Иванов В. - Дионис и прадионисийство (1250010), страница 28
Текст из файла (страница 28)
П, б 5, прим. 4 (стр. 52!. т зсьо1. и ай ь (с еп!о! Пе рап!а 1со!поз 1а ртов 1еп (е(е(еп. ензьпьл йуз(ыа е (е!ев(йа !!па йупп!а. НезусЬл йувй!а Ьа! (сгаба(, еп!о! шеп ш рЬегошепа 1а(в ьбшо!в ьаасыул, ьо! ое !а рьупа 1ев ашре(п, апо( ыабнв, ьо! ое гьаьбнв, паг(ьеааз, !ьуша!а, сьо!аз е\уп.
ов!э !ьув!ыа аа! (ашрабев. э Это показано в выше (прим. 9! упомянутой работе Ай Ее!пасЬ'а. Так, у плутарха (мог р. 50! е) говоритсн о и!опувб! ьеьаасьепшепоп (ьуз1ыоп ыегап пух(, у Оппивна (супса 26) о пумега йуз1Ыа Сабаэив, в орфическоя поэме Агзопаппаа о шув!ыа аа!ьагшоп (907! и о 1ьувй1а (апгбп апбгорьазбп Артемиде (10791, у ликсфрона (700. 929) о йув(Ыа ьодп и (459! о !ьув!ыа аашпьошепа; в надписи из кссв (Рашн-н!саз, !пзсг. о( соз, 361) читаем: !ьув1га и!Пош! 1а! тьео! е(а!и (е!огсз ьо!у!еа(, о!пн (ешгш — (ьуз!га ьа ропе рагесье!. 4 Гл 1, 9 4, "ич.
1, стр. 24; срв. гл. Ш, 9 3, пр. 1, стр. 64. 108 Притом Гомер не говорит, что Ликург выбил из рук менад их 1ьуз(ь!а: он поражал их самих обоюдоострой секирой; тирсы, которых им незачем было бы выпускать из рук, были бы их чудесной защитой. Прибавим, что глагол )га1есйепап лучше всего понимать в прямом смысле: «разлили» или «рассыпали», — что вполне вяжется с собирательным огра, в смысле священных предметов культа, богослужебной утвари, запасов для жертвоприношений. Остается заключить, что интерполированный (но все же не правщиками при Писистрате впервые) рассказ Диомеда уже содержит точное описание оргиастической литургии, какой знала ее эпоха позднейшая, и что таинственные обряды радений как ниспровержение алтарей восходят, в силу этого одного,по крайней мере, к ЧП веку. Змея, символ владык и душ подземного царства, в круге Дионисова богопочитания — исконный символ-фетиш ' самого «змеями увенчанного» или «змеевидного» бога ', неразрывно связана с представлением о менаде и составляет на изображениях ее постоянный атрибут.
Хор вакханок поет у Еврипида (Васс)7. 10! зс(.) о том, как «Зевс, в определенный Мойрами срок, родил бога с рогами быка и увенчал его змеями, отчего и менады вплетают в волосы змейм — «Ты, увлажненный хмелем, — говорит Гораций (сагш. П, 19), обращаясь к Дионису, — сдерживаешь змеиными узлами развевающиеся волосы служительниц твоих, бистонид, и змеи им не вредят». Увенчанные змеями и со змеями в руках, идут мималлоны, бассары и лидийские менады в дионисийской процессии Птолемея Филадельфа '. По словам Пруденция (с.
Буппп. 1, 130), «желающие умилостивить Вакха разрывают зубами зеленых медяниц (у!г!г(ез г!езс!пз!нп( ого с!ве!ус(гоз)». «Вакхи, — сообщает Климент Александрийский, — славят оргиями наводящего яростное безумие Диониса, в священном неистовстве пожирают живьсм разорванные жертвы и, увенчавшись змеями, громко взывают: эоан» '. «Оргиасты Диониса, — замечает Гален (ап1!в!. 1, 8 ), — в конце весны и при начале лета разрывают, по обычаю, ехидн». Мисты Диониса-Сабазия, к которым в юности принадлежал оратор Эсхин, сохранили в своей религиозной практике много черт, общих с оргиями менад; эти обряды высмеивает Демосфен (с)е ' С!еи>.
Рго!г. и, р. 79 Р Игаадп огваоп П!опуви Вавваги. В Впг. Васев 1017: ро(увгапоз Ые!п Огаааи. оопп ХП, 99. в Аедеп. У, 25, р 198 Г. з с!си>, рго!г., р. 11 Роп; Югопувоп ига!по(еп огезавив1 ьаасьо1. дторьак!а! ыеговап!ап акоп!ев, ва! !е1ькия !аз вгеоиоги!аз !дп рьопоп, апев!епппепо! !о!з орьев1п, сро!о!усоп!ез еивп сог. 313) в следующем очерке-шарже былых мистических занятий своего противника: «достигнув зрелого возраста, ты бормотал по книжке причитания, в то время как твои мать посвящала неофитов, — надевал по ночам оленью шкуру (небриду), причем прилежно прикладывался к священным кубкам; «очищал» посвящаемых, выпачкивая их грязью и отрубями, а потом, подняв их на ноги, приказывал им повторять: «зла убежал, благо стяжал».
В наибольшую же честь вменял ты себе то, что никто так громко, как ты, не умел выть; чему, впрочем, я охотно верю; вы сльпните, как звонко он витийствует; представьте же себе, как он воет. Таковы были ночные твои занятия, а днем водил ты пО улицам разубранные процессии в вЕнках иэ укропа и тополя, стискивая в руках змей и кружа их над головой, и взывая: «Эвой! Сабойн и приплясывая в такт словам «Аттэс, Гиэсм — как «эачинатель дифирамба» и «корифей хора», и «плющеносец», и «Вакхов пестун» (ликнофор). Так, по крайней мере, величали тебя набожные старушки, подносившие тебе пирожки и печенье, и лепешки медовые, — ведь эа это одно кто нс 6лаюсловил бы своей судьбы' ! ° . В связи с распространенностью мистического дилетантизма в 1Ч в.
', входит в обычай держать в домах змей, и особенное пристрастие женщин к змеям заставляет говорить о предосудительности зтого обычая '. «Лежащий на лоне» (Ьуро!(о!р!оз) — сакраментальное означение змеи как божественного фетиша у мнстов Сабазия: змею пускали сверху за пазуху посвящаемого и вытаскивали снизу из-под одежды'. Орфическая формула посвящения Персе- фоне: «лоном я покровен госпожи, царицы подземной» ((!евро!паз (!'Ьуро !(о!роп е(!уп сЬ!Ьоп!аз Ьаз!!е!аз). Посвященный — «змий». Взятие на лоно означало (по Дитериху) усыновление миста подземной владычицей; во всяком случае, посвященные именуются родичами подземных богов '.
Но с другой стороны, обряду мистерий исторически предшествовали оргии менад, где змея искони употреблялась как таинственный символ. Для менад Дионис — то младенец, ими пестуемый, то небесный супруг; змея, представлявшая собой бога, имела преимущественное значение этого второго аспекта. Посвящаемый, в качестве «змия», не только усыновляется богиней, но и становится мистически ее женихом. Эти два представления для миста не противоречивы; напротив, их совмещение и составляет многозначительность таинства 1 Срв. Тьеорьг.
сваг. 16: сап Ые) ормп еп 1с) о)ма1, БаЬагюп За(е!и. э Б(ерьап(, Бсиапзеп(опегппз !и бео огрызсьеш мужепеп, Б( Рс(егзь. 1873. э С(еш. рго(г. и, р. 76. БаЬапЬп Заг шуз(сг)оп зушЬо)оп 1о)в шуяшспов Ьо гаа ко1рв тьеоз: бгаьЬп бе езб ха( ьоки гасркошепоз то ко1рп топ 1с1ншепбп. Агпоь. 5: апгепз со1пЬег !и з!пош бешвбшг сопзесгайз е! ехнв)(нг ппзвз аЬ (п1епопЬнз рагМЬнз. 4 Поьбе, РзусЬе, П, Б. 421. Срв, выше, стр, 62 — 65. З О фаллическом и эротическом значении змеи ЕЬ»еш, Непвез впб сае Тобюп СЬГНйао(а, 1909, Б.
25, Ствррс ПЕ).-С»ЕВСЬ. 921. БСЬО(. АПЗ(ОрЬ. ЕСС1ЕЗ. 906: 6 1О хдоп З ер)(н алло(п. 1!0 Менады-ликнофоры, на ночных оргиях «Ликнита», когда они «будили Вакха» ' — что происходило в триетерические годы в начале зимы, в пору кратчайшего дня ', — держали змею как фетиш Диониса в веялке — решете (1(кпоп, чапппз шуз(1са), служившей «колыбелью бога» (ибо в такие сита для зерна, по обряду полевой магии, матери клали младенцев): мы узнаем об этом из упоминаний у Плутарха, Климента и пластических изображений '. Та же змея, как символ иерогамический, изображала Диониса-жениха или Диониса-супруга ' — и это представление сыграло большую роль в образовании легенды о чудесном зачатии македонской мималлоной, женой царя Филиппа, Олимпиадой, сына Александра как «нового Диониса» от Зевса-Диониса-Аммона, сочетавшегося с нею после оргий в виде большой змеи '.
Отсюда мистический образ менады !'иппы у нсоплатоника Прокла: «Гиппа, душа всего (вселенной), колыбель на главу возложив и змием обвив, приемлет Диониса»е. Этот образ также обусловлен верованием в божественное нисхожление небесного жениха в виде змеи и в род(дение от змеи младенца-бога, каковое рождение есть в сущности лишь метаморфоза змия-супруга. При посвящении в вакхические мистерии на голову неофита, закутанную в покрывало, высыпается содержимое в ликнонс. Змеи, которая бы выползала из кошницы ', на изображениях этого тайнодействия нет, — зато среди жертвенных плодов и печений разной формы находится, как несомненный эквивалент змеи, фаллос, что указывает на представление о посвящении как иерогамическом обряде, сочетающем душу посвящаемого с Дионисом '.
Гл. 11, б 4, прим. 10, стр. 29. т Отм, Раз!. 1, 393: !ег!!а Чпае зоюо !ещроге Ьгпюа геГег!. Лпяпз! Моюювеп, Рс!Рмса, Б. 214. з Р(ч!. Л!сх. 2. С(сю. Рго(г Н, р. 79. 5(ерЬап(, Бсмапвеп1йпегппв. 4 Сгпрре, Не(,-О«щь,, Б. 1423 з Р!о!. 1. 1 Срв. Б!ерзал!. Б. 12. е Рпю( тнп. и, р. 124 С: Ьс Н!Рра, (и рап(оз нза рзусье, — !напои ср! Ьерьагез щеюепе аа( 6(акоп(! ащо репз!ерзаза, — ЬуробесЬе!а! Рюпузоп. Гиппа, одна из фригийских псстуний Вакха, была издавна предметом особливою культа у орфиков (Огрь Ь 47, 48!.
Надпись; юе(п! Н(р(а! Ьа! Р!е( Ба1Ьано(1 — О. Кегп, 6!е Негхнп(! 6сз огрь НуюпепЬнсЬз, а Репей!а1соп С. НоЬегп, Б. 92. Опыт позтического истолкования образа Г'иппы по Проклу в моей книге «Кормчие Звезды», стр 341. т Б!срЬап(, !Ыйею. з Относящиеся сюда (не к За«ясину) изображения описаны Рппвзье(щ'ом Лгсьйо(. Всйгаве щг ОезсЬ.
6сз е1епжп. Со1(пз, Б. 32 Г, причем он вполне уместно сближает осыпанис неофита сластями с подобным же осыпанием женика и невесты на свадьбах (аа!асьуюаы, (гаяеюа1а). Свадебный обычай, по-видимому, привлечен чисгами для вящею ознаменования иерогамического смысла посвящений. Если мист изображается маленьким, а другие участники обряда большими, зто значит, что последние играют литургическую роль божеств. Ликнон держит Силен; женщины— нимфы-мснады мифа. Покрывало на неофите также, должно быть, знаменует покрывало невесты. 111 Орфическая символика, осторожно использованная, и в данном случае, как столь часто, обращает нас к исконным представлениям народной веры, запечатлевшимся в обряде.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
