диссертация (1169491), страница 24
Текст из файла (страница 24)
Так, на январь 2015 года в китайских вузах обучались около 10 тыс.киргизских студентов, а в вузах Кыргызстана около 1 тыс. китайцев. Числотаджикских студентов в Китае не доходит до тысячи, однако количество квот скитайской стороны ежегодно увеличивается 346, что говорит о активизацииобразовательного сегмента публичной дипломатии Китая и в этой стране. Можносогласиться с мнением российского специалиста по региону Д.Малышевой, что«расчет при этом делается не на одну только культурно-просветительскую сферу.Ставится также задача сформировать в странах ЦА прокитайскую политическуюэлиту»347. В этом русле заслуживает внимания утверждение Д.К.Бабаяна осуществующих тенденциях использования Китаем «демографического окна» врегионе.
По его мнению, в Центральной Азии формируется китайская диаспора,которая «интегрировавшись в общества стран региона, будет содействоватьразвитию связей с Китаем и по мере возможностей содействовать укреплению егопозиций в этих странах»348. Усилению вышеназванной тенденции можетZhou Y, Luk S.
Establishing Confucius Institutes: a tool for promoting China’s soft power? Journal of ContemporaryChina. 2016. Volume 25. Issue 100. Pp.628-642.345Российские студенты в Китае. Демоскоп Weekly. [Электронный ресурс]. ‒ Режим доступа: http://www.demoscope.ru/weekly/2017/0715/tema01.php#_ftn1346Акмал Маннонов. Я китайский бы выучил только за то... Asia-Plus, 11.02.2017. [Электронный ресурс]. ‒ Режимдоступа: http://news.tj/ru/news/tajikistan/society/20170211/ya-kitaiskii-bi-viuchil-tolko-za-to347Малышева Д.Б. Азиатский вектор внешней политики постсоветских государств Центральной Азии //Постсоветское пространство: роль внешнего фактора.
Сб. cт. / Отв. ред.: А.Б. Крылов, А.В. Кузнецов, Г.И. Чуфрин.– М.: ИМЭМО РАН, 2018. С. 60-72.348Бабаян Д.К. Политика Китая в Центральной Азии, на Кавказе и в Северном Прикаспии в конце XX - начале XXIвв: дис. ... докт. истор. наук: 07.00.15. – М. Институт Востоковедения РАН, 2016. С.202.34491способствовать и рост численности китайской рабочей силы в государствахЦентральной Азии349.Параллельно с рассмотренными выше аспектами публичная дипломатияКитая стремится к усилению своего присутствия в информационном пространствеЦентральной Азии. С этой целью на регион с территории приграничногоСиньцзяна начала вещание русская служба Центрального телевидения КНР.Активизировались также русскоязычные редакции информационного агентства«Синьхуа», газеты «Жэньминь жибао», Международного радио Китая.
Но пока, помнению российского обозревателя А. Шустова, Китай не в состоянии на равныхконкурировать за информационное влияние в регионе, где сильны позиции Россиии США, спонсирующие как региональные русскоязычные СМИ, так и медиа наместных языках350.Обладая солидным потенциалом «мягкой силы», публичная дипломатияКитая, как инструмент продвижения этой силы в Центральной Азии, сталкиваетсяс рядом ограничений.
Это и объективно растущее экономическое влияние Китая врегионе, генерирующее новые и усиливающее существующие стереотипы вотношении Поднебесной, и отсутствие универсальных культурных ценностей состранами региона, и, наконец, централизованный характер руководства публичнодипломатической деятельности, что лишает ее гибкости и возможности обращенияк ресурсам негосударственных участников. Последнюю из названных проблемпубличной дипломатии КНР обстоятельно анализирует китайский специалист ХуШаоминь в своей диссертации 351.Круг вне-региональных акторов публичной дипломатии в отношенииЦентральной Азии, конечно, не ограничивается Россией, США и Китаем.
НаСм. Приложение 2.Шустов А. Мягкая сила дракона: как Китай пытается завоевать влияние в Центральной Азии. Информационноаналитический портал «Евразия.Эксперт». 09 Января 2018 г. [Электронный ресурс]. ‒ Режим доступа: http://eurasia.expert/myagkaya-sila-drakona-kak-kitay-pytaetsya-zavoevat-vliyanie-v-tsentralnoy-azii/351Ху Sh. The Evolution of Chinese Soft Power: Its International and Domestic Roles: Thesis for the Degree of Doctor ofPhilosophy of the University of Western Australia, 2016. 358 p. [Electronic resource].
– Mode of access:https://api.research-repository.uwa.edu.au/portalfiles/portal/14771493/THESIS_DOCTOR_OF_PHILOSOPHY_XU_Shaomin_2016.pdf (accessed 20.08.2018).34935092данном направлении в регионе активно работают много других акторов,деятельность которых автор здесь не будет подробно анализировать, а лишьвыделит некоторые из них.В исследовательском дискурсе по публичной дипломатии в контекстеЦентральной Азии регулярно упоминаются Турция и Иран. Действительно, этигосударства с самых первых дней независимости государств Центральной Азиистремились к усилению своих позиций в регионе. Это был период, когда активносоздавались историко-культурные аргументы, на основании которых разныевнешние силы пытались «политтехнологическими средствами сформировать уцентральноазиатских народов ощущение общности с ними»352.
Публичнаядипломатия Ираном и Турцией активно применялась в ее духовном и культурнообразовательном измерениях. Если Тегеран, опираясь на языковую и этническуюблизость с таджиками, стремился закрепиться в Таджикистане353, то Анкара виделавозможность проецирования своего влияния на остальные близкие ей поэтнокультурным признакам народы региона354.В странах региона открылось большое число турецких образовательныхучреждений, финансируемых движением «Хизмет»355, которое возглавляетизвестный турецкий проповедник и ученый Фетхулла Гюлен. За более 20 летКазанцев А.А.
«Большая игра» с неизвестными правилами: мировая политика и Центральная Азия. – М.:Наследие Евразии. 2008. С.44.353Бахриев Б.Х., Джаббари Насир Х. Публичная дипломатия во внешней политике Исламской Республики Иран //Публичная дипломатия: Теория и практика: Научное издание / Под ред.М. М. Лебедевой. — М.: Издательство«Аспект Пресс», 2017. – С. 194-216.354Шпаковская М.А., Барнашов О.В. Концепция неоосманизма как инструмент «мягкой силы» внешней политикиТурции // Азия и Африка сегодня.
– 2018. – №2. – С. 30-36.355Движение «Хизмет» (переводится как «Служение») Ф.Гюлена большинство специалистов относят к структурамисламистского толка. Идеология Гюлена носит и националистическую окраску, поскольку она направлена нараспространение собственной «турецкой версии ислама». Каналом продвижения такой идеологии являются итурецкие школы, аффилированные с движением «Хизмет». У светских режимов опасение вызывает тот факт, чтопри ослаблении государства, такие религиозные движения могут превратиться в альтернативную политическуюсилу. В качестве доказательства наличия политических амбиций у Ф.Гюлена часто приводятся его слова, которыетот произнес еще в 1999 году: «Вы должны двигаться по артериям системы, и никто не должен знать о вашемсуществовании, пока не доберетесь до всех центров власти.
Пока не появятся оптимальные условия, вы должныпродолжать в этом ключе…». Как отмечает Х.Явуз, «Хизмет», объединяя людей по неформальным связям,функционируют как социальный капитал. Регулярно помогая своим симпатизантам в решении тех или иныхпроблем, движение в ответ требует от них полной лояльности. Таким образом, генерируемый в религиозных сетяхсоциальный капитал переходит в политическую активность.
См.: Yavuz H. Toward an Islamic Enlightenment: theGulen Movement. N.Y.: Oxford University Press, 2013. P.78, 85, 90.35293работы эти образовательные учреждения (преимущественно лицеи) завоевалибольшую популярность благодаря качеству преподавания, высоким результатамучащихся и их регулярным успехам на международных олимпиадах. К примеру,ученики таджикско-турецких лицеев за двадцать лет (1994-2014) деятельности этихструктур на международных олимпиадах завоевали 575 медалей (107 золотых, 158серебряных и 310 бронзовых).По словам экспертов, до недавнего времени активная деятельность турецкихлицеев в Центральной Азии была выгодна официальной Анкаре; эти школывыступали в качестве канала продвижения турецкой «мягкой силы» в регионе 356.Однако с 2016 года отношение руководства Турции, в первую очередь, президентаРеджепа Тейипа Эрдогана, кардинальным образом изменилось к деятельностиФ.Гюлена.
Последнего обвинили в попытке осуществления государственногопереворота; тысячи его сторонников были арестованы, Анкара потребовала от рядастран закрыть на своих территориях аффилированные с «Хизмет» образовательныеструктуры. Государства Центральной Азии не стали исключением, поскольку врегионе функционировало большое число образовательных структур: одних тольколицеев в Казахстане 30, в Кыргызстане 22, а в Таджикистане 6357.Несмотря на возмущение общественности в странах Центральной Азииотносительно перспективы закрытия турецких лицеев, принципиальная позицияАнкары в данном вопросе все же вынудила государства региона пойти наопределённый компромисс в виде ре-брендинга или «национализации» этихобразовательных структур. В 2015 году таджикское руководство приняло решениео лишении турецкой компании «Шалола» статуса учредителя таджикско-турецкихлицеев.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
