Реале Дж._ Антисери Д. Западная философия от истоков до наших дней. 1_ 2 тома (1184482), страница 75
Текст из файла (страница 75)
Никто не может остановить этого гегемона — интеллекта, нашего Демона: его нельзяумилостивить, нельзя уязвить, нельзя против его воли чего-то добиться.Уже древняя Стоя акцентировала внимание на том, что органически связует всех людей, но римскийнеостоицизм впервые во весь голос дал этой самой человеческой связи имя любви. "И еще что велитрациональная душа, — говорит Марк Аврелий, — любить ближнего, это и истина, и смирение..."Религиозное чувство Марк Аврелий не скрывает: "благодарить богов из самых сердечных глубин","иметь всегда в мыслях бога , "взывать к богам", "жить с богами". Новые интонации слышим мы в такихсловах: "Боги или не могут ничего, или же могут что-то. Если не могут, когда ты взываешь к ним смольбами, — почему? Если могут что-то, то почему бы не попросить их избавить нас от страхов ибесконечных желаний, жалоб, домогательств или избегания чего-либо? Почему же, если они могутоказать помощь людям, они не делают этого? Возможно, ты скажешь: "Боги мне дали силу и умениесделать это самому".
Так не лучше ли будет, если ты сам себе поможешь, свободно использовав то, чтово власти твоей, вместо того чтобы рабски пресмыкаться в трусливой опаске перед тем, что не от тебязависит? И кто же тебе сказал, что боги так завистливы, что не захотят поспособствовать тому, кто веритв свою силу? Начни, попроси их об этом — и увидишь".Нет сомнения, что Марк Аврелий — триумфатор стоицизма, его апогей, ибо это был император,Д.
Антисери и Дж. Реале. Западная философия от истоков до наших дней. Античность и Средневековье (12) — «Издательство Пневма», С-Петербург, 2003, 688 с , илЯнко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru150всему миру известный, стоик-проповедник и подвижник. Вместе с тем он был последним стоиком, иМарк Аврелий 307закат школы был очевиден. К III веку стоицизм как самостоятельное философское течение исчезает.Maрк Аврелий (тексты)Лучший способ защититься — не уподобляться...Либо мешанина, переплетение и рассеяние, либо единение, порядок и промысел. Положим, первое.Тогда я жажду пребывать в водовороте случайных сцеплений, о чем и мечтать, как не о том, когда ястану наконец землею.
Что ж терять невозмутимость — придет ко мне рассеянье, что бы я ни делал.Ну а если второе, то стою крепко и смело вверяюсь всеправителю.Если обстоятельства как будто вынуждают тебя быть в смятении, то уйди поскорее в себя, неотступая от лада более, чем ты вынужден, ибо скорее овладеешь созвучием, постоянно возвращаясь кнему...Одно торопится стать, другое перестать, и в том, что становится, кое-что уже угасло.
Течение иперемены постоянно молодят мир, так и беспредельный век вечно молод в несущемся времени. В этойреке можно ли сверх меры почитать что-то из мимобегущего, к чему и стать близко нельзя? Все равнокак полюбить пролетающего мимо воробышка: глядь — а он уж и с глаз долой. Вот и сама наша жизньтакова — как испарение крови и вдыхание воздуха. Каково раз вдохнуть воздух и выдохнуть, как мывсегда делаем, так и приобретенную с рождения дыхательную способность разом вернуть туда,откуда ты ее почерпнул.Дышать, как растения, вдыхать, как скоты и звери, впитывать представления, быть вустремлениях, жить стадом, кормиться — все это сопоставимо с высвобождением кишечника.
Что ждорого? Чтоб трубили по свету? Нет. Ведь хвалы людей — словесные трубы. Значит, и славу оставим.Что ж остается дорогого? Мне думается — двигаться и покоиться согласно собственному строю, кчему и ведут упражнения и искусства. Всякое искусство добивается, чтобы нечто, в упражненияхустроенное, согласовалось с делом, ради которого оно устроено. Садовник, ухаживающий за лозой,объездчик коней и псарь заботятся об этом.
О чем же пекутся воспитатели и учителя?..308 Плотин и неоплатонизмА я делаю, что надлежит, прочее меня не трогает, ибо это либо бездушное, либо бессловесное, либозаблудшее и пути не разумеющее. С существами неразумными, вещами и предметами обходись увереннои свободно, как имеющий разум с теми, кто разума лишен. С людьми обходись, как если б разум нашелих, — общественно. Во всем призывай богов.
Безразлично, сколько времени на это понадобится...Смерть — роздых от чувственных впечатлений, от дергающихустремлений, от череды мыслей и служения плоти. Постыдно, чтоб в той жизни, в которой телотебе не отказывает, душа отказала бы раньше. Гляди не оцезарись, не пропитайся порфирой, как этобывает. Береги себя простым, достойным, неиспорченным, строгим, прямым другом справедливости,благочестивым, доброжелательным, приветливым, крепким на стоящее дело. Вступай в борьбу, нооставайся достойным принятого учения.
Чти богов, людей храни. Жизнь коротка, один плод земногосуществования — праведный склад души и дела на общую пользу... Из тела я и души. Телу всебезразлично, ибо оно различать не умеет, разуму же безразлично то, что не относится к разумнойактивности, все остальное от него зависит. Хотя из всего этого разум озабочен лишь настоящим, ибобудущие или прошлые его действия ему безразличны... Чаще помышляй о взаимоувязанности всегомирского и об отношении одного к другому. Ведь одно другому сообразно благодаря напряженномудвижению, единодыханию, природному единению... Если положишь за благо или зло что-нибудь, что не втвоей воле, то будешь ввергнут в беду, станешь бранить богов, а людей ненавидеть за все, что недалось.
Если же будем заниматься тем, что зависит от нас, то никакой причины не будет никоговинить, ни на бога или человека восставать, как на врага.Марк Аврелий. Размышления, VI, 16 — 41Виноградная завязь, гроздь, изюмины — все превращения, и не в небытие, а в не-ныне-бытие.Вольную волю никто не приневолит. Эпиктет говорил, что открыл искусство соглашаться иприменительно к устремлениям сберегать осмотрительность, чтобы небезоговорочно, общеВозрождение пирронизма и неоскептицизма 309ственно и по достоинству. От желаний совсем воздерживаться, а к уклонению не прибегать ни вчем из того, что не от нас зависит.Не за что другое боремся, как за то, сходить с ума или нет.Сократ говорил: "Хотите иметь душу разумных или неразумных? — Разумных. — А каких разумных— здоровых или больных и негодных? — Здоровых.
— Что же вы ее не ищете? — Уже имеем. — Такотчего же тогда у вас раздор и безразличие?"Марк Аврелий, Размышления, XI, 35 — 39Кому своевременность — единственное благо, кому все равно, больше или меньше совершить деянийпо прямому разуму, кому безразлично, сколько времени созерцать мир, тому не страшна смерть.Человек! Ты был гражданином великого града. Разве не безразлично тебе, что не пять актовотыграно, что ж тут страшного, если из города тебя высылает не деспот, не неправедный судья, авырастившая тебя природа? Словно комедианта отзывает с подмостков занявшийся им претор.
—"Так я же не все пять частей сыграл, а только три". — Превосходно, значит, в твоей жизни всего тридействия. Свершения определяет тот, кто прежде был причиной соединения, а теперь распада, и не втебе причина как первого, так и второго. Так уходи же с кротостью, ведь и тот, кто тебя отзывает,Д.
Антисери и Дж. Реале. Западная философия от истоков до наших дней. Античность и Средневековье (12) — «Издательство Пневма», С-Петербург, 2003, 688 с , илЯнко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru151кроток.Марк Аврелий, Размышления, XII, 35 — 36Возрождение пирронизма и неоскептицизмаЭнезидем и переосмысление пирронизмаЭклектико-догматический уклон Академии, в особенности позиция Антиоха, вынудили некоторыхмыслителей, все еще видевших смысл в разработках Аркесилая и Карнеада, отказаться от догматизма ирадикально пересмотреть скептические предпосылки.
С этой Целью Энезидем открыл в Александрииновую школу скептиков, выбрав в качестве авторитета не академического мыслителя, но такого, которыйпослужил бы моделью нового скептицизма. Им ока310 Плотин и неоплатонизмзался Пиррон из Элиды, а "Пирроновы рассуждения", написанные Энезидемом около 43 года до н. з.,известны как манифест этого нового движения. Посвященное Луцию Тиберию, блестяще образованномуримлянину, принадлежавшему к кругу академиков, это сочинение содержало в себе вызов."Философы Академии из разряда догматиков, — писал Энезидем, — допускают некоторые вещи бездолжного колебания; напротив, сторонники Пиррона делают профессию из сомнения, а потому свободныот любой догмы: никто из них не утверждал, что все непознаваемо, ни того, что все познаваемо, но лишьто, что вещи не суть более одно, чем другое, или, иначе, насколько они познаваемы, настолько женепознаваемы; что для одного познаваемо, для другого — нет...
Так что пирронианцы не определяютничего, не определяют даже того, что ничто нельзя определить; они говорят, не имея того, что можнобыло бы назвать объектом мышления".Утверждение, что всякая вещь "не более то, чем это , влекло за собой отрицание принципа тождестваи непротиворечия, принципа исключенного третьего, понятия субстанции и стабильности бытия;напротив, оно означало всеобщую неопределенность, как определяет это сам Энезидем, ведет к"беспорядку", смешению. Энезидем составляет так называемые "тропы", или то, что мы назвали бытаблицей высших категорий сомнения. Вот они:1.
Разные живые существа имеют различную организацию чувств, потому их ощущения не могут неконтрастировать.2. Даже если мы ограничимся только людьми, то заметим меж их телами и душами такие различия,которые не могут не означать разные ощущения, мысли, поведение.3. Даже в отдельном индивиде есть различные структуры, способствующие контрастнымвосприятиям.4. И в одном человеке постоянно меняются душевные состояния и соответствующие импредставления.5. В зависимости от того, к какому народу принадлежит человек и какой тип воспитания он получил,мнения об одном и том же будут совершенно различными.6. Ничто не существует в девственной чистоте, но всегда в смешении, и это влияет на нашепредставление.7.
Расстояния, отделяющие объекты от нас, также определяют наши представления.Возрождение пирронизма и неоскептицизма 3118. Действия, производимые объектами на нас, зависят от частоты.9. Все вещи, попадающие в сферу нашего внимания, всегда связаны с другими и никогда не бываютсами по себе.10.
Феномены, в зависимости от того, часто или редко они встречаются, меняют наши суждения оних.Из всего этого следует необходимость epoche , остановки в суждении. Однако исходя из этой таблицынельзя определить вклад самого Энезидема в философию пирронизма, который систематичнокритиковал условия и основания науки.Возможность науки предполагает, вообще говоря, три вещи: 1) существование истины; 2)существование причин, начал; 3) возможность метафеноменальной дедукции, т. е. способа пониманиявещей посредством знаков, изучения эффектов невидимого, которые принято называть причинами.Энезидем пытался демонтировать все три опоры, особенно налегая на вторую, в чем обнаружил немалоостроумия. Надо отметить, что Энезидем проник в этиологию греческой ментальности: он щепетильноискал такую причину, по которой больше нельзя было бы искать причин.
Это блистательный примерподтверждения некоторых истин, достигаемый как раз в момент их отрицания.С отказом от претензий в поисках причины феноменов он переходит к проблеме вывода или, на языкедревних, к проблеме "знаков", которой Энезидем посвящает особое внимание. Речь идет об убеждениивсей античной философии и науки в том, что являющееся нашему взору (феномен) есть своего родапросвет в область невидимого.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
