Диссертация (1168796), страница 14
Текст из файла (страница 14)
Разочаровавшись в замужней жизни (Леонтий Козловне уделял должного внимания своей жене), Ульяна сама хотела стать дляРайского «проводником», звала его в сад (аналог райского пространства),будто в другую жизнь: «Вы-то зачем туда же?.. Пойдемте в сад… Помнитенаш сад?..» [VII, 202]. Примечательно, что раньше Райский был влюблен в61героиню, именно поэтому Ульяна пытается воскресить былые чувства.Однако измена, совершенная героиней, является грехом, который нарушаетдуховную сущность человека. И едва ли не вся ее жизни была отступлениемот того света, который она сама в себе умаляла, именно поэтому мы говоримо том, что в данном образе присутствуют лишь осколки Беатриче.
Но этинамеки важные, они свидетельствуют о том, что в падшей женщине, как и в«мертвойдуше»изгоголевскойпоэмы,присутствуетнадежданавосстановление истинной сущности.В подобном ключе стоит рассматривать и образ Полины КарповныКрицкой, которую И. А. Беляева определяет как «резко травестированнуюБеатриче, усердно распространяющую слух о том, что якобы спасла Райскогоот падения»1. Крицкая является своего рода пародией на высокое назначениеженщины.Вышеприведенные примеры свидетельствуют о том, что образсовременных «Беатрич» многолик и не всегда совершенен, однако впотенциале своем велик и значителен.***Подводя итог, хочется еще раз отметить, что из «Божественнойкомедии» Данте в романы Гончарова приходит идея Беатриче как явлениевысшей красоты и мудрости в женском и земном обличии.
Она становитсястержнем романов, поэтому определяет структуру абсолютно всех женскихперсонажей. Мы выделили «очевидные» образы, где «модель» Беатричереализуется в нюансах, деталях, цветовой гамме и т.д. Таких персонажейоказалось немало — Лизавета Александровна, Ольга Ильинская, Вера,Бабушка. Но есть и другие персонажи, в которых звучат лишь отблескиБеатриче — возлюбленные Александра Адуева, Агафья Пшеницына,Марфинька, Софья Беловодова, Марина, Ульяна, Крицкая, — как указание наневидимое и подчас поруганное самим человеком совершенство мира.1Беляева И.
А. Генезис русского классического романа («Божественная Комедия»Данте и «Фауст» Гете как истоки жанра») Ч. I. М.: МГПУ, 2011. С. 204.62ЧертыБеатричеприсутствуютпрактическивовсехженскихперсонажах Гончарова, довольно часто они даны в ироническом ключе. Издесь нет противоречия, поскольку Гончаров полагал, что идеал в жизни, аБеатриче – безусловный идеал, всегда делает уступки этой самой жизни исходит со своего пьедестала. Гончаров-художник писал о том, что идеалы,лишенные каких-либо недостатков, могут быть не только не полезны, а дажегубительны: «природа и судьба делают также и уступки, ибо принята вовнимание слабость человека, его хрупкость, крайнее несовершенство. <…>Не забывайся, человек, и не надевай божескую рясу на себя!» [VIII, 319].Гончаров не пошел против правды, но высветил в своих женских персонажахглубинное и истинное.
Именно поэтому в основе каждого женского образазаложен архетип Беатриче.1.2.Гамлетовская грань в структуре женских образов в романахГончароваТрагедия Шекспира «Гамлет, принц датский» — наиболее известная изпьес английского драматурга. Вопросы, которые в ней ставятся, имеютпоистине общечеловеческое значение. Не случайно на различных этапахсозревания человеческой мысли люди обращались к «Гамлету», ища в немподтверждение взглядов на жизнь и мировой порядок.Отношение к шекспировскому герою в России было связано собщеевропейской традицией его восприятия, но имело в немалой степени исвои национально неповторимые черты.
В образе Гамлета, полагаетВ. Г. Белинский, обобщены общечеловеческие смыслы: шекспировскийгерой, по его мнению, является своего рода праформой человека: «это я, этокаждый из нас, более или менее…»1. Одной из известнейших русскихинтерпретаций Гамлета, которая была отдалена от живой конкретики текстаанглийского драматурга и представляла собой размышление о человеческой1Белинский В. Г. Гамлет, драма Шекспира. Мочалов в роли Гамлета //Белинский В. Г.
Собр. соч.: в 3 т. Т. I. М.: ОГИЗ, ГИХЛ, 1948. С. 241.63сущности шекспировского образа, была статья И. С. Тургенева «Гамлет иДон Кихот»1 (1860). Она активно обсуждалась в обществе и определиласпецифические черты «русского Гамлета» на долгие годы. В своей статьеТургенев выделяет следующие типологические черты шекспировского героя:эгоизм и безверие, нерешительность, рефлексию, способность бытьисточником идей для масс, склонность к страстям, а не к любви,одиночество, даже на пороге смерти. Однако это была далеко неединственная трактовка великой человековедческой загадки героя Шекспира.ЕслиТургенев видел в Гамлете центростремительное начало,проявляющееся прежде всего в эгоизме и безверии человека, и на этомосновании говорил об универсальном значении типа, то Гончаров, такжеполагавший, что Гамлет скрывается едва ли не в каждом, подчеркивал иныеего общечеловеческие грани.В набросках своей статьи «Опять “Гамлет” на русской сцене»2 (1875)Гончаров размышляет и о том, как стоит играть Гамлета, и о самомшекспировском герое: «Кто потрудится вдуматься поглубже в это лицо —тот найдет, может быть, и в самом себе и во многих других родственные сГамлетом свойства»3.
С точки зрения Гончарова, Гамлет — не столько тип,сколько особый строй любой человеческой души. «Тонкие натуры,наделенные гибельным избытком сердца, неумолимою логикою и чуткиминервами, более или менее носят в себе частицы гамлетовской страстной,нежной, глубокой и раздражительной натуры»4. «Свойств Гамлета» нет «всостоянии покоя: они родятся от прикосновения бури, под ударами, в1См.: Тургенев И.
С. Гамлет и Дон Кихот// Тургенев И.С. Полн. собр. соч.: в 30 т.Т. 5. М.: Наука, 1980. С. 330-351.2См.: Гончаров И. А. Опять «Гамлет» на русской сцене: Набросок статьи опонимании и исполнении на сцене «Гамлета» // Гончаров И. А. Собр. соч.: в 8 т. Т. 8. М.:Гос. изд-во худож. лит., 1952–1955.
С. 197-207.3Там же. С. 203.4Там же. С. 203.64борьбе»1. «Ситуация Гамлета» может возникнуть едва ли не с каждым – эторазлад с миром, столкновение со страшной действительностью и, какследствие, сомнение в основах жизни.По мнению писателя, «психологические движения, какие играют вдуше Гамлета», свойственны человеческой натуре вообще. Это доброта,честность, благородство, строгая логика, то есть «свойства души слишкомобщие»2. Как мы видим, это отличается от понимания Гамлета Тургеневым.Гамлет, по Гончарову — это обычный «человек», который славно прожил быотведенное ему время, если бы не «роковой вызов судьбы»3. И этот вызов,как исполнение воли отца, которая велит ему действовать против матери —раздирает душу Гамлета.
И, по Гончарову, Гамлет не в силах отказаться оттой роли мстителя, который ему преподносит судьба. И оттого — возникаютсомнения. Сомнения, которые испытывает герой Шекспира, приводят кпадению духа: «Он слабеет, мечется, впадает в тоску и отчаяние. Но все идетвперед и дойдет: такие натуры не падают вконец и не сворачивают в сторону.<…> Он дойдет до цели — и сам падет там: он это знает.
Чтобыостановиться, ему надо – или умереть на пути, или увериться каким-нибудьчудом»4. Сомнение, однако, тоже свойственно едва ли не любойчеловеческой натуре. Другими словами, каждый человек, по мыслиГончарова, — Гамлет в большей или меньшей степени.1Гончаров И. А. Опять «Гамлет» на русской сцене: Набросок статьи о понимании иисполнении на сцене «Гамлета» // Гончаров И. А. Собр. соч.: в 8 т. Т. 8. М.: Гос. изд-вохудож.
лит., 1952–1955. С. 204.2Там же. С. 203.3Там же. С. 204.4Гончаров И. А. Опять «Гамлет» на русской сцене: Набросок статьи о понимании иисполнении на сцене «Гамлета» // Гончаров И. А. Собр. соч.: в 8 т. Т. 8. М.: Гос. изд-вохудож. лит., 1952–1955. С. 204-205.65О гамлетизме в творчестве Гончарова говорили такие исследователи,М. П. Алексеев1,какА. Кобылянский2,Е. А. Краснощекова3,В. А.
Недзвецкий4, М. В. Отрадин5 и др.Однако в большей мере размышления ученых были связаны смужскими персонажами. Между тем сам Гончаров гамлетовские свойстваобнаруживал и в своих женских характерах, которые, по нашему глубокомуубеждению, несут в себе отголоски «вечного образа» Гамлета. Каксправедливо отмечал писатель, «кто потрудится <…> тот найдет <…> и всамом себе, и во многих других родственные с Гамлетом свойства», «вседело – в размерах лиц и событий»6.Итак, женские персонажи у Гончарова, по нашему глубокомуубеждению, сопоставимы с вечным образом Гамлета и содержат в себе егоотголоски как архетипическое свойство. В них высказывается гамлетовскоесомнениекакчертачеловеческойнатурывообще.Гамлетовское«психологическое движение» может быть выражено в героинях Гончароваслабее или сильнее, обнаруживать себя в решении ими значительных(экзистенциальных) и не очень значительных (бытовых и частных) вопросов.В своих текстах Гончаров лишь однажды дает прямое указание народство свойств и черт одной из своих героинь с Гамлетом.
«Гамлетовскимсомнением» [VII, 126] автор наделяет Софью Беловодову («Обрыв»),которая, казалось бы, далека от шекспировского героя. В обрисовке1См.: Шекспир и русская культура / Под. ред. М. П. Алексеева. М.; Л., 1965. 831 с.См.: Кобылянский А. Обломов — «российский Гамлет» // Мастер русскогоромана И. А.
Гончаров в литературной критике русского зарубежья: Сборник документови материалов: [К 200-летию со дня рождения И. А. Гончарова] / Федеральное архивноеагентство, Российский гос. архив литературы и искусства; вступ. ст. В. А. Недзвецкий;отв. ред. В. А. Недзвецкий. М.: Центр Книги Рудомино, 2012. С.280-291.3См.: Краснощекова Е. А.
И. А. Гончаров: Мир творчества. СПб.: «Пушкинскийфонд», 1997. 492 c.4См.: Недзвецкий В. А. Роман И. А. Гончарова «Обломов»: Путеводитель потексту. М, Издательство Московского ун-та, 2010. 224 с.5См.: Отрадин М. В. Проза И. А. Гончарова в литературном контексте / С.Петербург. ун-т. СПб.: Изд-во С.-Петербург. ун-та, 1994. 169 с.6Гончаров И. А.
Опять «Гамлет» на русской сцене: Набросок статьи о понимании иисполнении на сцене «Гамлета» // Гончаров И. А. Собр. соч.: в 8 т. Т. 8. М.: Гос. изд-вохудож. лит., 1952–1955. С.203.266характера Софьи Гончаров использует психологический феномен девочкивдовы, женщины, которая навсегда останется ребенком: «Нужды нет, что онауже вдова; но на открытом <…> белом лбу ее <…> лежит девическое, почтидетское неведение жизни» [VII, 20]. Причину столь затянувшегося детствагероини Гончаров усматривает не только в отсутствии подобающеголитературного образования, но, в целом, в разрушительном влиянии света наразвивающуюся душу.
И читатель видит перед собой женщину, совершеннодалекую от суровой реальности жизни. Ее высказывания порой вызываютнедоумение и улыбку со стороны читателя. Это можно заметить изразговоров Райского и Софьи: «А если б вы знали, что там, в тамбовских илиорловских ваших полях, в зной, жнет беременная баба <…> Да, а ребятишекбросила дома <…> жизнь их каждую минуту висит на волоске: от злойсобаки, от проезжей телеги, от дождевой лужи… Вы этого не знаете: “вамдела нет”, – говорите вы», на что Беловодова замечает: «Если вы неразбудили меня, то напугали» [VII, 33].
Софья одинока, находится в полномподчинении у своих тетушек.Интересен тот факт, что Софья была замужем, но так и не позналалюбви. Супруга ей выбрала семья, поэтому Беловодова не имела праваослушаться:«– Вы любили и… страдали?– Я была счастлива. Зачем непременно страдать?– Вы оттого и не знаете жизни, не ведаете чужих скорбей, <…> что выне любили! А любить не страдая — нельзя» [VII, 33].После долгих разговоров о любви, о жизненных ценностях в мысляхСофьи что-то стало меняться. Это заметил Райский: «Он видел, что заронил внее сомнения, что эти сомнения – гамлетовские. Он читал их у ней в сердце:“В самом ли деле я живу так, как нужно? Не жертвую ли я чем-нибудьживым, человеческим, этой мертвой гордости моего рода и круга, этимприличиям? Ведь надо сознаться, что мне иногда бывает скучно с тетками, спапá и с Catherine… Один только cousin Райский”» [VII, 126].
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
