Диссертация (1168786), страница 6
Текст из файла (страница 6)
Стратегичность дипломатии усиливается за счет расширения кругапотенциальных адресатов. Дипломатический дискурс становится более открытым,начинает взаимодействовать со схожим по специфике реализации медийнымдискурсом, что обусловлено комплексным взаимодействием политических исоциальных систем управления. Дипломатия переходит на новый публичный иоткрытый уровень коммуникативной практики.1.2. Дискурс публичной дипломатии и дискурс открытой дипломатииОдним из основных условий существования социального институтаявляется наличие внутренней понятийной основы, т.е.
базовых установок ирегуляторов его структуры. В ряде значимых работ по дискурсу за базовуюпонятийную основу института дипломатии традиционно принимают диаду мир /война (peace / war) [Почепцов 2001; Macomber 1975; Reychler 1979]. При этомэлемент мир в данной антиномии рассматривается как приоритетный. Однакоотличительной чертой дипломатии последних лет является смена приоритетов.Многообразие невоенных конфликтов (экономических, информационных), невходящих в категорию прямого противостояния, обусловило необходимостьрасширения понятийной основы современной дипломатии.
В связи с этимнекоторые исследователи говорят о трехмерной корреляции смысловых категориймир, война, сотрудничество. Именно категория сотрудничество являетсядоминантой в структуре дипломатических текстов, а категории мир и войназанимают второе и третье место соответственно [Волкова: http].Подобное соотношение имеет место, когда война понимается как борьбамежду государствами или классами средствами вооруженного насилия [ДС I:332]. Однако война может вестись не только традиционными методами.
В26современном мире широко используется стратегия информационной войны,понимаемая как «использование средств массовой информации в идеологическойборьбе за общественное мнение между политическими противниками; медиавойна» [ТСРЯ 2007: 220]. Таким образом, «с точки зрения межгосударственныхотношений, информационная война между странами, как и ‘обычная’, – лишьпродолжение внешнеполитических конкурентных отношений иными средствами»[Васильев 2013: 131]. В современных дипломатических текстах смысловаякатегория информационная война (англ. Information warfare; фр. La guerre del’information) зачастую превалирует над категорией сотрудничество.Основа подобных изменений была заложена в рамках так называемойпубличной дипломатии, для которой фундаментом является транснациональныйпоток информации и идей [Лукин: http].
Определение публичной дипломатии даетнепосредственно сам автор данного термина, декан Школы права и дипломатииим. А.Б. Флэтчера Университета Тафтса Э. Гуллион. С его точки зренияпубличная дипломатия – это совокупность средств, с помощью которыхправительства, негосударственные объединения и частные лица влияют напозиции и мнения других народов и правительств так, чтобы воздействовать на ихвнешнеполитические решения: «By public diplomacy we understand the means bywhich governments, private groups and individuals influence the attitudes and opinionsof other peoples and governments in such a way as to exercise influence on their foreignpolicy decisions» [Definitions of Public Diplomacy: http://fletcher.tufts.edu/Murrow/Diplomacy/ Definitions].Фактически речь идет о пропаганде среди зарубежной общественностиимиджа и политики своей страны, реализуемой через СМИ – как национальные,так и специально созданные для работы на зарубежную аудиторию [Кашлев 2003:126].
Таким образом, основной целью публичной дипломатии является изменениеустановок как общества, так и правительства другой страны, с целью влияния навнешнеполитические решения в благоприятную сторону [Лукин: http]. В такомслучае публичная дипломатия понимается как использование средств масс-медиав целях проведения в жизнь задач дипломатии, обеспечения ее интересов и27укреплений ее позиций, совершенствования и развития внешней политики[Афшарпур: http].
С опорой на вышесказанное, можно заключить, что если «массмедиальный дискурс на политические темы – это косвенный политическийдискурс» [Желтухина 2003: 9], то дискурс СМИ, затрагивающий проблематикумеждународныхотношенийивнешнейполитики–этокосвенныйдипломатический дискурс. В этой связи представляется возможным говорить одискурсе публичной дипломатии, который отражает внешнеполитическоеоформление медийного дискурса.ИспользованиеосуществлениязадачинтердискурсивностикоммуникативноговнешнейпространстваполитикинеявляетсяСМИновойвцеляхформойдипломатического дискурса.
Еще в период Крымскойвойны (1853-1856) правительство Наполеона III старалось придать готовившимсявоенным действиям характер религиозного и культурного крестового походапротив «православной ереси» и «русских варваров» [Тарле 1950: 403]. Приописании действий русской армии во время Синопского морского боя (1853),послужившего формальным поводом для вступления Англии и Франции в войнупротив России, европейские газеты использовали номинации: carnage (бойня),horrible massacre (ужасное побоище) и другие синонимичные им выраженияпейоративной оценки.Британские новостные издания, как центральные, так и колониальные, приописании Синопского сражения использовали порой весьма тенденциознуюлексику для дискредитации образа Российской империи и оправдания действийправительств европейских держав: «после того, как все корабли былиуничтожены, русские стали обстреливать из картечи пытавшихся спастись вплавьтурок.
Они убили столько, сколько смогли, даже после того, как сопротивлениебыло подавлено» (Цит. по статьям в газетах, оцифрованных Национальной28библиотекойНовойЗеландии[NationalLibraryofNewZealand–http://www.natlib.govt.nz/)])2 (См. Рисунок 1 в Приложении).Формирование дискурса публичной дипломатии, еще в период второйполовины XIX в., было обусловлено все возрастающим явлением политизацииСМИ. Под данным термином понимается «усиление влияния политики на другиесферы жизни; придание политического звучания сколько-нибудь значительнымвопросам общественной жизни; повышение роли государства в жизни общества»[http://www.polit-slovar.ru/].
СМИ являлись посредником между политикой иобществом, медиатором актуальных внешнеполитических интересов.Еще одной крупной акцией публичной дипломатии явилась деятельностьНаркоминдела в первые месяцы после Октябрьских событий 1917 г. Вся советскаядипломатия на начальном этапе своего становления носила публичный характер ибазировалась на пропагандистских методах, что было обусловлено веройбольшевиков в коренные изменения природы международных отношений, послекоторых отпала бы надобность в дипломатии. Так, Л.Д.
Троцкий, первый наркоминостранных дел, шутливо говорил: «Мое дело маленькое – опубликовать тайныедоговоры и закрыть лавочку» [История международных отношений Т. II 2014: 40].Благодаря развернувшейся пропагандистской работе в советских газетах испециальных изданиях были опубликованы все секретные договоры и соглашенияэкспансионистского содержания, заключенные державами Антанты с Российскойимперией до 1917 г. В Европе это произвело эффект разорвавшейся бомбы,Антанта была серьезна дискредитирована в общественном мнении. Это было, какутверждают специалисты по международным отношениям, громогласнымобъявлением со стороны Москвы о переходе от секретной целиком к открытой,публичной дипломатии [Кашлев, Галумов 2003: 127].
И хотя в дальнейшем сталоясно, что ожидания большевиков носили призрачный характер, а передНаркоминделомбылапоставленазадачаустановленияиподдержаниянормальных дипломатических отношений с иностранными государствами, курс2Wellington Independent. 1854. April 26. Vol. IX, iss. 891. P. 4; Lyttelton Times. 1854. May 6. Vol. IV, iss.174. P. 9; Taranaki Herald. 1854.
April 12. Vol. II, iss. 89. P. 3; Otago Witness. 1854. May 20. Iss. 157. P. 4.З.д. перевод наш. – Н.Н.29на пропаганду и дискредитацию внешнеполитических партнеров оставлен не был.В то же время отметим, что и в отношении Советской России действовала неменее мощная медийная пропаганда, отражавшая позицию западной публичнойдипломатии.В период Второй мировой войны, публичная дипломатия в качествеинструмента медийного воздействия активно использовалась фашистскойГерманией.
В послевоенные годы методы публичной дипломатии сталиприменять США, большое значение приобрела такая форма воздействия напрессу, как закрытый инструктаж, а в сфере масс-медиа распространялись заранееподготовленные Государственным департаментом материалы [Кашлев, Галумов2003: 129].Несмотря на то, что на сегодняшний день публичная дипломатияпредполагает не пропаганду, а «создание имиджа страны во всем егомногообразии» [Современные международные отношения 2014: 651], и в еесистему включены не только СМИ, но и другие неправительственные акторы,медийное воздействие по-прежнему остается ее приоритетным направлением.Специалисты по языковой репрезентации образа стран в медийном дискурсевыявили, что приемы языковой диффамации и дискредитации [Меграбова 2009:20] активно используются и в современных СМИ, стремительно развивающихсяза счет интеграции в коммуникативное пространство сети Интернет.Широкое распространение получили так называемые электронные СМИ.Под данным термином понимаются средства массовой информации, которыереализуются с помощью электронных и компьютерных технологий [Якубайтис:http].
Использование технологии сети Интернет увеличило возможностисовременных СМИ по охвату аудитории и скоростной передаче данных. Поэтомуименно электронные СМИ выступают в качестве так называемых ‘релейныхаудиторий’ по отношению к дипломатии. Термин релейные аудитории предложенспециалистами по коммуникации для определения аудиторий «служащих какреле, для передачи, трансляции мнения на другие категории публики»30[Кривоносов 2014: 107]. Таким образом, дипломатия сегодня получаетвозможность для развития во множестве медиатекстов.Медиатекст можно определить как динамическую сложную единицувысшего порядка, посредством которой осуществляется речевое общение в сферемассовых коммуникаций [Современный медиатекст 2011: 13].
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
