Диссертация (1168790), страница 8
Текст из файла (страница 8)
Главный критерий при выборах «бессмертных» —вклад, внесенный ими во французскую культуру [Гусев 2017: http].Рассмотрим состав членов Академии в плане их интеллектуальнойдеятельности на начальном этапе формирования Французской Академии.Диаграмма 180%70%60%50%40%30%20%10%0%Литераторы (hommes des lettres)Ученые (Savants)Политические и государственныедеятели (Politiques et les hommesd`Etat)Священнослужители (Hommesd`Eglise)Адвокаты/юристы(Avocats\juristes)Состав и сфера интеллектуальной деятельности академиковКак показывает диаграмма, среди членов Французской Академии наначальном этапе ее формирования доминировали литераторы (75%), второеместо занимали ученые (10%), священнослужители, политические игосударственные деятели, адвокаты и юристы имеют равное количество – 5%39от общего числа академиков и занимают третье место.
Думается, чтоформирование академического сообщества на первом этапе происходило попринципу социального престижа, когда гуманитарное знание выступало какобъект общественной оценки, тогда как сама Академия еще не могла бытьгенератором новых идей на начальном этапе своего существования, поэтому«когнитивная деятельность переводится в плоскость коммуникативной»[Чернявская 2011: 71], что будет представлено в главе II (жанры речи).Встает вопрос, случайно ли доминирование литераторов на начальномэтапе формирования Академии. Проанализируем, что стоит за терминомлитератор. Толковый словарь русского языка показывает, что терминлитератор – понятие шире, чем писатель.
Литератор – писатель; человек,который занимается литературой [Ожегов, Шведова 2003: 328]. Такоепонимание термина литератор (франц. homme de lettres) позволяет отнести кэтой группе писателей (écrivain), поэтов (poète), гуманитариев (homme deslettres).Обратимся к терминам писатель / литератор и литература в XVIIXVIII веков.
Отмечается, что литература рассматривается в данный периодкак общий термин, обозначающий знание гуманитарных наук и изящнойсловесности. Термин литература в современном понимании датируетсялишь 1730 г. До ХVII в. эта область знаний называлась Lettres (Словесность),а владение этой наукой называлось littérature [Викулова 2016: 274]. ВСловаре Фюретьера в 1690 г.
читаем, что любую науку называют Lettres, алюди, разбирающиеся в этой науке, считаются потрясающими эрудитами(des gens d’une grande érudition, d’une érudition surprenante). Таким образом,термин литература синонимичен термину эрудиция и узуален до 1770 г.Однако около 1660 г. начинает развиваться второе значение слова, близкоесовременному. В 1680 г. Ришле отмечает в своем словаре, что наряду созначением эрудиция, слово littérature означает светские знания человекавысокого социального положения и, в частности, знания науки об изящнойсловесности (la science des ‘belles lettres’) [CNRTL: http].40Анализ разных изданий словаря Французской Академии показал, чтов XVII в.
слово littérature еще не имело современного узкого значения«искусство создания книжных текстов», а скорее выступало синонимом«книжного знания», при этом термин littérateur в значении «авторасобственно литературных текстов» закрепляется лишь в первой половинеXVIII в. Позднее термин littérature стал обозначать индивидуальноепроизведение, в том числе литературно-художественное, где определяющимибыли ценности аксиологического плана, т.е. эстетические и нравственные, ноне идеологические [Rohou 1996: 59–71].
Термин littérateur в значении авторлитературныхтекстовотмечаетсялишьсчетвертогоизданияАкадемического словаря (1762 г.), а до этого понятие автор книгипередавалось лексемами autheur, écrivain, croniqueur [CNRTL: http].Мы разделяем мнение Ж. Роу, который считает, что в 60–80-е гг. XVIIв. термин littérateur, в основном, имел применение в отношении авторовхудожественных произведений, композиция и стиль которых носили«стратегический» характер, вызывая в читателях эмоции и даруя имнаслаждение (producteurs d’émotions et de plaisir). Представляется возможнымотнести данный термин и к членам Французской Академии. В указанныйпериодэтоттерминпостепенновытеснялсвойсинонимlettré,характеризующий тех авторов, кто «рационально формулируют исконныеистины» (qui énoncent rationnellement les traditionnelles vérités).
По мнениюфранцузского историка литературы, слово littérature понималось как светскоезнание человека высокого звания (savoir mondain de l’homme de qualité)[Rohou 2002: 392], представителя культурной аристократии, собиравшейсятам, где был возможен диалог, – в салонах.Среди первых сорока академиков литераторами были В. Конрар(1588-1672, кресло № 2), Ж.
де Серизе (1590-1653, кресло № 3), Ж. Демаре деСен-Сорлен (1595-1676, кресло № 4), Жан Ожье де Гомбо (1576-1666, кресло№ 5), Франсуа Лё Метель де Буаробер (1589-1662, кресло № 6) и многиедругие. Важно понять, за какие заслуги литераторов принимали во41Французскую Академию. Литераторы закономерно вошли во ФранцузскуюАкадемию в силу своей большой речевой практики. Так, В. Конрар,занимавший кресло № 2, был французским литератором и пожизненнымсекретарем Французской Академии. С 1629 г.
в его доме проходилиеженедельные собрания кружка, ставшего основой создания ФранцузскойАкадемии. Что касается его литературного творчества, отметим, что В.Конрар написал к тому времени немного, а именно стихотворения (басни,псалмы) и письма. Но его опыт в создании кружка был очень ценным наначальном этапе создания Французской Академии.Ученые занимали второе место (10%), среди них математик К.Г.
Башеде Мезиак (Claude-Gaspard Bachet dit de Méziriac, 1581-1638, кресло № 13),философ Ж. де Сильон (Jean de Silhon, 1596-1667, кресло № 24), грамматист,одиниззаконодателей французскогоклассицизма XVIIвекавобласти литературного языка К.Ф. де Вожла (Claude Favre, baron de Pérouges,seigneur de Vaugelas, 1585-1650, кресло № 32), философ М.К. де Ла Шамбр(Marin Cureau de La Chambre, 1594-1669, кресло № 36) и др. Так, К.Ф. деВожла, французский грамматиcт, теоретик французского языка, развивалидеи пуризма в своих «Заметках о французском языке» (1647). Его трудпользовался большим авторитетом в течение всего XVII в. и был переизданнесколько раз.
В свою очередь, К.Г. Баше де Мезиак был французскимматематиком и переводчиком, опубликовавший несколько работ, имевшихважное значение для математиков XVII века. Например, в 1621 г. Башеопубликовал «Арифметику» Диофанта на греческом и в собственномпереводе на латинский с обширными комментариями.ВоФранцузскуюАкадемию.такжевошлиполитическиеигосударственные деятели, имевшие опыт организации государственнойдеятельности, что было важным для создания нового государственногоинститута. Среди академиков такого статуса – политический деятель П.Сегье (Pierre Séguier, 1588-1672, кресло № 1), государственный деятель идипломат А.
Сервьен (Abel Servien, 1593-1659, кресло № 27). В частности,42закономерно избрание в академики П. Сегье, который в 1624-1633 гг. былпрезидентом счетной палаты парижского Парламента. Позднее он становитсяактивныморганизаторомновогоинститутавсилуегобольшогоадминистративного опыта.Подчеркивается, что большую роль в развитие науки игралисвященнослужители. Как отмечает американский историк Т. Вудс [2016:107], значимый вклад в развитие науки внесло огромное количество духовныхлиц, в том числе священников. Речь идет о людях, которые были посвященыв духовный сан, но их неумолимая любознательность и преданность наукепозволили избрать их в Академию. Среди священнослужителей воФранцузскую Академию входили священнослужители А. де Бурзе (Amablede Bourzeis, 1606-1672, кресло № 26) и Д.А.
дю Шатле (Daniel Hay duChastelet, 1596-1671, кресло № 37). В частности, Шатле был деканом всоборной церкви Сен-Тугал де Лавал (la collégiale Saint-Tugal de Laval) c 1621до 1671 и настоятелем Сан-Круа де Витре (Sainte-Croix de Vitré) и большимзнатоком словесности.Адвокаты и юристы составляли 5% от общего числа первыхакадемиков.
Думается, что для этой социальной прослойки характернаактивная коммуникативная практика, которая предполагает владениемсловом, и одно из важных качеств – быть ораторами, произносить публичнуюречь [Канафина 2015: 154–155]. Среди адвокатов и юристов во ФранцузскуюАкадемию входили, в частности, Л. Жири (Louis Giry, 1596-1665, кресло №39) и Д.
де Приезак (Daniel de Priézac, 1590-1662, кресло № 40). Следуетзаметить, что именно адвокат О. Патрю (Olivier Patru, 1604-1681) станетинициатором вступительной торжественной речи как важного жанра речевойакадемической практики, существующего и поныне во ФранцузскойАкадемии (о чем пойдет речь в параграфе 2.2).Формирование процедур, связанных с нормами нового учреждения,предполагало, как отмечает Л.Г.
Викулова [2015a: http], создание кода новогоинститута – специальной системы знаков власти. Процесс возникновения и43функционирования знаков власти в научной сфере обретает систему знаковсимволов, по В.Э. Согомоняну, когда власть совершает публичныекоммуникативные акты императивного характера при помощи знаковʻобычногоʼ языка и специальной системы знаков ʻязыкаʼ власти [Согомонян2012: 47].Специальная система знаков в научном сообществе уже на начальномэтапе представлена внешними признаками процесса институционализации,что находит свое отражение в эстетике власти, которая проявляется всимволике, атрибутике, ритуалах [Халипов 2002: 146]. Такие атрибутыгосударственного возвышения, как статус Immortels (Бессмертные), номерноекресло (fauteuil) и официальная форма одежды стали своеобразнымирепрезентантами эстетики абсолютной монархии.ВоФранцузскойакадемиичтятмноговековыетрадициииустоявшийся дресс-код: на торжественных собраниях «бессмертные» стражиязыковой нормы облачаются в зеленые расшитые камзолы (униформа былавведена при Наполеоне) и опоясываются шпагами, которые вручаютсякаждому академику при вступлении в благородное собрание [Гусев 2017:http].Академикиполучилиидентифицирующийзнак–статус'бессмертных', чем обязаны девизу, предложенному кардиналом Ришельедля государственной печати Академии (À l’immortalité! – К бессмертию!).
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
