Новая философская энциклопедия В 4 томах. Том 2 (1184479), страница 69
Текст из файла (страница 69)
Этот вопрос о методах представления индивидуального важен не только потому, что для науки действительно полезны только индивидуализируемые абстрактныеобъекты (Н. Н. Лузин), но и потому, что задача онтологической индивидуации в общем случае эффективно неразрешима. А это позволяет утверждать индивидуацию какдалеко идущую абстракцию, для которой не может служитьдостаточным основанием известный лейбницевский примерс листочками в саду ганноверской принцессы;2) в аналитической психологии К.
Юнга индивидуация — этопроцесс духовного роста личности за счет «проявления» глубинных черт подсознательного в результате их ассимиляциисознанием. Процессом индивидуации, по Юнгу, движетскрытая тенденция, исходящая из духовного центра индивидуации человека — т. н. самости. Сам процесс индивидуациипротекает непроизвольно и «естественно», наподобие растительного роста, хотя и требует сознательного содействия личности скрытой цели ее бессознательного. Осуществление этойцели составляет одну из задач аналитической психологии.Лит.: Рассел Б.
Человеческое познание, его сфера и границы. М.,1957; Антология мировой философии, т. 1, ч. 2. М, 1969; Новосёлов М. М. Об абстракциях неразличимости, индивидуации и постоянства.— В кн.: Творческая природа научного познания. М., 1984;Юнг К. Г.
Человек и его символы. М., 1997; Identity and individuation.N. Y., 1971; Thomason R. H. Perception and individuation, Logic andontology. N. Y, 1973; J. Jorge, E. Gratia. Inrtroduction to the problem ofindividuation in the Early Middle Ages. Munch., 1984.M. M. НовосёловИНДИВИДУУМ (лат. individuum — неделимое) — единичное сущее, онтологическую основу которого составляет единство, неразложимость на элементы (напр., «вот это дерево»,«вот этот человек»). Сам термин представляет собой латинский перевод греческого понятия «атом» ("агора;), — «неразделяемый», «нерассекаемый».
Неделимость может трактоваться либо как физическая — таковы атомы Демокрита, либокак логическая — таковы общие понятия, либо, наконец, каконтологическая — таковы чувственные и сверхчувственныесубстанции, разделение которых тождественно их уничтожению как индивидуумов. Таковы живые существа — растения,животные, люди, таковы душа, ум, Бог. Аристотель считает индивидуум одним из видов единого. В качестве таких видов онназывает 1) непрерывное, 2) целое, 3) общее понятие и 4) индивидуум («Метафизика» Х,1). Индивидуум, по Аристотелю,есть «первая сущность», которая ни на чем не сказывается(не может быть предикатом) и ни в чем не находится, т.
е. вотличие от акциденций есть нечто самостоятельное; предметом высказывания являются признаки, свойства индивида, ноне тот субстрат, который и обусловливает единство индивидуума. Индивидуумы состоят из формы и материи; Аристотель именует индивидуум оиота ярштп — «первая сущность»,то5г| it — «вот это»,'атоцос,; — «неделимое» и, наконец,uuvoXov — «целое» и считает, что об индивидуальном не может быть научного знания в том смысле, в каком наукамиявляются математика, физика или метафизика, получающие достоверное знание с помощью таких познавательныхсредств, как определение и доказательство: невозможно датьопределение индивидуума и кнему неприменимо доказательство.
Число индивидуумов бесконечно, а о бесконечном, согласно Платону и Аристотелю, невозможно никакое знание,ибо разум не может охватить бесконечное.С логической точки зрения индивид является последним звеном в цепи «род — вид — индивид», где род и вид — общиепонятия, а индивид, отличаясь от других индивидов того жевида благодаря материи, непознаваем в своей индивидуальности.
И тем не менее именно индивиды, в отличие от общихпонятий, суть самостоятельные сущности и в этом их онтологическое преимущество перед родами и видами. Вслед заАристотелем онтологический приоритет индивидуума подчеркивает Александр Афродисийский; неиндивидуальное сущеене может быть отдельным и самосущим, но имеет свое бытие вдругом (In Met., 67,32). Важнейший признак индивидуума: на104ИНДИВИДУУМнего можно указать пальцем. Аммоний и Боэций видят сущность индивидуума в его неделимости: «Индивидуум — это то,что уничтожается делением» (Ammonios, In Porph.
Is. 63, 17).У Боэция читаем: «Разделены могут быть только те (вещи),которые являются общими для многих... Напротив, совокупность свойств индивида ни для кого не бывает общей. Например, свойства Сократа: допустим, он был лысый, курносый,с отвислым животом, — ни эти, ни все прочие очертания еготела, ни взгляды, ни черты характера... не подойдут никомудругому... Но то, чьим свойствам ничто не причастно, не может быть разделено на те вещи, которые ему не причастны.Следовательно, те, чьи свойства не подходят ничему другому,правильно называются неделимыми (individua)» (Комментарий к Порфирию.— В кн.: Боэций. «Утешение философией» и другие трактаты. М., 1990, с.
73—74). Непознаваемостьиндивидуума в его индиивидуальности связана с его контингентностью, с присутствием в нем материи, начала неопределенного и изменчивого, которое и является принципоминдивидуации. Порфирий так определяет индивидуум: «Индивидуумами такие сущности называются потому, что каждая из них наделена особенностями, совокупность которыхне будет той же самой ни у какой другой» (Porphyrios, Isag. 7,21-23).Новые акценты в понимание индивидуума вносит христианство. Опираясь на догмат о богочеловечестве ИисусаХриста, соединившего в себе вечного Бога и индивидуального человека в его исторической уникальности, и исходяиз веры в бессмертие индивидуальной человеческой души,Августин приходит к убеждению, что начало индивидуации —не материя, а душа.
Разумная индивидуальная душа, по Августину, есть единство памяти, мышления и любви (De quant,animae XIII, 22; De trin. XV, 22, 42). Именно в памяти, хранилище истории души, запечатлевается уникальный опытиндивидуума, определяющий его внутреннюю жизнь и егоотличие от остальных. Духовная жизнь тем самым приобретает индивидуальный характер: она определяется не толькоразумом как началом всеобщего, но и сердцем как средоточием индивидуального Я. Отсюда убеждение в бесконечнойценности каждой индивидуальной души, в ее единственности и незаменимости. В трактовке индивидуума Августин отчасти опирается и на традицию платонизма: Платон видитисточник неделимости души в ее простоте, и из простоты,т.
е. несоставленности из частей, неделимости и единства, азначит — индивидуальности — выводит ее бессмертие («Федон», 78 с).В Средние века, особенно с 12-го столетия, когда влияниеБоэция становится особенно заметным, понятие индивидуума играет первостепенную роль. По словам Фомы Аквинского, «индивидуум — это то, что в себе неделимо, но отделено от других» (Summa. Theol., I, 29, 4 с). Это определениеявляется общепринятым, его встречаем у Бонавентуры (IIISent. 5, 1,2, arg. 2), Генриха Гентского (Sum.
Quaest. 2, а 53,q. 2), Дунса Скота (Quaest Met. 7, 13, 17). Нередко индивидуум выступает синонимом таких понятий, как «сущее» (ens) и«единое» («одно» — unum). Дуне Скот понимает индивидуальное единство как трансцендентальный атрибут реальногосущего. Он стремится создать понятие об индивидуальном:haecceitas (этость) рассматривается им как индивидуальнаяопределенность, получаемая из общей природы через неделимый вид благодаря собственной форме («петровость» Петра, «платоновость» Платона). Номиналисты 14 в.
(У. Оккам,Ж. Буридан и др.), опираясь на учение Аристотеля о «первойсущности» как индивидууме, утверждают, что реально существуют лишь индивидуумы, сотворенные всемогущей божественной волей. Что касается общих понятий, то они суть вторичные образования — репрезентации единичных вещей ине существуют в уме Бога в качестве вечных прообразов всегосотворенного. По словам Оккама, «любая вещь вне души самапо себе единична... И не следует искать какую-либо причинуиндивидуации... Скорее нужно было бы исследовать, какимобразом что-то может быть общим и универсальным» (Sent.I, 2, 6, Q).
Отсюда характерный для номинализма эмпиризм:только через опыт открывается реально сущее, т. е. индивидуальное. Именно то, что непостижимо для разума и составляет «вот-этость» индивидуума, его единичную субстанцию,есть продукт творческого акта Бога, а потому тут проходитпринципиальная граница для человеческой мысли и воли.Не только разумная душа каждого человека, но и любой индивидуум — от слона до козявки — в его haecceitas есть чудо, созданное Творцом.
Так в Средние века осмысляется античныйтезис о непознаваемости индивида в его индивидуальности,отливаясь в формулу «individuum est ineffabile» — «индивидуум есть невыразимое».Как и у Августина, проблема индивидуума в Средние века тесносвязанаежизньючеловеческойдушииее бессмертием. Поэтомуи у тех, кто вслед за Аристотелем видит принцип индивидуациив материи, подчеркивается специфика этого принципа применительно к человеку. Так, Фома Аквинский пишет: «Индивидуация, соответствующая человеческой природе, — это персональность» (Summa contra gent.
4, 41). У Фомы возникает при этомтрудность при объяснении индивидуальности чистых духов —ангелов и Бога. Он разрешает ее, опираясь на Боэция, которыйполагал, что существуют особые виды, в подчинении которыхнаходится один-единственный индивидуум. Так, к виду феникса, по Боэцию, принадлежит лишь «его неделимая (особь)...
каксолнцу — вот это светящееся тело, так же как миру или луне...»(Комментарий к Порфирию.— Там же, с. 62). Согласно ФомеАквинскому, в мире нематериальных духов столько же индивидуумов, сколько имеется видов, так как материя здесь не можетслужить началом индивидуальных различий в рамках одноговида.В позднем средневековье и особенно в эпоху Возрожденияценность индивидуума возрастает. «Неповторимая единичность свертывает в себе все, ведь все неповторимо и каждаявещь неумножаема. ...Как единственнейший Бог максимально неповторим, так, после него, максимально неповторимаединственность мира, потом единственность видов, потомединственность индивидов, из которых каждый тоже неповторим; каждый радуется этой своей единственности, которойв нем столько, что он неповторим...» (Николай Кузанский.Соч., т.
2. М, 1980, с. 382).В новоевропейской философии тема индивидуальности выходит на первый план в монадологии Лейбница — учении о множестве индивидуальных субстанций. Понятие монады, в которой главные определения — единство, неделимость, самостоятельность и единственность, Лейбниц заимствует у Ф. Суареса, Николая Кузанского и Дж. Бруно, употреблявших его дляобозначения индивидуального единства.
Лейбниц отличаетмонаду от атома: монада — не физический, а «метафизическийатом», имеющий нематериальную природу, а потому в точном смысле простой и неделимый. Подобно «чистым духам»Фомы Аквинского, монады у Лейбница «не имеют окон» и могут общаться с другими монадами только через Бога. В то же105ИНДИВИДУУМвремя в монаде в индивидуальной форме представлен весьуниверсум, она есть микрокосм. Поскольку монады у Лейбница, как и ангелы у Фомы, индивидуализируются не с помощью материи, то они различаются между собой, подобнонеделимым (низшим) видам не материально, а по форме, апотому постигаемы в понятиях.
«Сущность индивидуальнойсубстанции, или совершенного сущего, состоит в том, что емусвойственно такое совершенное понятие, из которого можнопостигнуть и вывести все предикаты субъекта, каковому этопонятие принадлежит» {Leibniz. «Metaphysische Abhandlung»,Philosophische Bibliothek, Bd. 260. Hamb., 1958, S. 19). Однакопри этом Лейбниц тут же поясняет, что такого рода индивидуальное понятие доступно лишь Богу. «Мы не можем обладать знанием индивидов и найти способ точного определенияиндивидуальности каждой вещи» (Соч.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
