Диссертация (1173924), страница 18
Текст из файла (страница 18)
В уже цитируемой нами ст. 21Африканской хартии прав человека и народов 1981 года также упомянуто правонародов свободно распоряжаться своим национальным богатством и природнымиресурсами202.200Капустин А.Я. Суверенитет государства над своими природными ресурсами. /Материалы ежегодноймежвузовской научно-практической конференции. Москва, 9–10 апреля 2010 г.
/ под ред. А.Х. Абашидзе, М.Н.Копылова, Е.В. Киселевой. Часть I. М., 2011. C. 64.201Действующее международное право. В 3-х т. / Сост. Ю.М. Колосов и Э.С. Кривчикова. М., 1997. Т. 2. С.11–38.202Цит. по: Капустин А.Я. Суверенитет государства над своими природными ресурсами. C. 64.90Вдоктринемеждународного права также получила распространениетак называемая концепция хранителя (custodian concept). В российской наукемеждународного права ее исследовал И.И. Лукашук.
Он отмечал, что, согласноэтой концепции, государство должно обеспечивать рациональное использованиенаходящихся под его суверенитетом естественных богатств и плодов трудамногих поколений, сохранение их для будущих поколений203. С ним соглашаетсяД. Раззак, отмечая, что государства владеют природными ресурсами, важнымидля национальной экономики, от имени граждан, т.е. выступают «хранителями»(custodian)204.С нашей точки зрения, одним из наиболее актуальных вопросов в сфереприродоресурсногосотрудничества,являетсяразработкаэффективныхмеждународно-правовых механизмов, развивающих эту концепцию.
Однако такаяразработка существенно осложнена необходимостью сочетать государственныеинтересы с интересами и потребностями коренных народов, транснациональныхкорпораций, осуществляющими разведку и добычу природных ресурсов, а такжеинтеграционных объединений. Например,Д. Раззак, на основе анализаконцепции хранителя применительно к развивающимся странам, отмечает:«продолжается отчуждение природных ресурсов граждан государства (в томчисле коренных народов) в связи с добычей минеральных ресурсов, загрязнениемокружающей среды, изъятием (конфискацией) земель и биоразведкой»205. Такимобразом, следует заключить, что развитие международного права происходит вусловиях,когдамеждународно-правоваязащитаприродоресурсныхправиндивидов, коренных народов, иностранных инвесторов должна осуществляться в203См.: Лукашук И.И.
Международное право. Особенная часть: учебник. 3-е изд. М.: Волтерс Клувер, 2008.С. 137.204Razzaque J. Environmental Governance in Europe and Asia: a comparative study of institutional and legalframework. New York, Routlege, 2012. P. 17.205Там же.91соответствиисмежотраслевым принципомнеотъемлемогосуверенитета над природными ресурсами.Руководствуясь изложенным выше, мы может сделать вывод, что вотношении национальных природных ресурсов народ, в отличие от физическихили юридических лиц206, не может осуществлять непосредственно полномочиясобственника природных ресурсов. Хотя, как отмечает российский исследовательБ.В.
Бабин, международное право признает возможность права собственностинародов, как коллективного публичного права, имеющего и публичные, ичастноправовыемеханизмыреализации,однакокритериевразграничениягосударственной (а также иной публичной) и народной собственности несодержит207. Поэтому вопрос о признании коллективного права народа наприродные ресурсы, в целом, является дискуссионным.
Мы в частности, неможем разделить точку зрения Б.В. Бабина, согласно которой «реализация праванарода на владение, пользование и распоряжение такой собственностью должнаосуществлятьсяимнепосредственно. Публичные власти правомочны лишьсоздавать механизмы такой реализации, не становясь выгодоприобретателями»208.По нашему мнению, это противоречит самой сущности международного права,поскольку по международному договору, предметом которого является передачаправ на освоение и добычу (промысел) природных ресурсов, или на основанииконцессионногосоглашения,«выгодоприобретателем»становитсяименногосударство.Следующей категорией в нашей классификации являются международныеотношения, возникающие в связи с использованием и сохранением природныхресурсов пространств со смешанным правовым режимом.206В соответствии с п. 2 ст.
9 Конституции РФ «земля и другие природные ресурсы могут находиться вчастной, государственной, муниципальной и иных формах собственности».207См.: Бабин Б.В. Право собственности народов: международное и национальное измерения. // Вопросыправа и политики, 2013. №10. С. 12-34.208Там же.92Входеанализатеории международногоправаимеждународно-правовых актов можно назвать общепризнанным положение,согласно которому государство осуществляет исключительные суверенные правав отношении природоресурсной деятельности в исключительной экономическойзоне (далее – ИЭЗ) и на континентальном шельфе.Несмотря на закрепление положения о суверенных правах в универсальномдоговоре, в доктрине международного права остается актуальным рассмотрениевопроса о соотношении понятий «суверенитет над природными ресурсами» и«осуществление суверенных прав в отношении разведки и разработки природныхресурсов».
Так, греческий специалист М. Гавунели указывает на то, что значениетермина «суверенные права» остается неясным, помимо того, что означает нечтоменьшее, чем суверенитет209. При этом растет признание того факта, что следуетопределить объем обязательств прибрежных государств по сохранению иуправлению ресурсов в рамках ИЭЗ. Это связано тем, что в доктринемеждународного права ученые развивают названную выше концепцию хранителя,указывая, что прибрежные государства должны действовать, как управляющие(―stewards‖) в отношении своей ИЭЗ210.Согласно п.
«а» ч. 1 ст. 56 Конвенции ООН по морскому праву«прибрежноегосударствовисключительнойэкономическойзонеимеетсуверенные права в целях разведки, разработки и сохранения природных ресурсовкак живых, так и неживых, в водах, покрывающих морское дно, на морском дне ив его недрах, а также в целях управления этими ресурсами, и в отношении другихвидов деятельности по экономической разведке и разработке указанной зоны,209См.: Gavouneli M.
Functional Jurisdiction in the Law of the Sea. Leiden: Martinus Nijhoff, 2007. P.64.См.: Witbooi E.V. Fisheries and Sustainability: A Legal Analysis of EU and West African Agreements. Leiden:Martinus Nijhoff Publishers, 2011. P. 120.21093таких как производство энергии путем использованияводы,теченийиветра»211.
Кроме того, п.1 ст. 61 и п.2 ст. 62 рассматриваемой Конвенцииподтверждают исключительную юрисдикцию прибрежногогосударства вотношении сохранения и использования живых ресурсов в ИЭЗ.Аналогичныйрежимосуществленияприродоресурснойдеятельностиустановлен в отношении континентального шельфа. П. 1 ст.
77 данной Конвенциисодержит норму, согласно которой прибрежное государство осуществляет надконтинентальным шельфом суверенные права в целях его разведки и разработкиего природных ресурсов. Анализируя названные нормы, И. Танака отмечает, чтосуверенные права прибрежного государства ограничены ratione materiaeэкономическимосвоениемиэксплуатациейприродныхресурсовконтинентального шельфа и исключительной экономической зоны212. Такимобразом, вопросы разведки и разработки природных ресурсов указанныхпространств находятся в ведении государства, и согласно п.
2 ст. 77 Конвенции поморскому праву его согласие на осуществление указанных видов деятельностиявляется обязательным, что объясняет определение природоресурсных правгосударства в данных пространствах как исключительных.В российской науке международного права следует отметить работы И.П.Блищенко, Ж. Дориа, С. А. Войтовича, М.
Беттати, в которых подробноисследованы особенности функциональной природы суверенных прав в ИЭЗ и наконтинентальном шельфе. Ученые приходят к выводу о том, что «невозможнорассмотрение этих прав в рамках принципа неотъемлемого суверенитета надресурсами, богатствами и всей экономической деятельностью, действующеголишь в пределах территории государства»213.211Конвенция ООН по морскому праву. (Монтего-Бей, 1982).
// Справочно-правовая система "КонсультантПлюс". URL: www.consultant.ru. (дата обращения 15.03.2016)212См.: Tanaka Y. The International law of the sea. Cambridge: CUP, 2012. Р. 126.213Блищенко И.П., Дориа Ж. Экономический суверенитет государствa: Учеб. пособие. - М.: 2000. С. 51.94Также государства имеют право выбиратьспособыосуществленияназванных суверенных прав на ресурсы, занимаясь либо так называемой«экономической эксплуатацией», заключающейся в предоставлении доступа дляведенияпромысловойдеятельностисудамдругихгосударствлибосамостоятельно осуществляя промысловую деятельность. В настоящее времяособенность правового режима ИЭЗ, как отмечает М.А.
Янг, заключается в том,что государства в большей степени занимаются «экономической эксплуатацией»ИЭЗ214, заключая, например, двусторонние соглашения о сотрудничестве в сферерыболовства.В этом случае одним из ключевых вопросов, возникающих приосуществлении государствами суверенных прав в ИЭЗ в случае «экономическойэксплуатации»положений,являетсякасающихсявопроспорядкаонеобходимостиразрешениядетальнойспоровмеждупроработкисторонамидвустороннего соглашения. Это связано с тем, что в отношении споров,возникающих в связи с применением положений двусторонних соглашений орыболовстве, не применяется конвенционный механизм урегулирования споров.Согласно п.
«а» ч.3 ст. 297 Конвенции ООН по морскому праву 1982 года «споры,относящиеся к толкованию или применению положений настоящей Конвенции,касающихся рыболовства, подлежат урегулированию в соответствии с Разделом 2при условии, однако, что прибрежное государство не обязано соглашаться спередачей на такое урегулирование любого спора, касающегося его суверенныхправ в отношении живых ресурсов исключительной экономической зоны или ихосуществления, включая его дискреционные полномочия по определениюдопустимого улова, его промысловых возможностей, по выделению остаткадругим государствам и установлению соответствующего порядка и условий в его214Young M.A.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
