Диссертация (1173338), страница 39
Текст из файла (страница 39)
Мюллер выдвигает интересную точку зрения,частично входящую в противоречие с предыдущей, что на язык большее влияниеоказывают женщины: «Но влияние женщин на язык в каждом поколении гораздо184значительнее, чем влияние мужчин» [Мюллер, 1868, с. 36–37]. На примере Индиион показывает, что говор женщин и домашней прислуги начинает постепенновытеснять санскрит, на котором изъяснялись только цари, вельможи и жрецы,сначала входя в литературный язык страны, а в конце уже заменив его полностью[Мюллер, 1868, с. 37].Английский ученый приводит тезис о том, что многие языки изначальнораспадаются на две ветви: «...одна носит на себе отпечаток мужской речи, вдругой сказывается влияние женщины...» [Мюллер, 1868, с. 38]. Гендерныеразличия, по его мнению, проявляются и на уровне фонетики, и на уровнеграмматики: в мужской речи больше согласных звуков, больше грамматическихокончаний и лексической точности; женская речь богаче гласными звуками, в нейпроще грамматика и больше используется описательных оборотов [Мюллер, 1868,с.
38]. В качестве примеров он приводит греческий язык в эолийском иионическом диалектах, немецкий язык в верхненемецком и нижненемецкомдиалектах, кельтский язык в гадельском и кимрском диалектах, санскрит ипракрит в Индии и т.п. [Мюллер, 1868, с. 38]. При этом влияние на язык состороны женщины зависит от ее социального положения: «Чем выше положениеженщин в обществе, тем больше ее влияние на язык семьи, деревни или целогоплемени» [Мюллер, 1868, с. 38].Вслед за А.
Шлейхером, М. Мюллер в этой работе также используеттермины «рост» и «упадок» по отношению к языку: «...но подобные выводывозможны только для флексивных языков, которые прошли уже период своегороста и вступили в новую фазу фонетического упадка» [Мюллер, 1868, с.
24].Изменения звуков с течением времени происходят, как известно, поопределенным звуковым законам, замечает М. Мюллер [Мюллер, 1868, с. 170]. Азаконы эти обусловлены физиологическими причинами: «Я полагаю, чтоуправляющиеэтимиизменениямизаконыположительнооснованынафизиологических причинах, и не допускают никакого другого объяснения»[Мюллер, 1868, с. 171]. Все связано с экономией сил и практической пользой:«Мы как бы боимся делать усилия при произношении каждой гласной и гласной,185и стараемся по возможности сберегать дыхание и мышечную энергию. В этом исостоит главная причина звуковой порчи в языке.
Совершенно справедливо, чточем короче слово, тем оно лучше для практических целей, пока оно ясно и точновыражает свое значение» [Мюллер, 1868, с. 171]. Таким образом, во всех языкахдействует «общее правило упрощения» [Мюллер, 1868, с. 173].М. Мюллер говорит о том, что любой человеческий звук любого языкаобязательно имеет значение: «Членораздельный звук без соответствующегозначения еще более немыслимая вещь, чем нечленораздельный <…> какнемыслимо вещество без цвета или без формы и тяжести» [Мюллер, 1868, с. 74].Вышесказанное, по мнению ученого, служит доказательством «нераздельности итождественности» языка и мысли [Мюллер, 1868, с.
74], однако более подробноэта проблема будет рассмотрена нами позднее.В «Новом ряде чтений» М. Мюллер в очередной раз повторяет мысль, чточеловек не изобретает ничего нового в языковом плане, а пользуется тем, чтосложилось до него, поскольку в языке происходит нечто вроде круговорота водыв природе: «В языке существует постоянный обмен элементов – одно словоявляется на место другого, но никогда человек не изобретет совершенно новогослова.
Мы говорим существенно тем же языком, которым говорили первыеродоначальники нашей расы...» [Мюллер, 1868, с. 247].В итоге, М. Мюллер приходит к выводу, что мировой порядок и законыприроды действуют и на язык, поскольку он является естественным природныморганизмом и подчиняется законам мироздания: «Мы верим поэтому <...> чторазвитием языка, как и всякого другого произведения природы, управляет закон ипорядок, и что изменения, замечаемые нами в истории человеческой речи,вызываются общими, подлежащими определению, законами» [Мюллер, 1868, с.282].Таким образом, не признавая язык живым организмом, М. Мюллер неотрицает, как истинный натуралист, что язык является произведением природы иподчиняется ее законам.1863.3.2 Проблема происхождения языка в трудах М.
МюллераНачнем мы рассмотрение вопроса о происхождении языка в научномтворчестве Макса Мюллера с его видения классическим представителемлингвистического натурализма – Августом Шлейхером. Некоторые элементыданной проблемы были изложены нами в статье «Вопрос о происхождении языкав трудах лингвистов натуралистического направления» [Стекольщикова, 2016б].В своей работе «Немецкий язык» (1869) А.
Шлейхер выражает следующеесуждение: «Где развиваются люди, там возникает и язык; первоначально,очевидно, это были звуковые рефлексы полученных от внешнего миравпечатлений…» [Шлейхер, 1964, с. 114]. По его мнению, если человека человекомделает речь, то наши предки не были настоящими людьми, а стали ими тогда,когда образовалась их речь, благодаря развитию мозга и словесных органов.
А.Шлейхер считает, что «становление человека начинается, следовательно, свозникновения языка, и обратно – с человеком возникает язык» [Шлейхер,1964, с. 114]. В этом убеждении он сходится с М. Мюллером и А. Овелаком, в чеммы убедимся в дальнейшем [Стекольщикова, 2016б, с. 173].М. Мюллер в «Науке о мысли» тоже склоняется к теории, что предкичеловека не имели языка, то есть были простыми животными, пока несоциализировались. Необходимость совместно трудиться и общаться в процессеработы вынудила их изобрести язык [Стекольщикова, 2016б, с.
173]. По егомнению, «…точка, где кончается животное и начинается человек, может бытьопределена с абсолютной точностью, так как она должна совпадать с корневымначалом периода языка, с первым образование общих понятий, воплощенных вединственной форме, в которой мы видим воплощенные понятия, то есть в корняхнашего языка» [Мюллер, 2011, с. 125].Как мы писали в вышеупомянутой статье, в «Лекциях по науке о языке» М.Мюллер тоже не исключает божественного происхождения человека от однойпары и, соответственно, божественного творения языка, хотя рассматривает этуверсию лишь как одну из многих и не доказанных наукой. При этом он полагает,187что язык можно считать как «прирожденным человеку», так и искусственнымизобретением[Стекольщикова,2016б, с.
175].Соответственно, онмограспространиться «в разные времена и в разных странах среди потомков однойпервобытной пары», а мог изобретаться искусственно, заново «каждымпоследующим поколением»: “For if we look upon language as natural to man, itmight have broken out at different times and in different countries among the scattereddescendants of one originate pair; if, on the contrary, language is to be treated as anartificial invention, there is still less reason why each succeeding generation should nothave invented its own idiom” [Müller, 1871a, p. 362].М. Мюллер выдвигает теорию об общем происхождении языка, но делаетоговорку, что вопрос об общем происхождении языка не имеет ничего общего свопросом об общем происхождении человечества: “The problem of the commonorigin of languages has no necessary connection with the problem of the common originof mankind” [Müller, 1871a, p.
339]. Он пишет: «Если же возможно доказать, чтоязыки человечества указывают на один общий источник, то из этого не последует,чтобы человеческая раса должна была произойти от одной пары: язык мог бытьпринадлежностью одной благоприятствуемой расы и сообщаться другим расам стечением времени» [Мюллер, 2009, c. 248–249].В защиту своей гипотезы о том, что человеческий язык имеет общеепроисхождение, несмотря на различные типы и формы языков, М. Мюллерприводитследующиеаргументы:хотякаждыйязыксохраняеттотморфологический характер, который имел, когда впервые получил своеиндивидуальное или национальное существование, он не теряет способностипроизводить грамматические формы, присущие более развитому состоянию[Стекольщикова, 2016б, с.
175]. Таковы его слова: “…though each language, as soonas it once becomes settled, retains it morphological character which it had when it firstassumed individual or national existence, it does not lose altogether the power ofproducing grammatical forms that belong a higher stage” [Müller, 1871a, p. 342].В «Лекциях по науке о языке» теория происхождения языка еще не нашла уМ.Мюллерачеткосформулированноговыражения.Болееподробнои188обстоятельно данный вопрос рассмотрен им в более поздней работе «Наука омысли». Здесь он упоминает «междометную» и «звукоподражательную» теории[Мюллер, 2011, с.
227–228]. Сссылаясь на немецкого ученого Людвига Нуаре, М.Мюллер рассуждает о том, что, когда матросы гребут, женщины прядут, солдатымаршируют, они часто сопровождают свою работу более или менее ритмичнымивозгласами. А эти «возгласы, шумы восклицания, глухой ропот или песни»представляют собой своего рода «естественные реакции против внутреннейтревоги, вызванной мускульным напряжением» [Мюллер, 2011, с. 227].
М.Мюллер приводит в качестве доказательства этой теории аргумент, что«первичные корни» индоевропейской семьи «представляли собой акты, а несостояния» [Мюллер, 2011, с. 228].М. Мюллер соглашается с Л. Нуаре в том, что эти звуки обладают двумяпреимуществами. Во-первых, они являются знаками повторяемых актов,совершаемых нами самими, а потому и воспринимаемых нами и сохраняющихся внашей памяти как знаки этих актов.
Английский ученый размышляет: «Что жеесть знак повторенного акта, как не настоящая реализация того, что мы называемкорнем, заключающим в себе понятие, разумеющее многие акты, как один акт?»[Мюллер, 2011, с. 227]. По его мнению, эти знаки – не знаки объектов,воспринимаемых нашими чувствами, не знаки самих вещей, а «знаки нашегосознания повторных или продолженных трудов» [Мюллер, 2011, с. 228]. Вовторых, эти звуки, издаваемые с самого начала не одним индивидом, а людьми,занятыми общей работой и объединенными общей целью, «обладают великимпреимуществом быть понимаемы всеми» [Мюллер, 2011, с.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
