torgovec-pushkami (522879), страница 39
Текст из файла (страница 39)
ну, теперь ведь это уже неважно, правда? Просто какой-то парень... ладно, не берите в голову. 1О тарговсв пиввами 290 Хью Лори И так далее в том же духе. Я лишь широко раскинул руки, словно показывая, что прекрасно все понимаю и что сам точно так же ошибаюсь раза по три-четыре на дню.
— Вы не возражаете, мистер Коллинз.' — спросил Филип, беря Ронни под локоток — Пожалуйста, пожалуйста. Теперь мы с Филипом были просто-таки закадычными приятелями. Они отошли в сторонку, а я вспомнил, что прошло уже как минимум минут пять с тех пор, как я последний раз курил. Надо было поправить положение. Цветастые анораки все еще тревожно болтались неподалеку и я помахал им, словно говоря, что, мол, да, Лондон действительно сумасшедшее местечко и вам, ребята„лучше тут не задерживаться, так что всего вам хорошего. Филип пытался отыграться на Ронни — зто было очевидно. Однако, вместо того чтобы поставить на «прости меня, пожалуйста, он поставил на гораздо более слабузо позицию — ладно, на этот раз я тебя прощаю . И зря.
Я всегда говорил, что более сильная карта в конечном итоге дает более крупную юятку Лицо Ронни исказилось гримасой согласия пополам со скукой. Она то и дело бросала на меня быстрые взгляды, дабы показать, как ее все зто досгало. Я улыонулся ей, как раз когда Филип полез в карман и вытащил какие-то бумажки. Длинные прямоугольнички. Билеты на самолет. Билеты класса на все выходные, только ты и я, море шампанского и горы секса». Протянув один билет Рон- Торговец пушками ни, он поцеловал ее в лоб — очередная ошибка,— помахал Артуру Коллинзу, заслуженному художнику Западной Англии и окрестностей, и зашагал вниз по улице.
Ронни проводила его взглядом и не спеша вернулась ко мне. — Ангелы, — сказала она. — Артур Коллинз, — парировал я. Посмотрев на билет, она тяжко вздохнула: — Он считает; что нам нужно еще раз попытаться все наладить. Мол, наши отношения ему слишком дороги и все такое. Я ахнул в притворном ужасе, и мы принялись разглядывать тротуар. — Значит, он везет тебя в Париж, да? Немного старомодно, сказал бы я, будь это мое дело.
— В Прагу, — поправила Ронни, и в моем мозгу бренькнул колокольчик Ронни открыла билет.— Филип говорит, что Прага — это новая Венеция. — Прага, — эхом отозвал~я я. — Слыхал, в этом сезоне она где-то в Чехословакии. — В Чешской Республике. Филип очень педантичен в таких вопросах. Мол, Словакия — это полная фигня, с Чехией и рядом нс лежала. Он заказал номер в гостинице рядом с центральной площадью. Ронни вновь взглянула в раскрытый билет, и, клянусь, я своими ушами слышал, как вздох застрял у нее в горле. Я проследил за ее взглядом, но не увидел ни одного тарантула, ползущего по ее рукаву, — Что-то не так? Хью Лори — ЧЭД, — сказала она, захлопывая билет, Я нахмурил брови. — А что с ним? — Я никак не мог понять, к чему она клонит, хотя колокольчик в мозгу уже буквально надрывался.
— Ты знаешь, кто он? — С ним все ОК, не так лн? Согласно ежедневнику Сары, с ЧЭД все ОК, верно? — Верно. — Верно. — Она протянула мне билет. — Название авиакомпании. Я посмотрел. Возможно, мне давно следовало зто знать. Возможно, это знали все, кроме нас с Ронни. И тем не менее, согласно распечатке агентства «Санлайн Трэвел, выписанной на имя мисс Р Крайтон, национальная авиакомпания новой Чешской Республики обозначалась буквами ЧЭДОК На войне, какая бы ш сторон ни наиевааа себя тобеди»не«еи», победивтил не бывает — б«е«ают яи»«»ко побежденные. Н.
Чемберлен Вот так две линии моей жизни сошлись в Праге. В Пршу улетела Сара, в Прагу же посылали меня американцы для выполнения первой стадии операции, которую они упорно называли «Сухостой . Они настаивали на атом названии, хотя я сразу же сказал, что считаю его просто кошмарным. Но то ли к названию приложила руку какая-то шишка, то ли все бумаги уже были подготовлены, но они напрочь отказывались уступать. ««Сухостой", Том, и никакой самодеятельности». Сама операция — по крайней мере официально — представляла собой довольно примитивную стандартгпю схему: внедриться в группу террористов и, закрепившись, начать портить жизнь. Им самим, их поставщикам, спонсорам, а также сочувствующим и любимым. Ничего уникального, даже отдаленно.
Спецслужбы всего мира постоянно пользуются такой схемой — каждый раз с переменным неуспехом. Вторая же линия — линия Сары, Барнса, Умре и *Аспирантуры» — была не чем иным, как продажей Хью Лори 294 вертолетов отвратительным тиранам, деспотам и их правительствам. И я сам присвоил ей кодовое имя. Я назвал ее .О божеЬ. И вот — обе линии сошлись в Праге. Я должен был вылетезь в пятницу вечером, что означало шесть дней американских инструктажей плюс пять ночей чаепитий и зарукодержаний с Ронни. Старина Филип улетел в Прагу в тот же день, когда я едва не сломал ему запястье, — ударить по рукам кое с кем из влиятельных бархатных революционеров. Ронни он оставил совершенно сбитой с толку и почти несчастной. Возможно, до моего появления ее жизнь и не состояла из захватывающих виражей американских горок но нельзя сказать, чтобы она напоминала пыточную дыбу.
Так что внезапный рывок в мир террора и заказных убийств — да еще на пару со стремительно распадающимися любовными отношениями— не способствовал тому, чтобы Ронни чувсгвовала приятную расслабленность. Один раз я ее даже поцеловал. ьСухостойные» инструктажи проходили в пустующем особняке из красного кирпича постройки тридцатых годов, где-то на окраине Хенли.
В особняке было что-то около двух квадратных миль паркетного пола, где каждая третья паркетина скукожилась от сырости, и лишь в одной из уборных работал бачок Мебель — несколько стульев н письменных столов плюс раскладушки — онн привезли с со- Торговец пушками бой и раскидали по дому, особо не задумываясь. Ббльшуто часть времени я проводил в гостиной: смотрел слайды, слушал магнитофонные записи, зубрил на память адреса и пароли, а также изучал свою новую биографию — батрака с фермы в Миннесоте. Нельзя сказать, что это напомнило мне школьные годы, поскольку вкалывать приходилось куда как больше, чем в бытность мою подростком, и все же атмосфера была до боли знакомой. Каждый день я сам доставлял себя туда на своем ~кавасаки, ремонт которого они для меня организовали. Они хотели, чтобы я и ночевал там, но я сказал, что перед отьездом мне необходимо как следует глотнуть лондонской атмосферы. Похоже, мои слова пришлись им по вкусу.
Американцы уважают патриотизм. Состав обитателей особняка беспрестанно менялся, но меньше шести человек там никогда не бывало. На побегушках у них был некто Сэм, периодически наведывался старина Барнс, да еще несколько Карлов вечно торчали на кухне, глушили травяной чай и раздували накачанные шеи. А еще там были специалисты. Первый назвался Смитом. Зто было настолько неправдоподобно, что я без раздумий ему поверил Толстенький коротышка в очках и тесной жилетке, он долго носгальгировал о шестидесятых и семидесятых — с его точки зрения, золотом веке терроризма, Для него те времена, похоже, состояли исключительно из мотаний за Баадерами, Майнхофами и «Красными бригадами» по всему земному Хью Лори шару.
Словно фанатки-малолетка, таскающаяся за семейкой Джексон во время их мирового турне. Постеры, значки, фотки с автографами и прочая лабуда Революционеры-марксисзы сильно разочаровали Смита: в начале восьмидесятых большинство из ннх завязали с террором, набрали ссуд под закладные и застраховали свои жизни. Разве что итальянские «Красные бригады — те хоть иногда собирались, чтобы тряхнуть стариной.
Всякий там «Светлый путь«и ему гюдобные из Центральной и Южной Америки его вообще не интересовали. Для него они значили не больше, чем классический джаз для фанатов Стиви Уандера, а потому не заслуживали того, чтобы вообще о них упоминать. Я, конечно, вставил пару-тройку эффектных, на мой взгляд, аргументов по поводу ИРА, но Смит лишь состроил морду Чеширского кота и быстренько сменил тему. Еще там был Голдман — долговязый, тощий и явно получавший удовольствие от того, что не получает от своей работы никакого удовольствия Судя по всему, Голдман был завернуг на этикете.
У него на все имелось два ответа — как надо и как не надо что-то делать, — начиная с того, как вешать трубку телефона, и кончая тем; как слюнявить почтовую марку Никаких отклонений не допускалось. Один день, проведенный в его обществе, — и я чувствовал себя Элизой Дул игл. Голдман велел мне откликаться на имя Даррелл. Я спросил, нельзя ли мне самому придумать себе Торговец пушками псевдоним, но он ответил, что нельзя, поскольку Даррелл уже внесен во все анналы операции Сухостой», Тогда я спросил, не слышал ли он о «Типпексе, но тот ответил, что это глупейшее имя и что мне лучше просто привыкнуп к тому, что теперь я Даррелл.
Трэвис ведал боевыми искуссгвами, и когда ему намекнули, что у нето всего час, он лишь глубоко вздохнул, велел беречь глаза и яйца и туг же свалил. В последний день перед отлетом явились плановики — двое мужчин и две женщины, одетые как банкиры и с огромными портфелями в руках. Я попытался пофлиртовать с дамами, но те шарахались от меня как от прокаженного. Кстати, тот из мужчин, что пониже, по-моему, был совсем не против. Луис — тот, что повыше, — оказался самым нормальным из всех, он же в основном и говорил.
Похоже, Луис неплохо знал свое дело. При этом он ни разу не проговорился, что же это за дело. Что лишний раз доказывало, как хорошо он его знал. Он называл меня Том. Очевидным для меня было одно и только одно, «Сухостой — отнюдь не импровизация, а эти люди — не любители, которые накануне полистали детскую книжечку про международный терроризм. До того, как меня втащили на подножку, этот поезд находился в пути уже не один месяц. — Скажите, Том, название «Кинтекс» вам о чемнибудь говорит? 298 Хью Лори Луис закинул ногу на ногу и наклонился ко мне на манер Дзвида Фроста' — Абсолютно ни о чем, Луис Я вЂ” девственно чистый кусок холста Я закурил очередную сигарету — просто чтобы лишний раз их позлить — Вот и славно Первое, что вам следует усвоить, — хотя мне кажется, вы зто уже и так знаете, — идеалистов в мире болыпе не осталось — Кроме нас с вами, Луис Одна из женщин нетерпеливо взглянула на часы — Согласен, Том Кроме нас с вами Все зги так называемые борцы за свободу, освободители, архитекторы новой зари — вся зта публика сгинула вместе с брюками клеш Нынешние террористы — сплошь бизнесмены (Недовольное женское покашливание из глубины комнаты) И бизнес-леди А террор — весьма перспективная карьера д~и современного молодого человека Нет, я абсолютно серьезно Заманчивые возможности, поездки по всему свету, представительские расходы, досрочный выход на пенсию Будь у меня сын, я бы сказал ему или юриспруденция, сынок, или терроризм И давайте не будем кривить душой возможно, от террористов вреда даже меньше Судя по всему, зто была шутка ' Невероятно популярный в бп-е годы ливийский журналист, впоследствии переключился на режиссуру и продюсерскую деятельность Торговец пушками — Вам, наверное, интересно, откуда берутся деньги? — Он вопросительно вздернул брови, а я закивал, точно дебильный ведущий из детской телепередачи.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
