Диссертация (1173524), страница 38
Текст из файла (страница 38)
Причины наказания в ИРАПН2, как и в РАПН (за исключениемоколо ядерного элемента «за ложь» (2)), представлены на периферии, чтоуказывает на определённую стабильность категории.4. Анализ авторской интерпретации концепта не был бы полным безупоминания следующего, на наш взгляд, весьма интересного факта. В ходеисследования были рассмотрены воспоминаниях двух сестер Толстых,однако тема наказания затрагивается только в мемуарах А.Л. Толстой. Такаяситуация объясняется разными периодами жизни семьи Толстых, на которыеприходилось детство авторов. Т. Л.
Сухотина-Толстая родилась практическив самом начале семейной жизни родителей и росла в атмосфере любви исчастья, что также вполне отражено в её воспоминаниях, в самом началекоторых она отмечает, что она «выросла среди людей, любящих друг друга именя» и ей казалось, «что такое отношение естественно и свойственночеловеческой природе» [Сухотина-Толстая, 1976, с. 29]. Детство родившийсяна 20 лет позже А.Л. Толстой пришлось на период непростых семейныхотношений, на ухудшение которых в значительной степени повлиялмировоззренческий кризис писателя и его религиозные искания.
Естественно,напряжение между родителями сказывалось и на отношениях с детьми,которые «чувствовали несогласие родителей и невольно брали от каждого то,197что было понятнее и что больше нравилось» [Толстая, 2018, с. 28]. Вероятно,сложная семейная обстановка также отражалась на отношении матери кавтору, которую она физически наказывала, чего не случалось с другойсестрой. Однако однозначно утверждать это не представляется возможным,так как не исключено, что Т.Л. Сухотина-Толстая просто не сочла нужнымупоминать о наказаниях в семье в то время, как А.Л.
Толстая в силу своихнатянутых отношений с матерью привела несколько подобных примеров всвоих воспоминаниях. Тем не менее, сопоставительный анализ языковогоматериала мемуаров сестер Толстых указывает на различные методывоспитания в одной семье, которые, вероятнее всего, в данном случае,зависели от семейной обстановки. Также не будем исключать и тот факт, чтоподобная ситуация могла быть обусловлена и другими факторами такими,как разные характеры самих детей (ср.
легкий и веселый нрав Т.Л.Сухотиной-Толстой и протестное поведение А.Л. Толстой, когда она делалавсе наперекор гувернанткам и т.п.), а также разное отношение матери кдетям, что в свою очередь могло быть обусловлено исключительно личнымипричинами.Таким образом, авторская интерпретация наказания обладает высокойстепенью индивидуализации при достаточной схематичности воспоминаний.4.8 Репрезентация концепта «наказание» на материалевоспоминаний Н.Н.
БерберовойТретьимрусскоязычнымисточникомматериалапослужиливоспоминания Н.Н. Берберовой, в которых содержится всего один эпизоднаказания. В силу краткости его описания не представляется возможнымсоставить поле репрезентации концепта. Приведем результаты анализаматериала в таблице (см. Таблица 4).Итак, языковой материал позволяет выделить 4 категории в каждой изкоторых находится по одному элементу. Также отметим, что при описании198самого физического наказания автор не использует прямого указания напорку, что обусловило отсутствие соответствующих языковых единиц.Отношение к наказанию Н.Н. Берберовой явно нейтральное, о чемсвидетельствует единственный элемент в одноимённой категории, а также еёфраза в предшествующей сцене диалоге: «нет, меня не пороли...
А впрочем,был один случай, только один, кажется» [Берберова, 2016, c. 69].Таблица4–Репрезентацияконцепта«наказание»наматериалевоспоминаний Н.Н. Берберовой «Курсив мой»КатегорияРепрезентация в текстеКоличество СуммаОрудие наказанияНочная туфля11Отношение кДа что об этом вспоминать!11ПричинаСорвала с груди немки-бонны11наказаниячасики <...> и брякнула их об полНетелесноеСтояла в углу11наказаниюнаказаниеТаким образом, можно заключить, что телесное наказание в семье былоскорее исключением, чем нормой. В данном случае, имел место, скореевсего,эмоциональныйпорыв,таккакотециспользовалпервыйподвернувшийся под руку предмет (как и в случае с Э. Смит). Кроме того,детство Н.Н. Берберовой пришлось на начало XX века, когда домашниетелесные наказания уже постепенно выходили из практики.Сопоставительный анализ репрезентации концепта «наказание» впроизведениях русской женской мемуарной прозы позволяет сделатьследующие выводы:1.
Каждая авторская интерпретация концепта обладает высокойстепенью индивидуализации, что обусловлено личным отношением каждого199из авторов к наказанию. Например, ядерная категория ИРАПН1 «Отношениесемьи» не представлена в двух других авторских полях.2. Во всех трех случаях речь идёт о телесном наказании, причём в двухслучаях из трех (ИРАПН1 и ИРАПН2) оно было стандартной домашнейпрактикой, что свидетельствует о частом использовании телесных наказанийдля девочек в рассматриваемый период времени.3. В ИРАПН1 и ИРАПН2 категория «Личное отношение» находится воколоядерной части, что обусловлено либо специфическим отношением кнаказанию (ИРАПН1), либо бóльшим вниманием автора к другим темам(ИРАПН2).
Отметим, что несмотря на околоядерное положение, даннаякатегория насыщена эмоциональными единицами, что свидетельствует всеже об интенсивных переживаниях авторов, которые они не сочли нужным поопределенным личным причинам выносить на передний план. Так, для А.А.Вербицкой порка была явно эмоциональным событием, что она выразилачерез реакцию других членов семьи; отношение к наказаниям А.Л.
Толстойдостаточно сдержано, однако анализ текста также указывает на связанные сними глубокие переживания.4. В двух случаях из трех в воспоминаниях затрагивается теманетелесных наказаний, что указывает на их распространённость в русскойтрадиции воспитания. Примечателен тот факт, что в ИРАПН1, наиболеедетально представляющим репрезентацию концепта, отсутствует даннаякатегория. Эта ситуация обусловлена, вероятно, бóльшим вниманием авторак эпизодам с физическим наказанием, так как они стали для неёзапоминающимися моментами детства.Таким образом, сопоставительный анализ указывает на большиерасхождения в индивидуальных интерпретациях концептов, что обусловленоособенностями детства каждого из авторов.200Выводы по четвертой главеСинхронныйкомпаративныйанализрепрезентацииконцептаpunishment/«наказание» на материале женской мемуарной прозы указываетна следующие особенности:1.
Практически во всех полях в ядре находится категория CorporalPunishment/ «Телесное наказание» (кроме ИРАПН1), что свидетельствует ораспространённости физического наказания в русской и английскойкультурах.2. Особенности применения телесного наказания в каждой культуренаходят разное отражение в авторских полях, что позволяет сделать одноинтересное наблюдение. В России телесные наказания девочек были нормой,что и подтверждается языковым материалом. В Викторианской Англии поркадевочек считалась неприемлемой, однако в половине случаев содержатсяописания порки (ИААПН2) или шлепков (ИААПН1), что указывает нанесоответствия между известными фактами и подходом к воспитанию вчастных случаях. О подобном отношении к порке свидетельствует и тотфакт, что в воспоминаниях Э. Смит содержится косвенное указание на стыдавтора после наказания (см.
с. 183).3. Сопоставительный анализ языкового материала также указывает наразличие в видах физического наказания в двух сопоставляемых культурах:если в британской традиции чаще использовались оплеухи (ИААПН1,ИААПН2), то в русской практике обычно применялись порка (ИРАПН1),шлепки (ИРАПН2, воспоминания Н.Н. Бербервой), побои (ИРАПН2).4. Анализ текстового материала, а также околоядерное положениекатегории Author’s Attitude/«Личное отношение» свидетельствуют о том, чтонаказание многими воспринималось как само собой разумеющееся, вероятно,в силу традиций воспитания того времени.5.
В большинстве случаев использование телесного наказания неоказало влияния на отношения авторов с тем родителем, который его201применял: например, в полях А.А. Вербицкой (ИРАП1) и Э. Смит (ИААП2)категории «Мать» и Father занимают ядерное положение. Сложнооднозначно утверждать повлияло ли применение наказания на осложнение ибез этого непростых отношений А.Л. Толстой с матерью, однако, как и ввышеприведенных примерах, категория «Мать» занимает ядерное положениев ИРАП3. Среди русских авторов наиболее красочное описание и частотноеупоминание порки встречается и А.А.
Вербицкой, которая, несмотря ни начто, сохранила о матери самые тёплые воспоминания. Также и Э. Терри,которую наказывали как мать, так и отец, считает, что у нее были добрые илюбящие родители, хотя и строгие иногда, как и положено быть всемхорошим родителям (‘both my father and my mother were very kind and devotedparents (though severe at times, as all good parents are)’ [Terry, 1904, p.
4]. Такимобразом, можно сделать вывод, что использование телесных наказаний неоказывало негативного влияния на отношения родителей и детей. Эта мысльподтверждается ещё одним фактом: Н.Н. Берберова с теплотой и нежностьюпишет про своего отца, который отшлепал её в детстве, и достаточносдержанно отзывается о своей матери (напомним, что одноименнаякатегория в ИРАП4 находится на периферии в то время, как категория«Отец» занимает околоядерное положение), т.е. очевидно, что фактприменения наказания отнюдь не является определяющим в отношенияхребёнка к родителям.6. Положение категории Cause of the Punishment/«Причина наказания»во всех полях (кроме ИААПН1) занимает периферийное положение, чтоуказывает на второстепенность причины наказания, так как свое вниманиеавтор сосредотачивает либо на самом наказании, либо на эмоциях семьи.7.Репрезентацияконцептаврусскомязыковомматериалеобнаруживает бóльшую степень индивидуализации в каждом случае, чтоотражается на распределении категорий в поле.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
