Диссертация (1173338), страница 18
Текст из файла (страница 18)
9].80По убеждению И. Канта, в общей упорядоченности природы примиряютсямеханика и красота [Стекольщикова, 2016и с. 77], то есть определеннаямеханическая правильность (например, в строении снежинки) не противоречиткрасоте: «…но и природа, которая в своих свободных образованиях вездеобнаруживает заметную механическую склонность производить формы, будтоспециально сделанные для эстетического применения нашей способностисуждения, хотя она и не дает нам ни малейшего основания предполагать, что дляэтого требуется нечто большее, чем ее механизм как чистой (bloss) природы, всилу которого эти образования могут казаться целесообразными для нашихсуждений…» [Кант, 1966, с.
369]. Такая механическая правильность присутствуетв языке и в языковых творениях (как и в природных творениях), что отмечали нетолько лингвисты-натуралисты, но и до них философ И. Кант: «Но не будетлишним отметить, что во всех свободных искусствах все же требуется нечтопринудительное, или, как говорят, некий механизм, без чего дух, который вискусстведолженбытьсвободнымиединственнокоторыйоживляетпроизведений, был бы лишен тела и совершенно улетучился бы (как, например, впоэзии правильность и богатство языка, а также просодия и стихотворныйразмер)» [Кант, 1966, с.
319].Идеалом же красоты (совершенства) для И. Канта может служить толькочеловек: «Только то, что имеет цель своего существования в себе самом, [аименно] человек, который разумом может сам определять себе свои цели <…>только человек, следовательно, может быть идеалом красоты, так же как средивсех предметов в мире [только] человечество в его лице как мыслящее существо(Intelligenz) может быть идеалом совершенства» [Кант, 1966, с.
337].Однако И. Кант противопоставляет механические машины природе:машины умеют лишь производить определенные действия, но не воспроизводитьсами себя: «Поэтому так же как колесико в часах не создает другого колесика, тактем более и одни часы не создают других часов…» [Кант, 1966, с. 399]. Напротив,любой живой организм способен воспроизводиться. В этом смысле язык опять жевыступает как явление природы, поскольку способен производить потомков81(“producing offspring”) [Müller, 1971а, р. 44], что признается всеми лингвистаминатуралистического направления [Стекольщикова, 2016и с.
77].При всем том, что природу, по словам И. Канта, можно определить какдействие, направленное к цели и определяемое ею, нельзя считать, чтоустремленность к цели в природных процессах носит намеренный характер.Природа для него не является «мыслящей сущностью» [Кант, 1966, с. 384].
Вчеловеческом же действии целенаправленность сознательна.ДляИ.Канталюбоедействиеобъясняетсяхронологическипредшествующей причиной, то есть предполагает предыдущее состояние, всоответствии с определенным правилом»: «Допустим, что нет никакой инойпричинности, кроме причинности по законам природы; тогда все, чтопроисходит,предполагаетпредшествующеесостояние,закоторымононеизбежно следует согласно правилу» [Кант, 1964, с. 418] (выделение Канта). Длялингвистов натуралистического направления эволюция языков тоже происходитпо определенным правилам, где каждому современному состоянию языковпредшествовало другое состояние.
У.Д. Уитни, например, так описывает переходязыков из одного типа в другой: “…the three degrees lie in a certain line of progress,but, as in all such cases, pass into one another” [Whitney, 1908, р. 277]. А. Овелакназвалэтотпроцесс«преобразованиемлингвистическихвидов»–«latransformation des espèces en linguistique» [Hovelacque, 1881, р. 420].И.
Кант в «Критике способности суждения» называет людей животными,наделенными разумом: «Приятное ощущают и животные, лишенные разума;красоту – только люди, то есть животные, но наделенные разумом…» [Кант, 1966,с. 211]. Натуралисты Макс Мюллер и А. Овелак придерживаются такой же точкизрения. В работе «Наука о мысли» М. Мюллер пишет: «…я никогда несомневался и не сомневаюсь, что человек был, есть и всегда будет животным, тоесть живым существом, только не бессловесным животным, а животным сproprium языка и всем, что подразумевается под языком» [Мюллер, 2011, с.
VIII].А под языком М. Мюллер понимает и способность мыслить, то есть обладание82разумом: «…мысль без языка или какого-либо другого воплощения, невозможна»[Мюллер, 2011, с. 420].Итак, согласно и М. Мюллеру, и И. Канту, человек – это животное,обладающееразумом,тоесть«животноесотличительнымсвойствомспособности дара речи» [Мюллер, 2011, с. 444]. Сходную мысль выражает и А.Овелак в работе «Лингвистика»: по его мнению, появление членораздельной речиявило собой «ту точку превращения, на которой человекообразное получает правона имя человека» [Овелак, 2009, с.
28].Как мы показали в вышеупомянутой статье, И. Кант считает, что человекзачастую остается жизнеспособным, даже при отсутствии какого-то органа,поскольку возникшее расстройство организм может компенсировать, частичноизменившись, работой других органов: «…отсутствие одной части, необходимойдля сохранения соседних частей, восполняется деятельностью остальных» [Кант,1966, с. 397]. В языках, как в человеческом организме, отсутствие, например,какой-либо грамматической категории или лексемы, может быть компенсированодругой категорией или лексемой.
Этот тезис немецкого философа опять служит впользу утверждения лингвистов натуралистического направления, что языкпредставляетсобойсложныйорганизмсвзаимосвязаннымичастями[Стекольщикова, 2016и с. 78]. Например, У.Д. Уитни говорит о языке следующее:“A language, like an organic body is no mere aggregate of similar particles; it is acomplex of relative and mutually helpful parts” [Whitney, 1867, р.
46].Многие постулаты И. Канта соотносятся с философией натурализма,например: «Только возможный опыт может сообщить нашим понятиямреальность; без этого всякое понятие есть лишь идея, лишенная истины иотношения к предмету» [Кант, 1964, с. 449–450].В некоторых случаях И. Кант, чтобы дойти до первопричины, начинаетпоиск с конца, то есть принимает за исходный пункт конечную реальность(например, в поисках доказательства существования Бога) [Стекольщикова, 2016ис.
77]: «Иными словами, я никогда не могу завершить нисхождение к условиямсуществующего, не допуская необходимой сущности, но я никогда не могу83начатьснеобходимойсущности»[Кант,1964,с.533].Лингвистынатуралистического направления точно так же занимались поисками праязыкапосредством анализа существующих языков, идя от конечного состояния языков(на тот период) к предположительному начальному, поскольку, как сказал У.Д.Уитни, ни один из современных языков не является оригинальным, все онипроизошли от каких-то других, ранее существующих: “…no existing language, norecorded language is original; each is the descendent of some earlier one, from which,perhaps, other existing or recorded languages are equally descended” [Whitney, 1867,р. 186].
И.А. Бодуэн де Куртенэ, в свою очередь, полагает, что только лингвист,«…изучившийвсестороннеживойязык,можетпозволятьсебеделатьпредположения об особенностях языков умерших» [Бодуэн де Куртенэ, 2018в, с.186].Возвращаясь к философским идеям И. Канта, заметим, что, по убеждениюИ. Канта, все в мире имеет основание, то есть всякое существование чем-тообусловлено, что, в свою очередь, чем-то объясняется и т.д., пока не достигнутабезусловная первопричина: «Случайное существует только при наличии чего-тодругого как своей причины, и об этом другом можно сказать то же самое, пока мыне дойдем до какой-то причины, которая не случайна и именно потомусуществует необходимо без всякого условия» [Кант, 1964, с. 512].
Таков ипринцип каузальности, рассмотренный Ч. Дарвином на примере органическогомира Земли. Подобным образом не верят в случайное сходство языков лингвистынатуралистического направления. Они ищут доказательства их родства «вформальных или грамматических элементах языков» [Мюллер, 2009, с.
130] и вналичии общего предка: “We have called a certain body of languages a family, theIndo-European. The name “family”, we saw, was applied to it by strict analogy with theuse of the same term elsewhere: the languages in question had been found, oncompetent examination, to show good evidence of descent from a common ancestor”[Whitney, 1908, р. 228].И.
Кант полагает, что понятие, не подкрепленное опытом, само по себеэфемерно: «Итак, что бы и сколько бы ни содержало наше понятие предмета, мы84во всяком случае должны выйти за его пределы, чтобы приписать предметусуществование» [Кант, 1964, с. 523]. Из-за невозможности собрать необходимыедоказательства,возникаютнаучныедискуссиидажесредилингвистов-натуралистов, например, между М. Мюллером и У.Д. Уитни относительновозможности существования праарийского языка [Whitney, 1892, р.
51–55].И. Кант в «Критике чистого разума» постулирует: «В высшей степенипримечательно, что, допустив существование чего-то, нельзя избежать вывода,что нечто существует необходимо» [Кант, 1964, с. 533]; «…случайное всуществовании должно рассматриваться как обусловленное…» [Кант, 1964, с.396] (выделение Канта). Подобными тезисами руководствуются и лингвистынатуралисты. Рассматривая разные версии происхождения языка, М. Мюллерполагает, что не случайно первобытные корни индоевропейской семьи языковвыражали собой акты, а не состояния [Мюллер, 2011, с. 228]. Указанный факт, помнению английского ученого, служит доказательством того, что первые корнислов возникли из непроизвольных восклицаний групп людей, занимающихсяобщим трудом.Мы выявили убежденность И.
Канта в том, что реальное существованиечего-либо раскрывается в контексте связей – связи вещей между собой, а такжесвязи вещей с сознанием, которое их воспринимает и постигает. Иными словами,согласно И. Канту, предмет «мыслится как содержащийся в контекстесовокупного опыта» [Кант, 1964, с. 523] и одновременно полагается «вотношении к моему понятию» [Кант, 1964, с. 521]. У.Д. Уитни говорит подобноеи о языке. По его мнению, язык есть не что иное как мысленные ассоциациимежду артикулируемыми звуками и выражаемыми идеями: “It is made up ofseparate articulated signs of thought, each of which is attached by a mental associationto the idea it represents” [Whitney, 1867, р.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
