Диссертация (1168796), страница 10
Текст из файла (страница 10)
«Странные сближения»: Данте и Гончаров // Известия РАН.Серия литературы и языка. 2007. Т. 66. № 2. С. 23–38.2См.: Беляева И. А. И. А. Гончаров-романист: дантовские параллели. М.: Изд-воГАОУ ВО МГПУ,2016. 216 с.3См.: Недзвецкий В. А. Роман И. А.
Гончарова «Обломов»: Путеводитель потексту: Учебное пособие. М.: Изд-во Моск. ун-та, 2010. 224 с.4Калинина Н. В. Дантовы координаты романа «Обрыв» // Русская литература, № 2.2012. С. 73.43сюжетообразующей и цементирующей все женские образы роли в статьеН. В. Калининой речи не идет.Как видим, тесной соотнесенности между женскими персонажами игероями Данте мало кто из ученых наблюдал.
Однако тем больше основанийу нас размышлять об архетипических по своей основе, глубинныхсближениях между героинями романов Гончарова и центральной дантовскойидеей — образом Беатриче. Причем важно, что эта идея — как грань или какнамек — присуща практически всем женским персонажам у Гончарова безисключения.Поиск женского идеала свойственен едва ли не всей русскойлитературе. С женщиной связывается, как правило, идея спасения,возрождения, сфера чувств. Во многом она берет свое начало в европейскойтрадиции, которая восходит к «Божественной Комедии» Данте. В романнойтрилогии Гончарова также присутствует образ путеводительницы, котораяявляется живой носительницей высшей любви, красоты и мудрости. Онастановится ядром его романов, потому пронизывает все женские образы вбольшей или меньшей степени.
На наш взгляд, из романов Гончарова следуетвыделить «очевидные» и «периферийные» образы, воплощающие собойидею Беатриче. Однако мыль о том, что всем героиням, без исключения,свойственны черты Беатриче — даже если они сами не ведают об этом —является определяющей для женской художественной антропологии вроманах Гончарова. Это обусловлено прежде всего особой значимостью дляписателя«дантовскогосюжета»иосновныхегомотивно-образныхкоординат1.Особое место, по нашему глубокому убеждению, в ряду женскихперсонажей «Обыкновенной истории», занимает Лизавета Александровна,жена Петра Иваныча Адуева, которая может претендовать на роль Беатриче,поскольку играет спасительную роль в судьбе Александра Адуева.1См.: Беляева И.
А. Генезис русского классического романа («Божественнаякомедия» Данте и «Фауст» Гёте как истоки жанра): учеб. пособие. Ч. I. М.: МГПУ, 2011.280 с.44Немаловажным является тот факт, что «молодая, прекрасная» героиняпоявляется в сложный для Александра период жизни (разрыв отношений сНадинькой Любецкой), являясь для него единственным человеком, в которомАдуев находит спасение и поддержку: «Она села подле него, поглядела нанего пристально, как только умеют глядеть иногда женщины, потом тихоотерла ему платком глаза и поцеловала в лоб, а он прильнул губами к ее руке.Долго говорили они.
Через час он вышел задумчив, но с улыбкой, и уснул впервый раз покойно после многих бессонных ночей» [I, 310]В жизни Александра тетушка выступала как антипод Петра Иваныча,который всячески старался донести до него свою истину, объяснить, чтолюбовь в жизни не главное, необходимо отказаться от чувств, ведь онимешают карьере. Лизавета Александровна воплощает собой сферу чувств,Петр Адуев – разум, расчет. Иными словами, Петр Адуев тянул душуАлександра вниз, поскольку приземлял все стремления своего племянника,тогда как Лизавета Александровна старалась направить Александра на путьвосхождения, подобно Баетриче, хотела «указать настоящий путь егосердцу» [I, 318]. Она поддерживала Александра, говорила о том, что ненужно «удерживать чувство», что нужно «дать ему волю».
Адуев признаетсяей, что «ваше ангельское, доброе лицо, ma tante, кроткие речи, дружескоепожатие руки — всё это смущает и трогает меня: мне хочется плакать,хочется опять жить…» [I, 415]. Нельзя не согласиться с тем, что тетушкакакое-то время пыталась играть в жизни Александра спасительную роль.Но, к сожалению, Лизавете Александровне не удалось стать дляАлександра источником пробуждения, ведь ей самой нужна была помощь. Еесердце было убито холодностью супруга, не признававшего живых чувств.Вначале героиня пыталась с этим бороться, объясняла себе, что поведениемужа связано с какой-то особой стратегией, но при первом его отзыве олюбви «тотчас же разочаровывалась» [I, 314].
Она поняла, что «не любовь кней были единственною целью его рвения и усилий» [I, 313], главное в жизниПетра Иваныча – труд, а любовь здесь неуместна: «век такой» [I, 466]. Увы,45но Петр Адуев вычеркнул любовь не только из своей жизни, но и в жизниАлександра, а также из жизни Лизаветы Александровны Адуевой, сделав еемир крепостью, «но зато в ней встречались на каждом шагу рогатки ипатрули и против всякого законного проявления чувства...» [I, 458]. Вконечном итоге, героиня смирилась, постепенно началось ее духовноеомертвление: «как тень» [I, 145] ходила она по дому.
Как справедливоотмечает И. А. Беляева, «слабое звучание спасительной силы Беатриче,любви, явленной миру в образе женщины, было убито современным веком»1.В романе «Обломов» роль Беатриче берет на себя Ольга Ильинская,которая хотела быть спасительницей для Обломова2. Ольга желала пробудитьИлью Ильича к жизни: «Проснитесь, сударь, с вами Ольга», - шутливоговорила она3. Обломов чувствовал легкость рядом с Ильинской.
В романеприсутствует сравнение героини с «чистым ангелом» [IV, 250], говорится,что ее стихиями были свет и музыка (она прекрасно исполняла арию CastaDiva). Отметим тот факт, что именно эти две стихии, свет и музыка,охватывают дантовское Чистилище, образуя затем пространство Рая, на чтоуказывал С. П. Шевырев. Именно поэтому Обломов чувствовал рядом сгероиней прилив энергии: «Как легко дышится в этой жизни, в сфере Ольги,в лучах ее девственного блеска, бодрых сил, молодого и глубокого, здравогоума!» [IV, 353].
Как верно отмечал В. А. Недзвецкий, «Ольга дана в романекак бы вообще вне быта»4, но «нематериальность» героини, в отличие отЛизаветыАлександровны(«Обыкновеннаяистория»),находитсявгармонической соотнесенности с ее жизненностью, что делает ее образзаконченным.Беляева И.А. Генезис русского классического романа («Божественная Комедия»Данте и «Фауст» Гете как истоки жанра») Ч. I. М.: МГПУ, 2011. С. 156.2Там же. С. 175.3Гончаров И.А. Обрыв // Гончаров И.А. Собр. соч.: в 20 т. Т. 4.
СПб.: Наука, 1997.С. 329. Далее художественные произведения Гончарова цитируются по данному изданиюс указанием тома и страницы.4Недзвецкий В. А. Романы И. А. Гончарова. М.: Изд-во Московского ун-та, 1996.С. 36.146Портрет Ольги Ильинской в дантовской системе координат былрассмотрен И. А. Беляевой1, чьи наблюдения мы возьмем за основу в своеманализе, дополняя их собственными соображениями. В портрете героиниприсутствует как небесное, так и земное, она похожа на «статую грации игармонии»: «Несколько высокому росту строго отвечала величина головы,величине головы — овал и размеры лица; всё это в свою очередьгармонировало с плечами, плечи — с станом...» [IV, 192].
Гончаровуказывает на то, что Ольга создана «строго», «обдуманно» и «артистически»[IV, 192]. Но есть в ее портрете черты, которые далеки от идеальности.Например, ее брови – это «две русые, пушистые, почти прямые полоски,которые редко лежали симметрично: одна на линию была выше другой, отэтого над бровью лежала маленькая складка, в которой как будто что-тоговорило, будто там покоилась мысль» [IV, 192]. В тексте романаподчеркивается: «Ольга в строгом смысле не была красавица, то есть не былони белизны в ней, ни яркого колорита щек и губ, и глаза не горели лучамивнутреннего огня; ни кораллов на губах, ни жемчугу во рту не было, ниминьятюрных рук, как у пятилетнего ребенка, с пальцами в виде винограда»[IV, 192]. Но при этом ни у кого не возникает сомнения в том, что онаидеальна, ведь, по Гончарову, идеал корректируется жизнью, он невозможенбез «уступок»2.В портрете Ольги показаны черты земной женщины, которую нельзяназвать идеалом красоты, но при этом она кажется прекраснее и совершеннеевсех других, ведь в ней присутствует легкость, какая-то сопричастностьнебесному, что ни раз отмечал Гончаров: «…вдали она, как ангел восходитна небеса, идет на гору, так легко опирается ногой, так колеблется ее стан.Он за ней, но она едва касается травы и в самом деле как будто улетает.
Он с1См.: Беляева И. А. Портреты «русской Беатриче» в прозе Н. В. Гоголя и И.А.Гончарова // Русистика и компаративистика. Сб. науч. статей. Вып. VI. Вильнюс; М.:Edukologija, 2011. С. 16–25.2Гончаров И. А. Собрание сочинений: В 8 т. Т.8.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
