Реале Дж._ Антисери Д. Западная философия от истоков до наших дней. 3 том (1184483), страница 22
Текст из файла (страница 22)
110—111).Человек как микрокосмКонцепция человека как микрокосма есть не что иное, как следствие из этих предпосылок. Человек, вконтексте мысли Кузанского, представляет собой микрокосм на двух уровнях: а) на общемонтологическом уровне, потому что он «связывает» все вещи (в этом смысле является микрокосмомлюбая вещь), и б) на специальном онтологическом уровне, поскольку он обладает разумом и сознанием ис познавательной точки зрения включает в себя образы всех вещей.Приведем три характерных фрагмента, поскольку в этом отношении Кузанский находится вбезукоризненном соответствии с гуманистами, которые сделали концепцию «человек как микрокосм»своим подлинно идеальным знаменем и духовным символом эпохи.Николой Кузанский .
43В трактате «О предположениях» читаем: «Оставаясь человечески конкретным, единствочеловечности явно свертывает в себе, сообразно природе своей определенности, все в мире. Сила ееединства все охватывает, все замыкает в пределах своей области, и ничто в мире не избегает ее потенции.Догадываясь, что чувством или рассудком, или интеллектом достигается все, и замечая, что онасвертывает эти силы в собственном единстве, она предполагает в себе способность человеческимобразом прийти ко всему. В самом деле, человек есть бог, только не абсолютно, раз он человек, он —человеческий бог (humanus deus).
Человек есть также мир, но не конкретно все вещи, раз он человек; он— микрокосм, или человеческий мир. Область человечности охватывает, таким образом, своейчеловеческой потенцией бога и весь мир. Человек может быть человеческим Богом, а в качестве бога онможет быть человеческим ангелом, человеческим зверем, человеческим львом, или медведем, или чемугодно другим: внутри человеческой потенции есть по-своему все.В человечности человеческим образом, как во Вселенной универсальным образом, развернуто все, разона есть человеческий мир. В ней же человеческим образом и свернуто все, раз она есть человеческийД.
Антисери и Дж. Реале. Западная философия от истоков до наших дней. От Возрождения до Канта - СПетербург, «Пневма», 2002, 880 с, с ил.Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru40Бог. Человечность есть человечески определенным образом единство, оно же и бесконечность, и еслисвойство единства — развертывать из себя сущее, поскольку единство есть бытие, свертывающее в своейпростоте все сущее, то человек обладает силой развертывать из себя все в круге своей области, всепроизводить из потенции своего центра. Но единству свойственно еще и ставить конечной целью своихразвертываний самого себя, раз оно есть бесконечность».
(там же, т. 1, с.259—260).В «Игре в шар», уточняется: «Конечно: человек есть малый мир таким образом, что он же и частьбольшого. Так или иначе, целое светится во всех своих частях, раз часть есть часть целого, как естьотблеск целого человека в его руке, находящейся в пропорциональном отношении к целому, но все-такив голове, например отблеск совершенной цельности человека более совершенен. Равным образомотблеск всего универсума есть на каждой его части, потому что все стоит в своем отношении и в своейпропорции к целому, но в той его части, которая зовется человеком, его отблеск больше, чем в какой быто ни было другой.
Поскольку совершенная цельность универсума больше просвечивает в человеке,человек оказывается совершенным миром, хоть и малым, оставаясь в то же время частью большого.44 Гуманизм и ВозрождениеСоответственно, что универсум имеет общего, то и человек имеет — обособленно, частно ираздельно. И поскольку может быть только один универсум, но много обособленного, частного ираздельного, то многие обособленные и раздельные люди несут в себе вид и образ единого совершенногоуниверсума и в таком разнообразном множестве бесчисленных малых текучих, сменяющихся другдругом миров, устойчивое единство большого универсума развертывается с наибольшим возможнымсовершенством» (там же, т.
2, с. 271).В трактате «Об уме» (он стал частью «Книги простеца»), читаем: «...Я определяю ум как образбожественного ума, простейший среди образов божественного свертывания. И потому ум есть темсамым первообраз божественного свертывания, охватывающего в своей простоте и силе все образысвертывания. Ибо как Бог есть свертывание свертываний, так ум, являющийся образом Божиим, естьобраз свертывания свертываний» (там же, т. 1, с. 397—398).Марсилио Фичино и платоновская Академия во ФлоренцииМесто Фичино в культуре ВозрожденияВ 1462 году Козимо Медичи Старший подарил Фичино виллу Карреджи, чтобы на досуге и вспокойствии он мог посвятить себя изучению и переводам Платона.
Эта дата знаменует собой рождение«платоновской Академии», которая не была организованной школой, но скорее была союзом ученых ипоклонников платоновской философии.С Марсилио Фичино (1433—1499) был связан решающий поворот в истории гуманистической мыслив эпоху Возрождения. Такой поворот объясняется отчасти изменением политических условий, онипревратили литератора Республики в придворного литератора, состоящего на службе у новых господ. Нодеятельность литераторов-секретарей имела свои преимущества, и теперь стало необходимостьюпредложить теоретическое обоснование тому «первенству» и тому «достоинству» человека, на которомвсе гуманисты первой половины кватроченто настаивали, отделываясь декларациями. Такая работа былапроделана именно Фичино на основе переосмысления платоновской традиции. Влияние Фичинораспространяется не только на мыслителей второй половины XIV века, но также и XV века.Марсилио Фичино 45Три вида деятельности Фичино заслуживают внимания: 1) переводы; 2) философия; 3) магия.
Небудем в качестве четвертого упоминать его обязанности священника (он принял сан в 1474 году всорокалетнем возрасте), поскольку, как увидим, «священник» и «философ» для него одно и то же. Тривида деятельности находятся между собой в непосредственной связи и неотделимы одна от другой.Фичино перевел большое количество текстов (о которых мы сейчас будем говорить) не для эрудиции,но потому, что это отвечало его духовным потребностям. Теория определяла выбор текстов дляперевода.
И деятельность переводчика прилагалась к деятельности мыслителя и мага не в качестведополнения, но скорее по существенным причинам, на которые укажем позже.Фичино в качестве переводчикаОфициально деятельность переводчика началась в 1462 году: Работы над «Corpus Hermeticum», окотором выше было подробно рассказано, и «Гимнами Орфея», за которыми последовали в 1463 году«Комментарии к Зороастру». С 1463-го и до конца 1477 года Фичино переводил произведения Платона.Между 1484-м и 1490 годами он перевел «Эннеады» Плотина и между 1490-м и 1492-м — ДионисияАреопагита. В эти годы он перевел также работы медиоплатоников, неоплатоников и неопифагорейцев,Порфирия, Ямвлиха, Прокла, а также византийца Михаила Пселла.Как видим, это довольно полная карта платонизма. Фичино считал записи Гермеса Трисмегиста,Орфея и Зороастра подлинными древними документами, полагая, что Платон руководствовался ими.Достижения философской мысли ФичиноКак философ Фичино проявился больше в работах «О христианской религии» и «Платоническаятеология о бессмертии души», известны также его комментарии к Платону и Плотину.
Его системанеоплатонического христианства богата интересными замечаниями, среди которых особенновыделяются: а) новая концепция философии как «откровения»; б) концепция души как copula mundi (узы,связь мира); в) переосмысление в христианском духе понятия «платоническая любовь».Д. Антисери и Дж.
Реале. Западная философия от истоков до наших дней. От Возрождения до Канта - СПетербург, «Пневма», 2002, 880 с, с ил.Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru41а). Философия рождается как озарение (illuminatio) ума, как говорил Гермес Трисмегист. Смыслфилософской деятельности со46 Гуманизм и Возрождениестоит в том, чтобы подготовить душу таким образом, чтобы интеллект стал способным к восприятиюсвета Божественного откровения, и в этом отношении философия совпадает с самой религией,философия и религия берут начало и вдохновение в священных мистериях.
Гермес Трисмегист, Орфей,Зороастр были равно «просвещены» этим светом, потому они пророки, а их миссия состоит в сохранениисвященных неразглашаемых истин.Тот факт, что эти «древние теологи» смогли прикоснуться к одной и той же истине (которую затемполучили Пифагор и Платон), по мнению Фичино, находит объяснение в Логосе, который один для всех.Христос воплотил Слово, а это и означает полноту Откровения.
Поэтому сочинения Гермеса, Орфея,Зороастра, Пифагора, Платона (и платоников) легко согласуются с христианской доктриной, ведь и то идругое проистекает из одного и того же источника (Божественного Логоса). Разумеется, совсем не простодать средство для одоления неверия и атеизма, для этого необходима docta religio — религиознаяконцепция, которая бы синтезировала философию платоников и евангельское послание.
Именно в этомФичино видел смысл священнической деятельности, и в этом же для него состояла миссия философасвященника.б). Что касается метафизической реальности, ее Фичино задумывает согласно схеме неоплатоников, вформе описания нисходящей последовательности совершенств. Их пять: Бог, ангел, душа, качество(форма) и материя. Первые две ступени и последние две были строго различены между собой как миринтеллигибельный и физический, а душа представляла «узел соединения». Обладая характеристикамиболее высокого мира, она вместе с тем способна оживлять нижние ступени бытия.
Фичино, какнеоплатоник, различает душу мира, душу небесных сфер и душу живых тварей, но его интерес болеевсего обращен к душе мыслящего человека. В качестве опосредующей душа триедина, она восходит впятиступенчатой иерархии по направлению к более высокой ступени либо, наоборот, нисходит, какпоказано на схеме.Фичино по этому поводу пишет: «В итоге этому естеству вменена необходимость подчинятьсяследующему порядку: дабы она (душа — С. М.) следовала после Бога и ангелов, которые неделимы, т. е.вне времени и протяженности, и которые выше того, что обладает телесностью и качествами, и того, чтоисчезает во времени и в пространстве, она определена как лицо, опосредованное адекватным термином,термином, который бы некоторым образом выражалМарсипио Фичино 47подвластность течению времени и в то же время независимость от пространства.