диссертация (1169245), страница 19
Текст из файла (страница 19)
Когда в 1950-е гг. по инициативе новой власти стали образовываться религиозные объединения, многие верующие не желали к ним примыкать, опасаясь государственного контроля над церковью.2. В период «культурной революции» внешние проявления религиозности сталиопасны, и не отказавшиеся от своей веры люди стали тайно собираться небольшимигруппами по домам для совершения молитвенных возношений. За десятилетний периоддомашние богослужения стали привычной формой религиозной жизни.763. В начальный период реформ количество храмов не отвечало общественным потребностям.
В ряде храмов вопрос пытались решить проведением нескольких богослужений в день в разное время. Многие верующие из-за проживания вдали от функционирующих храмов продолжали предпочитать домашние молитвенные собрания.Власти стремились вывести из подполья протестантские приходы, сделать их деятельность контролируемой. Епископ Дин Гуансюнь в связи с этим говорил следующее:«У нас мало храмов, большая часть верующих собирается для молитвы по домам.
Задача движения за «три самостоятельности» – объединить христиан по всему Китаю. Исповедующих по домам нельзя определять в отдельную категорию, нельзя называть их незаконными» [457].В некоторых регионах местные власти терпимо относились к существованиюподпольных церквей. Часто это было связано с коррупционным получением от общинматериальных средств.Бороться со «свободными проповедниками» предлагалось путем привлечения ихв официальные религиозные структуры при условии, что они не отвергают принципа«трех самостоятельностей», не осуществляют противозаконной деятельности и прошлиобучение в патриотических религиозных объединениях.
В противном случае их деятельность должна быть пресечена.Из-за провозглашенного принципа самоокупаемости общины становились субъектами рынка. Для реализации «самообеспечния» они стали вовлекаться в туристическую отрасль, розничную торговлю товарами нерелигиозной принадлежности, сферупитания и др. Зачастую успешная бизнес-деятельность превышала рамки самоокупаемости, и многие общины переключались на нее как основной вид деятельности. В качествесубъектов рыночных отношений религиозные организации часто использовались чиновниками в корыстных целях, например, как способ укрытия от налогов.Многие монастыри в реализации принципа самообеспечения расценивались какпомощники государства в создании рабочих мест, высвобождая при этом время монаховдля духовных практик.
Во многих монастырях, вовлеченных в туристический бизнес,монахи стали заниматься приемом и организацией туристов, что не оставляло временина духовные практики. При этом в особо обеспеченных монастырях монахи стали житьна проценты от вложенных капиталов, вообще не занимаясь физическим трудом.77Экономическая деятельность мечетей была разнообразной – от содержания туристических фирм до фабрик по производству доуфу [389]. Так, например, мечеть Сигуаньв г.
Ланьчжоу извлекала доходы от содержания автостоянки и автомойки.Общины начинали включаться в рыночное производство и в целях решения нехватки финансирования для реставрации зданий. Например, в округе Линьфэнь провинции Шаньси католиками была открыта глазная клиника с годовым доходом до 100 тыс.юаней [430].Даосский монастырь Цинчэншань (青城山) открыл завод алкогольной продукциии чайную фабрику, Уданшань (武当山) – фабрику лекарственных препаратов, Маошань(茅山道院) занялся производством изделий из глины, Чжоучжисяньлоу (周至县楼) открыл поликлинику [372].В условиях восстановления религий и их инфраструктуры присутствовало множество неопределенностей, повсеместно возникали споры между религиозными кругами иразличными светскими организациями. Наибольшее количество конфликтов было связано с вопросами распределения прибыли от туристических доходов между религиозными организациями и парками.
По всей стране складывались очень напряженные отношения между монастырями и отделами, ответственными за сохранение культурногонаследия.Однако в условиях необходимости восстановления культовых зданий установкана независимость и самообеспечение общин потерпела поражение уже на начальныхэтапах проведения новой политики. Многие христианские церкви из-за недостатка финансирования и должной координации между государственными ведомствами стали обращаться за финансовой помощью к иностранным братьям по вере [230].На XIII съезде КПК в октябре 1987 г. партия постановила усилить правовое регулирование религиозной сферы.
ГУДР сформировал специальный комитет для работынад проектом национального регулирующего акта в отношении религиозной сферы.Проект положения подлежал регулярному обсуждению в комитете по делам религийНПКСК [242:60].В 1985 г. ОЕФ ЦК КПК издал циркуляр «Об осторожном отношении к религиозным и национальным вопросам в печатных изданиях» (关于公开发行的书籍报刊中慎重对待民族,宗教问题的通知), целью которого было предотвращение провокаций в книгах и газетах, предупреждение конфликтов на религиозной или национальной почве [67].78Однако существование этого документа все же не смогло предотвратить возникновенияпроблем. 1989 г. ознаменовался массовыми протестами мусульман в защиту своей религии и беспорядками, ставшими ответом на издание оскорбившей чувства мусульманкниги «Сексуальные обычаи» (性风俗), в которой авторы Кэ Лай и Сан Я оскорблялимусульманское духовенство, Коран, мечети, хадж и исламский рай.
В некоторых регионах страны выступления сопровождались нападениями на здания органов власти. ВСУАР выступления в 1989 г. и в 1990 г. разворачивались под лозунгами религиозногоэкстремизма, сопровождались призывами к джихаду, повлекшие проверки мечетей, врезультате чего около 10% служителей лишились мест своего служения.В связи с этими событиями был подготовлен новый документ – «О проверке печатной продукции, связанной с национальными и религиозными вопросами» (关于认真检查涉及民族,宗教问题书刊的通知) [65], призывавший остановить продажу печатныхизданий, оскорблявших религиозные чувства верующих. Публикация и продажа подобных книг и статей приравнивалась к подрыву политики свободы вероисповедания.Периодическая печать популяризировала деятельность служителей, отвечавшихполитическим установкам руководства страны.
Власти были озабочены правильной организацией работы по их подготовке. В октябре 1987 г. УДР было созвано рабочее совещание на тему религиозных учебных заведений. Совещание одобрило документ «Некоторые мнения относительно дальнейшего ведения работы по религиозным учебнымзаведениям» (关于进一步做好宗教院校工作的几点意见) [58], призванный нормализовать работу по открытию учебных центров и их образовательной деятельности. На момент проведения совещания в стране действовали уже 28 школ.Участие религиозных деятелей в политической жизни страны, сочетание их религиозного служения с постами депутатов Собраний народных представителей (СНП) ичленов Народных политических консультативных советов (НПКС), по мнению политического руководства, не противоречило принципу разделения религии и государства.Напротив, благодаря членству в этих организациях представители религиозной сферыполучили возможность выносить на обсуждение проблемы общин, а с другой стороны –подвергались большему контролю.Религиозные объекты нередко становились частью бизнес-проектов, источникомдоходов предпринимателей.
Мастер Дхармы Цзицюнь (济群) комментировал эту ситуацию следующим образом: «Инвестирование предприятиями в строительство храмов –79это новое веяние. Строительство храма становится коммерческим действием, это возможно только сегодня, в эпоху превращения всего в товар. Подобные явления особеннынастолько, что в заповедях не найти соответствующих правил.
Издревле храмы строились на пожертвования верующих, которые на основе своей веры в буддийское учение илюбви к трем сокровищам буддизма жертвовали на строительство храмов, тем самымприумножая свои благодетели. Монахи жили в монастырях, занимались только самосовершенствованием, им не нужно было обдумывать вопросы дохода монастыря, возможностей инвестирования.
Монастыри и храмы принадлежат к трем сокровищам буддизма.А если они становятся частью акционерных предприятий, к какой из сокровищ они принадлежат? В отношении этого вопроса я хотел бы сказать две вещи. Во-первых, есликоммерсанты инвестируют в строительство монастырей в качестве выгодного проектабудущего источника прибыли, то это является пятном на религиозных святынях. Вовторых, представляя религиозную сферу, мы предпочтем, чтобы храмы не строились,нежели идти по такому пути [436]».Возникла проблема использования буддийской символики в целях извлеченияприбыли.
Как свидетельствует профессор Ван Лэйцюань (王雷泉): «С продвижениемстроительства правовой системы степень негативного влияния на буддизм левацких методов политического давления стала сокращаться, а в экономическом смысле степеньнегативного влияния ультраправых методов использования буддизма резко возросла.Многие общественные коммерческие группы, не относящиеся к религии, под знаменембуддийской культуры преследовали собственные экономические выгоды» [430].Проповедник буддийского учения Шэн Хуэй отмечал: «По таким проблемам какдорогие билеты для паломников на четыре святые буддийские горы, длительное невозвращение религиозных зданий, несанкционированное открытие храмов предприятиямис целью извлечения доходов необходимо проводить тщательные расследования, доводить информацию до ЦК, приложить усилия для решения этих проблем» [430].В этот период обсуждался вопрос о сохранении истинности даосского учения.Низкие нравственные качества даосов и их стремление к наживе вызывали опасения,что «нормальная» религиозная деятельность может превратиться в суеверную деятельность или деятельность по обману людей [430:212].
Исследователь Дэн Ханьгуан (邓汉光) так описывает существовавшую проблему: «Оказалось, что в религиозной сфереможно заработать деньги, и это привлекло молодых людей. Они обращаются к настав80никам, изучают обряд. Эти люди изучают дао не для распространения знаний о дао, а вкачестве заработка средств к существованию» [354:437].Под эгидой КИА стали проводиться паломническае поездки в Мекку. Если поначалу была восстановлена практика организованного хаджа (по 20 чел. в год), то с 1984 г.китайским мусульманам было позволено выезжать в Мекку за свой счет (более 800 чел.)[160].