диссертация (1169224), страница 31
Текст из файла (страница 31)
Кроме того, как на то указывалароссийская сторона, механизмы ДЭХ не нашли применения в условиях кризисныхситуаций, подобных российско-украинским газовым кризисам 2005-2006 и 20082009 гг. В сложившихся обстоятельствах отказ России от ратификации ДЭХ в 2009 г.логичен и объясняется прежде всего несоответствием этого договора интересамРоссии как крупнейшего поставщика энергоресурсов.Однако отказ России от ДЭХ и фактически неудачная попытка предложитьевропейскимпартнѐрамальтернативуэтомудоговору,инициированнаяпредложениями президента Д.А.Медведева в 2009 г., создали своеобразный«вакуум» в области нормативной базы российско-европейского энергетическогосотрудничества.
В создавшихся условиях этот «вакуум» был частично заполненположениями Третьего энергетического пакета, принятого ЕС в 2009 г., которые нетолько создали основу для дальнейшей либерализации европейских рынковэлектроэнергии и газа, но и заложили новый контекст российско-европейскихэнергетических отношений.Несмотря на то что положения Третьего энергетического пакета напрямуюзатрагивают не только интересы российского газового монополиста ОАО«Газпром», но и саму систему поставок российского газа в ЕС, интересы российскойстороны при разработке Третьего энергопакета учтены не были, в том числе из-задостаточно инертной позиции официальных представителей России.
Анализ145широкого круга источников показывает, что на официальном уровне Россия сталапредпринимать активные шаги только в 2011 г., т.е. через два года послеофициального принятия Третьего энергопакета и через четыре года послепубликаций первоначальных предложений Еврокомиссии. Переговоры в рамкахКонсультативного совета по газу, учрежденного в 2011 г., позволили частично снятьтехнические и практические проблемы, связанные с реформой рынка газа ЕС, однаконе привели к каким-либо существенным уступкам со стороны Евросоюза. Попыткароссийских властей в 2011 г.
заключить с ЕС соглашение о статусе трансграничнойинфраструктуры, в частности магистральных газопроводов, также оказаласьнеудачной. Представляется, что такая запоздалая реакция российского руководствасвязана с недостаточной аналитической и юридической проработкой вопросов,касающихся нарушений интересов России положениями Третьего энергопакета, атакже отсутствием четкого представления о соответствующих рисках.В отношении положений и механизмов Третьего энергопакета, вводящего рядважных требований к европейским и зарубежным энергокомпаниям (в том числе вобласти разделения активов, доступа третьих сторон к энерготрансортнойинфраструктуре и т.п.), необходимо выделить две важные особенности, имеющиепринципиальное значение для энергетической безопасности России:В первую очередь, согласно нормам Третьего энергопакета, отношение кзарубежнымэнергетическимкомпаниямвЕСможетосновыватьсянапредставлениях об «угрозах энергетической безопасности», во имя которой органыобъединенияфактическимогутзаблокироватьэнергетическиепроектысзарубежным участием или ввести ограничения на их деятельность.
В частности, этокасаетсясертификациизарубежныхоператоровэнергосетей(газовыхиэлектроэнергетических), к которым, помимо правил, действующих для европейскихкомпаний, применимы дополнительные разрешительные процедуры (Статья 11Директивы 2009/73/EC и Статья 11 Директивы 2009/72/EC). Критерии «угроз146энергобезопасности» в рамках данного законодательства фактически не определены,что, таким образом, создает важный инструмент давления на зарубежныхэнергетических игроков. Кроме всего прочего, данные положения не соответствуютни нормам международного права, ни российско-европейским совместнымдокументам, в частности в области защиты и поощрения взаимных инвестиций385.Во-вторых, Третий энергопакет наделяет Европейскую комиссию, а такжеевропейскихэнергорегуляторов,включаяобщеевропейскийACERисоответствующие национальные структуры, существенными полномочиями вотношении зарубежных игроков, что, фактически, в определѐнной мере нивелируетрольнациональнойэнергетическойполитикииозначаетстановление«наднационального» измерения энергетической политики ЕС.
Таким образом, вусловиях усиления роли Еврокомиссии и энергорегуляторов традиционная опорароссийского руководства на двусторонние отношения в области энергетики сотдельнымистранамиЕСоказываетсянедостаточнойдляреализациистратегических целей России в области энергебезопасности.Наделив Еврокомиссию и европейских регуляторов новыми важнымиполномочиями,Третийэнергопакетсталсвоеобразныминструментомэнергетической политики Евросоюза для продвижения европейских интересов вобласти энергобезопасности – в том их понимании, которое было заложеностратегическими документами Еврокомиссии. Как показали последующие события,в особенности период после 2013 г., осложненный разногласиями между ЕС иРоссией по украинскому кризису, европейское руководство с успехом использоваломеханизмы Третьего энергопакета, в том числе чтобы воспрепятствовать планамРоссии по минимизации транзитных рисков, связанных с Украиной (подробнее обэтом см.
в Параграфе 3.3 Главы 3).385Речь, идѐт в частности о положениях Договора к Энергетической хартии в части защиты и поощрения зарубежныхинвестиций, а также СПС Россия-ЕС, Генерального соглашения по торговле услугами (ГАТС) и др.147В сложившихся обстоятельствах очевидно, что в исследуемый периодконцепция «российско-европейского энергетического пространства» так и осталасьделом отдаленной перспективы. Фактически, единственной альтернативой, принятойЕС в одностороннем порядке и создавшей новые политико-правовые основы дляэнергетического сотрудничества между Россией и ЕС, стали положения Третьегоэнергетического пакета, не отвечающего интересам России как крупного игрокаевропейского рынка.
Таким образом, в исследуемый период, на фоне российскоукраинских «газовых кризисов», реформ энергетических рынков ЕС и ухудшенияроссийско-европейских отношений в конце 2013-начале 2014 гг., Россия и Евросоюзнетольконеэнергетическогорасхождения.приблизилисьсотрудничества,копределениюнодажевзаимоприемлемыхусилилисвоиусловийстратегические148Глава 3. Проблема зависимости России от транзитных стран: стратегия Россиив контексте энергетической политики ЕСРиски, связанные с транзитом энергоносителей на европейском направлениичерез территорию стран постсоветского пространстваМолдовы, стран Балтии,Украины, Белоруссии,представляют ключевую проблему для России напротяжении последних двух десятилетий386.
Не случайно в «Энергетическойстратегии РФ до 2030 г.» отмечено, что «зависимость российского экспорта отстран-транзитеров»остаетсяключевымвызовомвнешнейэнергетическойполитики387.Исторически «проблема транзита» связана с унаследованной от СССРэнерготранспортной инфраструктурой, представлявшей собой до 1991 г. единыйкомплекс, не только обслуживавший потребности союзных республик, но иснабжавший зарубежных покупателей. Магистральные газо- и нефтепроводы, атакже морские терминалы, использовавшиеся для экспорта в европейские страны,были сосредоточены в Украинской, Белорусской, Молдавской ССР, а такжеприбалтийских республиках.
Очевидно, что с момента распада Советского СоюзаРоссия, продолжая оставаться экспортѐром нефти и газа в страны Европы, потерялаконтроль над этими ключевыми инфраструктурными объектами.Особое положение в области поставок советских энергоносителей в Европузанимала Украина. В 1980-х гг. на эту республику приходилось подавляющее386Энергетическая стратегия России на период до 2020 г.: утверждена распоряжением Правительства РоссийскойФедерации от 28 августа 2003 г. N1234-p; Энергетическая стратегия России на период до 2030 г.: утвержденараспоряжением Правительства Российской Федерации от 13 ноября 2009 г. № 1715-р.387Показательно, что проблема зависимости РФ от транзитных стран нашла отраждение и в обновленной версии«Энергетической стратегии» - «Энергетической стратегии РФ на период до 2035 г.», опубликованной в 2015 г.
См.Энергетическая стратегия РФ до 2035 г. (проект)//Сайт Министерства энергетики РФ.- 2015. URL:http://minenergo.gov.ru/node/1920 (Дата обращения: 19.12.2015).149большинство газотранспортных мощностей, снабжавших западных покупателей388.Доминирование Украины в качестве основного звена для поставок российского газав страны Европы продолжилось и после 1991 г. В начале исследуемого периода, в2000 г., через украинскую территорию389 было транспортировано 105 млрд куб. мгаза390, что составило 81% от общего экспорта ОАО «Газпром» в страны дальнегозарубежья (130 млрд куб.м)391.
На долю Белоруссии, до выхода на полную мощностьгазопровода«Ямал-Европа»в2006г.,приходилисьзначительноменеесущественные объѐмы экспорта газа. Так, в 2001 г. через транзитные трубопроводыБелоруссии было транспортировано 24 млрд куб. м природного газа – в 4 разаменьше, чем через Украину392. При этом часть этого газа далее все равно проходилачерез территорию Украины393.
По территории Молдавии, в свою очередь388По некоторым данным, выбор Украинской ССР в качестве основного звена для транспортировки советского газа зарубеж в 1970-х гг. объяснялся не только экономическими соображениями (снабжение украинских промышленныхобъектов, прежде всего на востоке Украины), но и политическими мотивами. В частности, определяющей в даннойсвязи была позиция группировки под руководством Брежнева, который сам являлся выходцем из Украины.(Подробнее см.
Балиев, А. Почему советские газопроводы "предпочли" Украину?/А.Балиев//Столетие .– 2009 13января. URL: http://www.stoletie.ru/ekskliuziv/pochemu_sovetskie_gazoprovodi_predpochli_ukrainu_2009-01-13.htm ( Датаобращения: 23.06.2015).389Украинская сеть магистральных газопроводов является одной из крупнейших в мире. Всего по территории Украиныпроходят более 22 магистральных газопровода, крупнейшими являются «Союз», «Прогресс», «Уренгой — Помары —Ужгород».
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
