Диссертация (1173338), страница 86
Текст из файла (страница 86)
У.Д. Уитни не придерживается данной точки зрения: “Itappears to be claimed that language is “naturally” dialectic in the Polynesian sense, but“unnaturally” in the Romantic sense. But wherein the difference lies is not clear”[Whitney, 1892, p. 54]. Он утверждает, что природа этих явлений (возникновениеполинезийских и романских диалектов) одинакова: “Romantic dialects andPolynesian dialects are products of the same tendencies, working in the same way”[Whitney, 1892, p. 55].В вышеупомянутой работе «Лекции по науке о языке» М. Мюллер пытаетсяобосновать свою гипотезу. Он пишет: «Возьмем шесть романских языков,обыкновенно называемых детищами латинского. Я не противлюсь названиям:отец и детище, применяемых к языку; нельзя только позволить, чтобы такие, повидимому, ясные и простые выражения прикрывали темные и неопределенныепонятия» [Мюллер, 2009, с.
43]. Английский ученый говорит о том, что дляобразования итальянского языка не было создано ни одного нового корневогоэлемента, поэтому его можно назвать «современным латинским», точно так жекак латинский можно назвать «древним итальянским». В таком смысле«…названия отец и детище означают только различные периоды возрастанияязыка, в сущности, того же самого» [Мюллер, 2009, с. 43].Таким образом, М. Мюллер не считает латинский язык прародителемдругих романских языков, а считает его одним из итальянских диалектов: «Еслиговорить, что латинский язык умер, дав жизнь своему потомку, то это опятьчистая мифология, и было бы легко доказать, что латинский язык был живымязыком даже долго после того, как итальянский научился бегать самостоятельно.Следует только объяснить, что мы называем латинью.
Классический латинскийязык есть один из многих диалектов, которыми говорили арийские обитателиИталии; он был диалект Лациума, в Лациуме диалект Рима, в Риме диалект402патрициев; он был установлен Ливием Андроником, Эннием, Нэвием, Катоном иЛукрецием, образован Сципионами, Гортензием и Цицероном; он был языкограниченного класса, политической партии, литературного кружка. До них языкРима должен был сильно изменяться и колебаться» [Мюллер, 2009, с. 43].Взгляды на происхождение диалектов у ученых тоже различное. У.Д.
Уитнизащищает идею о том, что языки, в результате происходящих в них с течениемвремени изменений, разветвляются на диалекты: “That this change is the cause, ofthe divarication of any given language with the course of time into dialects is one of thetruths without which the theory of dialects cannot possibly be understood” [Whitney,1892, p.
41]. М. Мюллер же считает, что диалекты должны были существовать дотого, как объединились в литературные языки: «Как существовали семейства,кланы, союзы и племена прежде, чем была нация, так же существовали идиалекты прежде, чем был язык [Мюллер, 2009, с. 134]. У.Д.
Уитни называеттакой подход ошибочным и настаивает на том, что многие группы диалектоввышли из литературных языков: “…so many groups of dialects descended «from»these – not from, but after the very first beginning of speech” [Whitney, 1892, p. 43](выделение У.Д. Уитни).Нет единства мнений у ученых и по вопросу о количестве и наименованиюязыковых семей и групп. М. Мюллер, например, выступает за существование«туранской» языковой семьи, состоящий урало-алтайских и южно-азиатскихязыков с агглютинативным строением, не входящих ни в арийскую языковуюсемью, ни в семитскую. А У.Д. Уитни считает, что нельзя объединять в однугруппу языки, не имеющие реальных грамматических сходств между собой, лишьна том основании, что они не похожи ни на какие другие языки. М.
Мюллерсчитает шагом вперед выделение туранской семьи. У.Д. Уитни же полагает, чтоэто шаг назад: “He is still, however, under the impression that <…> the setting up of‘Turanian family’ to contain all the Asiatic languages which are neither Arian, norSemitic was a step forward <…> In this he is doubtless mistaken <…> It was a stepbackward” [Whitney, 1892, p. 49].403М. Мюллер констатирует, что существует три основных языковых семьи:семитская, арийская (индоевропейская) и «туранская», выделяемые на основе«реального сходства», заключающегося в наличии общих грамматическихэлементов [Стекольщикова, 2015б, с.
37]. У.Д. Уитни считает, что необходимобольше критериев для объединения языков: “It seems accordingly, that ‘realrelationship’ does not make a family, unless it reaches a certain undefined grade ofcloseness” [Whitney, 1892, p. 45].Хотя У.Д. Уитни и выступает против выделения «туранской» семьи языков[Стекольщикова, 2015б, с. 43], он не согласен, что термин «языковая семья»подходит только к арийским и семитским языкам: “There is, in fact, no discoverablereason for limiting the name “family” to Arian and Semitic” [Whitney, 1892, p.
46]. М.Мюллер же, по словам У.Д. Уитни, заявляет, что существует только три языковыесемьи (добавляя к вышеуказанным «туранскую»), и больше быть не может: “Therewere no more, and we cannot make more” [Цит. по: Whitney, 1892, p. 47]; и якобыобъясняет это существованием трех рас, которым и соответствуют данныеязыковые семьи. Мы нашли иное объяснение, которое М. Мюллер даетвышеуказанному мнению: «Собственно говоря, только арийское и семитскоесемейства заслуживают вполне такое название.
Оба они предполагаютсуществование законченной грамматической системы, предшествующей первомурасхождению их диалектов» [Мюллер, 2009, с. 215].У.Д. Уитни обвиняет М. Мюллера и в ошибочном мнении относительнопраязыков. Так, М. Мюллер полагает, что существование праарийского языка(“Proto-Aryan”), из которого вышли санскрит, греческий, латинский, тевтонский,славянские и кельтские языки – это «фикция», дань моде. Он считает, что этаверсия праязыка просуществует не дольше той, согласно которой арийские языкиобразовались из санскрита [Стекольщикова, 2015б, с. 44]. Это мнение У.Д.
Уитнисчитает ошибочным и выступает за существование праарийского языка [Whitney,1892, p. 51–55].У.Д.Уитнинеприемлетмногиемюллеровскиеформулировки[Стекольщикова, 2015б, с. 44]. Так, английский ученый утверждает, что404невозможно вообразить, что существовал нормативный праарийский язык, такойже, как и санскрит, который потом модифицировался под воздействием строгихфонетических правил [Whitney, 1892, p. 52].
У.Д. Уитни заявляет, что никто и неосмеливается вообразить, что праарийский язык был столь же нормативен, как исанскрит (“No one has ever ventured to imagine that the original Arian tongue was assettled as Sanskrit”) [Whitney, 1892, p. 53], но с другой стороны, очевидно, что,каким бы фонетическим изменениям он не подвергся, они, в любом случае, былибы строги и соответствовали бы определенным правилам (“…whatever phoneticmodifications it afterward underwent were “according to strict phonetic rule” and couldnot have been otherwise”) [Whitney, 1892, p.
53].Наибольшей критике У.Д. Уитни подверглась глава «Фонетическиеизменения», которую У.Д. Уитни считает полной неправильных примеров иложных выводов: “This whole chapter on “Phonetic Change”, which is in great part rewritten, is one of the most remarkable examples of wrong or half-wrong premises andfalse conclusions from them that the literature of linguistics has to show” [Whitney,1892, p. 59]. Например, М. Мюллер приходит к выводу, что ни один звуксанскрита не мог стать греческим звуком: “No Sanskrit letter can become a Greekletter” [Müller, 1871b, p. 198].
У.Д. Уитни не может согласиться с этим[Стекольщикова, 2015б, с. 44]. Он сравнивает научность данного утверждения сотрицанием того, что день сменяет ночь [Whitney, 1892, p. 58]. М. Мюллер,однако, не считает, что между этими языками нет ничего общего, а лишь говорито том, что санскрит, греческий и латинский языки восходят к одному источнику:“No Greek ever took the Sanskrit word and modified it, but all three received it from acommon source” [Müller, 1871b, p. 198].Не соглашается У.Д.
Уитни и с предложенной М. Мюллером, довольносубъективной, основанной на собственных ощущениях (“If I could trust my ownear, I should say that…”) [Müller, 1871b, p. 133], классификацией гласных звукованглийского языка. У.Д. Уитни в этом вопросе сравнивает М. Мюллера сзоологом, который утверждает, что, по его личному мнению, летучая мышь(класс: млекопитающие, отряд: рукокрылые) относится к классу насекомых,405отряду бабочек (чешуекрылых): “It is as if we had <…> a zoological discussion fromone who confessed that in his private opinion a bat is a species of butterfly” [Whitney,1892, p.
68].М. Мюллер, по мнению американского ученого, часто придает значениемалозначимым вещам. Например, он различает понятия «фонетический упадок»(“phoneticdecay”)и«диалектное возрождение» (“dialecticregeneration”),«фонетические изменения» (“phonetic change”) и «диалектный рост» (“dialecticgrowth”). Эти различия, как считает У.Д. Уитни, не имеют ценности: “Thisdistinction is of no value” [Whitney, 1892, p. 64].
Он говорит о том, что все языкиявляются диалектами, а потому все, что происходит в языке, конструктивное илидеструктивное, происходит и в диалектах, и любое из перечисленных явленийявляется частью общего лингвистического процесса: “All languages are dialects,and hence whatever goes on in language, destructive or constructive, goes on indialects; phonetic decay or change is not less dialectic than any other thing; it islinguistic, and growth is linguistic” [Whitney, 1892, p. 64].Неудовлетворительными находит американский ученый и этимологическиеизыскания М. Мюллера.
Например, целый раздел работы У.Д. Уитни посвященразбору мюллеровского исследования происхождения слова «king» [Müller, 1871b,p. 284-285], который У.Д. Уитни считает не просто ложным, а «позорным»,основанным на явном анахронизме: “His etymology of king is not simply false (anyscholar, even the best, is liable to make a false etymology); it is also discreditable, sinceit involves such a palpable anachronism as no sound scholar should be guilty of”[Whitney, 1892, p.
71]. Хотя сам У.Д. Уитни допускает ошибку. Он говорит, что несуществует такого способа словообразования в раннем санскрите и даже такогослова, на которое указывает М. Мюллер (“in earlier Sanskrit <…> there no suchword as janaka” [Whitney, 1892, p. 70]) (выделение У.Д. Уитни), но при этомнесколько раз употребляет слово “janaka”, как прародителя, по мнению М.Мюллера, английского слова “king”.