Диссертация (1173792), страница 4
Текст из файла (страница 4)
Нормативную основу настоящего исследования составляют международно-правовые акты по вопросам охраны личной неприкосновенности несовершеннолетних, Конституция Российской Федерации, уголовное законодательство России дореволюционного, советского и постсоветского периодов, уголовное законодательство ряда стран Европы, Азиатско-тихоокеанского региона, стран ближнего зарубежья, уголовно-процессуальное, семейное, гражданское законодательство РФ и иные нормативные правовые акты, касающиеся рассматриваемой проблематики.
Эмпирическую базу исследования составили опубликованная практика Верховного Суда РФ, приговоры по 470 уголовным делам за период с 2010 по 2017 г. о преступлениях, предусмотренных ст. 150, 151, 156 УК РФ; статистические данные ГИАЦ МВД России и Судебного департамента при Верховном Суде РФ за период с 2012 по 2017 г.; результаты анкетирования 18 226 практикующих юристов (59 федеральных судей, 115 работников прокуратуры, 52 работника следственных органов) и 75 научных работников в области уголовного права. Апробация результатов исследования. Диссертация подготовлена на кафедре уголовного права Московского государственного юридического университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА), где проходило ее обсуждение и рецензирование.
Отдельные положения диссертации докладывались и использовались автором на следующих международных конференциях: Х1П Международная научно-практическая конференция «Уголовное право: стратегия развития в ХХ1 веке» (Москва, 2016 г.); Х1У Международная научно-практическая конференция «Уголовное право: стратегия развития в ХХ1 веке» (Москва, 2017 г.); Международная научно-практическая конференция «Публичное и частное право: конституционные основы и инновационные тенденции» ~Оренбург, 2017 г.); 1У Международная научнопрактическая конференция «Актуальные проблемы юриспруденции» (Новосибирск, 2017 г.); У Международная научно-практическая конференция «Теоретические аспекты юриспруденции и вопросы правоприменения» (Москва, 2017 г.); ЧП Международная научно-практическая конференция «Теоретические аспекты юриспруденции и вопросы правоприменения» (Москва, 2018 г.); ХЧ Международная научно-практическая конференция «Уголовное право: стратегия развития в ХХ1 веке» (Москва, 2018 г.).
Основные положения диссертационного исследования отражены в тринадцати научных статьях, шесть из которых опубликованы в журналах, входящих в перечень рецензируемых научных изданий, рекомендованных Высшей аттестационной комиссией при Минобрнауки РФ. Предложения по совершенствованию ст. 150, 151 и 156 УК РФ были направлены в Комитет по государственному строительству и законодательству Государственной Думы РФ и оценены им положительно.
Структура диссертации. Структура диссертационного исследования, соответствует требованиям ВАК Мин о бр науки РФ, определяется 19 спецификой темы, обусловлена его целями и задачами, логикой изложения материала и состоит из введения, двух глав, включающих в себя семь параграфов, заключения, списка использованных источников, а также приложения.
20 ГЛАВА 1.ПРЕСТУПЛЕНИЯ ПРОТИВ СЕМЬИ И НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ, СОВЕРШАЕМЫЕ ПОСРЕДСТВОМ НАСИЛИЯ (ИСТОРИЧЕСКИЙ И СРАВНИТЕЛЬНО-ПРАВОВОЙ АСПЕКТЫ) ~1. Эволюция норм о преступлениях против семьи и несовершеннолетних, совершаемых посредством насилия, в отечественном уголовном законодательстве Исследователями древнейших памятников права доказано, что на начальном этапе образования Древнерусского государства основным регулятором общественных связей у восточных славян выступали древние обычаи (обычное право), которые в последующем находили свое закрепление в княжеских грамотах и уставах.
Первым юридическим документом, который включил в себя обычаи родового строя восточных славян, а также обобщил отдельные законы, принимавшиеся князьями, является памятник права начала Х1 — середины Х11 веков — Русская Правда. Данный памятник права, наряду с существовавшим на тот период церковным законодательством, представлял собой и первый светский акт, включавший в себя нормы как гражданского, так и уголовного характера. Обращаясь к содержанию этого древнейшего законодательного акта, мы с первых статей встречаем в нем различные уголовно-правовые положения, в том числе связанные с насилием над личностью. Отметим, что сам термин «насилие» в Русской Правде не фигурирует, его заменяют казуистично описываемые общественно опасные деяния, совершаемые посредством насилия.
21 Так уже в статье 1 речь шла об убийстве, за которое устанавливалась кровная месть . Ознакомление с текстом статей 5 и 7 позволяет сделать вывод об установлении ответственности за причинение вреда здоровью в 2 результате удара мечом . О санкциях за физическое насилие говорилось и в ст.33: «Или смерд умычать, а без княжа слова, за обиду 3 гривны; а в очнищанине, и в тивунице, и в мечници 12 гривъне» .
3 Наряду с «Русской Правдой» как светским актом, как нами уже было отмечено, существовало и церковное законодательство. Это было обусловлено тем,что Русская церковь с момента введения Христианства на Руси стремилась обеспечить защиты своих интересов от чьих-либо посягательств. С этой целью она добивалась получения специальных актов великокняжеской власти, которые получили название церковных уставов . В церковных уставах определялся объем юрисдикции церкви в вопросах регулирования семейно-брачных отношений, а также правовое положение духовенства. До наших дней дошел Устав князя Ярослава, отдельные положения которого представляют интерес для нашего исследования. Так, в частности, в статье 1 Устава Ярослава мы читаем: «Аже кто умчит девку или насилить, аже боярская дчи, за срам еи 5 гривен золота, а епископу 5 гривен золота....» .
Здесь речь шла об ответственности за насильственное 5 похищение девушки с целью заключения брака. Далее в статье 22 находим предписание, согласно которому устанавливалось наказание родителям, силой принуждавших детей к вступлению в брак против их воли, если последние в результате этого покушались на самоубийство". Как видим, Устав князя Ярослава оперирует 1 Русская Правда и Псковская Судная грамота: Материалы к изучению истории государства и права России Краснояр. гос.ун-т; Сост. С.А. Бердникова, О.П. Подосенов. Краснолрск, 2002.
С.13. 'Там же. С.88. Памятники русского права. Выпуск первый. Под редакцией Заслуженного деятеля науки проф. С.В. Юшкова. Гос. из-во юр. литература, М.,1952. С.79, Там зке, С.235. ' Там же. С. 259. Там же. С.261. 22 терминами «насилить», «силою». Данное обстоятельство позволяет предположить, что подобным образом в церковном законодательстве в обобщенной форме описывались насильственные действия, применяемые к вышеуказанным лицам. Таким образом, мы наблюдаем схожие черты описания правовых предписаний, содержащихся в церковном законодательстве Х1 века с ныне действующими нормами Уголовного Кодекса РФ, в которых термин «насилие» используется как общее понятие для случаев применения виновным к потерпевшему насильственных действий. Но, несмотря на существование выше приведенных запретов, должной уголовно-правовой охраны в отношении ребенка не существовало.
Определяющее значение на позицию законодателя того времени имело то обстоятельство, что долгое время на Руси, в силу особенного строения семьи и общественных отношений, отцу семейства принадлежало более или менее неограниченное право над детьми, поэтому лишение их жизни считалось деянием или дозволительным, или, по крайней мере, 1 ненаказуемым .
Безусловно, этот подход не способствовал закреплению в «Русской Правде» норм, направленных на охрану телесной и психической неприкосновенности детей от совершения в отношении них каких-либо уголовно-наказуемых деяний как со стороны родителей, так и со стороны третьих лиц, в том числе специальных норм, которые бы устанавливали запрет на вовлечение детей в совершение наказуемых деяний или норм, аналогичных норме ст. 156 УК РФ, устанавливающих ответственность родителей за жестокое обращение с детьми. Появившиеся в последующем светские правовые акты, которые содержали в себе нормы уголовного права: Двинская уставная грамота (1397 г.), Белозерская уставная грамота (1448 г.), Новгородская судная грамота ' Уголовное право Псковской феодальной республики: монография! В.Е.
Лоба., С.Н. Малахов — Армавир: РИО АГПА, 2012. С. 56. 23 (1440 г.), Псковская судная грамота (1467 г.), воспроизводили тот же подход, который существовал и в «Русской Правде» вЂ” установление наказаний за различные насильственные действия против взрослых членов общества и отсутствие уголовно-правовой охраны телесной и психической неприкосновенности детей. Следующими наиболее значимыми после «Русской Правды» законодательными актами, содержащими в себе уголовно-правовые нормы, были Судебники 1497 г. и 1550 г.
В историко-правовой литературе Судебник 1497 года рассматривается как первый опыт кодификации русских законов в один общий кодекс Русского централизованного государства . По сути, данным ! законодательным актом были установлены единые на всей территории русского государства правовые предписания и ответственность за их нарушение. Что же касается закрепления в нем правовых норм, направленных на охрану детей от преступных посягательств либо охраняющих институт семьи и непосредственно самих детей от жестокого обращения с ними со стороны родителей, то здесь, как и в ранее изученных источниках права, не наблюдается присутствия таких норм.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
