Диссертация (1173342), страница 71
Текст из файла (страница 71)
В британскихсказкахпревалируютконтексты,позволяющиерассматриватьпротивоположности как дополняющие друг друга части целого (37,8% от числавыборки для пространственно-временной оппозиции).В русских сказках 38,9% контекстов, включающих оппозиции неволшебныхперсонажей, содержат противительные союзы. То есть, более трети всехоппозитивныхотношениймеждуперсонажамиосновываютсянавзаимоисключении их характеристик и действий. В британских сказках ведущимидля родовой оппозиции персонажей становятся контексты с соединительнойсвязью (22,8% от общего числа выборки) и контексты в пределах одной диктемы(30,9% от общего числа выборки).В британских сказках оппозиции, реализующие противопоставлениечудесного и реального, широко представлены в контекстах с сочинительнымисоюзами (23,8% от общего числа выборки оппозиций чудесного и реального) илив разных предложениях в пределах одной диктемы (23,5% от числа выборкиоппозиций чудесного и реального).
В русских сказках распространен контекст спротивительной связью, позволяющий выделить второй член оппозиции за счетотрицания первого (32,3% от числа выборки оппозиций чудесного и реального).Анализ средств актуализации оппозиций в русском и британском сказочныхдискурсах позволил выделить шесть групп: 1) узуальные лексические оппозиции(32,1% от общего числа выборки британских контекстов и 35,3% от общего числавыборки русских контекстов); 2) межчастеречные и лексико-фразеологическиеоппозиции (4,6% от общего числа выборки британских контекстов и 3,1% отобщего числа выборки русских контекстов); 3) контекстуальные оппозиции (20%от общего числа выборки британских контекстов и 23% от общего числа выборкирусских контекстов); 4) оппозиции, образованные потенциально контрастнымиединицами (11,9% от общего числа выборки британских контекстов и 12% отобщего числа выборки русских контекстов); 5) грамматические оппозиции (14,8%381от общего числа выборки британских контекстов и 10,3% от общего числавыборки русских контекстов); 6) синтаксические оппозиции (16,6% от общегочисла выборки британских контекстов и 16,3% от общего числа выборки русскихконтекстов).Результатыпроведенногоисследованияпозволяютутверждать,чтоузуальным лексическим противопоставлениям принадлежит ведущая роль вформировании корпуса сказочных оппозиций, но ими далеко не исчерпываетсявсе, что выступает как контрастное в тексте народных сказок.382ЗаключениеИсследование,ходирезультатыкоторогоизложенывнастоящейдиссертации, проведено в русле сопоставительного языкознания и посвященорассмотрению категории оппозиции как универсальной языковой, речевой итекстообразующей категории.
На сегодняшний день отсутствуют работыобобщающего и систематизирующего характера, рассматривающие категориюоппозиции как универсальную языковую категорию, актуализующуюся вфольклорном сказочном дискурсе. Внимание исследователей пока не привлекалсопоставительный анализ родовых и видовых оппозиций, формирующих русскуюи британскую сказочные языковые картины мира.
Проведенное исследование,как мы надеемся, вносит определенный вклад в решение указанной проблемы.Результаты, полученные нами в ходе анализа эмпирического языковогоматериала, убеждают, что категория оппозиции в фольклорном сказочномдискурсе обладает системным характером, ее организация подчиняется рядузакономерностей. Выход за пределы структурно-семантического описания,основанного на формально-логических критериях, позволил нам рассмотретьоппозицию как комплексную категорию, реализующуюся на языковом, речевом,диктемном и гипердиктемном уровнях.Исследование подтвердило, что текст является необходимым условием дляпроявления сущностных признаков единиц-оппозитивов, так как семантическаяфункция противопоставления реализуется ими при контактном употреблении вопределенном окружении.
Подчеркнем, что оппозитивы, в свою очередь, играютзначительную роль в обеспечении когезии и когерентности текста, поддерживаялинейность его внутренней организации и поясняя логико-смысловые связи втексте.Композиционная целостность народной сказки обусловлена художественнымхронотопом, одной из определяющих черт сказки как художественногопроизведения является ее установка на вымысел, а центральное место в сказкеотведено герою, вокруг которого разворачиваются сказочные события. Исходя изэтих положений, мы разработали модель, представляющую категорию оппозиции383в виде системы общих родовых противопоставлений, подразделяющихся начастные видовые противопоставления.И в русском, и в британском фольклорных сказочных дискурсах моделькатегорииоппозициипредставленапространственно-временнымитремятипамиоппозициями,родовыхоппозициямиоппозиций:неволшебныхперсонажей и оппозициями «чудесного» – «реального».
Ведущей родовойоппозицией,представленнойвнаибольшемколичествеантонимическихконтекстов и характеризующейся широким диапазоном средств актуализации, идля британского, и для русского сказочного дискурсов является оппозицияневолшебныхперсонажей,чтосвидетельствуетовысокойстепениантропоцентричности сказочного дискурса. Антропоцентричность сказочнойкартины мира подчеркивается и благодаря способности антропоморфныхнатурфактов и артефактов вступать в отношения противоположности, причем этиоппозиции создаются по модели оппозиций неволшебных персонажей – людей:натурфактыиартефактыпротивопоставляютсяповнешности, возрасту,семейному статусу, выполняемым действиям.В каждом из перечисленных выше типов родовых оппозиций мы выделиливидовыеоппозицииболеечастногохарактера.Всоставеродовойпространственно-временной оппозиции было выделено шесть групп видовыхоппозиций: оппозиции, характеризующие действия по направлению движения впространстве; оппозиции, характеризующие положение или ориентацию впространстве; оппозиции, характеризующие периодичность и чередованиеявленийисобытий,характеризующиеразворачивающихсядлительностьявленийвипространстве;событий,оппозиции,происходящихвпространстве; оппозиции, относящие явления и события к определенномувременному отрезку, ограничивающие период их существования; оппозиции,обозначающие порядок следования или расположения объектов.Некоторые группы видовых оппозиций в английском и русском сказочныхдискурсах численно сопоставимы, в том числе, оппозиции по порядку следования,расположения элементов и событий и оппозиции временных отрезков.
На наш384взгляд, это связано с условностью сказочного времени и не определяющей рольюочередности событий как в русской, так и в британской сказке. Наибольшиеотличия выявлены в соотношении оппозиций, указывающих на местоположение впространстве, и оппозиций, противопоставляющих события по периодичности. Вбританских сказках при помощи оппозиций временных периодов подчеркиваетсясвязь между перемещением героя и временем суток или сезоном, в которые этиперемещения происходят. В русских сказках более значимым оказываетсяопределение героем своего местоположения в пространстве: перемещения идействия связываются прежде всего не со временем, а со сказочным локусом.Родовая оппозиция неволшебных персонажей – людей включает две видовыеоппозиции: оппозицию, отражающую противопоставление двух персонажей, иоппозицию, отражающую противопоставления изменившегося состояния, статуса,внешности, возрастаили противопоставления действия одного и того жеперсонажа. В британских сказках оппозиции, отражающие противопоставлениядвухперсонажей,преобладаютнадоппозициями,фиксирующимипротивопоставления статуса и действий одного и того же персонажа.
В текстахрусских сказок преобладают антонимические контексты, отражающие измененияв действиях и статусе одного и того же персонажа. Предположительно, геройрусских сказок более динамичен и склонен меняться под влиянием обстоятельств,а герой британских сказок более стабилен в своем поведении и характеристиках.В родовой оппозиции «чудесного» и «реального» нами были выделены шестьвидовых оппозиций:видовая оппозиция натурфактов; видовая оппозиция неволшебного персонажа – человека и волшебного существа; видовая оппозицияволшебных существ; видовая оппозиция живых существ; видовая оппозиция неволшебного персонажа – человека и живого существа; видовая оппозицияартефактов. Наиболее существенное отличие касается видовой оппозициичеловека и волшебного существа: в русских сказках противодействие волшебныхсил человеку менее контрастно, волшебные существа не только вредят, но ипомогают герою.
Отличия наблюдаются и в противопоставлениях живых существи артефактов. В русском сказочном дискурсе шире представлена артефактная и385анималистическая метафора, видовые оппозиции живых существ создаются помоделям оппозиций персонажей – людей.Предложеннаянамиметодикаанализакатегорииоппозициинаморфологическом, лексическом, лексико-фразеологическом, синтаксическом,диктемном,гипердиктемномпротивоположностькакуровняхузуальное,позволяетконтекстуальнорассматриватьобусловленноеилипотенциально возможное явление.Нами вводится термин «корпус текстовых оппозиций», интегрирующийузуальныелексическиефразеологическиеоппозитивы;межчастеречныеилексико-оппозитивы; грамматические оппозитивы; синтаксическиеоппозитивы; контекстуальные оппозитивы, значения которых противопоставленыза счет периферийных сем значения; единицы-оппозитивы, семантическаяструктуракоторыхвключаетпотенциальноконтрастообразующиесемы,актуализующиеся в контексте, организованном определенным образом.
Мыпредпочитаем использовать термин «оппозитив» для обозначения всех типовпротивопоставлений, поскольку он не налагает ограничений по типу выражаемойпротивоположности(оппозитивамимогутбытьназваныантонимы,комплементативы, конверсивы и векторные противопоставления), ограничений всредствах актуализации (пары оппозитивов могут быть представлены морфемами,лексемами, предложениями) и ограничений по признаку конвенциональностипротивопоставления (оппозитивы могут быть узуальными, контекстуальными,потенциальными).Проанализировав эмпирический языковой материал, мы пришли к выводу,что универсальность категории оппозиции проявляется в сходстве средствактуализации.
И в русском, и в британском фольклорных сказочных дискурсахмы выделили узуальные лексические оппозиции; межчастеречные и лексикофразеологическиеобразованныеоппозиции;потенциальноконтекстуальныеконтрастнымиоппозиции;единицами;оппозиции,грамматические;синтаксические оппозиции. Полученные результаты подтверждают ведущую рольузуальных лексических противопоставлений в формировании корпуса сказочных386оппозиций, но ими далеко не исчерпывается все, что выступает как контрастное втексте сказок.Контекст играет существенную роль в реализации оппозиций, компенсируяотсутствие антонимических сем в ядре значения языковой единицы. Количествоузуальных оппозиций,формирующихся за счет ядерных сем значения,практически равно количеству оппозиций, образованных за счет периферийных ипотенциально контрастообразующих сем.
Изученные нами антонимическиеконтексты были распределены на10 типов в русских сказках и 16 типов вбританских сказках.Типыантонимическихконтекстов,вкоторыхпредставленыпространственно-временные оппозиции, принципиально отличаются. В текстахрусских сказокнаиболее многочисленны контексты с бессоюзной связью,отражающие динамичную смену противоположных элементов или действий. Вбританских сказках превалируют контексты, позволяющие рассматриватьпротивоположности как дополняющие друг друга части целого. В целом,пространственно-временные оппозиции и в русских сказках, и в британскихсказках способствуют созданию антонимической когезии на уровне однойдиктемы.В русских сказках более трети всех оппозитивных отношений междуперсонажами основываются на взаимоисключении их характеристик и действий.В британских сказках ведущими для родовой оппозиции персонажей становятсяконтексты с соединительной связью и контексты в пределах одной диктемы.Количество оппозиций, члены которых расположены в разных типах контекстов впределах одной диктемы, значительно превышает количество оппозиций, членыкоторых располагаются в разных диктемах.Таким образом, роль родовойоппозиции персонажей в обеспечении когезии на уровне текста менее значима,нежели ее роль в обеспечении связности в пределах одной диктемы.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
