Книга 3 - Марксистский прорыв в философии - Семенов (1238830), страница 25
Текст из файла (страница 25)
В основе предвидения лежало, таким образом,отождествление ситуаций, в которых явление А1 вызвало явление Б1,явление А2 — явление Б2, явление А3 — явление Б3 и т. п. (чторезюмировалось в формуле: А вызывает Б), с ситуацией, в которой явление,скажем, явление А8 еще не вызвало, но может вызвать явление Б8.Но если брать любую из ситуаций, в которых то или иное А уже породило тоили иное Б, то отношение между любым из этих А и любым из этих Бвыступит даже не просто как абсолютно однозначное, но и как абсолютнонеобратимое, ибо то, что уже произошло, никакими силами изменить нельзя.То, что уже случилось, не имеет альтернатив.
В этом смысле прошлоеабсолютно безальтернативно.Допустив, что различие между ситуацией, в которой А8 еще только должнопородить Б8, и любой ситуацией, в которой то или иное А уже породилосоответствующее Б, ничуть не больше, чем между различными ситуациями, вкоторых то или иное А порождало определенное Б, мы неизбежно должныприйти к выводу, что не только прошлое, но будущее абсолютнобезальтернативно, абсолютно предопределено, т. е. к концепции абсолютногодетерминизма, иначе говоря к полному фатализму.Но можно ли в самом деле ставить знак равенства между ситуацией, вкоторых А8 еще должно породить Б8, и ситуацией, в которой, скажем, А1уже породило Б1, вообще всеми ситуациями, в которых то или иное A (Al,А2, А3 и т. п.) уже породило то или иное Б (Б1, Б2, Б3 и т. п.)? Ответ можетбыть только один — конечно, нет.Коренное различие состоит хотя бы уже в том, что если в последнихситуациях мы имеем налицо и причину и следствие, то в первой мы не имеемв наличии не только следствия, но и причины.
Ведь причина есть то, чтопородило следствие. Если нет следствия, то соответственно, нет и причины.Пока А не вызвало следствия, оно причиной не является. В последнем случаеможно говорить не о причине, а лишь о явлении, которое еще только можетстать причиной, т. е. лишь о потенциальной, возможной, но не реальной,действительной причине.
Все это делает невозможным полное перенесениезнания о ситуациях, в которых то или иное А порождало соответствующее Б,на ситуации, где А8 существует, но Б8 пока еще отсутствует, тем более что иход мысли при рассмотрении этих ситуаций совершенно различен: привыявлении причинной связи она двигалась от следствия к причине, т. е. отнастоящего к прошлому, а здесь она должна направляться от настоящего кбудущему. Применение понятий причины и следствия, которые созданы дляотображения связи между прошлым и настоящим, для характеристики связимежду настоящим и будущим, есть явное огрубление действительности.
Ономожет давать и дает практически полезные результаты, т. е. позволяетпредвидеть будущее, но только в определенных границах, лишь пока мыимеем дело с более или менее простыми процессами, прежде всегомеханическими.Но по мере перехода ко все более и более сложным процессам обарассмотренных выше приема: и (1) подмена единичных связей общими и (2)использование понятий о связях между прошлым и настоящим длявыявления связей между настоящим и будущим начинали давать сбои, чтонеизбежно должно был рано или поздно привести к осознанию того факта,что причинная связь не исчерпывает всей объективной предопределенностиявлений, а представляет собой лишь ее сторону, ее момент.3. Причина и условия.
Кондиционализм против каузализмаПри изучении все более и более сложных процессов исследователи все чащеначали сталкиваться с тем, что явление А, выступавшее в ряде случаев какпричина Б, в других ситуациях этого явления не порождало.Результатом было постепенное оформление понятия об условиях как о чем-топринципиально отличном от причины. Тем самым была пробита брешь вконцепции абсолютного детерминизма. И эта брешь, даже будучи не вполнетеоретически осознанной, все время давала о себе знать.Проявилась она уже при самой попытке ввести наряду с понятием причиныпонятия условий.
Оставаясь полностью на позициях абсолютногодетерминизма, сделать это было совершенно невозможно. Ведь если,например, А в одних случаях порождало Б, а в других не порождало его, то,оставаясь на позициях абсолютного детерминизма, можно было ставитьвопрос о причинах и только причинах такого положения дел, а вовсе не окаких-то условиях, отличных от причин, не совпадающих с причинами. Сточки зрения абсолютного детерминизма, нет и не может быть никакихразличий между причиной и условиями; существуют причины и толькопричины.
Любая попытка провести грань между причиной и условиямипрактически означает отход от позиций абсолютного детерминизма.Первоначально исследователи в основном ограничивались лишь введением ииспользованием наряду с понятием причины понятия условий и тем самымлишь имплицитным, а не эксплицитным отходом от позиций абсолютногодетерминизма.
Но на определенном этапе некоторые исследователи прямобросили вызов этой концепции, заявив о необходимости полностьюотказаться от понятия причины. Согласно их взгляду, единственнымпонятием, способным дать понимание происходящих в мире событий,является понятие условий. Такая концепция получила наименованиекондиционализма, или кондиционизма (от лат. conditio — условие,состояние).Ее основоположники — ученые, изучавшие сложнейшие биологическиеявления, прежде всего патологические процессы, протекавшие в организмечеловека, — немецкий патологоанатом Давид фон Ханземан (1858-1920),автор книги «О кондициональном мышлении в медицине и его значении дляпрактики» (1912) и немецкий же физиолог Макс Ферворн (1862-1921).Зародившись в области прежде всего патологической физиологии, а темсамым и медицины, кондиционализм в дальнейшем получил более широкоераспространение, но, в отличие от абсолютного детерминизма, не добилсяширокого признания в естествознании в целом.Не обратили на кондиционализм должного внимания и философы.
Внекоторых, даже весьма авторитетных справочниках по философии,например в «Философском энциклопедическом словаре» (М., 1989)кондиционализм вообще не упоминается. Нет его и в недавно вышедших«Словаре философских терминов» (М., 2004), «Словаре современнойфилософии» (М., 2004), «Философском энциклопедическом словаре» (М.,2004), в «Энциклопедии эпистемологии и философии науки» (М., 2009).Впрочем, в последнем издании отсутствует и термин «детерминизм».
Именаи М. Ферворна, и Д. Ханземана отсутствуют даже в пятитомной«Философской энциклопедии» (М., 1960-1970). Не нашлось местакондиционализму и в учебниках философии.Все это искажает картину развития методологической мысли. Когда говорято выступлении естествоиспытателей против абсолютного детерминизма, топочти всегда имеют в виду физиков и ситуацию, сложившуюся в их наукепосле появления квантовой механики. А между тем бунт определенной частиестествоиспытателей против классического детерминизма произошел, поменьшей мере, десятилетием раньше. И если физики, отвергая лапласовскийдетерминизм, ничего определенного ему противопоставить не смогли, анекоторые из них даже прямо объявили о переходе на позициииндетерминизма, то названные выше ученые не только попыталисьвыработать, но и выработали определенную общеметодологическуюконцепцию, отличную от абсолютно-детерминистической.Никто из кондиционалистов не выступил с критикой детерминизма вообще,никто из них не заявил о принятии индетерминизма.
У них не было и речи оботказе от признания существования в мире объективнойпредопределенности, объективной детерминированности. Они обрушились скритикой лишь на ту форму детерминизма, в которой предопределенностьбыла сведена к причинности, против причинного, каузального детерминизма,или, как они сами его называли, каузализма.По существу кондиционалисты, может быть, даже впервые в историиестественно-научной мысли выявили, что предопределенность неисчерпывается причинностью, что нужны еще и другие категории, чтобы ееполностью отобразить. Но сделав это, они ударились в другую крайность,полностью отбросив понятие казуальности. Если каузали- стыабсолютизировали причину, то кондиционалисты возвели в абсолют условия.«Естествознание..., — читаем мы у М.
Ферворна, — должно все более иболее стремиться исключить из своего точного мышления понятие опричинности. Не причинность (каузализм), а условность(кондиционизм)»10.Критикуя привычную традиционную точку зрения, М. Ферворн писал:«Общим признаком первоначального понятия причины является, чтопричина явления есть фактор в единственном числе. Каждое явление имеетсвою причин у » 11. В действительности же наблюдается картина прямопротивоположная. «Ни одно явление и не одно состояние, — подчеркиваетавтор, — не зависит от одного какого-нибудь фактора».12 И поясняет:«Тот факт, что в мире нет вообще изолированных систем и, что, наоборот,каждая система, признаваемая нами из практических соображенийизолированною, в действительности имеет самую разнообразную связь сдругими же „изолированными" системами — этот факт является одним изосновных данных нашего познания вообще.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
