Диссертация (1173352), страница 75
Текст из файла (страница 75)
Особое, например, отношение было к преступнику: онпредставлялся несчастным человеком, жертвой случая или обстоятельств, асовершенное им деяние – результат греховной его природы. Так, в народе можнобыло услышать: «грех сладок, человек падок»; «грех воровать, да нельзяминовать», «бес попутал», «нечистый подтолкнул» и т. п.707. Русский народ всегдапроявлял особое сострадание к узникам, каторжанинам, во-первых, потому, чтоони осуждены государственным, а не людским (народным) судом, а, во-вторых,лишенный свободы преступник не представлялся страшным, наоборот, вызывалжалость.Сохранение обычного права в деревне в период реформированияправосудия по ряду обстоятельств устраивало правительство: во-первых, особаяконсервативная правовая ментальность крестьян являлась гарантией стабильностиправоотношений на селе, во-вторых, присутствовал кадровый и финансовоэкономический фактор –государство не в состоянии было в короткий срокобеспечить уезды и волости юридически грамотными мировыми судьями, а наволостные судебные тяжбы и крестьянские сходы не требовалось значительныхказенных затрат.Роль обычного права в России XIX века значительно больше, чемпредставляется на первый взгляд.
Оно было разумом и совестью, внутреннимрегулятором человека, не давало возможности ему избежать нравственного суда исобственного суда совести. И, если в цивилизованном светском обществеосновная цель преступника уйти от возмездия, идя на нравственные ухищрения,то в обществе обычного права перспектива ответственности перед миром,707Шатковская Т. В.Правовая ментальность российских крестьян второй половины XIX века: опыт юридическойантропометрии.
Ростов н/Д, 2000. С. 75-76.344сознание ответственности диктует ему внутреннюю потребность достойногоповедения. Иначе говоря, обычное право, имея особую внутреннюю силу, вполной мере обеспечивает неотвратимость наказания как принцип правосудия.Нормы обычного права имеют преимущество перед законодательныминормами в том, что они – результат народного, а не государственно-властногоправотворчества; следовательно, исходят из культуры и самосознания этноса,многообразия жизненных ситуаций, что позволяет применять на их основеразличные наказания за равнозначные, на первый взгляд, правонарушения. Заоснову в таких решениях всегда принималась идея справедливости, остающаяся исейчас главным требованием к современному правосудию.Русский этнограф А. Я.
Ефименко так сформулировала цель наказания понормам обычного права и по закону: «По закону – каждый должен получить то,что ему следует по закону, по обычаю – «чтобы никому не было обидно». Взаконе все держится на логике, в обычном праве – на чувстве»708. Следует такжеучитывать и то, что отдельные обычно-правовые нормы недопустимы в обществе,где поставлена задача построения правового государства. Неприемлемы дляпореформенного правосудия в России телесные наказания, семейное насилие,убийство как результат самосуда и т. п.Положительным итогом «Эпохи Великих реформ» стала легализациятрадиционных форм правоотношений в народной среде, признание права заволостным судом как институтом крестьянского правосудия руководствоватьсянормами обычая и сельской общины как субъекта права.
Активное сближениеобычая и закона стало результатом народного правотворчества, что, несомненно,повышало правовую культуру народа.Вопросы, связанные с применением обычного права, были актуальны нетолько в XIX веке, они своевременны и актуальны в наши дни. В эпохуглобализации и попыток унификации права по западноевропейским стандартам,одновременно со значительным принижением роли международного права, важно708Ефименко А. Я. Исследования народной жизни.
М., 2011. С. 173.345не потерять этнокультурные ценности, свойственные российскому праву. Важноучитывать, что, не являясь крестьянской по социально-демографическомупризнаку, сегодняшняя Россия осталась таковою по духу. В правосознаниисовременных россиян по-прежнему, если не явно, то в подсознании, живеттрадиционное понимание Правды и справедливости, добра и зла. В связи с этим,современным исследователям в области философии права к обычаю необходимоотноситься и как к духовному наследию нашего народа, и как к существенномуправовому регулятору социальных отношений, особенно в сфере правосудия и, вцелом, правоприменения.
Обычай, содержащий в себе категории добра,милосердия и справедливости, должен поощряться государством, признаватьсяим юридически полезным и правомерным ради соразмерного и гармоничногообщественного развития.346Выводы по Главе 4Подводя итог философско-правовому анализу идей русского правосудия,проведенномувданнойглаве,следуетотметитьнесколькоаспектов,свидетельствующих о взаимосвязанности идей, дающих возможность цельноговосприятия сущности правосудия.Прежде всего, необходимо учитывать, что изначально славянская правоваятрадициязаключаласьсправедливостиивзакона;архаичнойформальнонерасчлененностипроцесспонятийразделенияправа,социально-регулятивных норм на правовые, религиозные и иные произошел только в Новоевремя, но в русской ментальности он сохранился, что важно понимать,анализируя философию отечественного правосудия.Так, на протяжении всего периода становления русского правосудия,преступление народом воспринималось как грех, определяемый не законом, анравственно-религиозным представлением о добре и зле, справедливом инесправедливом, а определяющим фактором отношения к преступлению ипреступнику в русской ментальности являлся не размер материального вреда, аоценка внутреннего, духовного мира преступника, то есть решающим всегда былнравственный императив.Анализируя воззрения русских мыслителей на сущность преступления,приходим к выводу, что для русской национально-правовой ментальности ближеи понятней понимание преступления с позиций религиозной философии:преступление-грех воспринимается не столько нарушением государственноимперативных предписаний, сколько нравственной ошибкой, заблуждением душичеловека, временно оступившегося, отошедшего от божественных заповедей,перепутавшим добро со злом.Проблемавины,совестичеловека,совершившегопреступление,многогранна, полемична и требует рассмотрения с позиций различных наук иметодологий – философии, теологии, психологии, психоанализа, юриспруденции.А, поскольку в основе понятия вины и совести находятся моральные идеи и347нравственные установки, то мы можем говорить о неустранимом иррациональномэлементе в их сущности.Русский человек тяготы жизни, несчастья, испытания всегда воспринимал ивоспринимает как наказание за собственное нравственное несовершенство, а судсовести и общества для него значил больше, чем суд по законам государства.
Эторезультат внутреннего осознания собственной злой воли и отступления отбожественных заповедей при совершении преступления, когда его винапредставляетсобойонтологическоеединствовнешнегоивнутреннего.Правосудие «по совести» в русской философии оправдывается, когда вердикты иприговоры не безупречны с позитивистской точки зрения. Здесь важно достичькомпромисса вины, закона и совести.
Совесть в таком случае помогает однимосознать свой грех, а другим проявить милосердие, осуждая или оправдывая.Совесть позволяет отыскать Правду в суде. В русской ментальности Правда– это не просто познание истины в гносеологическом смысле, а наполненноебожественным смыслом высшее благо, метафизическое начало. Уникальноезначение темы Правды в русском правосознании связано с проблемойвзаимоотношения сущего и должного в русской культурной традиции, где насущее указывает истина, а на должное ориентирует Правда, отождествляемая вправовом сознании со справедливостью. История доказывает, что России лишьтогда успешны любые государственные начинания и процессы, когда народосознает свои деяния как сопряженные с Правдой.
Такая апелляция к Правдеявляется архетипичной чертой русского человека, пытающегося дать оценкусвоим действиям.Важно заметить, что в русской правовой ментальности правосудие будетистинным и «по Правде», когда виновный покаялся за преступление-грех,попросил прощения у народа за причиненное тому зло, а народ сочувственноотнесся к его грешному деянию, понимая, что прощение преступник получитпосле того, как выстрадает свой грех.Справедливый суд в русском сознании никогда не укладывался лишь вузкие рамки формального закона; справедливость в суде – это не законы348материального благополучия, а религиозно-нравственная доминанта в правовомповедении, основанном на духовности и вере.
Справедливость в русскомправосознании есть наивысшее метафизическое начало, вне воли и желанияиндивида. Справедливым и праведным правосудие русский человек не простоосознает, он его таковым чувствует.Русские мыслители, исследуя соотношение категорий «преступление» и«грех», рассматривали феномен наказания не столько с юридической, сколько срелигиозно-философской точки зрения, свойственной и народному преставлениюо наказанию, считая его судом Божьим, возмездием за грехопадение. Духовноеперерождение преступника, по их убеждению, наступит при условии принятияпреступником страдания как необходимости.
Обязательным условием раскаяниядолжна быть его свобода воли. При этом, рассматривая проблему смертной казни,русские философы XIX века практически единодушны – лишая человека жизнипо судебному решению, государство исключает возможность выстрадать им своювину и найти путь ее искупления через годы тюремного заключения, отбирая темсамым у него шанс на духовное перерождение и спасение.Несомненно, наказание по своей природе антигуманно и ущербно. Тем неменее, государство обязано наказывать, следуя идее справедливости.
С такойпозицией были согласны почти все русские философы различных направлений вXIX веке. По-настоящему нравственным может считаться лишь такое наказание,которое ограничивает злую волю не только в интересах общества и его членов, нои в интересах самого виновного. Наказание должно исходить из существа права –от Правды, воздающей каждому свое.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
