диссертация (1169248), страница 13
Текст из файла (страница 13)
яз. Перевод с фр. яз., современный подлиннику.3АВПРИ. Ф. Сношения России с Турцией. Оп. 89/8. Д. 1073. Л. 98, рус. яз. Перевод с фр. яз., современный подлиннику.Петр Ферриери – российский генеральный консул в Смирне.Тартана – небольшое средиземноморское судно.4АВПРИ. Ф. Сношения России с Турцией. Оп. 89/8. Д. 1084. Л. 6. Подлинник, рус. яз.56Кандию прибыло первое купеческое судно под российским флагом. Онопринадлежало Г. Ферриери и было нагружено в Смирне (Измире) товарами,отправленными в Ретимно1.14 декабря 1785 г. Шпалкгабер информировал о прибытии на островтурнаджибаши(бригадираянычарскогокорпуса,старшегоофицера),направленного из Константинополя для выяснения обстоятельств организацииапрельского бунта, организованного с целью помешать утверждению русскогоконсула на Крите.
Однако вскоре турнаджи получил приказ от паши Канеинемедленно покинуть остров, несмотря на фирман, предписывающий емуоставаться до получения новых повелений из Константинополя2. Местные агадовольно оперативно собрали и вручили Турнаджи значительную сумму денег стем, чтобы он немедленно уехал. Для проявлявшего лояльность по отношению кроссийскому консулу янычар-аге местные власти попросили Пашу потребовать уПорты отставки3.14 декабря 1785 г. Шпалкгабер сообщил в Коллегию иностранных дел опомощи, оказанной им грекам Крита.
Консулу удалось отменить денежный сбор вразмере тысячи пиастров, который местные аги собирались наложить на греков длясбора общей суммы, предназначавшейся для приехавшего из Константинополячиновника (турнаджи)4.1786 годВ начале 1786 г. Шпалкгабер сообщил о прибытии на Крит сразу пятибольших венецианских кораблей для закупки масла, что привело к росту цен нанего со 105 пара (мелкая турецкая монета) за мисташу до 155 пара. Французы быливстревожены таким подорожанием масла, которое могло нанести вред их торговле,и решили послать паше подарок на четыре тысячи пиастров через их консула,1АВПРИ. Ф. Сношения России с Турцией.
Оп. 89/8. Д. 1073. Л. 107 об., рус. яз. Перевод с фр. яз., современныйподлиннику.2АВПРИ. Ф. Сношения России с Турцией. Оп. 89/8. Д. 1073. Л. 97, рус. яз. Перевод с фр. яз., современный подлиннику.3АВПРИ. Ф. Сношения России с Турцией. Оп. 89/8. Д. 1073. Л. 107 об., рус. яз. Перевод с фр. яз., современныйподлиннику.4АВПРИ. Ф.
Сношения России с Турцией. Оп. 89/8. Д. 1073. Л. 106-106 об., рус. яз. Перевод с фр. яз., современныйподлиннику.57чтобы уговорить его наложить запрет на загрузку венецианских судов маслом дотех пор, пока французские купцы не закупят столько масла, сколько им нужно дляотправки его во Францию. Подарок имел желанный эффект, и паша действительноналожил испрашиваемый запрет, несмотря на то, что местные ага получалибольшие выгоды от роста цен.В начале 1786 г.
Шпалкгаберу удалось в некоторой степени нормализоватьотношения с французским консулом Магаллоном. С этого времени, как отмечалроссийский консул, их встречи стали носить регулярный характер1. Несмотря наэто, Магаллон не оставил попыток настроить турок против российского консула.8 января 1786 г.
консульство проставило отметку в журнале о явке ПетраПсома, «прибывшего сюда на российской купеческой тартане с Ретимо сроком нашесть месяцев»2.24 января 1786 г. Шпалкгабер нанес визит губернатору Крита. Из описанияувиденного: «У дверей его двора я обнаружил, что весь двор иллюминирован болеечем 50-ю факелами […] от двух половинок дверей вплоть до залы аудиенций, покоторой я проследовал.
Внизу, [у нижних ступеней лестницы] меня окружилимногочисленные официальные лица с драгоманом паши, который проводил меня взалу аудиенций. Как только я наконец туда вошел, туда же через другую дверьвошел паша и ещё на ходу несколько раз обратился ко мне с приветствиями; меняусадили в кресло напротив него, и вся зала была полна народу. Все слуги, которыхтам насчитывалось более 40 человек, были одинаково одеты в тёмно-красныйбархат, расшитый золотом, а другие – в белый атлас, расшитый серебром. Былиподаны сосуды с вареньем, золотые бокалы с шербетом и кофе, украшенные[кольцеобразно расположенными] бриллиантами; между тем, он вёл со мнойбеседу, и я осмелюсь сказать, беседу довольно весёлую.
Паша – старик, но оченьживого нрава и большой весельчак. При уходе моём, как и при приходе, менясопровождали, по его приказанию, которое он дал в моём присутствии, до моегодома шесть факельщиков паши. Кроме того, у меня было четыре моих12АВПРИ. Ф. Константинопольская миссия. Оп. 90/1. Д. 984.
Л. 17 об.– 18. Подлинник, фр. яз.АВПРИ. Ф. Сношения России с Турцией. Оп. 89/8. Д. 1084. Л. 6. Подлинник, рус. яз.58факельщиков. Как я позднее узнал, консулы Франции и Венеции послали своихдрагоманов в покои паши, чтобы получить сведения [о подробностях] моегоприёма. На следующие день все мне делали комплименты и уверяли, что ни одинконсул такого ранга, кроме меня, не удостаивался столь изысканного приёма состороны паши; некоторые даже сосчитали, что он приказал подать мне кофе двараза»1. Через неделю после визита к паше К. Шпалкгабер направил ему подарки:золотые часы, украшенные бриллиантами, три коробки чая и три ливра (фунта)ревеня, также 10 рулонов сукна, 20 атласа, две коробки чая, 30 ливров кофе, 50бутылок [бразильского] сиропа капулейру.
Диван-эфенди – пять рулонов сукна, 10атласа, одну коробка чая; драгоману паши – пять рулонов сукна и 10 атласа.Остальным официальным лицам подарки были сделаны деньгами, общая суммакоторых составила 91 пиастр2.В феврале 1786 г. Шпалкгаберу с большим трудом удалось договориться скритскими ага и загрузить товарами местного производства русский корабль,зафрахтованный турками в Смирне (Измире) и следовавший в Херсон через порт вРетимно (на северном побережье Крита).
Корабль не имел на борту русскихтоваров, а в Ретимно искал фрахт для груза цветной бумаги, но безрезультатно.Шпалкгабер воспользовался возможностью отправить это судно в Херсон дляпродажи масла, мыла и шелка, а также для того, чтобы закупить русские товары вобратный путь.16 февраля 1786 г. российскому консулу удалось предотвратить негативныепоследствия инцидента, связанного с поведением матросов русского корабля,находящегося в критском порту.
Из донесения Шпалкгабера: «Это произошло впоследний день Великого поста, и матросы, убедившись в отсутствии своегокапитана и напившись пьяными, в 8 часов вечера начали стрелять из корабельногоорудия. Сначала чернь, которая еще не отказалась от мысли, будто целью моеговодворения является подстрекательство к бунту греков против них, сочлапушечный выстрел сигналом грекам, сбежалась толпой к моему дому, желая в него12АВПРИ. Ф. Константинопольская миссия. Оп.
90/1. Д. 984. Л. 16–16 об. Подлинник, фр. яз.АВПРИ. Ф. Константинопольская миссия. Оп. 90/1. Д. 984. Л. 16 об.– 17. Подлинник, фр. яз.59проникнуть. Мои янычары пытались изо всех сил помешать, убедили чернь, что яи сам был возмущен поведением капитана, розыски которого я уже начал, чтобывозложить на него ответственность. В конце концов, я приказал немедленнопосадить в тюрьму, устроенную по примеру других консулов в моем доме, матроса,который открыл стрельбу.
Это утихомирило чернь и принудило ее разойтись. В тотже момент прибыл ага янычар, чтобы расспросить меня о причине пушечноговыстрела, и узнав, что матрос посажен в тюрьму, он из моего дома отправилинформацию паше о том, что я не имел никакого отношения к происшествию ипринес сатисфакцию прежде чем ее у меня запросили. Все турки меня затемпублично хвалили за быстроту, с которой я принял меры к восстановлениюсправедливости»1.В донесении от 19 февраля 1786 г. К.
Шпалкгабер писал: «Я пользуюсьсейчас всем возможным спокойствием и всеми возможными почетными отличиямиот кого бы то ни было и, я осмелюсь сказать, предпочтением со стороны турокперед другими консулами»2. Спустя год после учреждения миссии К. Шпалкгаберсообщал посланнику в Константинополь о том, что ему наконец удалось завоеватьуважение и доверие турок и «кажется, что французы даже устают безуспешнонастраивать их против меня и что доверия к этой ревнивой нации стало намногоменьше со стороны турок с момента моего обоснования»3.В марте 1786 г.
по просьбе Я. И. Булгакова К. Шпалкгабер обеспечилподдержку австрийскому судну, а в апреле оказал консульское содействиепрофессору ботаники Оксфордского университета Сибторпу, путешествовавшемув профессиональных целях в страны Ближнего Востока, во время посещения имКрита. Сведений о проживающих в этот период на острове подданных Российскойимперии от Шпалкгабера не поступало, и поэтому консульская помощь с егостороны оказывалась прибывающим на Крит торговым судам под российскимфлагом, а также представителям дружественных России государств, не имеющихсвоих консулов на острове.1АВПРИ. Ф.
Константинопольская миссия. Оп. 90/1. Д. 984. Л. 17–17 об. Подлинник, фр. яз.АВПРИ. Ф. Константинопольская миссия. Оп. 90/1. Д. 984. Л. 17. Подлинник, фр. яз.3АВПРИ. Ф. Константинопольская миссия. Оп. 90/1. Д. 984. Л. 21–21 об. Подлинник, фр. яз.260За неимением российских представителей в других крупных районах острова– Кандии и Ретимно, Шпалкгабер в марте 1786 г.
намеревался совершить тудапоездку, познакомиться с пашами, возглавлявшими эти округа и заручиться ихблагосклонностью. Однако, Я. И. Булгаков счел это излишним, так как, по егословам, «их так часто меняют, что вам (Шпалкгабер – В.З.) придется постоянноразъезжать к каждому новому паше через каждые три года»1. В случае, еслиобращения к пашам требовали дела российских купцов, то достаточно былоотправить туда одного из драгоманов, снабдив его заверенными копиями берата ифирмана, выданных в свою время Шпалкгаберу.
Что касается отношений с местнойвластью в целом, то в Петербурге считали, что российской казне слишком дорогообходилась покупка исполнения турецкими чиновниками тех обязательств,которые они и так должны были соблюдать в соответствии с имеющимисямирными российско-турецкими договоренностями. В отношении нового паши, чейприезд ожидался вскоре, Шпалкгаберу советовали учитывать это.В середине марта 1786 г. Шпалкабер отправил с Крита первое судно подроссийским флагом, зафрахтованное турками в Смирне, которое ранее в февралеему удалось загрузить товарами местного производства.
Французы предприняливсё возможное, чтобы помешать этому и пустили слух о плохом состоянии судна,чтобы оно не могло покинуть порт. Они также уговорили турок выйти из ужезаключенного с русским консулом договора, однако, Шпалкгабер авансом выдалкапитану деньги, чтобы починить судно, и снял таким образом все возражения.18 марта 1786 г.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
