диссертация (1169317), страница 29
Текст из файла (страница 29)
А вот что это будет за цельи к чему вообще стоит стремиться, решать должен кто-то, кто обладает болеешироким видением мира и внутренней гармонией. И таким человеком для него ивсего отряда был командующий – очень цельный человек, в любых, даже самыхсложных обстоятельствах не терявший своих ценностных ориентиров. КондоИсами, с его безусловной верностью принципам и непоколебимой верой всобственные идеалы, был эталонным самураем (несмотря на своё, как ни странно,крестьянское происхождение).
То, что на такой нравственной основе можновыстроитьновоебудущее,чувствовали«демоническийзамком»(этоисторическое прозвище) Хидзиката, и остальные члены отряда синсэнгуми.Именно поэтому они демонстрировали безоговорочную готовность защищатьсвоего командующего и то, что он для них значил, – ценой как чужих, так и своихсобственных жизней.Понятно, что эти образы надёжно укутаны в романтичную дымкухудожественнойобработки, поэтому строгогосоответствияисторическойдействительности от них ожидать не приходится. Но суть не в этом – главное, что143в настоящее время огромный эмоциональный отклик и любовь японцев завоевалаименно такая интерпретация.Еслиотвлечьсяотмирамужчиниобратитьсвойвзгляднапредставительниц прекрасного пола, то можно убедиться в том, что концепция«приземлённый, но сильный и верный телохранитель верой и правдой служитслабому, но доброму и возвышенному начальнику» и для девушек вполнеактуальна и даже традиционна.Например, одно из самых древних японских произведений художественнойлитературы – «Повесть о прекрасной Отикубо» [23], датируемая X веком, – какраз является отличным образцом такого же распределения ролей.
В этомяпонском аналоге «Золушки» нет волшебства, что совершенно не мешает вернойслужанке Усироми (её имя можно приблизительно перевести как «защитница»)проявить себя ничуть не хуже, чем фея-крёстная. Именно эта смелая и активнаядевушка находит для юной, хрупкой и бесконечно доброй Отикубо оченьдостойного жениха. И надо сказать, что верность Усироми, готовой пойти намногое ради счастья своей беззащитной госпожи, отчётливо напоминаетповедение Хомуры Акэми по отношению к Канамэ Мадоке из аниме 2011 годаMahou Shoujo Madoka Magica [125].Примерно то же самое отношение можно встретить и в «Повести о Гэндзи»[25]. В разговоре с Гэндзи служанка Укон так говорит о своей рано ушедшей изжизни госпоже Югао: «Ужели я смогу и дальше жить в этом мире? Право, не зряговорят: “Не спеши привыкать”. И в ней, такой слабой, такой беспомощной, я всеэти долгие годы видела свою единственную опору» [25, c.
84].Надо сказать, в современном аниме (где есть тенденция изображать девочеквсех возрастов как людей, обладающих подчас гораздо более активной жизненнойпозицией, чем мальчики) этот мотив вообще востребован. В принципе, наиболееизвестный пример таких отношений – это широко известный в России анимесериал Bishoujo Senshi Sailor Moon [98].Главная героиня, слегка легкомысленная и рассеянная, но зато оченьприветливая и дружелюбная Усаги Цукино обладает удивительным даром144соединять в одну дружную компанию самых разных людей, даже если характерыу них не самые простые. А разгадка одна – она видит и искренне ценит в каждомчеловеке его хорошие стороны, а на остальное просто не обращает внимания.
Сэтой точки зрения, то, что именно Усаги, самая не-талантливая и всесторонне«обычная» девочка, становится единственным и неоспоримым лидером вколлективе, состоящем из людей гораздо более примечательных и талантливых,глубоко символично. И то, что в прошлой жизни она была принцессой Лунногокоролевства, а нынешние подруги были её телохранителями, – это не более чемпоэтичная аллегория ровно на ту же самую тему.В конечном итоге, никаких сомнений не вызывает тот факт, что именноумение доброй Усаги создавать и поддерживать теплые и дружественные связивнутри коллектива юных девочек-волшебниц является главной причиной того,что они отчаянно стремятся её защитить от всех опасностей и угроз.
Эта же мысльв практически незамутнённом виде доходит и до аудитории: ведь фантастическийантураж, как правило, скорее подчёркивает эмоциональный и смысловой посылпроизведения, чем наоборот.Таким образом можно прийти к выводу о том, что авторы манга, аниме,телесериалов и других видов массовой культуры, предназначенных в основномдля юной аудитории, в настоящее время пытаются найти «золотую середину»между привлекательной идеей западного индивидуализма и подсознательноощущаемым как основа основ японским коллективизмом.Один из наиболее интересных примеров эффективного взаимодействияяпонского и европейского мировоззрений можно найти в манга (а также –одноименных аниме и телесериале) Nodame Cantabile [133].Главный герой аниме, Тиаки Синъити, – удивительно талантливый молодойчеловек из музыкальной семьи, мечтающий стать дирижёром.
Детство он провёл вЕвропе и планировал учиться там, но из-за психологической травмы, полученнойпри аварийной посадке по возвращении домой, он на много лет оказывается«запертым» в Японии.К началу действия сериала Тиаки уже учится напоследнем курсе музыкального колледжа, но перспектив для себя в Японии не145видит, а уехать так и не может. Но в один прекрасный день в колледжнеожиданно приезжает приглашённый преподаватель – эксцентричный дирижёр смировым именем Штреземан. Он соглашается взять Тиаки в ученики при одномусловии – если тот сумеет создать оркестр из студентов колледжа с самыморигинальным мышлением, но далеко не самой высокой успеваемостью. Конечно,Тиаки не может отказаться от такого шанса, но с выполнением задания у негоначинаются большие сложности.Дело в том, что хотя Тиаки по-своему вполне темпераментный юноша, посвоему духу и воспитанию он типичный европеец – сноб, формалист и педант.Поэтому он поначалу никак не может найти общий язык со своим оркестром, чейтипично японский, эмоционально-интуитивный образ мышления ему непривычени малопонятен.
Но постепенно Тиаки начинает осознавать, что именно в этих«троечниках», которых он раньше вообще не воспринимал всерьёз, есть нечтоособенное, чего ему как раз очень не хватает.Труженик и аккуратист, Тиаки, конечно, формально всегда «в первыхрядах» – равных ему по технике исполнения и серьёзности отношения,действительно, просто нет. Другое дело, что иногда из-за чрезмерного стремленияиграть «правильно», «как надо», он перестаёт ощущать саму суть музыки –внутреннюю свободу, свободу творчества, свободу в выражении своих чувств ипереживаний.
Таким образом, его бестолковые, но искренние и по-своему вполнеталантливые оркестранты, хоть и вызывают у него слегка снисходительноеотношение, но зато всегда напоминают, что настоящая музыка – это не простонабор нот, исполненных в определённой последовательности, а, по выражениюмаэстро Штреземана, – нечто гораздо более «весёлое».Вот так японские креативность, фантазия и эмоциональность становятсяисточником вдохновения для Тиаки, а его строгость, дисциплинированность искрупулёзность очень положительно влияют на технику исполнения вчерашних«троечников» и «неудачников». В лучших традициях японского общения, каждаяиз сторон понимает, что другая о ней заботится (иначе не стали они тратить другна друга столько времени, сил и эмоций), и поэтому они испытывают друг к другу146взаимное доверие.
Как нетрудно догадаться, в финале сотрудничество японскойискренности и европейского мастерства приводят к закономерному успеху какдирижёра Тиаки, так и для его юного оркестра.Вывод можно сделать такой: хоть манга, аниме и дорама и ориентируются восновном на юную аудиторию, всё же создают их люди более старшегопоколения. И людям этим вовсе не всё равно, что ждёт их страну в ближайшембудущем. Также они прекрасно понимают, что заложить ребёнку в голову какието идеи можно очень просто и эффективно – ненавязчиво проиллюстрировав ихпреимущества в каком-нибудь хорошо и талантливом выполненном произведенииразвлекательного жанра.
Так что, зачастую даже в сравнительно нехитрыхкомиксах манга, а также созданных на их основе аниме и телесериалах привнимательном просмотре можно найти немало такого, что расширит нашипредставления о традиционных японских ценностях и о том, в какой форме онипродолжают существовать в современном обществе.Вероятно, юному японскому зрителю импонирует и то, что здесь тоже ведьвопределённомсмыслеприсутствуетсочетание«западного»духаиндивидуализма (ведь как среди синсэнгуми, так и среди отряда девочекволшебниц очень много талантливых и ярких индивидуальностей с огромнойсилой воли и сильным характером) с японской тягой к «гармонизации»отношений в коллективе.
За последнее отвечает человечный лидер, который нелишён своих слабостей, но при этом каким-то чудесным образом вдохновляетсвоих товарищей на подвиги и – что самое главное – превращает их в единуюдружную «семью». «Один в поле не воин» – это идея, проходящая красной нитьюсквозь огромное количество манга, аниме и телесериалов. Иными словами, мысльо том, что команде под силу воплотить в жизнь то, на что не способен одинчеловек, даже обладающий гениальными способностями [9], очень активноутвержается в японской массовой культуре.
И заодно молодёжи напоминают, чточеловек не может жить без друзей [13, c.130-131]. Что в наше времяраспространения Интернета, а вместе с ним – и проблем в личном общении, вобщем, актуально как никогда.1473.2. Проблема перевода обращений и именных суффиксов в современноймассовой культуре Японии (на примере аниме и манги)Результатом долгого процесса формирования формирования вежливости вЯпонии стало то, что уровень вежливости при коммуникации изменяется взависимости от ситуации, статуса говорящего и его собеседника, а также отстатуса тех людей, о которых идёт речь в беседе.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
