Книга 4 - Современные проблемы теории познания или логики разумного мышления - Семенов (1238831), страница 30
Текст из файла (страница 30)
п.Поэтому значительно большее внимание, чем психология, привлеклафилософов другая конкретная наука — герменевтика, которая давноуже считалась областью знания, специально занимавшейсяразработкой проблем понимания.2. Герменевтика и понятие понимания (истолкования,интерпретации)К настоящему времени окончательно оформились две качественноотличные разновидности герменевтики.
Об одной из этих герменевтиквыше уже шла речь. Это специальная конкретная научная дисциплина,по мнению одних, совпадающая с филологией, по мнению других,представляющая один из ее разделов.Как мы уже видели, она, помимо всего прочего, использовалась ииспользуется в историологии при внешней критике письменныхисточников. Вторая — герменевтика как момент, сторона, раздел илидаже направление в философии. Ее обычно именуют философскойгерменевтикой.Герменевтика зародилась в Античном мире как искусство толкования,истолкования (интерпретации), а тем самым понимания текстов,вначале и устных, а затем в основном только письменных.
С этимсвязано и название этой области знания. Оно произошло от греческогослова «герменеутике» — толковать, истолковывать, разъяснять.Возродившись в Средние века, герменевтика получила развитие вэпоху Возрождения и Новое время, превратившись в конце концов втеорию и методологию истолкования письменных текстов. В такомстатусе она продолжает существовать и в наши дни.Но на определенном этапе на основе научной герменевтики возникла иначала самостоятельно развиваться философская герменевтика. Овремени ее возникновения нет единой точки зрения. По мнениюодних, у истоков философской герменевтики стоит ФридрихШлейермахер (1768-1834), по мнению других — представители такназываемой школы «истории духа», прежде всего Вильгельм Дильтей.Последующее развитие философской герменевтики связано преждевсего с именами Эдмунда Гуссерля (1859-1938), Мартина Хайдеггера,Ганса Георга Гадамера (1900-2002) и Поля Рикёра (1913-2005).
Почтиу всех этих философов герменевтика сливалась и переплеталась сдругими философскими направлениями: философией жизни (В.Дильтей), феноменологией (Э. Гуссерль, П. Рикёр), феноменологией иэкзистенциализмом (М. Хайдеггер). Поэтому понималась она имидалеко не одинаково. У одних она — всеобщий метод познания наук одухе, у других — «искусство понимания письменно фиксированныхжизненных проявлений», у третьих — истолкование языка как«обиталища бытия», у четвертых — учение о бытии, онтология. У техже современных философов, которые объявили, что в мире, крометекстов, ничего не существует, герменевтика выступила как самоеобщее учение о мире.Герменевтика ни в каком своем обличье ничем не могла помочьгносеологии потому, что слова «понимание», «интерпретация» имелив ней совершенно иной смысл, чем у ученых, работавших с фактами.Научная герменевтика занималась пониманием, истолкованием нефактов, а текстов.
Истолковать текст означало не что иное, каквыявить его смысл, т. е. заключенные в нем мысли. И больше ничего.Философская герменевтика всегда претендовала на большее. Этипретензии шли по двум основным линиям. Ведь если исходить из того,что ход истории определяется идеями людей, то герменевтика,вскрывая путем истолкования текстов, идей, которымируководствовались деятели прошлого, дает тем самым ключ кпониманию истории. Это во-первых. Во-вторых: суть герменевтикизаключается в выявлении смысла, а смысл имеют не тольковербальные тексты, но и человеческие действия. Эти действия можнопонять как знаки, а их последовательность как текст. Социальныефакты суть действия людей. Раскрывая смысл человеческихпоступков, герменевтика тем самым открывает путь к пониманиюсоциальных фактов и, следовательно, выступает как наука,обеспечивающая понимание общества и его истории.Но если о смысле человеческих действий, а тем самым, если не всех,то по крайней мере части социальных фактов еще можно говорить, тоэто абсолютно не применимо к природным фактам.
В природе нетникакого смысла. Никакие мысли не скрываются за природнымифактами и не проявляются в них. Когда некоторые естествоиспытателиговорят о смысле природных явлений, они имеют в виду вовсе несмысл в точном значении этого слова, т. е. не мысли, а объективнуюсущность этих явлений. Как уже отмечалось во второй книге цикла(II.14.3), когда естествоиспытатели пишут о рациональности природы,то имеют в виду не какой-либо мировой разум, а существующий вмире объективный порядок, объективную закономерность.Употребление слова «смысл» в значении «объективнаязакономерность», «объективная сущность» имеет за собой длительнуютрадицию. Еще Гераклит называл действующую в мире объективнуюнеобходимость логосом, т.
е. словом. И понятно почему: сущность,закономерность может быть отражена лишь в мыслях, а тем самым ивыражена только в словах.Таким образом, слова «понимание», «истолкование» (интерпретация) вприменении к фактам, прежде всего природным, имеют совершенноиной смысл, чем в применении к текстам. И ученые, не занимаясьспециально теоретической разработкой смысла эти слов в ихприменении к конкретным наукам (исключая, конечно, научнуюгерменевтику), пусть не в полной мере, не эксплицитно, но все жезначение их понимали.Некоторые наши философы, определяя понимание как постижениесмысла фактов, одновременно настаивали, что этим должнозаниматься и естествознание 3.3См., например: Васильева Т. В., Панченко А. И., Степанов Н.
И. К постановкепроблемы понимания в физике // ВФ. 1978. №7; Рузавин Г. И. Понимание каккомплексная методологическая проблема // Проблема объяснения и понимания внаучном познании. М., 1983. С. 5; Филатов В. П. К типологии ситуаций понимания //ВФ. 1983. № 10.Таким образом получалось, что смыслом обладают и природныеявления, что, разумеется, абсолютно несовместимо с материализмом.Другие философы пытались в этом разобраться поподробнее.
К ихчислу принадлежит доктор философских наук Александр ЛеонидовичНикифоров. Не будем придираться к мелочам, когда он, например, давсвое, довольно узкое определение слова «интерпретация», то и делоиспользует его в привычном, более широком смысле. Остановимсялишь на самом главном.Как пишет он, традиционно считалось, что понять нечто значитусвоить (постигнуть) смысл этого нечто. Все это полностьюприменимо к тому, что до процесса понимания обладало смыслом: ктекстам, произведениям искусства, жестам, поступкам, действиямлюдей. «Если же объект, вещи, процесс лишены смысла, —подчеркивает А.
Л. Никифоров, — то, очевидно, их нельзя и понять,бессмысленно даже говорить об их понимании» 4. Как явствует изсказанного, к объектами понимания автор относит не только явления ифакты, но и вещи. Все вещи, созданные людьми, по мнению А. Л.Никифорова, обладают смыслом и поэтому доступны пониманию втрадиционном смысле этого слова. Например, обладает смыслом такойпредмет, как стул.Иначе обстоит дело в вещами природы.
«Явления природы лишенысмысла, ибо не созданы человеком, поэтому их нельзя понять, нельзядаже говорить о их понимании. Если же все-таки говорят о пониманииприроды, сохраняя в то же время традиционное истолкование понятияпонимания, то должно неявно допускать, что явления природынаделены смыслом, т. е. кем-то созданы. Это не приводит ктрудностям в рамках религиозного миросозерцания,рассматривающего явления природы как символы божественной воли.Понять явления природы значит открыть их божественный смысл. Нокак говорить о понимании природы в традиционном смысле, оставаясьна материалистических позициях?» 5.Но естествоиспытатели и говорили и говорят о понимании природы,полностью исключая при этом обращение к сверхъестественнымсилам и божественному смыслу. Считаясь с этим, А.
Л. Никифоровзаявляет, что наряду с традиционным истолкованием пониманиядолжно быть другое. Так как у вещей природы нет никакого смысл, топонять их означает не раскрыть их смысл, а приписать им, придать имсмысл. «Понимание, — пишет наш автор, — есть придание,приписывание смысла тому, что мы понимаем...»4Никифоров А. Л. Семантическая концепция понимания // Проблема объяснения ипонимания в научном познании. М., 1983.
С. 46.5Там же. С. 47.Чтобы объяснить, каким же именно образом приписывание предметунесуществующего в действительности у него смысла даетвозможности его понять, А. Л. Никифоров пускается в длинные икрайне путаные схоластические рассуждения, включающиеприменение формул современной символической логики. Но еслипопытаться выявитьа их суть, то все сведется к довольно простойвещи.Понять природную вещь, по А.
Л. Никифорову, означает узнать ее,опознать ее, выявить, к какому классу предметов природы онаотносится, и больше ничего. Узнавание природных (кстати, так же как,и созданных человеком) вещей, конечно, всегда имеет место и входитв качестве момента в процесс познания, но, когда ученые начинаютговорить о понимании природы, они имеют в виду нечто совершенноиное: переход от знания фактов к более глубокому уровню познания.А. Л. Никифоров полностью уходит от этого.Факты, добываемые естествознанием, а тем самым и стоящие за нимиявления природы, он подменил вещами, а движение познания в глубьприроды — опознаванием этих вещей.
В результате все, что сказаноим о понимании во втором смысле слова, не имеет никакогоотношения к процессу научного познания. Схватив, в отличие отмногих своих коллег, что слово «понимание» в отношении к природеимеет совершенно иной смысл, чем в его применении к текстам, он вто же время так и не смог разобраться в сущности этого различия.«Оно, — утверждает А. Л. Никифоров, — обусловлено различиемизучаемого материала: естествознание исследует явления природы,лишенные смысла, а общественные науки имеют дело с осмысленнымматериалом» 6.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
