Диссертация (1168786), страница 7
Текст из файла (страница 7)
Медиатекстыпредставляют собой неотъемлемую часть медиадискурса, поскольку онидинамичны, так как воспринимаются участниками коммуникации в контекстепроисходящих событий [Вяткина 2013: 15].Существует множество определений медиадискурса. Наиболее релевантнымдляактуальногоисследованияпредставляетсяопределение,данноеМ.Р.
Желтухиной, согласно которому под медиадискурсом понимается «связныйвербальный или невербальный, устный или письменный текст в совокупности спрагматическими, социокультурными, психологическими и другими факторами,выраженный средствами массовой коммуникации» [Желтухина 2003: 132].Подтерминоммассоваякоммуникацияпонимаетсяпроцессцеленаправленного и регулируемого распространения систематической социальнозначимой информации с помощью технических средств (печать, радио,телевидение и т.д.) на численно большую, анонимную и разнородную аудиторию[Викулова, Шарунов 2008: 247]. В частности, социально значимой являетсяинформация о решениях и постановлениях дипломатического ведомства, а такжео сопряженных с ними изменениях во внешней политике. Таким образом,статусно-ориентированныйдискурсдипломатов‘сливается’смедийнымдискурсом.
При этом дипломатическая коммуникация становится открытой длямасс, а институт дипломатии приобретает медийный статус. Непосредственноновостная значимость внешнеполитических событий способствует поддержаниюисключительного медийного статуса современной дипломатии, а медийностьстановится ее неотъемлемой составляющей.Лексемамедийностьвосходитксинкретичномутермину,ранеезакрепившемуся в коммуникативистике, – масс-медиа (mass-media, средствамассовой информации). Господство рыночных отношений в современном мире31создало «объективные предпосылки для превращения информации в объекткупли-продажы в формах дешевого и популярного товара, наделенного тремяосновными функциями: развлекательность, распространение новостей о текущихсобытиях и рекламирование новинок торговли и услуг» [Землянова 2004: 197].Дипломатия (как источник информации) и СМИ (потенциальный ретранслятормедиатор) неразрывно связаны с различными социальными тенденциями.Сообщения о событиях (как товар на «рынке новостей») обладает рыночнойстоимостью и приносит доход тем, кто умело им распоряжается [Демьянков 2004:69].
С этой стороны медийность понимается как «экзистенциальный проектжаждущих пробиться и достучаться поверх и через газетную полосу, теле- ирадиоэфир» [Савчук 2001: 25]. Медийность определяет СМИ уже не какпосредника, а как институт, оказывающий влияние на общественные позиции.Однако развитие электронных СМИ, сопряженное со стремлением обществаполучать информацию из всех социальных сфер наиболее быстро и наиболеесжато, изменило определение медийности.Медийность понимается одновременно и как «универсальное свойствотекстов быть сжатым сообщением об актуальных и значимых событиях и фактахиз жизни реальных людей и как новостийно-коммуникативную практикуосвоения текущей жизни с помощью обыденного опыта и знаний из различныхсфер культуры» [Хорольский: http].
Будучи столь многогранным явлением,медийность оказывает непосредственное влияние на событийность, т.е. напрактику создания и организации сообщений [Демьянков 2004: 69], а также наспособ отражения в текстах актуальной действительности. При этом сэкстралингвистической точки зрения, если событие рассматривается как частьдействительности, сообщение — это только описание действительности, вкоторое, как правило, вносятся искажения теми, кто их описывает (например,журналистами или политологами) [Почепцов 2001: 165]. Уровень медийности вовнешнеполитической сфере на сегодняшний день является наиболее высоким.Тем не менее, журналист редко раскрывает событие в полной мере.
Фактормедийности, ввиду нацеленности на определенного потребителя или достижение32определенных целей определяет выборочность описания. В СМИ наблюдается нестолько само событие, сколько его медийный образ [Интерпретация события:http]. Медийность вопреки правилам журналистской этики не предполагаетточность и качество наррации, а одно и то же событие может быть рассмотрено вразличных источниках неодинаково.Высокийуровеньмедийностисовременнойдипломатииобусловил,параллельно с возникновением дискурса публичной дипломатии, появлениенового вида дискурса непосредственно самих статусных участников мировойполитики – дискурс открытой дипломатии.
Как уже было упомянуто в параграфе1.1, впервые о необходимости проводить дипломатию открыто, на виду уобщественных кругов заговорил президент США В. Вильсон. Он же впервые ввелв дипломатический оборот понятие открытая дипломатия (англ. open diplomacy)[Зонова 2003: 141]. Отметим, что в идеале дискурс такой дипломатии отличаетсямаксимальной информативностью, доступностью и ясностью для потенциальныхадресатов. Дипломатический дискурс должен служить средством доведения досведения массовой аудитории содержания внешнеполитических переговоров иновых положений в мировой политике.Концепции открытой дипломатии В. Вильсон придавал исключительноезначение. Именно положение об открытости в дипломатической практикеявляется первым пунктом в знаменитых «14 пунктах Вильсона» – посланииамериканского президента конгрессу США от 8 января 1918 г., в котором былиизложены принципы справедливого и демократического миропорядка послеПервой мировой войны (См.
Приложение 2 Рисунок 2).Несмотря на то, что об открытой дипломатии заговорили только в первойполовине XX в., начало концепции доступных общественности дискурсивныхпрактик дипломатов было положено гораздо раньше. После наполеоновских войн,сначаломформированияВенскойсистемымеждународныхотношенийэффективной формой проявления дипломатической гласности, не опосредованнойучастием журналистов, стало опубликование так называемых ‘цветных книг’ –сборников документов, освещающих политику правительства в кризисные33моменты истории.
Так, в первой трети XIX столетия в Великобританииприступили к публикации ‘синих книг’ [Зонова 2003: 134]. Аналогичные ‘белые’и ‘желтые’ книги появились в Германии и Франции соответственно (См.Приложение 2 Рисунок 3).В 1861 г. Государственный департамент США стал выпускать серии«Внешние сношения Соединенных Штатов». В этот же период по инициативеА.М. Горчакова в России приступили к созданию «Annuaire diplomatique»(Дипломатический ежегодник) [Ibid.: 134]. Поскольку такого рода открытостьдипломатии в основном заключалась в публикации важнейших документовактуальной внешнеполитической практики – конвенций, протоколов, нот, то идискурс открытой дипломатии был идентичен дискурсу, присущему даннымтекстовым документам.К концу XIX в. внешнеполитические ведомства многих стран начинают всеболее активно взаимодействовать с прессой. Появляются первые пресс-службы,основной задачей которых становится обеспечение прямого коммуникативноинформационного обмена с журналистами.
Так, Министерство иностранных делФранции учредило пресс-бюро в 1879 г., а МИД Италии – в 1901 г. ПрактикапредоставленияинформацииобщественностичерезСМИпродолжиларазвиваться в XX веке. Журналисты смогли получать информацию не только отпресс-секретарей и специальных представителей, но и от других кадровыхпредставителейдипслужбы,втомчисленепосредственноотглаввнешнеполитических ведомств в ходе специальных брифингов и прессконференций.Именно возникновение пресс-служб и сопряженная с этим практикапрямого общения с журналистами обусловили появление современных тенденцийв устной дипломатической речи. Сегодня дипломаты, находясь под пристальнымвниманием СМИ, стали использовать новые формы обращения в рамках прессконференций, открытых для СМИ саммитов и заседаний.
В некоторых случаях«коммуникативные стратегии дискредитации, самопрезентации, неискренностиопределяют специфику дипломатической коммуникации» [Волкова 2007: 6].34В языковую сферу специалистов-международников стали проникатьречевые обороты и лексемы, откровенно провокационного характера, чтообусловлено появившейся возможностью воздействовать на общественноемнение через СМИ. В отдельных случаях современный дипломат может вофициальных заявлениях дискредитировать партнеров, как это сделал в своевремя французский представитель при ООН Жерар Аро, упрекая российскуюдипломатию в формализме и придирчивости: la diplomatie russe si formaliste, sitatillonne [http://www.franceonu.org/la-france-a-l-onu/espace-presse/ interventions-enseance-publique/conseil-de-securite/article/15-mars-2014-conseil-de-securite].Сцельюмедийнойсамопрезентациидипломатымогутвовремяофициальных встреч использовать шутки в адрес коллег, что создает особыймедийный интерес для массовой аудитории.
Например, на вопрос журналистадипломат может ответить шуткой, которая, в свою очередь, ведет к ответнойшуткедругогодипломата.Такимобразом,возникаеттрехстороннеевзаимодействие дискурсов дипломатии и СМИ. Ярким примером тому служитобмен репликами во время двусторонней встречи в Лозанне 31 марта 2015 г.между премьер-министром РФ Сергеем Лавровым и госсекретарем США ДжономКерри. На вопрос журналиста о том, оптимистично ли господин министрнастроен по поводу принятия решения о ядерной программе Ирана, Лавровответил: I'm not paid to be optimistic (Мне платят не за то чтобы я былоптимистом) / (Мне платят не за оптимизм). На что сразу же последовалшутливый комментарий его американского коллеги: You are not paid enough to beoptimistic (Вам просто недостаточно платят, чтобы Вы им были) /(Вам заоптимизм просто не доплачивают) [https://www.rt.com/news/245081-iran-deallavrov-optimistic/].Применениеразличныхпреимущественнонадипломатическогодискурса,коммуникативныхмассовуюваудиториюменьшейстратегий,формируетстепенинаправленныхоткрытыйскованныйвидречевымиограничениями.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
