диссертация (1169736), страница 16
Текст из файла (страница 16)
Вместе с тем закрепление на данный момент конкретного перечняисключений из принципа юрисдикционного иммунитета государства означает, чтоограничение юрисдикционного иммунитета государства в конкретном случаедолжносоответствоватьтем,которыепризнаютсягосударствамииподтверждаются их практикой.Наряду с теорией нормативной иерархии существует так называемая«теория соучастия», согласно которой признание иммунитета за государством вслучае совершения деяния, противоречащего императивной норме общего138Gerhard Hafner, former Chairman of the U.N. Committees on negotiation of the new Convention.
State Immunity andthe New U.N. Convention. Chatham House, 5 October 2005. Р. 9.139Report of the Working Group on Jurisdictional Immunities of States and Their Property, U.N. Doc.A/CN.4/SER.A/1999/Add.1 (Part 2), Yearbook of the International Law Commission, 1999, Vol. 2, Part Two, p. 172.[Электронныйресурс].URL:http://legal.un.org/ilc/publications/yearbooks/english/ilc_1999_v2_p2.pdf(датаобращения: 02.08.2016).68международного права, равносильно соучастию в поддержке деяния, решительноосуждаемого международным публичным порядком140.
Для того чтобы оценитьобоснованность данной теории, обратимся к Статьям об ответственностигосударствзамеждународно-противоправныедеяния,гдепредусмотренообязательство государства не признавать правомерной ситуацию, сложившуюся врезультате серьезного нарушения обязательства, вытекающего из императивнойнормы общего международного права141. При этом серьезным являетсянарушение, сопряженное с грубым или систематическим невыполнениемобязательства142.Можетлипредоставлениеиностранномугосударствуюрисдикционного иммунитета являться соучастием в нарушении нормы juscogens и стать основанием для привлечения государства суда, отказавшегосяосуществлятьтакуююрисдикцию,кмеждународнойответственности?Положительный ответ на данный вопрос был положен в основу аргументацииКассационного суда Италии, отказавшего в признании иммунитета Германии задеяния, совершенные в ходе Второй мировой войны, а также греческого судапервой инстанции в решении по делу «Дистомо».
Согласно же положениямСтатей об ответственности государств за международно-противоправные деяниягосударствонесетмеждународнуюсодействует,руководит,ответственность,осуществляетконтрольилиеслионопомогает,принуждаетдругоегосударство к совершению международно-противоправного деяния, при условии,что оно делает это, зная об обстоятельствах такого деяния (ст. 16 – 18). Такимобразом, решение, принятое судом после совершения такого деяния не подпадаетпод перечень указанных выше действий и, следовательно, вряд ли можетсчитаться соучастием в совершении международно-противоправного деяния.Кроме того, признание за иностранным государством иммунитета не следуетквалифицировать как признание правомерным положения, сложившего в140Knuchel S.
Op. cit., р. 163.Статьи об ответственности государств за международно-противоправные деяния, приложение к резолюцииГенеральной Ассамблеи ООН № 56/83 от 12 декабря 2001 г. «Ответственность государств за международнопротивоправныедеяния»,ст.41[Электронныйресурс].URL:http://www.un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/pdf/responsibility.pdf (дата обращения: 02.08.2016).142Там же, ст. 40.14169результате нарушения императивной нормы общего международного права, таккак характер применения принципа юрисдикционного иммунитета государства непредрешает вопросы материального права, применимого в конкретном деле.В решении Палаты Лордов по делу «Джонс против Министерствавнутренних дел Королевства Саудовская Аравия» от 14 июня 2006 г. отражено:«Соединенное Королевство, предоставляя иммунитет Королевству СаудовскойАравии не предлагает осуществлять пытки над кем-либо.
Королевство СаудовскаяАравия, заявляя об иммунитете, также не оправдывает применение пыток. Оновозражает в предварительном порядке против юрисдикции суда в решениивопроса о том, применяло ли оно пытки»143.Высказывается предположение, что деяние государства в нарушениеимперативной нормы общего международного права не следует квалифицироватькак действие суверенного характера144.
Однако злоупотребление сувереннойвластью в случае нарушения норм jus cogens само по себе не переводит деяние вразряд acta jure gestionis145. Из ст. 7 Статей об ответственности государств замеждународно-противоправныедеянияясноследует,чтодействиягосударственного органа, должностного лица рассматриваются как действиягосударства даже в случае превышения полномочий.Чтокасаетсятого,возможнолираспространитьюрисдикциюнаиностранное государство, якобы нарушившее императивные нормы общегомеждународного права, в силу подразумеваемого отказа от иммунитета,необходимо учитывать следующее.
Как свидетельствуют положения КонвенцииООН 2004 г. (например, ст. 7 – 9), установление того, имел ли место отказ, зависитот определенного поведения, бесспорно о нем свидетельствующего, напримеринициирование или вступление в судебный процесс. Тезис о подразумеваемомотказе государства от иммунитета в случае нарушения норм международногоправа, как основание для распространения на государство юрисдикциииностранного суда, основан на том понимании, что если государство нарушает143Jones v. Ministry of Interior of the Kingdom of Saudi Arabia, [2006] UKHL 26 (June14, 2006), para.
44.Knuchel S. Op.cit., p. 165.145См., например: Giegerich T. Op. cit., р. 224.14470норму международного права, его деяние более не считается суверенным,следовательно, оно уже не вправе претендовать на признание за ним иммунитета,и если государства признают за определенными нормами характер jus cogens, топодразумевается, что они выразили согласие на непризнание за ними иммунитетав случае нарушения таких норм146. Такой аргумент, поддержанный в деле«Дистомо», не был принят судом в деле «Феррини», признавшим, что отказгосударства от иммунитета не может следовать из абстрактной гипотезы, а долженбыть основан на конкретных, определенно установленных фактах, и в случаесерьезного нарушения государством нормы общего международного праванамерение государства отказаться от иммунитета «маловероятно»147.
Кроме того,государство, ратифицировав тот или иной международный договор по правамчеловека, который содержит обязательство предоставлять эффективные средстваправовой защиты, не отказывается от иммунитета от иностранной юрисдикции.Обязательство предоставления эффективных средств правовой защиты касаетсянациональной судебной системы самого государства и не должно бытьистолковано в качестве согласия одного государства на юрисдикцию суда другогогосударства по рассмотрению в отношении первого исков частных лиц.
Какотмечают некоторые исследователи, существующий механизм защиты прав исвобод человека предполагает, что заинтересованное лицо в целях восстановлениясвоих нарушенных прав должно обратиться сначала в судебные органыгосударства – предполагаемого нарушителя, и в случае исчерпания внутреннихвозможностей – вправе обратиться за дипломатической защитой к своемугосударству148.Проанализироваваргументы,приводимыевпользуограниченияюрисдикционного иммунитета государства в случае нарушения императивныхнорм общего международного права, приходим к выводу, что нормы jus cogensсами по себе не требуют от государств отказывать в признании за иностраннымгосударством иммунитета в случае их нарушения.
Статус таких норм не146См., например: Knuchel S. Op. cit., р. 166 – 167.Ferrini, Decision No. 5044/2004, para.8.2.148См., например: Щукин А.И. Указ. соч.14771обеспечиваетавтоматическийдоступкправосудиюинеаннулируетавтоматически любые процессуальные препятствия для вынесения судомрешения. К настоящему моменту в международном праве не сложилась норма juscogens, котораягарантировала бы лицам, пострадавшим от нарушенияимперативной нормы общего международного права, право на судебную защиту всудах другого государства, а это значит, что нет непосредственного конфликтамежду императивными нормами общего международного права и принципомюрисдикционного иммунитета государства, что, однако, не мешает дальнейшемуразвитию международного права в этой области.Вопрос о признании за иностранным государством юрисдикционногоиммунитета в случае, когда имело место нарушение прав человека, стал в началеXXI века частым предметом дискуссий среди исследователей в области какиммунитета государства, так и международно-правовой защиты прав человека.
Вцеломжесудебнаяпрактикаостаетсяконсервативнойиподтверждаеттрадиционные взгляды на юрисдикционный иммунитет государства в делах,касающихся прав человека. Это, однако, не исключает возможность развитиямеждународного права в ответ на изменение интересов международногосообщества, как это произошло, когда государства стали активно участвовать вмеждународной экономической деятельности и принцип «par in parem non habetimperium» стал подвергаться изменениям149. В качестве альтернативы развитиюправа в данной области через практику национальных судов некоторыеспециалисты в ходе обсуждения преимуществ и недостатков Конвенции ООН2004 г. полагали целесообразным разработать отдельнуюмеждународнуюконвенцию, предусматривающую ограничение иммунитета в случае грубыхнарушений прав человека и ответственность государств и должностных лиц затакие нарушения, которая признавала бы их особый характер и устанавливала быпорядок приведения в исполнение решений, с учетом тех случаев, когдагосударство неспособно предоставить жертвам таких нарушений средства149См., например: Карташкин В.А.
Указ. соч. С. 12.72правовой защиты, если оно само является нарушителем150. Схожего рода идеикасались также разработки документа в виде протокола о гражданскойответственностизапреступления,которыйдействовалбыврамкахмеждународных договоров в области международного уголовного права, либосоответствующей конвенции ООН151.Таким образом, отсутствие конфликта между нормами jus cogens ипринципом юрисдикционного иммунитета государства объясняется тем, что онине устанавливают обязательства, которые бы противоречили друг другу,императивные нормы общего международного права не запрещают признавать загосударством иммунитет от юрисдикции другого государства.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
