соседей восточных славян...» «Выводы Ф. П. Филина о раздробленности восточнославянской группы языков на болыпое число диалектов при недостаточном количестве приведенного им сравнительного материала оказываются недостаточно убедительными» (стр. 98). В исследованиях по истории русского литературного нзыка очень мало работ, которые затрагивалн бы и разъясняли проблему взаимодействия словаря литературного языка как Киевской, так и Московской Руси со словарями других областных древнерусских культурных центров, а также с народно-диалектной лексикой, свойственной разновидностям обихоцноразговорной и письменно-деловой речи разных мест.
Больше того: ни проблема диалектных различий в литературном языке Киевской эпохи, ни роль киевского литературно-языкового наследства, ни соотношение северновеликорусской и южновеликорусской стихий в составе лексики государственно-деловой и разговорной речи допетровской Руси полностью не раскрыты, основы литературного слога не очерчены. и«Ф. П. Филин, Очерк истории русского языка ле Х1У етолетая, стр.
81. 120 В. В. ВИНОГРАДОВ А без этого нельзя воспроизвести ту сложную сеть путей, какими двигалась русская языковая культура в ее развитии. Несомненно, многие слова распространились по всем древнерусским областям из литературного языка Киевской Руси. Тут были слова книжные и слова живые, народные. И не всегда грань между ними была резко выражена.
Примером может служить хотя бы слово смерчь (смьрчь). И все же вопрос о диалектных различиях письменно-деловой речи, особенно усилившихся в период феодальной раздробленности, необыкновенно важен как для характеристики внутреннего существа самой деловой речи, так и ее отношения к народно-литературному типу древнерусского языка. В атой области — вследствие недостаточной разработанности сравнительно-исторической морфологии и особенно лексикологии восточнославянских языков — очень много неясного. Изучение народно-разговорной лексики Киевской эпохи и ее диалектных различий должно производиться не только по памятникам того времени, например по грамотам и по летописям, в которых видны явные различия речевых стилей диалога в зависимости от социальной принадлежности и функций персонажей, ио оно должно опираться и на методы историко-географического исследования районов распространения народно-диалектных слов в современном русском языке.
Характерно, например, что даже в таком замечательном памятнике, как «Слово Даниила Заточника», обычно относимом к литературе Северо-Восточной Руси Х111 в. (к северному Переяславлю), исследователи находили словарные черты, позволяющие искать родину его в пределах Южной Руси, например ссылались и на такие слова и выражения: на бразнах жита (ср.
соврем. укр. борозна); крапли с небеси идуть (ср. соврем. укр. краплл); Впшв, лйпши, лйпший (ср. соврем. укр. л1пшв, лспш, л1пший); утикают от вйтвь (ср. укр. утикати, утнути, утяти) и некот. др."я Летописно-проложное Житие Владимира, появившееся в северно-русской письменности Х1Ч. в., особенностями лексики резко отличается от языка ранних летописей киевского периода. Например, летописному тети соответствует в житии бити, летописи. рйнь — в житии берегь, гора; слово дружина опускается в житии 'яо. В литературных памятниках, переписываемых в разных местностях, естественно, сталкивались самые разнообразные диалектизмы русской речи. Так, в «Речи тонкословия греческого» (т.
е. в «греко-византийских разговорах») по спискам ХЧ вЂ” ХЧ1 вв. заметны народные совернорусизмы: ясель — 'мелкая рыба', ужина — 'ужин', опаше>сь — 'род верхней одежды'1 вотупки — 'башмаки' 'Я' н т. и. Но тут же наблюдаются н отражения украинских народных говоров, говоров Галиции и вообще Западной Украины. Например: кордованци (ср. галицк. кордован, кордованец — 'сафьяновый сапог', погавицл дорожня 'дороговизна'! ср. Гринченко, 1, 426); ср.
также ковальня, ковачь, кокошь 'ЯЯ и др. под. з' '" Д. и. Абрамович. Из наблюдений над текстом Слова Даниила Заточника. «Сб статей к сорокалетию ученой деятельности акад. А. С. Орлоее», стр, 140. с'» Н. Сер«бряк«яма. Древнерусские княжеские жития. М., 1915, отр. 62. См. также: А. и. Соболевский. Год крещения Владимира сз. «Чтенвя з историческом обществе Нестора-летописце».
Киев, 1888, отд. П, стр. 11. '" М. Уапоек Е1В гояюя«Ь-Ьуяевг!В1ясЬея ОеяргйсЬЬосЬ. Ве!«гйяе язг ег1огяоЬолй бег а!«егеп гзяя!я«Ьев Ьех!сойгарЬ!е. оеср»18, 1922. "» Снз Г. Ильин«яиа. (Ред. на кв.): М. Уа»ясег. Еш гзяя!яоЬ-ЬугавнюяоЬея беяргаоЬ- ЬзсЬ... «Ияз. ОРЯС», т. ХХ!Х, (1924) 1925, стр. 395, 896. изучение ОБРА30ВАния и РАЗВития дреВнерусского языкА 121 Историко-диалектологический анализ письменно-деловой речи должен вестись на фоне лексических систем двух основных типов литературного языка в их историческом развитии. Можду тем сравнительные или сопоставительные исследования самих этих типов древнерусского литературного языка находятся еще в самой начальной, подготовительной стадии.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
