Диссертация (1168834), страница 12
Текст из файла (страница 12)
Идея асимметрии языкового знака была весма популярной в 80-90 гг.ХХ в., см.: [Карцевский, 1965], [Арутюнова, 2004], [Балли, 1995], [Гак 1990],[Пономаренко 2005], [Литвин 1984]. Мы считаем такие характеристики невполне оправданными в их применении к языковому знаку. Языковой знакскорее следует считать принципиально симметричным, имея в виду егоязыковую устойчивость в плане принадлежности всего содержтельногоопыта знака своей форме (и, соответственно, принадлежность языковойформы своему содержательному опыту).
Языковой знак стремится квнутреннему семиотическому равновесию. Асимметрия, как важнейшаясемиотическая характеристика, возникает в условиях речевой работы знака.Асимметрия – важнейший атрибут речевого знака, что отмечается61исследователями, изучающими высказывание, см.: [Кулешова, 2016, с.
152].А.В. Кулешова подчеркивает, что асимметрия – не просто атрибут речевогознака, отмечаемый на уровне пассивной научной констатации. Асимметрия –качество, признак, содержательная функция, создаваемая говорящим прирешении прагматических коммуникативных задач. Говорящий намеренно„выводит“ знак из внутреннего семиотического равновесия с целью егокоммуникативной межсубъектной смысловой дифференциации [Там же].Задача знаковой асимметрии в основном коммуникативная.
Она состоит втом, чтобы, отличить себя от другого субъекта общения в опыте предметногопонимания. Асимметрия знака феноменологична по своей функции и посвоей природе (вне условий речи фактор асимметрии лишается какой-либосмысловойнеобходимости).Так,например,функциядиалоговоймежсубъектной дифференциации может подчеркиваться при помощиразличного рода вводных конструкций с апеллятивной функцией: „я считаю,что ...―, „важно подчеркнуть, что ...―, „Не/могу согласиться с тем, что...―и т. д.
Все такого рода вводные слова и конструкции подчеркиваютриторический переход от одной мысли к другой, от высказывания квысказыванию, где как раз и проявляется ярче всего позиция говорящего, еготочка зрения на предмет [Александрова, 1984, с. 10]. Понятно, что любаяточказренияявляетсяфактороммежсубъектнойдифференциации.Предполагается, что создаваемая таким путем смысловая асимметрия будеткомпенсироваться за счет смысловой позиции слушающего, которая можетотличатьсяотпротивоположнойсмысловойэтойпозициипоследней.говорящегоГоворящийилидажебытьподчеркиваетсвоюотличительность, толкая слушающего на поиск смыслового тождества,которое имплицируется на базе смысловых различий между позициямиобщающимися.
Чем ярче я в риторическом переходе от высказывания квысказыванию подчеркиваю свою точку зрения, тем сильнее я подчеркиваюэтим инаковость позиции своего собеседника.62Знаковаяасимметриядискурсивна посвоейприроде. Знаковаясимметрия важнейший инструмент диалога.Врациональноммасштаберассмотренияасимметриясоздаетсяретроспективной и/или перспективной контекстуальной обусловленностью/нагрузкой знака. Речь идет о логической выводимости одних элементов иединиц контекста из других в условиях межфразовой когезии или ихпредметно-семантической сочетаемости в рамках высказывания. На уровнесочетаемости взаимная обусловленность лексических единиц основана натом или ином типе их смысловой общности: семантической, грамматической.Какой-тообщийдвумединицамсмыслдолженобеспечиватьихконтекстуальную связь, контекстуальное сближение.
Возникает некотораясмысловая/категориальная микро-однородность двух (или более) элементов,которая становится основой их предметного взаимодействия в контексте,что, собственно, и понимается нами как интерпретация одного элементачерез другой в масштабе предложения.На грамматическом уровне категориальная общность может создаватьсяпутем грамматического согласования, например, в роде и падеже: „большомупроекту―(тождествовдательномпадеже),„красиваядевушка―(тождество в именительном падеже). Такая же общность усматривается вфеномене однородных номинаций: „столы и стулья―, „семантика и смысл―,„область и масштаб/применения функции/― и т.д.
За всяким различиемстоит тождество, [Аристотель, 1976, с. 69]. Сознание стремится к поискусмысловой и функциональной общности объектов, номинаций, форм. Самаоперацияустановления общности различных сущностей или вещейинтерпретационна по своей природе, человек прибегает к ней постоянно впоиске смыслового масштаба понимания. Ярче всего функциональнаянеобходимость этой операции, хотя и отрицаетльно проявляет себя вфеномене зевгмы – в фигуре, в которой формально связываются логическинесоотносимые вещи [ЛитЭС, 1987, с.
466]: «любовь и голуби», «полосатыйрейс», «Президент принял министров и военную доктрину» и т. д. При всей63нелепости данных сочетаний, они создают яркий стилистический, иногдакомический эффект, провоцируя смысловой поиск общности обозначаемыхэлементов, которой в действительности нет.На уровне межфразовых отношений смысловая общность создаетсяоперацией смысловой опоры высказывания на предыдущий контекст(предыдущеевысказывание)васпектетемы:темавысказыванияповторяет/дублирует по смыслу тот или иной элемент предыдущегоконтекста (тему или рему предыдущего высказывания).
При этом она (тема)интерпретируют соответствующий предшествующий элемент, открывая всебе необходимое смысловое родство с ним: различные номинации,связанные в контексте логикой межфразовой когезии, интерпретирует сразличных точек зрения один и тот же объект, одну и ту же реальность – всоответствии с известными смысловыми критериями, на которые обратилвнимание еще Г. Фреге [Frege G., 2000].
Один и тот же объект в контекстеповторным образом может именоваться по-разному, что раскрывает его какреальность с различных точек зрения, например: В.В. Путин – Верховныйглавнокомандующий – российский лидер ... – (с оттенком иронии) гарантКонституции ... и т.д. А.В. Кулешова отмечает большое количествовариантов неполной гибкой кореферентности повторных тематическисвязанных обозначений в контексте, называя эту связь интерпретационной.Тема высказывания интерпретирует предыдущий контекст, см.: [Кулешова,2016, с.
6, 86, 103].Отметим другое. Всякая номинация (как, впрочем, и другая единицаконтекста) вызывает не только ретроспективную, но и перспективнуюпредметно-смысловуюподразумеваетпредметногоили(аассоциацию:требуеттакжесамопределеннойоценочного,фактобозначенияперспективычего-тодальнейшегокоммуникативно-прагматического,стилистического) ситуационного развития. Если, например, в метрообозначено «не прислоняться», то этим подразумевается требование «неприслоняться к двери», что и переводится на английский „Do not lean on64door”.
Открывается не только ретроспектива, но и перспектива пониманияединицы/элемента текста. Это понимание выполняет интерпретационнуюфункцию, которая мыслится потенциально, синкретично по смыслу как некоедо предела «свернутое содержание», готовое к дальнейшему контекстномуразвертыванию. Другие ученые предпочитают говорить об эффекте«свернутой формы», см.: [Выготский, 2016], [Леонтьев, 1975]. Смысл, имея ввиду его принципиально интерпретационную природу, с этих позиции можнобыло бы определить как перспективу дальнейшего контекстуальногоразвития значения, содержания знака.Контекстную интерпретацию можно было бы свести к простой формуле:контекст интерпретирует единицу/элемент речи, т.е. мыслится как ее/егосмысловой потенциал (о подобных отношениях единиц и ее окружения награмматическом уровне писал В.Г.
Адмони «Грамматический строй каксистема построения и общей теории грамматики», [Адмони, 1988]). Впрочем,данная формула вполне подлежит и обратному пониманию (если смысл иперспективудальнейшегопониманиярассматриватькакпервичнуюфункцию речи): единица/элемент речи самим фактом выразительного выбораинтерпретирует контекст. Сложная диалектика контекста и единицы речи сточки зрения их интерпретационной взаимообусловленности требуетспециального рассмотрения в терминах взаимосвязи смысла и семантики. Впорядке линейного развертывания, что значимо для восприятия, контекстинтерпретируетединицу:единицасодержательновполноймерераскрывается по смыслу через свою обусловленность контекстом. Движениеот контекста к единице скорее следует считать внутренним имплицитным.Здесь слово, номинация служит решающим фактором содержательногоразвития, результатом понимания.
Иногда бывает достаточно трудноподобрать нужное словоподконтекст в соответствиис логикойсодержательного развития. Слово способно усилить контекст, по-новомураскрыть дальнейшую перспективу его развития. Функция «интерпретанты»65(в терминах Ч.С. Пирса) переходит от слова к контексту и от контекста кслову [Пирс, 2001, с.
14].Интерпретационная природа знака не исчерпывается масштабомконтекста и более значительно и разнообразно раскрывается в масштабедискурсивного опыта языка. Здесь обнаруживается принципиально инаясмысловая переходность от интерпретируемого к интерпретирующему, прикоторой мы можем отвлекаться от рациональных оснований интерпретации –от критериев ее какой-либо предметной экспликации. Если в контекстнойинтерпретациитакилииначемыслитсяприрода объекта, котораяпредставлена логикой его ситуационных связей и отношений, то в масштабедискурсивной интерпретации человек (субъект мысли), в целом не покидаярамки сознания этих связей, начинает видеть в них образ совершенно иной,чуждой по условиям своего возникновения и по своему смысловомупредназначению содержательной реальности.
Связь реальной семантики синым, посторонним контекстом может быть лишена логических оснований ине может в полной мере быть названа отношением. Опыт иного контекста,возникшего в условиях иной жизненной ситуации, применяется к условиямактуальногопониманиясоздаваемогоздесьисейчасконтекста.Прецедентный содержательный или культурно-выразительный смысловойопыт по принципу внешнего подобия, или ассоциативной аналогии илисмысловой общности переносится на опыт актуального контекста.
Прошлоеинтерпретирует настоящее, и в этой своей роли оно обретает функциюсмыслового авторитета.Между дискурсом и текстом, дискурсом и словом возникает отношениеинтерпретации. В современной социокультурной реальности говорить,общаться вне рамок дискурса невозможно. Дискурс, т.е. культурноисторический и социальный опыт языка – первое, что возникает в сознаниичеловека, прежде чем он обращается к какой-либо форме речевого узусаязыка.
Если контекстуальная интерпретация, так или иначе, характеризуетсяотношением логической смысловой однородности (объекты, обозначаемые и66описываемые в тексте существуют в рамках одной и той же реальности,понимаются как элементы одной реальности), то для дискурсивнойинтерпретациихарактернасмысловаяразнородность,ситуационнаяудаленность: связываемые (ассоциативно соотносимые) сущности мыслятсякак элементы разных ситуаций понимания, разных не переходящих друг вдруга контекстов. Тем не менее, и здесь устанавливается интерпретационнаясмысловая взаимосвязь контекстов, некоторая форма приобщения одногоконтекста к другому на общих концептуальных основаниях.Вмасштабедискурсаотношениеинтерпретацииявляетсяретроспективным и мыслится от текста к дискурсу. Текст становится частьюдискурса, развивая совокупный культурно-исторический опыт языка.Интерпретационное подчинение текста дискурсу является в первую очередьконцептуальным в рамках которого открывается смысловая общность текстаили единицы дискурса другим текстам, другим единицам дискурса.Возникает концептуальное дискурсивное сопряжение единиц дискурса:тематическое, аксиологическое, жанрово-стилистическое и т.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
