Диссертация (1173765), страница 75
Текст из файла (страница 75)
А. Государственная защита православной веры и церковной организации вРоссии (X-XVII вв.): дис. … канд. юрид. наук. 12.00.01. М., 2004. С. 56-57).3301047господарем важную роль играли обычаи («старина»)1051 и нормы религиозноправового характера. Так, отношения между членами семьи непосредственнорегулировались каноническим правом, а наказания за преступления противотца и ближайшего родственника предусматривались Законом Моисеевым.Обязательства перед господарями в иных случаях вытекали из обычаеви канонических норм, устанавливавших основания потери свободы, а также издоговоров, по которым одно лицо признавало над собой власть другого. Приэтом соответствующие договоры сопровождались религиозной присягой (целованием креста), призванной закрепить и гарантировать соблюдение заключенного соглашения.
Невыполнение обязанностей перед господарем могло вэтом случае рассматриваться и как клятвопреступление, влекущее соответствующее наказание.Целованием креста подкреплялись и договорные грамоты удельных князей с великим князем, который не был господарем, но признавался за отца илиза старшего брата. Таким образом, имевшие политическое значение отношения между князьями юридически основывались на документах, подкрепленных целованием креста, тем самым получивших религиозное основание.
Иесли лицо, меняющее своего союзника, нарушало при этом взятые на себя подклятвой обязательства, возникало основание для его наказания1052.Так, в середине XV в. московский князь Василий Темный обвинил тверского князя Бориса следующими словами: «Аще еси ко мне изменил и крестноецелование забыл, и с Шемякою еси думал, и с своим шурином на меня и ратьеси посылал на Москву, то все ныне забуду, а ныне буди со мною един человек,и прииму тя в любовь и во одиначество; аще ли сего не восхощешы, то имамНеслучайно Иван III заявлял новгородцам, желавшим религиозно-политическогообособления от Москвы: «И от того Рюрика… даже и до мене, род их, мы владеем вами ижалуем вас и бороним отселе, а и казнити волны же есмь, коли на нас не по старине смотрити начнете» (Московский летописный свод конца XV в.
... С. 285).1052Для его предупреждения в договорных грамотах нередко специально оговаривалисьслучаи, которые не должны расцениваться как измена: «А поидет на нас рать, ехати мы отвас или брату моему без хитрости, а то нам не в измену» (Договорная грамота ДмитрияИвановича 1372 г.) (Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи. Т. 1.СПб., 1836. С.4).3311051воевати отчину твою и грады твоя имати»1053. Санкцией за нарушение крестного целования был военный поход на изменника.Исчерпывающий перечень видов наказуемой измены вряд ли существовал, так как нарушаемые обязательства могли быть разнообразными в зависимости от содержания конкретного договора. Общими для всех видов изменыбыли обстоятельства, характеризующие способ правонарушения и схожие посвоей правовой природе с обманом, — невыполнение взятых под присягойобязательств и злоупотребление доверием, сопряженное с клятвопреступлением.Решающее значение имела в этом случае характеристика личности изменника, нарушившего обязательство верности, т.
е. посягнувшего на один изосновополагающих принципов общественного устройства, а потому представляющего повышенную опасность и заслуживающего церковного и светскогонаказания. Отмеченное обстоятельство, вероятно, и предопределило формирование относительно самостоятельного религиозно-правового институтаответственности за измену. Есть основания полагать, что первоначальноэтот институт выполнял фискально-восстановительную (в сфере имущественных отношений, связанных прежде всего с землей и иной недвижимостью –как гарантия исполнения обязательств по договору), а затем и карательнуюфункцию (конфискация имущества и казнь изменника, чья измена связана ссовершением преступления, например, «господарского убойцы» или крамольника).3.Потребности защиты политических интересов великого князяМосковского в середине XV — начале XVI вв.
поставили на повестку дня вопрос об использовании предупредительного потенциала института ответственности изменника, об усилении его профилактического значения. Активное участие в этом принимала русская церковь, иерархи которой играли ведущую роль в реализации религиозной присяги, скреплявшей обязательства,1053См.: Ермолинская летопись // ПСРЛ. Т. 23. СПб., 1910.
С. 153.332нарушение которых расценивалось как измена. Они подтверждали содержание этих обязательств и определяли религиозные последствия их несоблюдения, они же могли признать уважительными причины отказа от выполненияобещаний и «разрешить от клятвы». Церковная организация, как уже отмечалось, играла определенную роль и в получении великим князем информации офактах измены.Как отмечалось выше, этапными в этом отношении стали события1446 г., когда для легитимации своей власти князь Дмитрий Шемяка «приведек целованью крестному всех» москвичей. После того, как Шемяка был изгнаниз Москвы Василием Темным, население было вновь приведено к присяге:«гражан приведоша к целованью за великого князя Васильа»1054.
В обстановкеопасности для своей власти московские князья совместно с иерархами церквииспользовали древний институт массового крестного целования в качестверелигиозно-правового инструмента закрепления и охраны политических отношений.В этот же период создаются прецеденты использования в охранительных целях индивидуальных крестоцеловальных «проклятых грамот», где в качестве санкции за невыполнение обязательства было установлено религиозноепроклятие. Так, «крестным целованием и грамотами проклятыми и всех владык поруками» были скреплены обязательства Василия Темного - перед тем,как Дмитрий Шемяка 15 сентября 1446 г. выпустил его из «поимания»1055.
Когда Василий Темный решил выступить против Дмитрия Шемяки грех нарушения крестного целования взял на себя игумен Кириллова монастыря Трифон:«тот грех на мне и на моей братьи главах, что еси целовал князю Дмитрею икрепость давал», «еже еси целовал неволею»1056.Московский летописный свод конца XV в. ... С. 269.Сокращенный свод конца XV в. // ПСРЛ.
Т. 27. С. 273; Ермолинская летопись // ПСРЛ.Т. 23. С. 153.1056Ермолинская летопись // ПСРЛ. Т. 23. С. 153; Новгородская четвертая летопись // ПСРЛ.Т. 4. Ч. 1. С. 454-455.33310541055Проклятыми грамотами были закреплены и обязательства Дмитрия Шемяки и его союзников, взятые после их военного поражения. В 1448 г. побежденный Шемяка просил мир и «крест на том целовал и грамоты проклятые насебя дал, что по те места не хотети ему ни коего лиха князю великому и егодетем и всему великому княженью его, отчине его…». Шемяка соглашался,что в случае «преступления» крестного целования он лишается благословенияБога, креста Господня, святых чудотворцев и иерархов церкви1057.
П. С. Стефанович обоснованно подметил, что «проклятые записи» стали продолжениемдревней традиции «Рюриковичей "укреплять крестом" свои политические соглашения»1058. Старые средства были использованы в новых политическихусловиях, что существенно изменило их содержание и значение.В этой связи показательно, что собор епископов, а затем митрополитприменили к политическим противникам великого князя Василия Васильевича церковные санкции вплоть до отлучения1059.
Основанием для этого былпризнан факт нарушения Дмитрием Шемякой крестного целования: «Попралеси свое православие и крестное целование ни во что же вменив»1060.Делопроизводство по применению церковных санкций к крестопреступникам велось, вероятно, митрополичьими дьяками1061. Вместе с тем, дела оприменении мер принуждения светского характера должна была вести администрация великого князя и Боярской думы 1062. Коллективное участие бояр вМосковский летописный свод конца XV в. ... С.
269; Вологодско-Пермская летопись //ПСРЛ. Т. 26. С. 207.1058Стефанович П. С. Князь и бояре: клятва верности и право отъезда... С. 195.1059Как уже отмечалось, в XIV в. к подобной практике прибегал митрополит Алексей — фактический правитель великого княжества в малолетство Дмитрия Донского. Он мотивировалсвои санкции тем, что противники Дмитрия Донского вступили в союз с язычниками-литовцами (см.: Флоря Б. Н. Исповедные формулы… С. 207).1060Русский феодальный архив XIV — первой трети XVI века. М., 1986. Ч. 1. № 19. С.
108.1061Как справедливо отмечал В. Водов, источники не позволяют точно охарактеризоватьдля этого периода «связи между великокняжеской и митрополичьей канцелярией» (ВодовВ. Зарождение канцелярии московских великих князей (середина XIV—1425 г.) // Исторические записки. М., 1979. Т. 103. С. 338).1062Аппарат князя традиционно составляли бояре и слуги, лично зависимые от князя - казначеи, тиуны, посельские, дьяки. Бояре образовывали совещательный орган при князе (см.:Петров К. В. Приказная система управления в России в конце XV-XVII вв. Формирование,эволюция и нормативно-правовое обеспечение деятельности. М.; СПб., 2005.
С. 25).3341057княжеском правосудии соответствовало древнерусским традициям боярскокняжеских отношений. Вместе с тем, судебные полномочия бояр по «изменным делам» сформировались, вероятно, в середине XV в. Именно в этот период – в годы правления Василия Темного – заметно возросла роль бояр в великокняжеской администрации. Ведь именно боярам князь Василий был обязан своему возвращению на великокняжеский престол в 1446 г.1063 Именно бояре играли ведущую роль в применении к изменникам по «приказу» великогокнязя мер как военного, так и невоенного характера. В рамках начинающейформироваться с середины XV в.
«приказной» системы управления делопроизводство по делам изменников обеспечивалось, вероятно, дьяками Дворца идумными дьяками1064.4.Правила, нарушения которых оценивались как измена, формули-ровались в текстах договоров и присяг (крестоцеловальных записях).
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
