Диссертация (1168991), страница 8
Текст из файла (страница 8)
Самосознание и самоназвание как основные этноидентифицирующиекатегории (на примере адыгского этноса) // Новые технологии. 2008. № 6. С. 92-96.34представить себе что-либо более тождественное»1 (курсив мой – Л.З.). В основе цивилизационной идентичности наряду с религией, культурой, историей итерриторией исследователи чаще всего выделяют язык2.В свою очередь, выделенная как измерение языковая реальность, также можетбыть категорирована. С точки зрения обеспечения цивилизационной безопасности язык можно представить в виде двух нераздельных объективных сторон: языка как средства (среды) и языка как цели воздействия.В первом случае язык рассматривается как посредник, то есть инструмент илисреда передачи воздействия на интересующую цель. В сфере безопасности цивилизационного значения – на самосознание суперэтноса цивилизации.
Во второмслучае язык как выразитель культурного наследия и самобытного миропонимания определяется как основной объект воздействия, являющийся по своей сущности базовым элементом культуры3 и поэтому выступающийисточником ответного противодействия внешним деструктивным замыслам в межцивилизационном противоборстве мировоззрений.Данная классификация выводится из антиномий языка, известных по работамПлатона,В. фон Гумбольдта,Х.
Штейнталя,А.А. Потебни,В.Анри,П.А. Флоренского и других авторов. С одной стороны, язык – «живет», «течет»,он – «мгновенное действие духа» и «достояние народа», а «человек – творец языка». С другой же стороны, языку присущ «монументальный характер», он дан историей как нечто непреложное, поэтому человек может им только пользоваться,не являясь его творцом4. В первом случае язык раскрывается в диахроническом(динамическом) срезе, во втором случае – в синхронии (статике, системности).1Гумбольдт В. фон.
Избранные труды по языкознанию / общ. ред. Г.В. Рамишвили. М.,2000. С. 359.2См.: Дердюк В.Б. Цивилизационная безопасность России в современных условиях //Власть. 2010. № 9. С. 45.3Вспомним строки у И.С. Тургенева: «Во дни сомнений, во дни тягостных раздумий осудьбах моей родины, – ты один мне поддержка и опора, о великий, могучий, правдивый исвободный русский язык!».4См.: Флоренский П.А. Сочинения в 2-х томах. Т.2.
У водоразделов мысли. М., 1990.С. 154-156.35В современной научной литературе можно выделить работы, в которых исследуется национальная безопасность в призме лингвистической (языковой) безопасности1. В этом направлении язык понимается как объект для угроз, а уже какследствие– условием (средством) для угроз другим объективным значимостям.Подчеркнем, что языковая безопасность – это категория понятийно более узкая,нежели языковое измерение цивилизационной безопасности, поскольку первая вязыковом факторе отдает приоритет государственному языку и его нормативнымпоказателям, регулированию этого языка с точки зрения интересов государства ипоэтому, преимущественно, внутренней стороне в обеспечении безопасности.Однако глобализация и медиаизация современного мира заставляет смотреть наданный вопрос объемнее и при этом деликатнее.Для всестороннего изучения языкового феномена применительнок безопасности следует рассмотреть особенности, сформированные в основных направленияхфилософии языка последнего времени, принявших междисциплинарные формы.Рассмотримактуальные модели языковой безопасности в призме структурализма,постструктурализма и аналитической философии, оказавших на общество инауку существенное влияние.Структурализму в области лингвистики (структурной лингвистике) присущиопределенные черты: в языке обнаруживается формальное строение, системностьи порядок.
Общество и его культура также выражены определенными структурными, рационально обусловленными друг с другом связями и отношениями, ноне всегда явными. Методы структурализма раскрывают определенные грани языка, закономерности общества, культуры, вплоть до объема мироздания. При этомобъекты исследования берутся, преимущественно, в статике и равновесии, нежели в динамике и развитии.1См., например, работы А.А. Бартоша, Ю.Н. Бирюковой, М.В. Горбаневского,А.И.
Горячева, Е.С. Гриценко, М.И. Грицко, Б.А. Жигалева и С.В. Устинкина, М.М. Курочко,С.Г. Тер-Минасовой, Г.Н. Трофимовой, И.И. Халеевой, Н.А. Янковой, и других.Г.Н. Трофимова исследует также смысловую лингвоконфликтогенность текста с точки зрениябезопасности его воспринимающего, персонаже и даже автора; перекликающееся направлениев отношении СМИ исследуют О.Н. Горячева и О.Г. Гунько.36Методологическая основа структурного моделирования может быть положенав основу языковой безопасности в качестве охранительной, эталоннонормативной, преемственной и других функций. Кроме того, структурный методв сравнительном применении позволяет выявлять направления относительных иабсолютных изменений в языке с целью оценки их критичности.В постструктурализме, возникшем на отказе от аргументации структурализма, можно выделить следующие черты: мир неподвластен рациональному объяснению, он хаотичен и непредсказуем, непознаваем и дискурсивен, состоит из обрывков информации, «языковой субстанции», пребывая в сложных отношенияхавтономии своего хаоса и власти порядка.
В обществе же интерес представляютне интеллект, которые стал достоянием масс и тем самым вульгаризировался, аособость маргиналитета, поскольку теперь только в нем отыскивается хоть какаято аутентичность и независимость, отражающая свойства реального мирахаосмоса.В связи с этим языковая безопасность в постструктуралистском подходе может быть выражена глубинной непознаваемостью языка, неуправляемостью, непредсказуемостью и автономностью его развития, что и представляет в нем главную жизненную ценность. Всякая система, что для постструктурализма есть синоним тоталитаризма, внешняя навязанность или, наоборот, потеря внутреннейэстетики должны исключаться как крайности, чуждые и неестественные условия.В основе аналитической лингвистики, в истоках которой находятся аналитическая философия, впитавшая неореализм, лингвистический позитивизм ипрагматизм, лежит доказательность, аналитичность, понятийная строгость.
Всфере ее интересов, прежде всего, обыденный язык. Впоследствии с возникновением постструктурализма научный фокус аналитической философии сместился кизучению феномена сознания, поэтому для аналитической лингвистики одним изосновных объектов исследований можно полагать взаимосвязь языка и сознания.В этом направлении языковая безопасность может пониматься наравне с безопасностью сознания (а также и подсознания), мышления, поведения, – следовательно, непосредственного будущего свободного человека и свободного обще-37ства, и в своих обеспечительных мерах должна быть направлена на совокупнуюсистему «язык-мышление», отождествляя манипуляции над языком также и с манипуляциями над сознанием.Рассмотрение основных моделей языковой безопасности требует углубленного исторического рассмотрения основных представлений о самом языке как феномене.
Заметим, что в интересах объективности и всесторонности проведениянастоящего исследования анализ будет необходим как в отношении общеисторических фиксаций о понимании языка (общеисторический взгляд), так и в отношении конкретной исторической динамики для русского языка как титульного дляроссийской цивилизации (внутрицивилизационный взгляд).Представления о языке складывались с самых древних времен и до нашихдней. Лингвоисторический анализ позволяет выделить, по крайней мере, четыресложившихся основания в понимании феномена языка: онтологическое, религиозное, социокультурное и интерсубъективное.1.
Онтологическое понимание языка известно со времен Древней Греции,начиная с Гераклита Эфесского и его учения о Логосе (греч. logos – речь, слово,высказывание, понятие, основание, мера), которое он создал в условиях персидского нашествия на Грецию. В Древней Индии в ведических текстах речь понималась как высшая и вечная космотворческая сила, позднее грамматическое видение бытия языка изложил античный философ Бхартрихари1.От Гераклита, Эпихарма2, стоиков через Филона Александрийского и Плотина онтологическое понимание языка впоследствии трансформируется, в большеймере, в сферу религиозных воззрений о Логосе, снова возродившись через многиевека в идеях Г.
Гегеля, Э. Гуссерля, А.Ф. Лосева, П.А. Флоренского,С.Н. Булгакова, В.Ф. Эрна, М. Хайдеггера, В.В. Бибихина и др.1Бхартрихари. Трактат о речении и слове. URL: http://www.layayoga.ru/index.php?id=6061(дата обращения 12.06.17).Следует отметить, что для буддизма стремлением является прекращение «вечного» сущностного перерождения, остановка «колеса сансары», и именно грамматическая трактовка с точки зрения «активного» и «пассивного» залога состояния духа играетздесь важнейшую роль.2См.: Фрагменты ранних греческих философов.
Ч. 1: От эпических теокосмогоний до возникновения атомистики. М., 1989. 576 с.38Через идею апофансиса у Аристотеля (суждений только о существующем илинесуществующем) вызревает классическая логика, которую впоследствииМ. Хайдеггер оценил по отношению к Логосу следующим образом: «Нет никакого основания считать, что "логика" является единственным исходным размышлением о λόγος'ε, сообразным его природе. Наоборот, есть причины утверждать, чтоименно "логика" не только препятствовала его сущностному раскрытию, но запрещала и доныне запрещает это делать»1.
Существует также точка зрения, чтоуже от Гераклита до Аристотеля происходит «убывание» Логоса, когда «егосмысловая глубина становиться все мельче, все конкретнее, все понятнее, а егофункции переходят к другим мощным конструктам мысли, одним из которых является аристотелевская энтелехия»2.Понятие «Логоса» полисемично.
Следует выделить его основные значения3:– вечносущее всеобщее (Гераклит);– рассуждение, аргумент, дискурсивное познание (Платон, Аристотель);– мировая разумно-творческая эфиро-огненная субстанция, Зевс, судьба (стоики);– разум и божественный замысел мира, внутренняя оживляющая сила и судьба, посредник между Богом-творцом и природой-тварью (Филон Александрийский);– способ существования высших онтологических ипостасей на низших уровнях, сила мировой Души (Плотин);– Единородный Сын Бога-Отца (христианство (Евангелие от Иоанна));– понятие (Г. Гегель);– «собирающе-раскрывающая сила» (М. Хайдеггер);– рационалистская традиция (в западных направлениях лингвистической философии).В раскрытых значениях в качестве основных акцентов можно выделить:1Хайдеггер М. Гераклит. СПб, 2011.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
